• РЕГИСТРАЦИЯ

От молитвы до шалости: удивительная трансформация слова «Куролесить»

2 126

Тихий вечер опустился на старую деревню. В избе на краю, где бревна пахли временем и дымом, за столом сидел дед Егор. Лицо его, изрезанное морщинами, как высохшее русло реки, светилось в полумраке тихим знанием. Он неспешно попивал чай из блюдечка, причмокивая. И вдруг — грохот на крыльце, визг, и в избу ворвался вихрь в виде мальчишки. Петька. Весь перемазанный глиной, с сияющими глазами и оторванным карманом.

— Дед! Мамка опять ругается! — выпалил он, едва переводя дух. — Кричит, что я опять куролесил у речки! А я ж плотину строил! Ну, гусей немножко… И Ваську чуть… Немножко!

Дед Егор только хмыкнул, отставил блюдечко. Глаза, мудрые и чуть лукавые, сузились в щелочки.

— Куролесил, говоришь? — протянул он, и в голосе зазвучала нота древней былины. — Словечко-то какое, Петруха. Озорное, веселое. Прямо как ты сам. А ведает ли твоя буйная головушка, откуда оно, словно странник заезжий, к нам на порог прибилось?

Петька замер, ожидая чуда в виде сказки. В избе воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в печи. У деда Егора были истории — ключи к самым потаенным сундукам памяти. А истории про слова… Это было будто вскрытие самого сердца языка.

— Было это… — начал дед, разглаживая седую бороду, — ой, давнехонько. Когда Русь-матушка крещение принимала. Привезли нам веру новую, из Византии далекой. Красота в храмах — дух захватывает! Золото, лики… И службы. Долгие, важные. Да вся беда в том: наречие греческое! Для наших пращуров — тайна за семью печатями. Стоит мужик в церкви, челом бьет, а в ушах — сплошное чужеземье. Речь течет, словно вода под мостом — журчит, журчит, а смысл ускользает.

Пауза. Тишина стала густой, как деревенские сливки. Дед будто переносил слушателей в тот самый древний храм, полный дыма кадильного, благоговения… и немой растерянности простого люда.

— А звучало там часто, ой как часто, — голос деда стал тише, но звучнее, каждое слово — как камешек в тихую воду, — "Кирие… элейсон! Кирие… элейсон!» — Произнес он это сочетание с толикой священного трепета и легкой, понимающей усмешкой. — "Господи… помилуй!» — растолковал. — Смысл-то какой! Молитва смиренная, из самой глубины души. Да только уху мужика или бабы, которые и «Отче наш» еле-еле выговаривали? Чистая тарабарщина! «Кириэлисон», «курилесон» — вот что ловило их ухо. Словно кузнечик невиданный застрекотал.

Петька фыркнул, не сдержавшись:

— «Курилесон»! Звучит, как курица с насеста кувырк!

— То-то и оно! — подхватил дед, и глаза его весело блеснули. — Непонятное. Чужое. Загадочное. А батюшки твердят его — раз за разом, кланяются… Народу же темно. Вот и пошло гулять в народе: коль кто делает что заумное, непонятное, странное — «Ох, и накурилесил ты сегодня!» Бестолковщину, мол, городит. Прямо как попы на том самом греческом.

Легко представить: крепкий хозяин, выйдя после службы, чешет затылок: «И накурилесили же нынче в церкви!». И смешно, и… по-своему мудро. Язык-то живой! Берет он чужое, невнятное, обтачивает волнами народной речи, придает свою, родную форму.

— А как же, дедушка, — спросил Петька, — из этой «бестолковщины» вышли наши «шалости»? «Куролесить» — оно ведь про озорство, про удаль молодецкую!

Дед Егор рассмеялся тогда, добродушно, до хрипоты.

— А тут-то, милок, вся соль и закопана! — воскликнул он, стукнув костяшками по столу. — Век шел за веком. Службы заговорили на языке славянском. «Кирие элейсон» стало ясным «Господи, помилуй». А словечко-то, народное, прижившееся — «курилесить» — уж корни пустило! Только смысл его… перевернулся. Из «творить непонятное» шагнуло к «творить что-то не по уставу, не как все, несерьезно, с огоньком. А кто у нас первые мастера делать «не по уставу», весело, шумно, без злого умысла? Кто умудряется стройку плотины в наводнение для гусей обратить?

Он лукаво подмигнул Петьке. Тот ковырял глину на коленке, смущенно ухмыляясь.

— Детвора! — провозгласил дед. — Вот они, наши заправские «куролесы»! Их проказы, их озорство — беззлобное, искреннее, порой с легкой сумятицей, но всегда — жизнь кипит! Вот и приросло словечко к ним намертво. Перекочевало оно из сумрака непонимания священных слов — прямиком на солнечные, пыльные деревенские улицы, где ребятня гоняет в лапту или пускает щепки по весенним потокам. От молитвы — до детского визга. От «Господи, помилуй» — до «Петька, ну сколько можно куролесить?!».

Тишина в избе стала глубокой, размышляющей. Тень от лучины плясала на стенах таинственными пятнами. Петька уже не ковырял глину, а смотрел на деда широко раскрытыми глазами, словно перед ним распахнулись врата в иное время. В этом простом повествовании была магия. Слово. Живое существо! Родилось в кадильном дыму древнего храма, споткнулось о стену непонимания, покатилось по ухабам народной молвы, обросло новыми смыслами, словно речной камень водорослями… и вот оно — здесь! В окрике матери. В смехе играющих ребятишек. В самой сути русского духа.

— Вот так-то, Петруха, — дед Егор допил свой чай, поставил блюдечко со стуком на стол. — Когда впредь крикнут тебе «хватит куролесить» — помяни мой рассказ. Ты не просто баловству предаешься. Ты… ты нить древнюю держишь! Оживляешь слово, что старше дедов прадедов. Слово, что помнит и златоглавие Византии, и немоту незнания, и звонкий смех ребятишек на заре. Оно — живой мост. От них — к нам. Прямо тут, в избе, на крыльце, у речушки. В каждом твоем озорном прыжке.

Петька вдруг вскочил. Глаза его загорелись уже не смущением, а озорным, новым пониманием.

— Понял, дед! — выкрикнул он. — Это ж… как дар! От предков! Значит, я теперь не просто сорванец… я… я языка стражник!

И прежде чем дед Егор успел рот раскрыть, мальчишка вылетел на улицу, как пущенная стрела. В темноту летел его ликующий, чуть хрипловатый зов:

— Васёёёк! Беги сюда! Я те щас такую быль раскажу! Про наше куролесие! Древнюю! Мы ж с тобой… почти как византийцы эти самые! Ну, в общем!

Дед Егор качал головой, но в морщинках у глаз прятались смешинки. Он глядел в пустоту перед собой, но видел больше.

— А язык-то, язык… — пробормотал он себе под нос. — Как он вертится, а? Как сплетает святое да мирское, высокое да приземленное — в один крепкий узел? Молитва шалостью обернулась. А шалость… — доносился из темноты веселый гвалт Петьки и Васьки, — стала для тех сорванцов делом чуть ли не… важным. Потому что жизнь. Потому что свое. Потому что — быль, что пишется каждым днем.

Воздух за окном был свеж, пах полынью и скошенным сеном. Где-то у сарая, в сгущающихся сумерках, смеялись и возились мальчишки. Их смех, их неугомонное «куролесие» — звучали теперь не просто как детская резвость. Это было эхо. Эхо древней, когда-то непонятой молитвы, претворившейся в гимн детской воле и вечному движению жизни. И в этом эхе слышались напевы греческие, и скрип половиц старой церкви, и безудержный, чистый смех Петьки. Все — сплавленное в одном маленьком, удивительном слове, что прошло сквозь века.

#ИсторияЯзыка #Этимология #РусскаяКультура #КириеЭлейсон #Куролесить #ЖивоеСлово #ОтМолитвыДоШалости #СказкиУПечки #ЯзыкЖив

Источник на Дзене

    Троица. Что мы празднуем?

    Наступило утро 8 июня, и мне посыпались сообщения с поздравлением в честь наступления праздника Троица. Я конечно тоже в долгу не остаюсь — отвечаю всем: «Взаимно. С праздником!», но пр...

    Немецкий ебанариум во всей красе.

    Немецкий генерал-майор Кристиан Фройдинг уверенно заявляет,  - что Европа якобы способна компенсировать возможный отказ США  от военной помощи Украине, закупая американское ору...

    Ваш комментарий сохранен и будет опубликован сразу после вашей авторизации.

    0 новых комментариев

      Евгений 6 июня 13:20

      "Идиот" — от древнегреческой философии до политической метафоры: почему неучастие в выборах опаснее, чем кажется

      Дождь барабанил по стеклам питерской квартиры, превращая город за окном в размытую акварель серых тонов. На столе, среди хаоса бумаг и кружки с давно остывшим чаем, лежал потрепанный томик – «Идиот» Достоевского. Князь Мышкин с обложки глядел в никуда своими прозрачными, всепонимающими глазами. И вдруг – мысль, резкая, как щелчок выключателя: А ведь изначально... идио...
      139
      Евгений 5 июня 07:39

      5 историй, которые пробивают стену сомнений. Как великие «неудачники» меняли мир

      Признавайтесь. Бывало такое? Смотришь в зеркало, а там — не гений, не титан, а просто… ты. Сомнения шепчут: «Не потянешь», «Кто ты такой?», «Брось, не твое». Знакомый хор? Эта статья — для тебя. Для меня вчерашнего. Для всех, кто когда-то спотыкался и думал, что это конец. Мы откроем сундук с историями тех, кого тоже списывали со счетов. А потом — БАМ! — они переверну...
      120
      Евгений 4 июня 13:29

      Алфавит, кто придумал эти палочки-крючочки. История одного гениального апгрейда от Климента Охридского!

      Версия для юного поколения (те, кому за 30 вряд ли поймут).Привет, друзья! Вот сижу я, листаю ленту, вижу кириллицу — «пост», «лайк», «чекай» — и ловлю себя на мысли: а ведь кто-то же должен был это все придумать! Нет, ну Кирилла с Мефодием все в школе проходили, святые братья, да. Но… представьте самый первый мобильник. Громоздкий, с торчащей антенной, батарея — на п...
      139
      Евгений 4 июня 10:30

      Удивительная история слова шофёр. Как «поджигатель» стал водителем

      Знаете, я всегда думал, что слова — как старые монеты. Потёртые, со стёртыми лицами, но если приглядеться — у каждой своя история, своё путешествие. Вот как слово «шофёр». Казалось бы, что тут такого? Водитель и водитель. Ан нет! История у него… огненная. Буквально. Заварите чайку, сейчас расскажу. Жар Парижских КотловПредставьте Париж, ну, скажем, 1850-...
      171
      Евгений 3 июня 09:59

      «У каждой аварии есть имя, фамилия и должность». Почему эту фразу ошибочно приписывают Сталину и Берии

      Давайте развеем пыль архивов и вдохнем жизнь в эту историю. Пристегнитесь — мы отправляемся в 1930-е, на прокуренные вокзалы СССР, где рождался миф… и где его разоблачат. Пишу так, как будто сам копался в старых папках, вдыхал запах ветхих газет и спорил с тенями прошлого.Знаете, как бывает? Натыкаешься на фразу — «У каждой ошибки есть имя и фамилия». Мороз по коже. П...
      113
      Евгений 3 июня 06:01

      А знаете, откуда пошло слово «гопник»? Петербургская легенда и её живые корни

      Представьте Лиговский проспект в промозглый вечер. Туман, как старая вуаль, окутывает фасады дореволюционных домов, стекает в подворотни – те самые, где тени кажутся длиннее обычного. Где-то здесь, в этом переплетении асфальта, мифов и реальности, пустило корни слово, облетевшее всю страну. «Гопник». Резкое, как щелчок по уху. И упрямо связываемое именно с Петербургом...
      263
      Евгений 2 июня 13:26

      Тайна деревянного герба. Как советский "призрак" жил в сердце Америки

      Ловите историю, которую я буквально прочувствовал, пока писал. Представьте, будто мы сидим у камина, а я делюсь этой невероятной, но правдивой сагой о дереве, которое слышало все...---Верится ли? Скажу честно, когда я впервые наткнулся на эту историю – ну конечно нет! Шпионский бред. Фантастика. Пока… Пока не начал копать. И знаете, что меня сразило? Правда – дело дор...
      86
      Евгений 2 июня 12:33

      «Мурка» — женщина-легенда: история капитана госбезопасности Марии Прокофьевны Климовой

      Знаете, какие легенды самые живучие?Не те, что кричат о себе на площадях, а те, что шепчутся в подворотнях, передаются из уст в уста, обрастая тенями и подробностями.Вот как история про ту самую Мурку.Мария Прокофьевна Климова… имя-то какое солидное, чиновничье. А за ним — адреналин, порох, бандитская «малина» и&n...
      152
      Евгений 29 мая 08:06

      Крысиный Спецназ. Когда Хвост Важнее Погон

      Знаете, как иногда будущее приходит не громыхая техникой, а... тихо шурша? Вот так оно и появилось в Ростовском центре саперов – в виде клеток с неугомонными серыми комочками. Крысы. Не простые. Спецназовцы. И главным среди них был шустрый зверек по кличке Шустрик.А в центре царил скепсис. Особенно у ветерана, Александра Игнатьевича, бывшего сапера, чьи ордена молчали...
      156
      Евгений 28 мая 10:25

      Лесной оракул или плен заблуждений. Кукушка не виновата в том, чего не говорила

      Вы замечали, как интересна и многогранна жизнь, во всех своих проявлениях? Как много ритуалов создаёт человек и не то, чтобы он не думал о смысле, просто не знает некоторых нюансов. Вот возьмём, к примеру, извечный вопрос в лесной чаще, когда кто-либо слышит кукушку. Помните, да?Кукушка, кукушка! Сколько мне жить осталось?!Всё вроде бы логично. Человек задал вопрос - ...
      75
      Евгений 26 мая 10:40

      История Надежды. Судьба в осеннем парке

      Тот осенний день начался как обычный рутинный пробег между домом и работой. Надежда, стройная женщина с каштановыми волосами, собранными в небрежный пучок, в пальто песочного цвета и шарфе в мелкий горошек, нервно поглядывала на часы. «Опять опаздываю», — прошептала она, сжимая сумку с документами. Вместо привычного маршрута вдоль шумной улицы свернула в парк — так бы...
      102
      Евгений 18 мая 14:04

      Секретная инвестиция папы. Почему детские сбережения – больше, чем деньги

      Торговый центр пылал огнями, будто гигантский космический корабль, приземлившийся посреди зимы. Гирлянды мигали, как нервные импульсы, рождественские гимны грохотали из динамиков, перебивая визг детей, а воздух был густ от запаха жареного миндаля и детских надежд. Максим, прижимая к груди потрёпанный тканевый мешок с деньгами, шагал рядом с отцом, то и дело спотыкаясь...
      136
      Евгений 7 мая 14:36

      Сорок градусов страха. История заставившая пересмотреть отношение к понятию «жизнь»

      Окно реанимации на втором этаже больницы светилось в ночи, как треснувший экран старого телевизора, забытого в пустой комнате. Лампы дневного света внутри бросали на стекло зеленоватые блики, будто само здание дышало искусственным, болезненным светом. Под окном, на скамейке с облупившейся краской, сидел мужчина. Его пальцы впились в колени, оставляя белеющие полумесяц...
      174
      Евгений 6 мая 15:41

      «Моя маленькая, взрослая принцесса» Почему стюардессы сдались перед папиным бунтом

      Самолёт разбежался по полосе, словно раненый зверь, рванувший в небо сквозь пелену дождя. В салоне пахло пластиком и страхом — тем особым, липким страхом, что сковывает желудки у тех, кто впервые оторвался от земли. В ушах загудело. Катюшка, четырнадцать лет, три месяца и шесть дней от роду, вцепилась в подлокотник так, что костяшки пальцев сравнялись цветом с облупив...
      186
      Евгений 5 мая 15:19

      Король отмазок, или Как в 90-х спасали репутацию

      Помните те времена? Когда «Zuko» лился рекой, а «Royal» пили даже те, кто раньше брезговал самогоном? Когда «Чёрная смерть» в банках с черепом и костями стала символом эпохи — дешёвой, дерзкой, безжалостной. В «НАУТИЛУСЕ» это смешивали в коктейли. Не только в баре — в душах.Спа-клуб «НАУТИЛУС» в середине 90-х напоминал декорацию к фильму ужасов. Потрескавшиеся зеркала...
      176
      Евгений 5 мая 08:30

      «Подставь вторую щёку»

      Вадим ненавидел эту фразу. Каждый раз, когда взгляд цеплялся за выцветшую табличку с потрескавшейся краской над стойкой — «Подставь вторую щёку» — его будто обдавало кипятком. В детстве, после того как отец разбился на грузовике, священник в чёрной рясе тыкал пальцем в Библию: «Прости, сынок, прими, и подставь вторую щёку Божьей воле». А десятилетний Вадим сжимал кула...
      139
      Евгений 4 мая 17:35

      Тайна острова. Что скрывает их семейный альбом

      Тот июльский зной запомнился как расплавленный янтарь — липкий, густой, застывающий на коже, пропитанный запахом горячей пыли и жареного миндаля. Я сидел на скамейке у фонтана, потягивая лимонад и наблюдая, как лёд в стакане медленно сдаётся жаре, когда мимо прошла она. Тогда ещё незнакомка (я позже узнал, что девушку зовут Марина), она несла книги, прижимая к груди т...
      110
      Евгений 30 апреля 12:10

      Когда ремень проигрывает. Урок Роберта Чалдини для упрямого желудка

      Утро. Шесть часов. Солнце едва пробивается сквозь занавески в обычной хрущёвке на пятом этаже. Кухня пахнет подгоревшей манкой — Анна, как всегда, переживает, чтобы «порция была горячей». Максим сидит на стуле, ноги болтаются в воздухе, как два непослушных маятника. Тарелка перед ним — будто поле боя. Каша остывает, густеет, превращается в цемент. А он… он смотрит на ...
      107
      Евгений 27 апреля 14:10

      Война за шторы и сантехнику. Московская история жадности

      Сентябрь 2002. Москва. Хамовники.Абсолютно пустая квартира на первом этаже встретила Александра запахом затхлости и застоявшейся воды. Жёлтые обои, выглядевшие так, будто их клеили ещё во времена Брежнева, и с тех пор они медленно сползали вниз, местами потёртые до серой основы, свисали лохмотьями, словно старая шкура. Давно не крашеный дощатый пол был покрыт пятнами ...
      169
      Евгений 23 апреля 18:04

      Мусик и бунт на кухне. Как бабушка Зина кардинально поменяла меню кота-аристократа

      Дело было в середине октября, когда осень уже не стеснялась показывать свой скверный характер. Дождь моросил второй день подряд, и окна квартиры, ветерана, Зинаиды Степановны, проживавшей с внучкой Леночкой, запотели так, что казалось – они живут внутри аквариума.Мусик, редчайшей породы - бомбейский кот, впервые появился на их пороге именно в такой день. Соседка Нина ...
      264
      Служба поддержи

      Яндекс.Метрика