Простые слова I: объективность

"Вода, вообще говоря, прозрачна, - пока не пробуешь сквозь нее смотреть"

Предлагаемая Вашему вниманию статья носит, отчасти, экспериментальный характер. В ней отражена добросовестная попытка до конца разобраться: что на самом деле обозначает термин/понятие "объективность". Достойно удивление, насколько меняется представление о предмете, если пытаешься (насколько успешно - другой вопрос) дать ему дефинитивное, т.е. "строгое" опирающееся на категории определение. Порой он становится совершенно неузнаваемым.

Зачем? Во-первых, - понятие по-настоящему важно, оценка объективности - необъективности чего-либо, по сути определяет, достигнешь ли успеха, следуя данному сообщению, или станешь жертвой чужих обмана/дезинформации/ошибки.

Второй аспект, пожалуй, не менее важен. Это повод задуматься, как часто мы ПО-НАСТОЯЩЕМУ понимаем тот или иной термин. Или только думаем, что понимаем, а на самом деле имеем представление о предмете в лучшем случае поверхностное, пригодное для средних, маловажных случаев обсуждения, - а то и вовсе ошибочное.

ЛЮБОЕ представление (суждение) о предмете не являющееся результатом дефинитивного определения или хотя бы попытки такое определение дать, есть представление во всяком случае ПРЕДРАССУДОЧНОЕ (буквально: "перед рассудком", без негативной оценки). ВНЕ ЗАВИСИМОСТИ от того, верное оно или нет.

1. Представление

Слово «объективность в современном мире находится то, что называется, «на слуху». Его используют очень часто, в самых разных контекстах и дискурсах, при обсуждении чрезвычайно разнообразных по природе и приложению тем.

Это, безусловно, характеристика: «объективный», «необъективный» и даже «недостаточно объективный». Это — требование: как правило, - объективности вообще или «большей объективности» чего-либо. Наконец, и это, пожалуй главное, «объективность» - это принцип. Принцип, который не декларируют, но который является, по сути, основополагающим «de facto». Добавим: как позитивно, то есть преследуя максимальную объективность чего либо, так и в негативном плане, избегая объективности при желании скрыть что-либо.

Объективность, как принцип, лежит в основе всех естественных наук и всякого позитивного знания вообще. Сознательно избегают объективности только при желании дезинформировать, ввести в заблуждение, обмануть. Установить необъективность чего-то, значит, согласно сложившейся практике, установить его бесполезность и бессмысленность.

При всем при этом обыденно подразумевают, что «объективность» - нечто вполне понятное каждому, само собой разумеющееся, не нуждающееся в дальнейших пояснениях. Если предельно грубо охарактеризовать общее, некритическое представление о предмете обсуждения, то «объективное», - не зависящая от мнения и каких-либо других качеств субъекта «истина» (относительно чего-либо). Подчеркнем: истина как-то сама по себе, ни от чего не зависящая, непонятно — почему самоочевидная.

Если это так — замечательно, но тут есть некоторая неопределенность: о том, объективно что-либо или нет, - постоянно спорят! Она, оказывается, не очевидна во многих конкретных случаях, а, значит, на данный момент не имеется сколько-нибудь общепринятых (универсальных) критериев «объективности - необъективности «ВООБЩЕ», безотносительно к предмету обсуждения.

Дело в том, что в своем логическом пределе приведенное выше «интуитивное» определение «объективного», буквально обозначает одинаковое мнение о предмете обсуждения У ВСЕХ — и у каждого отдельного субъекта из числа опрошенных.

Причем, что следует добавить, - мнение, одинаковое по всем критериям оценки, набор которых ПО УСЛОВИЮ тоже является одинаковым: и у опрашивающих, и у всех представителей репрезентативной группы.

Очевидно, что на практике соблюдение такого «идеала» совершенно невозможно, так что практически речь может идти только о более или менее обширной и представительной группе Наблюдателей.

Всех не опросишь технически. Кто-то может быть лишен зрения, слуха или какого-либо другого чувства, необходимого для того, чтобы воспринять подлежащую описанию реальность. Некоторые – невменяемы и не могут понять, о чем идет речь, или не могут связно оформить оценку феномена в силу слабоумия, слишком малого возраста и связанного с этим недостаточного понятийного и словарного запаса.

Есть представители малых народностей, владеющие только своим языком, изначально лишенным терминологии, адекватной задаче оценки (описания).

Попробуйте, к примеру, представить себе попытку объяснить природу ДНК древним шумерам с решительной целью добиться адекватного понимания.

Очевидно, что с точки зрения возможности быть представителем группы Наблюдателей физическая или социокультурная невозможность к адекватному восприятию феномена совершенно эквивалентна невозможности транслировать воспринятое в ходе  коммуникации внутри группы: данное лицо не может сколько-нибудь эффективно быть представителем данной группы, что автоматически снижает ее представительность, уменьшает количественный состав. Это, в свою очередь, равносильно требованию НЕОБХОДИМОГО наличия общего для всех представителей группы языка, терминологической системы, которая была бы по некоторым общим соображениям достаточной.

Отсюда очевидно: чем более простой, стандартной и/или универсально распространенной будет достаточная терминология, тем обширнее и представительнее группа наблюдателей, тем больше такого рода «общее мнение» относительно какого-либо феномена приближается к «объективному»: в последнее время данные научного прибора все чаще представлены не как деление шкалы даже, а как цифры на табло, таким образом оценить без ошибки, запомнить, записать, передать оказывается способным любой представитель группы «знающих арабские цифры», практически – любой грамотный (и зрячий) житель Земли, и глубокого понимания значения этих чисел для сохранения объективного характера оценки вовсе не требуется. По сути, подобные меры есть создание все более основательной базы «объективизации».

И наоборот, объективность какого-то факта не может быть подтверждена, ее, по сути, не существует, если участвующие в оценке Наблюдатели (Н.). элементарно говорят, скажем, на разных языках /Более строго: «каждая подгруппа «понимающих друг друга» Н. репрезентативной группы». уступает по числу сумме всех прочих»/.

Доводя до логического предела эти соображения, придем к тому, что объективность “общего мнения” достигнет максимума, когда в группе существует общий для всех ее членов язык, за словами которого стоят понятия с высокой степенью «практической элементарности», т.е. такие, без наличия которых невозможно если не биологическое, то, по крайней мере, социальное бытие индивидуума.

В завершение краткого обсуждения «сетевого» аспекта общей проблемы «объективности» мы вынуждены коснуться т.н. «исключения эксперта».

Дело в том, что очень часто и в самых практически важных случаях для формирования наиболее полного, точного, адекватного проблеме Q прибегают не к опросу массы людей с суммированием их мнений, а к мнению немногих или даже одного. Грубо говоря — не к толпе народных целителей, а к профессору медицины.

Противоречит ли это — приведенному выше тезису о, в конечном итоге, «представительной» природе феномена «объективности»? Нет: «эксперт» представляет обширную, иногда — огромную по численности группу лиц, которые обучали, экзаменовали, тестировали его, писали пособия, статьи и учебники, которые ему пришлось прочесть, лиц, которые пользовались его профессиональными услугами и положительно их оценили. С «поручителями» второго, - и следующих, - порядка, может получиться группа просто колоссальная, намного превосходящая по количеству любую актуальную группу случайных оценщиков, которую практически реально собрать.

Идет ли речь о представительной власти (парламенте) или же длительной системе обучения, подготовки, стажировки, аттестации научных работников, - таким образом сам принцип представительности группы, как условия объективности, в полной мере сохраняет свою справедливость, но зато возникает конструктивное предположение о возможности «сложноподчиненного», иерархически организованного, - наподобие числа в позиционно-разрядной записи, - механизма обеспечения представительности группы Наблюдателей (или способа формирования СЕТИ!) и, тем самым, обеспечении высокой степени объективности при формально небольшой по числу группе оценивающих.

Отчасти такого рода операцию можно уподобить действию с многочленами, когда обеспечивающая объективность некоего результата представительность мнения каждого из немногочисленных Наблюдателей основана на множестве разнокачественных, сложно взаимодействующих мнений, которые обеспечивают и уверенность в компетентности такого «конечного» Наблюдателя, и, в конечном итоге, саму эту компетентность.

Легко видеть, что придание этому феномену характера или некоторых черт исчисления представляют собой достаточно самостоятельную проблему, в перспективе разработки имеющую реальное практическое значение.

2)Критерии определения

На самом деле: что обсуждается? Понятие, термин, или сущность? Потому что это далеко не одно и то же.

Термин может быть точным и неточным. Это может быть обсуждено и, соответственно, скоррегировано.

Понятие, ОБОЗНАЧАЕМОЕ термином в процессе обсуждения, — в конечном итоге есть принадлежность КАЖДОГО отдельного субъекта и, как таковая, имеет исчерпывающий характер в каждый данный момент времени. Без адекватной терминологии (одного в ряду других НЕОБХОДИМЫХ условий трансляции, передачи, обмена терминами!) понятие и закрыто (известно только одному, не может быть транслировано и, следовательно, ОБСУЖДЕНО) и неизменно (нет причины к изменению). Практически же термин почти идеален: понятие — оно и есть мера понимания какой-то ситуации/группы сходных ситуаций и способность отвечать на нее определенной последовательностью действий: верной, т.е. ведущей к ее завершению, или же не-верной.

Люди, одинаково действующие в одинаковых обстоятельствах независимо друг от друга, как раз и обладают одинаковым понятием, объединены им.

«ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ НЕ ТРАНСЛИРУЕМОЕ» ПОНЯТИЕ ТЕМ САМЫМ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОБСУЖДЕНО.

Строго говоря, обсуждая что-либо, мы не можем быть уверены, что обсуждаем одно понятие.

В строгом смысле термина «транслятом» следует считать понятие, возникшее у рецепиента в результате восприятия сообщения, в том виде, в каком оно воспринято. Таким образом понятие, возникшее у субъекта в результате взаимодействия с «исходной» (той, которая была отражена, описана — и т.д.) сущностью, транслятом не является.

Сама по себе СУЩНОСТЬ, в результате взаимодействия с которой возникло ПОНЯТИЕ, впоследствии обозначенное ТЕРМИНОМ, — равновелика сама себе и не может быть истинной или ложной. Она только может быть рассмотрена, исследована, описана более или менее подробно.

Сущность — любая часть противопоставленной нам (каждому из нас) реальности, все то, что обозначают имена существительные*.

Почему не общепринятое «объект»? Потому что это — обязывающее понятие (как будет показано дальше), и, кроме них, и существуют, и обладают определенностью «процессы».

На самом деле, четкой грани между группами "объектов" и "процессов" нет: в самом деле, к какой из групп относится «река», «ураган», «пламя», «жизнь» (как предмет изучения биологии)?

Природа смыслового объединения этих больших групп, равно как и природа все-таки имеющегося между ними различия, - отдельная тема, не сложная для понимания, но все-таки и не вполне очевидная, которая не может быть обсуждена между делом, при том, что ее можно считать разрешенной в принципе.

Более того: ряд терминов, по природе являющихся существительными, не обозначает, казалось бы, ни «объектов», ни «процессов».

В самом деле, к процессам или объектам относится «краснота», «красота», «легкость» или «тяжесть», «быстрота» или «скудоумие»?

Легче всего сказать, что это — признаки, атрибуты, как нечто, не имеющее самостоятельного существования. В этом, безусловно, присутствует истина, но следует заметить: наряду с привычными нам и наиболее удобными для нашего восприятия «объектами-предметами», вполне реально существуют объекты другого рода: это «классы», имеющие другие способы единства, нежели наиболее удобные для нашей природы (и соответствующего природе поведения) твердые тела, обладающие массой и имеющие размеры, сопоставимые с нашим телом.

Множество (класс) красных предметов. Множество людей, обладающих разумом. Множество предметов, движущихся в трехмерном («геометрическом») пространстве.

*Обратите внимание: часть речи названа именно от «существующего», «существование», ВСЕОБЪЕМЛЮЩЕГО «сущность».

Некоторые из этих классов легко преобразовать в ряды, где место объекта будет определяться выраженностью «объединяющего» признака, для других — это преобразование выполнить сложнее, но применительно к целям статьи, данное обстоятельство не является определяющим. Главное, что «объективность» также относится к категории «признаков» или «атрибутов», и, таким образом, ТАКЖЕ ОБЪЕДИНЯЕТ ОПРЕДЕЛЕННЫЙ КЛАСС ОБЪЕКТОВ.

Он достаточно своеобразен и, для начала обсуждения, представляется полезным ПРЕДСТАВИТЬ его, то есть задать методом перечисления представителей, хорошо известных аудитории.

Думаю, любой непредубежденный читатель согласится, что характеристику «объективность» принято относить к тем или иным «оценкам», «выводам», «анализам», «описаниям», «отражениям», «отображениям», «исследованиям», «расследованиям», «картинам», «изображениям» той или иной реальности, а также ее «восприятию». Обозначим общий член группы, заданной этим перечислением, и ЯВНО относящийся к «классу объектов, в той или иной мере объективных» через «Q», будем пользоваться им в тех случаях, когда суждение или утверждение справедливо для любого из этих терминов. Разумеется, при необходимости, возможна и допустима конкретизация.

Очевидно, что во всех перечисленных случаях, образующих вполне представительную «ядерную группу», речь идет о феноменах, так или иначе:

1)возникших как результат изменения поведения СУБЪЕКТА в ходе взаимодействия с той или иной сущностью: обратил внимание, осмотрел, обошел, запомнил нечто, при необходимости — записал, зарисовал, сфотографировал,

2) термины, обозначающие Q, очень часто обозначают и саму деятельность (процесс), и «результат» этой деятельности («запись», «расследование», «исследование», «отражение», «изображение», «отображение» и т.д.), исключений практически нет, причем

3) «результат» носит характер в той или иной мере фиксированный, обладает определенной стабильностью, и

4) некоторым образом и до некоторой степени обладает тем же «действием», что и «первичный» или «исходный» объект, а,

5) рассматриваемый в качестве «процесса», Q состоит из фиксированного или же не фиксированного ряда действий, относящихся к ОПРЕДЕЛЕННОЙ группе (в смысле «набору» «классу»), и,

6)рассматриваемый в качестве «результата» (объекта) он определяет последовательность операций из существующего, определенного (т.е. не требующего поиска) набора (множества) операций. Например: прочтение или прослушивание НОВОЙ последовательности стандартных, ДАННЫХ инскрипций (букв и цифр) и знакомых слов.

ОПРЕДЕЛЯЕТ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ ТИПОВЫХ ОПЕРАЦИЙ. Операций, относящихся к ОПРЕДЕЛЕННОМУ типу. Например: ряд (понятных) типографских инскрипций из алфавита «А», содержащего «к» букв определяет порядок операций «прочтения» из набора «О» содержащего «к» операций (конкретного) прочтения.

МОЖЕТ СЛУЖИТЬ ИНСТРУКЦИЕЙ. В дальнейшем это свойство любой сущности будем именовать «инструктивностью».

В предыдущей статье указано, что любая определенная сущность есть «е», экспериментальный результат (массив экспериментальных результатов): поскольку обладает определяющим свойством «е», т.е. «инструктивностью». Соответственно, это относится к Q, к любому фигуранту этой группы.

Отличие Q от всех прочих определенных сущностей состоит именно в характере этой инструктивности. Они образуются в результате последовательности типовых операций, где последовательность определяется непосредственно в ходе взаимодействия Экспериментатора с какой-либо сущностью, - и инструктивность проявляют, определяя последовательность типовых операций «адресата», (в дальнейшем - «реципиента», (Р.)). Любое Q представляет собой “счетную” данность, либо может быть к таковой приведено при помощи той или иной стандартной технологии.

Несколько предваряя течение изложения, отметим: будучи результатом деятельности субъекта, объект данной группы хотя бы отчасти подлежит действию произвола. Во-первых, - равные с точки зрения инструктивности, неразличимые Q можно без последствий для теории считать одним и тем же Q, а во-вторых они по определению воспроизводимы, и, таким образом, могут быть размножены, «тиражированы»: Q от Q, разумеется, возможно, и в любом случае представляет собой Q.

Подводя итог главы, следует обратить внимание, что получившееся представление об “объективности” достаточно далеко от предрассудочного, “дикого” представления о ней: носитель данного признака («объективности») в КАЖДОМ случае, ОЧЕВИДНО результат деятельности СУБЪЕКТА, и, таким образом, о какой -то независимости его свойств от его, субъекта, особенностей НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И РЕЧИ изначально.

В то же время представители данного класса имеют свои особенности в ряду прочих “е”. Существование класса обусловлено наличием феномена трансляции, обмена сообщениями между членами группы субъектов.

В самом деле, некоторым неявным образом подразумевается, что «объективность» может быть большей или меньшей (мы без раздумий говорим «недостаточно объективный отчет»), или («совершенно необъективная оценка») отсутствовать полностью (иметь нулевое значение), т.е., доводя эту мысль до логического предела, иметь меру, или, точнее, - обладать мерностью, как свойством, быть доступной измерению.

Мера эти не всегда определена, не всегда требует (формальной) определенности для целей практики, но, как правило, при необходимости, такую определенность может получить.

Итак, что зависит практически от «большей» или «меньшей» (меры) объективности?

Для каждого из нас термин «объективно», в общем, обозначает надежность утверждения, то, что какой-то Q – «сработает» и с нами, а не только с неким корреспондентом, от которого оно получено. То, что действуя в соответствии с ним (картой, инструкцией, описанием, изображением) мы с меньшими усилиями и затратами получим искомый результат (избежим опасности). Именно это как раз и дает принципиальную возможность некой однозначной, "счетной" оценки объективности, как характеристики Q.

С этой целью следует ввести достаточно фундаментальное понятие (обобщенной) технологии, как совокупности способов достижения цели наверняка при единственном условии строгого соблюдения определенного порядка действий.

Крайним, предельным случаем технологии является упоминавшийся "эффективный процесс" (в формальной трактовке этого термина), технология работы с «идеальными» объектами, вроде вычисления по формуле, когда совершенно правильное применение правил является единственным и достаточным условием гарантированного достижения результата, во всех остальных случаях дело обстоит по-другому.

Так или иначе, базовым, ОПРЕДЕЛЯЮЩИМ свойством технологии является возможность ее транслировать, передать: очевидно, что в противоположном случае принципиально недоказуемо само существование определенного порядка действий, приводящего к цели.

Дело в том, что понятие «технология» не является всеобъемлющим: в плане способности достижения цели есть более общее, которое мы предварительно обозначим термином «могущество» (от слова «могу», "мочь" ср. «возможность») т.е. совокупность всех возможностей достичь цели. Легко видеть, что оно может быть интерпретировано и как «искусство», «умение», «навык»: достоверно приводящая к успеху последовательность действий, для которой требование стандартного способа трансляции не является обязательным. Иначе говоря, любая технология есть умение («могущество»), но не всякое умение есть технология.

Для искусства способ трансляции может либо не существовать, либо не быть ОПРЕДЕЛЕННЫМ. Так, путем подражания при длительном наблюдении чужой работы, обучаются друг у друга животные, художники, многие ремесленники. И соответственно, вполне возможна ситуация, когда каких-то целей вполне достоверно, воспроизводимо, способен добиваться только один человек в мире, при невозможности передать, как он это делает.

Реально существуют, существовали и будут существовать случаи, когда некая цель достигается с гарантией не при каждой попытке, а только при некотором их (среднем) количестве, - это особенно характерно для технологий совершенно «новых», рисковых (или рисковых по причине новизны): их приходится считать технологиями постольку, поскольку результат удачных попыток некоторым образом окупает затраты на все попытки, позволяя добиться цели. Определим, что если цель достигнута «ценой», неприемлемой ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ, она не достигнута. Это трактуется следующим способом: достижение цели, по определению, это когда «достигающий» субъект оказывается в ситуации с заранее определенными (искомыми) параметрами. Если ценой становится смерть или потеря самоидентичности субъекта, цель им, разумеется, не достигнута: ситуация — есть, а «достигающего» в ней — нет.

Легко видеть, что количество попыток на одну удачу – есть показатель эффективности технологии. Тут возникает интересная коллизия: казалось бы, что представлена абсолютная мера эффективности, но любое обсуждение данной проблемы имеет СМЫСЛ только тогда, когда речь заходит о сравнительной, относительной эффективности технологии и мы, таким образом, получаем простую возможность количественного сравнения технологий.

С точки зрения нашей темы нас, в первую очередь, интересует, разумеется, сравнение по эффективности «исходной» и «транслированной» технологии. Транслированная технология, - та, которая стала выполнимой для «принимающего» исполнителя («акцептора» или "реципиента") в результате передачи какого-то Q от “дающего” исполнителя-”донора”.

В том случае, когда транслированная технология доказала свою эффективность хотя бы в одном случае, переданную Q следует считать (формально) объективной. Если этого не произошло, то такого рода объективность является недоказанной.

В том случае, если эффективность исходной технологии носит фиксированный характер, не имеет заметных вариаций, а “неудачи” рассеяны вне всяких закономерностей, эффективность следует считать ограниченной “сверху” Принципом Неопределенности. При этом, если эффективность технологии в исполнении ХОТЯ БЫ ОДНОГО реципиента достигает эффективности исходной, объективность Q приходится считать ПОЛНОЙ, а саму Q - вполне объективной.

В то же время, если эффективность технологии у разных доноров варьирует при том, что Q - вполне объективна, разница между исходной и транслированной - есть МЕРА (!) СУБЪЕКТИВНОСТИ. Которая может быть ОБЪЕКТИВНО выражена в процентах или в абсолютных показателях, - не важно.

Так или иначе, наличие, отсутствие, величина объективности могут быть определены только только через то, насколько одинаково «прочитывают» Q различные субъекты и/или насколько одинаково делают Q какого-то определенного объекта. Итак:

Объективность какого-то описания (изображения, отражения, оценки и т.п.) может быть определена, обсуждена, измерена только постольку, поскольку существует группа «исполнителей» между которыми возможна трансляция, «передача» технологий, причем критерием является достоверная, подтвержденная эффективность транслированной технологии.

Как быть, если группа (по определению) состоит из одного человека? Это вариант, при котором «субъективность» полностью совпадает с «объективностью»: мы не можем обсуждать существование технологии, поскольку никак не можем этого подтвердить. Более того, даже если обладателем какого-то могущества являемся (исключительно) мы сами, оно не может считаться технологией, поскольку возможен вариант, когда, достоверно умея что-то, мы не можем передать своего умения, своего могущества.

Таким образом, исходя из декларированного выше принципа, согласно которому последовательность действий на каждом ее этапе определяется Q, для всех этих случаев справедливо, что если эффективность технологии достоверно различается при соблюдении фиксированной последовательности действий, и, соответственно, при любом отличии эффективности ее от 100%, это НЕОБХОДИМО обозначает, что объективность оценки каждой из стадий процесса тоже не является самой полной из возможных.

Т.е. неизвестно, почему время от времени действие приводит к неудаче, что означает, - не знали, какое еще обстоятельство является существенным, и, следовательно, подлежит учету и требует адекватных действий. Разумеется, на самом деле эффективность технологии за исключением случая «эффективного процесса» никогда не достигает 100%, равно как и мера объективности (это – неразрывно) не является бесконечной: там, где для изменения эффективности требуется оценка положения элементарных частиц с точностью, превосходящей дозволенную Принципом Неопределенности, эффективность или повышение эффективности не будут достигнуты.