Враг слепнет

В небе над Селидово остается все меньше украинских "глаз" и благодарить за это следует, в том числе, ребят из 23-го отдельного зенитно-ракетного дивизиона 51-й гвардейской армии ЮВО.

"То ли колбасой в авоське себя чувствуешь, то ли бабочкой, угодившей в сачок", - думаю я, пока джип несет по сетчатому туннелю, каких на фронтовых дорогах все больше становится. Бабочкой, кстати, себя ощущать несравнимо приятнее, чем с колбасою, учитывая контекст ситуации.

- Странно. Раньше сетка дорогу целиком закрывала, а здесь вот только с боков.

- Так дрон чаще сбоку и бьет. А что-то, как известно, лучше, чем ничего.

- Ну да, логично.

Если память не изменяет, то впервые противодронные сети увидел где-то в районе Кременной, в начале 2024 года. Конструкция нехитрая: сетки да столбы деревянные. Целя в транспортное средство, FPV-дрон, чья камера подчас даже линию электропередач разглядеть не способна, попадает в сетку. Пожужжит-пожужжит и затихнет. Хотя, конечно, без гарантий. К тому же все это нужно сооружать вручную, опасаясь все тех же "камиков".

Промчавшись мимо автомобиля, грустно догорающего на обочине, ныряем под мост и заезжаем в Селидово. Еще зимой поездки сюда были занятием весьма неприятным. Разве что в метель и очень-очень быстро. А в городской черте было и того опаснее. Заехал – ныряй в подвальчик.

Сегодня, конечно, здесь тоже не курорт, и груда железа, представлявшая собою автомобиль еще минут за пять до нашего появления, - лишнее тому подтверждение. Тем не менее, по дорогам, хоть и с опаской, можно проехать, а по улицам – гулять.

Борьба за небо – занятие комплексное. Тут и средства РЭБ, и посты воздушного наблюдения, и те же сети, прикрывающие дороги, и, конечно же, привычка стрелять в летучие жужжалки из всех стволов, что есть в наличии. Чем плотнее огонь, тем больше шансов "приземлить" незваного гостя. В 2022-м и даже 2023-м, к примеру, считалось, что лучше спрятаться и переждать, но кратное увеличение числа разномастных беспилотников в небе вынудило избрать другую тактику.

И куда же без "взрослых" ПВО? Ведь именно они чистят небо от больших "птиц" ВСУ, что проводят разведку и корректируют огонь. Сегодня едем к ребятам из 23-го отдельного зенитно-ракетного дивизиона 51-й армии. Хотя чего там "едем"? Считай, что приехали. И даже вовремя: мужики аккурат на дежурство заступают.

- Всем привет!

- И вам не хворать.

- А где ж техника?

- В укрытии. Сейчас выгонять будем.

ЗРК Стрела-10 – это, конечно, не танк, но машина объемная. Очевидно, что сказать, где именно бойцы прячут свои комплексы, я не могу, однако ж поверьте на слово: местечко весьма неожиданное. Кабы сказал кто, так я бы не поверил, что там и "буханку" можно схоронить.

Пока бойцы выгоняют машину из укрытия, а коллеги обсуждают с командиром свежие новости, я пытаюсь поймать в объектив котенка, что шастает по развалинам, но ушастик неуловим.

Стоять здесь нельзя, ибо ПВО – слишком "вкусная" цель. Выскочив из укрытия, машина быстро уходит на позицию. Делая вид, что соблюдаем дистанцию, плетемся следом колонной по одному. В траву лучше не забредать. Здесь все усеяно "лепестками" и "колокольчиками". На руинах частных домов, что тянутся вдоль тропинки, выросли цветы. В этом, наверное, можно бы углядеть какой-нибудь символизм а-ля "жизнь продолжается". Сгодилось бы для кино или романа, призванных дать потребителю надежду, но здесь и сейчас над ухом "скандалит" артиллерия, под ногами чавкает грязь, а до победы, которая и подарит надежду, еще далеко.

Возвращение на Украину спустя одиннадцать лет – интересный опыт для отпетого дончанина. Все эти бутылки, этикетки, таблички, знакомые по довоенным временам. Они значат так много и в то же время не значат вообще ничего. Увидел что-то, за секунду прокатился на волне юношеских воспоминаний, погрустил мимолетно, сплюнул и дальше пошел. Есть так, как есть.

До лесополосы, где разместилась установка, добираемся быстро. Ребята приводят ЗРК в боевое положение.

- А почему здесь хорошая позиция?

- Ну смотри. Машина прикрыта деревьями, но если увидим цель, то нужно будет очень быстро выскочить на местность, где нет высоких деревьев, поскольку растительность будет мешать ракете нормально сойти. Головка самонаведения захватывает много целей, а не ту, по которой надо отработать. В общем, я выгоняю машину на открытую местность, наваливаю ручку газа, включаю боевую массу, оператор наводится, делает захват и работает по цели. Если цель сбита, то мы быстро прячем машину.

- И пока машина работает, ты прикрываешь с ружьем или пулеметом?

- Все верно.

"Малому" 21 год. Вот уже четвертый месяц он принимает участие в СВО. Говорит, что хотел еще в 2022-м идти, но тогда не дали академический отпуск. Получив диплом повара-кондитера, юный дончанин с легким сердцем подписал контракт и ушел воевать. К плите и кастрюлям парень возвращаться не планирует. Утверждает, что в армии куда интереснее: "Хочу дальше служить, чего-то достигать, реализовываться".

С журналистами, которые свалились на его юную голову, "Малой" честно пытается говорить по-военному, нервничает и сбивается. Классическая ошибка новичка. "Представь, что ты с бабушкой своей говоришь. Ну! Расскажи бабушке, чем занимаешься на работе", - подбадриваем его мы. Разговор начинает клеиться.

- Чего там?

- Да говорят, что "крыло" засекли!

- Они в прошлый раз тоже говорили, а оказалось, что "Молния".

- О, пищит!

- Дай сюда "Булат". Ну точно! Это "Молния" наша.

Настоящие боевые машины разительно отличаются от парадных. И дело тут не в грязи, следах от осколков и облупившейся краске. И не в сварной противодронной защите, которую здесь любовно называют "мангалом". Надо понимать, что комплекс – это рабочий инструмент, который регулярно эксплуатируют в экстремальных и весьма переменчивых условиях. Именно поэтому техника быстро обрастает наборами инструментов на все случаи жизни, дешевыми, но мягкими и теплыми ковриками, а также разнообразными украшениями, призванными добавить машине индивидуальности. На этом ЗРК, к примеру, красуются "шашечки" украинской службы такси "Люкс". Смотрится забавно.

- А это зачем?

- Ну…шутки ради.

- Понимаю.

Макеевчанин Даниил воюет давненько, но личного позывного не имеет, что в наше время случается редко. Чего говорить о военных, если даже волонтеры как-нибудь эдак себя называют "для форсу бандитского"?

В экипаже ЗРК Стрела-10 парень исполняет обязанности старшего оператора-гранатометчика. "Служить я пошел еще до СВО, после того как доучился на механика. Вообще хотел в МЧС пойти, но мест не было. Решил подписать контракт", - рассказывает он.

Время от времени в рацию поступают запросы и мы, конечно же, надеемся, что удастся запечатлеть боевую работу, но все цели, как назло, оказываются нашими. Движение в небе такое плотное, что скоро и дроны в пробках стоять начнут.

- Трудно было освоить технику?

- Да нет. Все достаточно просто, но есть нюансы. До сих пор что-то новое время от времени для себя открываю.

Проблема больших ЗРК в том, что "приземляя" крупные цели, они остаются беззащитными для мелочи, вроде "камикадзе" или тех же "мавиков" со сбросами. Теперь экипажи оснащают дробовиками и дрон-детекторами, прикрывают средствами радиоэлектронной борьбы, да и сами бойцы готовы к любому варианту развития событий, однако ж на первом году СВО с этим было куда печальнее.

"Вот, помощник наш. Очень нужная штука. Он постоянно включен. Вот сейчас пищит, но "птичка" далеко. Можно не суетиться", - говорит старший расчета "Вахтанг", демонстрируя дрон-детектор, извлеченный из подсумка. На плече у него дробовик. Здесь это нечто вроде зонта, без которого осмотрительный лондонский джентльмен не выходит на улицу.

- Как сейчас небо?

- В феврале, когда мы сюда приехали, они летали активно. Начали по чуть-чуть выбивать. Меньше-меньше-меньше. А теперь они остерегаются. Стараются реже залетать в город.

- Что сейчас залетает обычно?

- Либо самолетного типа, либо "крыло". Мы ж их наблюдаем визуально.

- Как часто сбиваете?

- От погоды очень зависит. Сейчас, конечно, сбиваем уже не каждый день. Крайний сбили интересный. Это дрон-разведчик самолетного типа, но вертикального взлета. На квадрокоптер похож.

- А как было?

- Днем выехали на боевое дежурство и визуально обнаружили. Оператор отработал на пять с плюсом. Дистанция где-то километр-полтора и высота – метров восемьсот.

"Вахтанг" - ополченец старой школы. В 2015 году приехал в Донецк из Селидово. Приехал к товарищу, с которым все это время поддерживал связь. Почему? Да не выдержал происходившего в родном городе. Не смог мириться. Обычная история для этих мест. Я таких слышал тысячи.

Дальше – батальон "Восток". Поначалу-то все были пехотой. Оттуда – в зенитно-ракетный дивизион. В эпоху "Минска" ЗРК все больше стратегические объекты прикрывали. Потом началась СВО: Мариуполь, Горловка и вновь родное Селидово. Круг замкнулся.

- Жилье сохранилось?

- Да нет, разрушено все.

- Был там?

- Ага. Нет больше дома.

Небушко и впрямь "зачистили" качественно: за все то время, что мы здесь кукуем, не появилось ни одной цели. Вертолеты над головою прошли, да и те наши, родненькие.

Прощаться здесь не принято. Мы желаем удачи и призываем беречь себя, а затем разворачиваемся и "рыхлыми кабанчиками" трусим к деревьям, под которыми запарковали машину. Дел впереди еще много, а времени завсегда не хватает.

                                                                                              Игорь Гомольский