Антропологический некрономикон. Часть I

Антропологический некрономикон. От чего умирали в каменном веке? Часть I

Современному человеку жизнь древнего охотника нередко представляется в двух крайних вариантах: либо кромешным адом, где за каждым кустом сидел в засаде саблезубый мамонт, либо солнечным Эдемом, где наши пращуры, нагие и счастливые, вкушали дары природы в окружении непуганых овечек, зайчиков и павлинов.

Житель западного мегаполиса, воспитанный на приключенческой литературе и кино, чаще тяготеет к первому «остросюжетному» варианту. Приятно, щёлкая пультом в тёплой комфортабельной квартире, посочувствовать бедолагам, которые еле сводили концы с концами, ежеминутно… нет, ежесекундно рискуя своей головой. Немало написано о том, как жили, что ели, какими искусствами увлекались и даже каким сексом занимались древние люди. Давайте поговорим о том, как они… умирали. Что об этом известно и откуда это известно?

Вопросами причин смерти (наряду с изучением древних болезней, травм и т. п.) занимается специальный раздел современной антропологии — палеопатология человека. Палеопатологи, в некотором смысле, близки современным криминалистам, часто используют сходные методики — как мы увидим ниже, это вполне логично. Разница лишь в сложности задачи: если криминалисту — судмедэксперту нужно установить причины смерти, произошедшей, допустим, несколько лет назад, у палеопатологов давность преступления «слегка» побольше — счёт идёт на тысячелетия. Всё, что есть в распоряжении — костные останки, часто деформированные, фрагментарные, разрозненные.

Поэтому специалисты-палеопатологи — в отличие от авторов популярных книжек — крайне осторожны в своих оценках. «Трудно напрямую сопоставлять болезни современных и ископаемых людей, так как палеопатологи ограничены в информации о большом числе болезней из-за специфического источника исследования (разрозненные фрагменты скелета, иногда мумии), — говорит член-корреспондент РАН, директор НИИ и Музея антропологии МГУ, д. и. н. Александра Петровна Бужилова. — В последние годы арсенал методов увеличился. Мы можем уже рассуждать о присутствии того или иного заболевания, опираясь и на генетику, а не только на морфологию, которая иногда не даёт точных данных (например, геном неандертальцев дал возможность убедиться о наличии диабета 2 типа). Ещё сложнее на палеоматериале для каждого индивида определить причину смерти (наиболее вероятные случаи для палеопатологов: травмы со смертельным исходом, злокачественные новообразования)».

Итак, как ни грустно это звучит: в большинстве случаев для ископаемых останков причину смерти установить невозможно. По многим находкам споры на эту тему ведутся десятилетиями. Своей ли смертью умер неандерталец из пещеры Шанидар? А кто ж его знает, сердешного! На ребре мы видим след от удара острым предметом — значит, не своей? Но повреждение, кажется, имеет следы заживления — так значит, удар не был смертельным?

Кроме того, даже если у нас есть статистика смертельных случаев, то насколько она отражает реальную ситуацию? Ранние стадии эволюции человека представлены единичными находками. В частности, австралопитеков подарили научному миру древние хищники, объедками со стола которых — включая кости гоминид — щедро нашпигованы брекчии карстовых пещер в Южной Африке. Но это, конечно же, не значит, что желудок саблезубой кошки был типичным местом упокоения австралопитека. Просто останки тех, кто мирно скончался в окружении семейства посреди саванны, были растащены падальщиками, изжарены солнцем, развеяны ветром, подъедены насекомыми, переработаны бактериями… Нам ничего не осталось.

Ещё один пример. Многочисленные останки неандертальцев дошли до нас благодаря намеренным погребениям. Но всех ли своих покойников хоронили неандертальцы? Видим ли мы реальную картину смертности? А вдруг неандертальцы погребали избирательно, лишь в особых случаях? Такую мысль высказал известный американский антрополог Эрик Тринкаус. Допустим, хоронили только безвременно умерших, молодых — а мы по этим искусственно искажённым данным сделаем вывод о низкой продолжительности жизни? (Всё же, поскольку у нас есть находки уже нескольких сотен неандертальцев, мы надеемся, что распределение находок в какой-то степени отражает реальность)

Вот после всех этих оговорок и поправок можно приступить к разговору о смертности…

В каком возрасте умирали?

Возраст древних людей антропологи стараются определить по различным признакам — прежде всего, по зубам (для невзрослых индивидов — по прорезыванию молочных или постоянных зубов, для взрослых — по состоянию самих зубов), по размерам и состоянию костей, по швам черепа — насколько они заросли, и т. д. Сами понимаете, все методы имеют свою погрешность, кроме того, у древних гоминид процессы взросления и старения могли отличаться от наших. Тем не менее, получается вот такая картина — привожу таблицу из книги А. П. Бужиловой «Homo sapiens: история болезни»:

Показатель среднего возраста умерших в эпоху каменного века.

Как видим, древние гоминиды, начиная от австралопитеков и заканчивая неандертальцами, в среднем не доживали до 25 лет — а это возраст расцвета сил даже для шимпанзе! Получается, что гибли молодыми… Это не значит, что никто из них не достигал преклонного возраста — такие находки есть! Старик из Дманиси 1,8 млн лет назад к моменту смерти уже давно потерял все зубы (картина, кстати, совершенно нереальная среди человекообразных обезьян. Существование беззубых стариков — свидетельство истинно человеческой заботы о ближнем). Неандерталец из Ла-Шапелль-о-Сен, также беззубый, весь скрючен артритом и артрозом. Но дожить до седин, видимо, удавалось крайне редко. Зато детская и младенческая смертность у неандертальцев по имеющимся данным достигала 50%! О чем говорит такая картина? О крайне тяжёлой жизни, жизни на пределе возможностей.

После прихода кроманьонцев в Европу, с наступлением верхнего палеолита, продолжительность жизни возрастает — аж до 33 лет у мужчин и 29 у женщин. (Заметим, что вплоть до конца XVIII века мужчины в среднем жили дольше женщин — прежде всего, за счёт смертности при родах. С развитием медицины ситуация изменилась — с тех пор женщины по долголетию стабильно превосходят мужчин.)

33 года. Жутко! Но для многих человеческих групп столь короткий век был характерен вплоть до 1900 года. Причины? Множество опасностей, действительно подстерегавших людей каждый день, и отсутствие медицинской помощи. Для неандертальцев и кроманьонцев, населявших Евразию в ледниковый период, следует добавить ещё и такой мощный стрессовый фактор, как холод…

От чего же умирали?

Болезни

В те незапамятные времена, когда под рукой ещё не было мобильного телефона, чтобы вызвать «скорую», любая серьёзная болячка с высокой вероятностью означала смерть. Разумеется, спустя тысячелетия идентифицировать можно лишь те болезни, которые отражаются на скелете. А чтобы болезнь серьёзно поразила костную ткань, она должна перейти в запущенную форму. Нетрудно догадаться, что к этому моменту болезный уже загибался от голода или в зубах расторопного хищника… Тем не менее, вот что рассказывают нам кости.

Инфекции

Полагают, что инфекции стали частым явлением к неолиту, когда плотность населения возросла, и люди стали жить более оседло, загаживая всё вокруг своих жилищ. Кроме того, к этому времени наши предки обзавелись домашними и околодомашними питомцами, подарившими нам такие чудесные заболевания, как туберкулёз, бруцеллёз, чума…

Некая гипотетическая «тропическая инфекция», принесённая кроманьонцами в Европу, некоторыми учёными рассматривалась как одна из возможных причин вымирания неандертальцев. Фактически же, для находок древнекаменного века известные случаи инфекций единичны.

На черепе древнейшего эректуса из Гунванлина (Китай, возрастом более миллиона лет) надбровье странным образом деформировано — возможно, в результате инфекционного поражения… Хотя есть и другое возможное объяснение — травма. У другого китайца — Таньшань I (около 600 тысяч лет назад) лобная кость поражена чем-то, очень похожим на сифилис…

Французский неандерталец Ла Ферраси 1 страдал от воспаления надкостницы — периостита на обеих ногах и на руке, возможно, инфекционной природы, а может даже из-за злокачественного процесса — что, вероятно, явилось причиной смерти.

А старик из Ла-Шапель-о-Сен, уже упоминавшийся выше, помимо артритов и артрозов, согнувших его в три погибели, мучился инфекционным спондилёзом грудных и поясничных позвонков.

Онкология

Считается, что рост частоты опухолевых заболеваний среди людей коррелирует с увеличением средней продолжительности жизни. По идее, онкология в палеолите должна была встречаться крайне редко. Поэтому вероятность найти подобное на ископаемом скелете исчезающее мала. Удивительно, но такие находки все-таки есть.

Выше уже говорилось о подозрении на злокачественные образования у неандертальца Ла Ферраси. Доказанный случай костной опухоли имеется для гораздо более древнего неандертальца из Крапины (Хорватия) — возрастом более 120 тысяч лет. Невзрачный обломок левого ребра длиной 30 мм, найденный ещё в конце XIX века, недавно вновь привлёк внимание учёных. Фрагмент тщательно изучили, в том числе путём сканирующей компьютерной микротомографии. Обнаружилась полость, очень похожая на результат опухоли, поразившей ребро (это называется «фиброзная дисплазия»). Находка костной опухоли 120-тысячелетнего неандертальца — заметное событие, дающее повод задуматься о природе и истории подобных заболеваний. Правда, предполагать, что именно эта опухоль привела к смерти, нет особых оснований. Более вероятно, что беднягу съели… Вместе с опухолью.

Прочие хвори

Да, наши далёкие предки редко страдали от инфекций и ещё реже — от онкологии, однако, чтобы жизнь раем не казалось, это с лихвой компенсировалось всевозможными болезнями суставов и позвоночника.

У неандертальцев проблемы с суставами начинались в самом юном возрасте — видимо, в силу того, что они с детства подвергались экстремальным физическим нагрузкам. К этому у жителей ледниковой Европы, обитавших в условиях нехватки ультрафиолета, прилагался рахит — следы его наблюдаются как у некоторых неандертальцев, так и у кроманьонцев.

Стоит упомянуть и анемию, древнейшие проявления которой обнаружены на черепе ребёнка возрастом полтора миллиона лет, из знаменитого Олдувайского ущелья в Танзании. Такого рода анемия вызвана нехваткой железа и встречается у современных детей в период, когда их отнимают от груди. Напомню, что источниками железа являются, прежде всего, продукты животного происхождения. Несчастному ребёнку не хватало мяса…

Другой гоминид примерно такой же древности, найденный в Кении, наоборот, не ведал меры: его кости деформированы от гипервитаминоза A, возможно, вследствие поедания слишком большого количества ливера…

В завершение рассказа о болезнях, ещё один посмертный диагноз. Знаменитый мальчик из Турканы (Homo ergaster, Кения, 1,5 млн лет) страдал от стеноза — патологического сужения позвоночного канала. Из-за этого парень, вероятно, не мог нормально ходить и умер в юности. А в итоге — антропологи получили самый полный скелет человека такой древности…

Несчастные случаи…

От которых никто не застрахован. Если современного человека может сбить машина или ударить током, то древние гоминиды — дети природы — тонули в болоте, падали в пропасть, а то и с дерева (между прочим, даже у современных африканских пигмеев ака — любителей мёда — на падения с деревьев приходится более 6% всех смертей).

Несчастные случаи подарили нам ряд замечательных находок. Версия «утопления» растиражирована для знаменитой австалопитечки Люси и даже запечатлена в фильме «Одиссея первобытного человека». На самом же деле, в пользу того, что Люси утонула, говорит лишь то, что останки найдены в речных отложениях. Но тело запросто могло быть смыто в реку водным потоком уже после смерти.

Более вероятна версия гибели в катастрофическом наводнении для так называемого «Первого семейства» — останков не менее 17 австралопитеков, найденных, как и Люси, в Хадаре, в Эфиопии. С чего бы стольким скелетам валяться вместе в отложениях реки? Вот она, репетиция Всемирного потопа…

Незавидна участь трёх (а по просачивающимся в печать сведениям — четырёх, а то и пяти) австралопитеков, найденных в южноафриканской пещере Малапа. Все особи — самка, подросток и младенец — лежали рядышком на дне пещеры, представляющей собой естественную ловушку — колодец не менее 30 метров глубины. Предполагают, что вся компания ухнула в эту пропасть, где их погребло под грязевым потоком на 2 миллиона лет.

Возможно, в результате обвала в пещере погиб старый неандерталец из иракской пещеры Шанидар (который до этого успел лишиться левого глаза, правой руки, и хромал на правую ногу… Но о травмах разговор впереди).

Автор — Александр Соколов.

Источник. 

Дополнительно:

Эволюционное древо человека.

Недвижимость: древнейшая история.

Антропология и ИПО.

Станислав Дробышевский. Что делает человека человеком.

Станислав Дробышевский. Культура, язык, домашние животные и интеллект.

Марков Александр. Теория полового отбора.

Александр Марков. Эволюционные корни добра и зла.