Загадка архитектора Эжена Паскаля.

Ворота Александровского парка в Москве, выполненные по проекту Эжена Паскаля.

Удивительным временем, если слепо верить в официальную версию истории, была первая половина XIX века, когда в Российской империи вот так запросто раздавали звания архитекторов выпускникам Парижской школы изящных искусств. Я всегда считал, что О.Монферран был единственным французским художником-оформителем интерьеров, закончившим эту школу, которому подобный карьерный скачок удался в нашей стране.

Но оказывается, есть еще один блистательный выпускник этой школы и следовательно, — тоже ученик французских архитекторов-оформителей Ш.Персье и П.Фонтена, которые были не просто архитекторами, но и известными рисовальщиками-орнаменталистами и декораторами архитектурного интерьера. Они считаются создателями французского стиля ампир, который был популярен в России как раз в первой половине XIX века.

Так вот, оказывается, оба эти французских архитектора-оформителя обучали по своему направлению — декорация архитектурного интерьера, в Парижской школе изящных искусств не только «великого архитектора» О.Монферрана, но и еще одного гораздо менее известного «российского архитектора» французского происхождения — Эжена Паскаля. И что интересно, так это насколько оказались сходными и переплетенными судьбы обоих этих художников-оформителей архитектурного интерьера, которые приехав в Россию, получили в нашей стране за свою деятельность звание «архитекторов».

Нам до сих пор втюхивают полную чушь о том, что якобы Монферран закончил в 1814 году Парижскую архитектурную академию. Но даже теоретически он туда не мог попасть, потому что, хотя его отец и был дворянином, но сам он был бастардом или незаконнорожденным. Поэтому, конечно, учитывая дар рисования Монферрана, отец оплатил ему его обучение в Парижской школе изящных искусств, где его учителями и были Персье и Фонтен.

Кстати, еще одна чушь, которую нам вешают на уши официальные историки, это, что якобы была какая-то «историческая встреча О.Монферрана с императором Александром I в Париже в 1814 году». При этом исторические источники не только не подтверждают такое практически невозможное событие, но и опровергают его. Все это можно понять, внимательно читая многотомник «Воспоминания» Ф.Вигеля, который работал секретарем у Бетанкура и был лично знаком с Монферраном, Пушкиным, Карамзиным и многими другими людьми того времени. А с Монферраном он даже вместе снимал комнаты в одном и том же доме в Санкт-Петербурге и был в хороших отношениях. Так что обвинить его в предвзятости невозможно.

При этом, он посещал Париж проездом на курорты Швейцарии буквально через несколько недель после вступления в него российских войск с императором Александром I в 1814 гоу. И он, в отличие от болтунов с исторических кафедр, видел своими глазами: какая была обстановка в городе. При этом он пишет, что французские дворяне весьма болезненно переживали военное поражение, а потому постоянно «задирали» русских офицеров, в результате чего происходило множество дуэлей. И потому Александр отдал приказ офицерам выйти в военные лагеря, располагавшиеся в поле рядом с французской столицей. А теперь попробуйте включить элементарную логику: мог ли в таких условиях Монферран (который, кстати, утверждал, что воевал в армии Наполеона в том же 1814 году и даже был награжден орденом Почетного легиона) преподнести царю какой-то хвалебный альбом со своими рисунками?

Но почему-то историки считают, что мог. Также они считают, что, восхитившись этим альбомом рисунков, император напрочь забыл о существовании Монферрана и его рисунков до 1816 года, когда этот выпускник Парижской школы изящных искусств прибыл в Петербург никому неизвестным рисовальщиком и по рекомендательному письму к А.Бетанкуру, был пристроен в Комиссию по перестройке Исаакиевского собора простым рисовальщиком. Но, увидев его действительно прекрасные рисунки в стиле «ампир», Бетанкур показал их царю. И, таким образом. Монферран стал «старшим чертежником», который воплощал на бумаге проекты А.Бетанкура. А вот «придворным архитектором» его император назначил за проект по перестройке Исаакиевского собора, который кстати, имел множество просчетов. И это неудивительно, потому что образование его не было архитектурным или инженерным.

Почему же историки рассказывают байки про «историческую встречу» Монферрана и Александра в Париже в 1814 году. А дело в том, что в архиве Эрмитажа они наткнулись на некий альбом с архитектурными рисунками в стиле ампир, который был нарисован Монферраном в 1814 году в Париже как его «дипломный проект» под руководством Персье и Фонтена. А оба эти создатели стиля ампир имели еще до войны 1812 года контракт с Александром I на серию альбомов с рисунками архитектуры этого стиля. И, естественно, что отметив несомненный дар Монферрана как рисовальщика, они поручили ему в качестве «дипломного проекта» нарисовать один из альбомов этой серии. Во всем этом достаточно легко разобраться, если включить мозги. Но для карьеры историка мозги не нужны, потому что они могут ее разрушить, если пойдешь против официально выдуманных псевдоисторических мифов про «великого архитектора» и «историческую встречу в Париже в 1814 году».

Но нас то с вами интересует правда, а не байки и мифы сказочников с исторических кафедр. Потому для нас наличие мозгов никто не отменял. Почему я так долго рассказывал о Монферране? А потому что появилось подозрение в том, что Монферран и Паскаль являются «историческими двойниками». Во-первых, мы выяснили, что оба они родились во Франции и закончили одну и ту же Парижскую школу изящных искусств, где их учителями были Персье и Фонтен. При этом, Эжен Паскаль (в российских источниках более известный как Евгений Францевич Паскаль) родился в 1771 году, а умер в 1861 году. Огюст Монферран родился в 1786 году, а умер в 1868 году. Да, годы жизни их не совпадают, он оба они принадлежали не только к одной эпохе, но и практически к одному и тому же поколению

Главными «заслугами» О.Монферрана считаются «строительство» (на самом деле перестройку) Исаакиевского собора Санкт-Петербурга и «установку» (на самом деле восстановление) Александровской колонны. При этом, О.Монферран работал в Комиссии по перестройке Исаакиевского собора. И давайте сравним его судьбу с той официальной информацией, которая имеется о биографии Эжена Паскаля.

Он известен как автор проекта ворот Александровского сада в Москве и его высокой ограды со стороны площади Революции. Получил художественное образование в Парижской школе изящных искусств, учился у Персье и Фонтена. Поступил на службу в России в 1820 году. Служил в Комиссии по сооружению храма Христа Спасителя в Москве (1820—1822).

Затем на основании положения Комитета Министров от 4 июля 1822 года вместе с академиком Кёлером был послан в Крым для отыскания и принятия мер к сохранению памятников древности. Подал в конференцию Академии наук несколько докладов о необходимости восстановления памятников архитектуры в Крыму.

С 27 сентября 1823 года по 1 января 1827 года Паскаль состоял при Комитете гидравлических работ в Петербурге, а потом со 2 ноября 1827 года каменных дел мастером и с 26 августа 1828 года рисовальщиком в Комиссии по перестройке Исаакиевского собора. 6 июля 1833 года за проект театра Паскаль был признан «назначенным в академики», после чего выставил на академической выставке проект церкви в русском стиле, а 21 сентября 1835 года получил звание академика за проект здания для публичной выставки произведений промышленности в столице. После этого он построил четыре дома для генерала Адама и три дома для полковника Брюна и в 1841 году представил на конкурс проект церкви на поле Полтавской битвы. В 1843 году Паскаль был уволен от службы, а в 1847 году ему было назначено исполнить на звание профессора архитектуры проект греко-российской церкви.

Получается, что Монферран и Паскаль, даже если не были знакомы друг с другом во время обучения в Парижской школе изящных искусств, то наверняка знали друг друга по работе в Комитете гидравлических работ и Комиссии по перестройке Исаакиевского собора. К тому же, Монферран тоже участвовал и в работе Комиссии по сооружению храма Христа Спасителя в Москве. Удивительно также то, что оба начинали с должности простых рисовальщиков (что логично учитывая их образование), но затем, так и не имея архитектурного и инженерного образования, вдруг начали проектировать здания. И в итоге один был назначен «придворным архитектором», а другой — получил звание «академика архитектуры», причем тоже за «проект церкви».

Знаете, на какие мысли все это наводит? Например, если кому-то вдруг понадобилось приписать создание церквей, храмов и соборов античного стиля каким-нибудь вымышленным «архитекторам», то они сочиняли бы их биографии по определенному «шаблону»,лишь немного изменяя даты рождения и смерти, а также места деятельности и «спроектированные» или «построенные» ими храмы и соборы.

И знаете, что еще очень подозрительно? Если существование Монферрана подтверждают многие документы и историческая переписка, а также мемуары людей той эпохи и известен его облик, то мне не удалось нигде обнаружить портрет архитектора Эжена Паскаля. Также не удалось обнаружить и его проект церкви на поле Полтавской битвы. Тем более, что, согласно исторических документов конкурс проектов церкви на поле Полтавской битвы проходил по предложению графа Строганова в 1840-м, а не 1841-м году. И предпочтение было отдано проекту архитектора Иосифа Шарлеманя, выполненному в русско-византийском стиле.

Так зачем же нужно было предлагать свой проект Эжену Паскалю в 1841-м году, если годом ранее с проектом уже определились? Да и существовал ли реально этот странный архитектор с неизвестным обликом, чья судьба так сильно похожа на судьбу Монферрана? А если нет, то тогда интересным остается вопрос, кто же на самом деле является автором проектов тех зданий и сооружений, создание которых ему приписывают?

Кстати, знаете, как я наткнулся на этого малоизвестного архитектора? Оказывается, что, согласно официальной версии истории, руководителем работ для обтески монолита, из которого якобы вытачивали Александровскую колонну, Монферран назначил каменных дел мастера Эжена Паскаля. Только мне непонятно, каким образом художник-декоратор архитектурного интерьера мог стать «каменных дел мастером»?

Но, может быть историки поделятся с нами как его портретом, так и его проектами. Хотя с проектами — это даже уже не смешно, потому что, почему-то на многие «построенные» якобы в XIX-м и начале XX-го века уникальные соборы, храмы, железнодорожные мосты и тоннели, они почему-то не сохранились. Чего уж говорить о менее известных зданиях и сооружениях. Но вот только все эти странные и весьма несуразные «совпадения» не кажутся ли вам, что достаточно сильно попахивают сознательной фальсификацией правды о нашем прошлом?