Нужна национализация внешней торговли России

Санкционная война против России, организованная коллективным Западом, приобретает все более острый характер. Было бы неправильно говорить, что она нам «как слону дробина» (есть такие легкомысленные, шапкозакидательские заявления). Нет, потери неизбежны. И к ним надо быть готовыми психологически.

В середине марта Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) опубликовал доклад «О некоторых параметрах среднесрочного прогноза: адаптация к условиям санкций» (руководителем направления анализа и прогнозирования макроэкономических процессов в ЦМАКП является Дмитрий Белоусов).

В докладе отмечается, что снижение российской экономики может продлиться три года – вплоть до 2024 года. Согласно оценке ЦМАКП, в 2022 году падение ВВП РФ может составить 6,3-6,6%, в 2023 году – 2-2,3%, в 2024 году – 0,3-0,5%. Понятно, что оценки, содержащиеся в докладе, достаточно условные.

Реальные события в сфере санкционной войны наверняка внесут свои коррективы в указанные цифры. Но доклад призван, в первую очередь, показать основные причинно-следственные связи в российской экономике, порождаемые войной, а также выявить наиболее узкие места в ней и в государственном управлении экономикой.

Основными посылами для такого не очень оптимистичного прогноза являются, во-первых, полная потеря понимания бизнесом перспектив развития; во-вторых, ограничения по финансированию в условиях политики «дорогих денег» Центробанка; в-третьих, серьезные сбои в сфере внешней торговли – как по экспорту, так и импорту.

После ознакомления с докладом прямо напрашиваются некоторые выводы и практические рекомендации, которые позволили бы минимизировать ущерб от нынешних санкций и перейти к другой модели экономики, которая была бы мало уязвима к любым последующим санкциям.

Ключевыми словами таких рекомендаций являются: «мобилизационная экономика», «импортозамещение», «индустриализация 2.0», «директивное планирование», «национализация», «валютные ограничения», «контроль цен» и т.п. Те самые слова, которые звучали чуть ли не ругательствами в эпоху процветания идеологии «либеральной рыночной экономики». Все это было категорически запрещено неписанными правилами «Вашингтонского консенсуса».

Сейчас я хотел бы остановиться на такой проблеме, как уже начинающиеся сбои в сфере внешней торговли, которые могут быть еще более чувствительными в ближайшей перспективе. Чувствительными как для граждан – с точки зрения их доступа к потребительским товарам, для бизнеса – с точки зрения логистики (импортные комплектующие и внешние рынки сбыта), для государства – с точки зрения пополнения и расходования валютных резервов и др.

Пока основное беспокойство выражает обыватель, который переживает по поводу исчезновения импортных автомобилей, бытовой техники, модной одежды и удобной обуви и кучи всяких других, ставших привычными предметами быта.

Он пока еще не очень понимает, что его доходы для покупки потребительских товаров также могут сильно просесть. Так или иначе, но благополучие почти каждого россиянина зависит от валютной выручки, получаемой в результате экспорта нефти, природного газа, других природных ресурсов. А ведь поток такой валютной выручки может начать пересыхать…

Представители бизнеса, особенно крупного, ожидают перебоев в поставках инвестиционных товаров, относящихся к высоким технологиям, микроэлектроники, программного обеспечения, запасных частей к самолетам «Боинг» и «Аэробус» и др. Тот бизнес, который более нацелен на экспорт, переживает по поводу возможного закрытия поставок на западные рынки природного газа, нефти, нефтепродуктов, металлов, зерна, удобрений и много другого.

Государственные власти, которые привыкли к непрерывному росту международных резервов, не очень понимают, как Россия может обходиться без резервов на сумму более чем 300 млрд. долларов, которые были в одночасье заморожены. А главное, как далее накапливать резервы, если в любой момент времени такая заморозка повторится?

Нынешняя санкционная война выявила то, о чем я еще предупреждал в 2014 году, когда начались первые санкции против России (в связи с вхождением Крыма в состав России): Россия слишком сильно стала зависеть от мирового рынка. Тем самым она стала очень уязвимой по отношению к конъюнктуре товарных рынков и экономическим санкциям.

В 2014 году в связи с первыми санкциями в России был запущен ряд программ по снижению зависимости страны от внешних рынков. И вот каковы результаты. В 2013 году доля экспорта в ВВП России равнялась 25,85%, а в 2020 году – 25,52%. Доля импорта в ВВП в 2013 году составила 20,44 % ВВП; в 2020 году – 20,56%.

Как видим, никакого снижения зависимости России от внешнего рынка за семилетний период не произошло. Кстати, для сравнения приведу данные по США. В 2019 году (последние данные), доля экспорта в ВВП составила 14,6%; доля импорта – 17,7%. Зависимость России от внешних рынков выше, чем у США.

Обращает на себя такая особенность внешней торговли России, как хроническое превышение экспорта над импортом, называемое профицитом. Так, в 2020 году превышение экспорта над импортом составило 1,26 раза; в 2021 году – 1,63 раза. В абсолютном выражении профицит каждый год измеряется десятками и даже сотнями миллиардов долларов.

В 2020 году профицит баланса товарной торговли составил 93,7 млрд. долл.; в 2021 году – 189,8 млрд. долл. Этот профицит затем преобразуется в экспорт частного капитала и в накопление международных резервов. И те зарубежные активы, которые формируются в результате вывоза частного капитала, и международные валютные резервы оказываются под дамокловым мечом различных санкций Запада.

В конечном итоге создана такая модель участия России в международном торговом обмене, которую никак нельзя назвать взаимовыгодным сотрудничеством, это самое настоящее ограбление. Сегодня это уже стало очевидным. И на повестке дня стоит задача радикальной реформы внешней торговли (да и всей внешнеэкономической деятельности) Российской Федерации.

Суть этой реформы можно выразить просто: национализация внешней торговли, как экспортной, так и импортной. Для людей советского времени более понятным является термин – «государственная монополия внешней торговли» (ГМВТ). Государство должно не просто поставить под свой контроль экспортные и импортные потоки, а стать единственным участником внешнеторговых операций.

Еще в XIX веке человечество не знало, что такое ГМВТ. Да, на протяжении веков государство вмешивалось в сферу внешней торговли, которую вели частные компании. Это вмешательство выражалось в том, что государство вводило таможенные пошлины. Как с фискальными целями (пополнение казны), так и для защиты внутреннего рынка от конкуренции со стороны иностранных компаний и товаров.

Но ГМВТ – больше, чем протекционизм, это замещение частных компаний, действующих в сфере внешней торговли государственными организациями. Частный капитал, взаимодействующий с заграницей, - потенциальная угроза для национальной безопасности.

ГМВТ стало новым словом в экономической теории и практике в начале ХХ века. Впервые ГМВТ была введена в нашей стране через несколько месяцев после революции 1917 года – декретом Совнаркома РСФСР «О национализации внешней торговли» от 22 апреля 1918 г.

Согласно декрету был учрежден Совет внешней торговли, в который вошли представители наркоматов военного, морского, земледелия, продовольствия, путей сообщения, иностранных дел и финансов; представители центральных органов регулирования и управления отдельных отраслей производства.

Позднее был преобразован в Наркомат внешней торговли, который стал учреждать предприятия по ввозу и вывозу важнейших продуктов. Наркомат внешней торговли РСФСР в декабре 1922 года, когда был создан Советский Союз, был преобразован в Наркомат внешней торговли СССР.

Государство стало единым и единственным участником торгово-экономических отношений, выступая в качестве посредника и «буфера» между предприятиями внутри страны и зарубежными компаниями. ГМВТ выполняла роль мощного барьера для экономических санкций и давления со стороны тогдашнего Запада.

На Генуэзской международной экономической конференции, которая проходила ровно 100 лет назад (апрель-май 1922 года) Великобритания, Франция, Италия и другие европейские страны настойчиво добивались от советской России отмены ГМВТ, но получили решительный отказ.

Твердая позиция СССР на международной арене привела к тому, что началась «полоса признаний» капиталистическими странами госмонополии внешней торговли. В торговом договоре с Италией от 7 февраля 1924 г. впервые была признана монополия внешней торговли и установлены в полном объеме права торгпредства, как части полномочного представительства СССР в Италии.

Были противники ГМВТ и внутри Советского Союза – Н.Бухарин, Г.Сокольников, Н.Пятаков, Е.Преображенский и др.; позднее к ним примкнул и Л.Троцкий. Но их сопротивление было, в конце концов, преодолено. Проведение в 1930-е годы в СССР индустриализации было немыслимо без ГМВТ.

В организационном плане государственная система внешней торговли СССР после 1930 года стала состоять из следующих основных элементов: 1) Наркомат (Министерство) Внешней Торговли СССР; 2) торговые представительства СССР за границей; 3) всесоюзные экспортно-импортные объединения; 4) Главное таможенное управление (перешло в систему МВТ СССР согласно Таможенному кодексу 1964 года).

С небольшими изменениями эта система просуществовала почти полвека – до конца 1980-х годов. Развал ГМВТ начался с постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР «О мерах по совершенствованию управления внешнеэкономическими связями» (19 августа 1986 года). Оно предоставляло с 1 января 1987 года право выхода на внешние рынки как по экспорту, так и по импорту 20 министерствам и 70 крупным предприятиям. Демонтаж ГМВТ резко ускорил экономическую деградацию СССР и его развал.

Цель нынешней реформы внешней торговли – обеспечение реформы всей российской экономики, перевод ее с рельсов «рыночного либерализма» на рельсы мобилизации. Российская экономика должна пройти ре-индустриализацию, или «индустриализацию 2.0».

Очевидно, что новая индустриализация должна осуществляться при жестком государственном управлении на основе директивного планирования развития всех отраслей и производств. «Индустриализация 2.0» (как в свое время индустриализация в СССР в 30-е годы прошлого века) немыслима без опоры на внешнюю торговлю.

Импорт необходим для снабжения отечественной экономики инвестиционными товарами (машинами и оборудованием), производство которых в нашей стране было уничтожено в результате «рыночных реформ». Экспорт необходим для того, чтобы зарабатывать валюту, необходимую для приобретения импортных машин и оборудования.

В сфере внешней торговли должно быть такое же жесткое государственное управление и директивное планирование, как во всей экономике. Экспорт товаров должен планироваться таким образом, чтобы не создавать их дефицита на внутреннем рынке. Получаемая от экспорта валюта должна концентрироваться в руках государства (государственная валютная монополия). Закупки импортных товаров увязываться с планами капиталовложений, модернизации и развития всех отраслей и производств отечественной экономики.

Как это не парадоксально звучит: целью национализации внешней торговли является сведение роли внешней торговли в экономике России к минимуму. Экономика в идеале должна стать самодостаточной и, таким образом, неуязвимой по отношению к любым санкциям и конъюнктурным колебаниям на внешних рынках.

Это хорошо видно на примере той индустриализации, которая проводилась в СССР в 30-е годы прошлого века: во всем капиталистическом мире бушевал кризис, который потом перешел в затяжную стагнацию, а Советский Союз демонстрировал высочайшую экономическую динамику (приросты промышленного производства до 10 процентов в год!). А все благодаря тому, что между «морем» мировой экономики и «озером» отечественной экономики были установлены шлюзы в виде государственной монополии внешней торговли и государственной валютной монополии.

Между «морем» и «озером» курсировали специальные «суда» - государственные организации, специально уполномоченные на проведение экспортных и импортных операций. Их называли «всесоюзными внешнеторговыми объединениями» (имеющими статус акционерных обществ со 100-процентным участием государства в капитале). В 80-е годы прошлого века число таких организаций достигло полусотни. Назову лишь некоторые.

В области торговли машинами, оборудованием, транспортными средствами: «Техноэкспорт», «Машиноэкспорт», «Машиноимпорт», «Станкоимпорт», «Технопромимпорт», «Автоэкспорт», «Судоимпорт», «Авиаэкспорт», «Тракторэкспорт» и ряд других.

В области торговли промышленным сырьем: «Промсырьеимпорт», «Разноимпорт», «Союзпромэкспорт», «Экспортлес» и другие. В области торговли продовольствием: «Экспортхлеб», «Плодинторг», «Плодоимпорт» и др.

Три объединения специализировалось на оказании транспортных услуг: «Софрахт», «Союзвнештранс», «Автовнештранс». Были и некоторые специфические объединения, которые были связаны с торговлей предметами культурного назначения «Международная книга», «Совэкспортфильм».

Подробнее о ГМВТ можно узнать из моих книг: «Экономика Сталина» (М.: Институт русской цивилизации, 2014); «Россия и Запад в ХХ веке. История экономического противостояния и сосуществования» (М.: Институт русской цивилизации, 2015); «Экономическая война против России и сталинская индустриализация» (М.: Алгоритм, 2014); «Санкции. Экономика для русских» (М.: Алгоритм, 2015); «Генуэзская конференция в контексте мировой и российской истории» (М.: Кислород, 2015).

Валентин Катасонов