Цветочный вор

Утром господин Мускат заметил, что кто-то выкопал с корнем туберозу. Место преступления аккуратно присыпали, ещё и взрыхлили почву по соседству. Почти безупречно, но он слишком хорошо знал каждый комочек земли, каждую завязь, каждый лепесток в своей оранжерее, чтобы не заметить пропажи. К тому же на прошлой неделе точно так же исчез молодой гиацинт.

Господин Мускат огорчённо почесал аккуратно подстриженную бородку и вернулся в свой магазин. “Может, стоит купить сторожевого пса?” – подумал он. Но собаки ему не очень-то нравились, а кошка никогда не поймает цветочного вора.

– Здравствуйте, господин Мускат, – под трель дверного колокольчика вошла Виолетта, девушка с соседней улицы.

Она поправила выцветшую сиреневую шаль, стыдливо пряча под ней заплатанную блузу.

– Доброе утро, мисс Виолетта, представляете, белокрыльник наконец зацвёл!

Господин Мускат улыбнулся ей, как доброму другу, хотя мало что знал о ней, кроме имени.

– Вот видите, я же говорила, что ему не нравится соседство с калатеей.

– И были совершенно правы! Совершенно!

– А у того малыша пятна на листьях, не заболел ли?

– И как вы только всё подмечаете? Не иначе, цветочная фея-крёстная.

Щёки Виолетты окрасились нежно розовым и стали походить на лепестки маргаритки. Господин Мускат и сам смутился. Хорошо ли было так пользоваться её добротой? Вроде бы он ничего не просил, а она давала советы так, будто говорила что-то простое и всем известное. Ах, простыли? Выпейте горячего чая с мёдом и имбирём.

Предложить же ей оплату господин Мускат не решался. Хоть и ясно было, что Виолетта отчаянно бедна – столько раз приходила в его магазин, но не купила ни единого цветка – он страшно боялся её оскорбить.

– Если вам что-то нужно… – нерешительно начал он.

– Нет, что вы!

Виолетта окончательно смутилась, вспыхнула маковым цветом и, спешно попрощавшись вылетела из магазина. Только кудри сверкнули медью из-под шали.

Господин Мускат зевнул. Он привык ложиться рано, чтобы встать с рассветом, полить цветы в оранжерее до открытия магазина. Сидеть ночью в засаде он совершенно не умел и не хотел. Но еще меньше он хотел, чтобы его любимые розы, крокусы, лилии попадали в чужие нечистоплотные руки.

В конце концов, как-то же работают люди по ночам. Взять даже Виолетту, такой хрупкий цветочек, а берёт ночные смены на фабрике. До чего же несправедливо, что хорошим милым людям так не везёт в жизни… Ночной ветер бил в стёкла оранжереи; господин Мускат поёжился. Знал бы, что караулить вора так зябко, поддел бы шерстяной жилет.

Думать о том, что он будет делать с вором, если тому придёт в голову вломиться в оранжерею именно сегодня, господин Мускат не решался. В конце концов, он простой садовод и мирный владелец магазина. Может, удастся вспугнуть или хотя бы пристыдить негодника. Наверняка это сын швеи, несносный Марко, который в прошлом году разбил мячом витрину, опрокинул три горшка с фиалками и даже прощения не попросил.

Вдруг в дальнем конце оранжереи что-то скрипнуло. Господин Мускат насторожился и немного испугался. Но, право, не пойдёт же человек воровать розы с ружьём или ножом?

Осторожно, чтобы не спугнуть непрошенного гостя, господин Мускат перебрался за ящики с удобрениями. Может, просто ветка ударила в стену оранжереи и волноваться вовсе не о чем? Он выглянул из-за укрытия, но в темноте не смог даже разобрать, открыта ли дверь.

Но едва сердце угомонило бешеный ритм, и господин Мускат решил устроиться поудобнее, как бледный свет озарил грядки, отразился от стеклянных стен. Фонарь!

Кто-то проник внутрь, держа перед собой дрожащий пучок света. Лица господин Мускат не разглядел, его скрывал глубокий капюшон. Но фигурка была невысокой и тонкой. Ну точно, мальчишка швеи!

И всё же господин Мускат не спешил являть себя. Поди окрикни, так убежит негодник и попробуй докажи. А догнать не выйдет, уже не в той он форме, вот и брюшко в последний год появилось.

Воришка тем временем нацелился на пёстрые шарики петуний. Ничего святого, неужели отстригнёт черенок?! Да знает ли, подлец, как правильно его укоренить? От возмущения Мускат плеснул руками, задел стоявшую на табурете лейку, и та с грохотом, достойным пушечного залпа, прокатилась по кафелю.

Господин Мускат кинулся было к двери, перехватить воришку, но куда там. Тонко и высоко вскрикнув, тот мышью метнулся на свободу.

– Вам нездоровится, господин Мускат?

Пожилая аптекарша Марта была третьей, кто спросил это за сегодняшнее утро. Неужели он так часто улыбался, что без улыбки все сочли его больным. На самом-то деле он был полностью здоров, разве что огорчён неприятными думами. Как же некстати, ведь сегодня так славно заглядывало в окна солнце, все цветы дружно повернули к нему головки и нежились в тёплых лучах. А потом в магазин робко вошла Виолетта и пронесла щепотку золотой солнечной пыльцы в рыжих кудрях. Господин Мускат залюбовался и незаметно для себя улыбнулся. Наверное поэтому Виолетта не стала четвёртой спросившей.

– Доброе утро.

– И вам доброе утро! Что-нибудь хотите?

– Нет, простите… Я просто посмотреть, если можно.

– За спрос денег не берут.

– Это хорошо, а то мне не по карману.

Господин Мускат кашлянул, чтоб прогнать подскочивший к горлу комок. С первого раза не помогло.

– Точно ж, нездоровится! – тоном учительницы, застукавшей хулиганов, влезла в разговор аптекарша Марта. – Зайдите ко мне, я вам дам микстурку, мигом поправитесь.

Ах, если бы всё можно было исправить подходящей микстуркой! Господин Мускат прошёлся вдоль полок с горшками, будто бы невзначай тронул гирлянду крестовника и вновь остановился возле Виолетты.

– Знаете, я никому не говорил, но вам скажу. Хочу, чтобы вы увидели одной из первых. Завтра обязательно заходите в магазин, я выставлю в зал редкую чёрную лилию, только сегодня привезли. Пока она отдыхает в оранжерее, – Мускат растянул губы в улыбке, надеясь, что выйдет не слишком нарочито.

Никогда, никогда он не умел врать и проклинал свой язык за то, что произнёс всю эту нелепую чушь.

Сердце болезненно билось дурным предчувствием.

Всю ночь господин Мускат караулил в оранжерее, но никто не пришёл.

Дрожащими руками Виолетта протёрла листья туберозы и едва не опрокинула горшок, двигая его ближе к свету. Как бы хотела она высадить цветы в саду! Но у неё никогда не было сада, а теперь даже так, украдкой, в своём крошечном домике – страшно.

Вдруг он узнает? Или ужё всё узнал. Углядел лицо в свете фонаря там, в оранжерее, различил её голос, а может, заметил выбившуюся из-под капюшона прядь волос?

Виолетту затопило необоримым ужасом. Не от того даже, что ей грозит тюрьма, а потому что такой добрый и славный человек, как господин Мускат, будет считать её подлой обманщицей, воровкой.

И будет прав! Ну и пусть с каждым разом, с каждой доброй улыбкой господина Муската, с каждым его неловким, но светлым приветствием, её сердце всё больше противилось. Пусть давно клялась, что когда-нибудь, когда-нибудь обязательно вернёт и розы, и гиацинты, и петунии!

Вчера она чуть во всём не созналась. Струсила в последний момент.

Но что же делать теперь? На мгновение Виолетта подумала, не выбросить ли все цветы, тогда никто не сможет её обвинить. Но лишь на мгновение. Жить без сладких ароматов, без распустившихся нежных лепестков, встречающих солнце медовым утром… – лучше уж и вовсе не жить. Так тревожно стало в душе, будто вот-вот что-то случится.

И точно – во дворе вдруг забили крыльями голуби. Они паслись возле её дома, что твои куры, ждали, когда Виолетта насыпет им крошек. И вдруг стая дружно вспорхнула, хлопая крыльями, шаркая перьями по окну. Соседский пёс вспугнул? Но её кошка- трёхцветка по-прежнему блаженно вылизывалась возле двери.

Тогда Виолетта выглянула во двор. И замерла. Перед самым её домом стоял господин Мускат. Одетый ещё прилежней обычного, борода – волосок к волоску, а в руках у него…

Да как же… что же это?

Огромная неохватная корзина, полная цветов. Не срезанных, Виолетта сразу поняла. Крошечные розы и томные лилии, бархатные ирисы, тюльпаны, нарциссы – живые, бережно высаженные из земли. Такие прекрасные и совершенно незаслуженные. Виолетта даже попятилась – не могло это быть для неё. Ведь если бы он узнал… Если бы он только узнал…

Но господин Мускат улыбался – как всегда немного смущённо, но по-доброму. И что-то было такое в его взгляде, что Виолетта поняла – он всё знает. Знает, но почему-то пришёл к ней не с полицейским, а с цветами.

Ей от всей души захотелось их принять. Ведь если он смог разглядеть хорошее в сердце воровки, она тоже сможет стать для него чудом.

И, кто знает, может быть, из этого вырастет что-то прекрасное.

© Ольга Цветкова