И вот мы все наблюдаем, что творят Иран, который столько раз на весь мир заявлял, что «Карфаген должен быть уничтожен», и Израиль, который реально уже столько раз пытались безрезультатно уничтожить. Летят ракеты, противоракеты, авиационные бомбы и беспилотники.
И вот следующая ступень? Три коммерческих судна горят в Ормузском проливе, недалеко от побережья Ирана.
Ранее эксперты отмечали, что в случае закрытия Ормузского пролива цены на нефть могут вырасти до 130 долларов за баррель. Для Ближнего Востока это важная транспортная артерия: через него проходит 20% мировых поставок нефти и 80% торговли нефтью и газом Ирана, Саудовской Аравии и ОАЭ.
Может ли Иран осуществить свою угрозу по перекрытию Ормузского пролива? Угроза того, что Иран попытается блокировать стратегически важный Ормузский пролив, вновь возникла на фоне конфликта, который сейчас разгорелся между Ираном и Израилем. Но… не всё так просто.
За прошедшие годы иранцы накопили внушительный арсенал крылатых и баллистических ракет, а также беспилотников-камикадзе, плюс множество морских мин, которые хорошо подходят для перекрытия узкого водного пути, соединяющего Персидский залив с Оманским заливом. В то же время возникают вопросы о том, в какой степени израильские удары могли помешать Ирану осуществить такую угрозу и захочет ли вообще режим в Тегеране пойти на такой радикальный шаг, который будет иметь глобальные последствия.
Эсмаил Косари, в настоящее время член иранского парламента и глава парламентского комитета по обороне и национальной безопасности, заявил, что вопрос о закрытии Ормузского пролива сейчас находится на серьёзном рассмотрении, согласно многочисленным сообщениям на сегодняшний день.
«Ормузский пролив остается открытым, и коммерческое судоходство продолжает осуществляться без перебоев», — говорится в консультативном уведомлении Объединенного морского информационного центра Управления морской торговли Соединенного Королевства (UKMTO). «В настоящее время у JMIC нет данных о возросшей угрозе для судоходства».
В прошлом Иран неоднократно угрожал закрыть Ормузский пролив, ширина которого в самом узком месте составляет всего около 20 морских миль. Из-за того, что пролив узкий, значительная его часть находится в пределах национальных вод Ирана, которые также пересекаются с водами Омана на юге. Обычное морское судоходство осуществляется по двум установленным судоходным путям шириной в две мили. Примерно пятая часть всех мировых поставок нефти и ещё больший процент морских перевозок ежегодно проходят через Ормузский пролив. Он также является важным маршрутом для транспортировки сжиженного природного газа. Около 3000 судов используют его для доставки в Персидский залив и обратно каждый месяц.
Закрытие Ормузского пролива возможно. Но то, что оно кардинально повлияет на мировые цены на нефть, что, в свою очередь, может вызвать значительные экономические потрясения во всём мире, не вызывает сомнений. Цены на нефть уже подскочили после того, как Израиль начал кампанию против Ирана, которая теперь распространилась на иранские энергетические объекты.
У Ирана достаточно подводных лодок (российские «Палтусы» с возможностью пуска из-под воды ПКР), надводных кораблей, береговых комплексов, вооруженных китайскими противокорабельными ракетами YJ-82 (165 кг боевой части, летящие на 30-40 км). Но это не самое эффективное вооружение.
Морские мины исторически были одним из самых действенных средств, с помощью которых Иран мог попытаться остановить морское судоходство в Ормузском проливе. Эти мины могли быть установлены относительно быстро с помощью широкого спектра судов, включая обширный флот малых быстроходных катеров КСИР. «Москитный» флот Ирана всегда был на высоте, да и не стоит забывать, что именно Иран стал первым государством, поставившим на небольшие ракетные катера. Ставка сыграла.
Отдельные флотилии ВМС Ирана, в том числе малые подводные лодки, также могут играть важную роль в установке мин. Некоторые коммерческие суда, особенно те, что оснащены бортовыми кранами, также могут оказывать помощь.
Четыре мины — это много? Минный интервал практически во всех флотах мира — 60-120 метров. То есть четыре мины закроют почти полкилометра фарватера.
Поиск и обезвреживание морских мин — это сложный процесс, сопряжённый со значительными рисками даже в благоприятных условиях. Если Иран действительно серьёзно настроен перекрыть Ормузский пролив, то, помимо этого, возникнет множество других угроз, которые будут препятствовать разминированию и в целом блокировать морское сообщение.
Морская мина – более эффективный инструмент блокады. Если противокорабельная ракета может вызвать разрушения корабля, то мина однозначно вызывает и затопление корабля, попавшего под удар.
Разминирование же – процесс, требующий и специальных кораблей, и очень надежного прикрытия, поскольку медленно работающие тральщики сами становятся прекрасными целями для ракет.
Так что иранские военно-морские силы и КСИР, у которых тоже есть корабли, могут напрямую и косвенно атаковать как иностранные военные, так и торговые суда. Иран также продемонстрировал способность и готовность использовать команды, передвигающиеся на небольших лодках, для прямого установки якорных мин на корпуса гражданских судов, а также для их захвата.
Минная война в исполнении сил Ирана – это опасный процесс, который действительно может быть эффективным. Но, как говорится, не миной единой…
Ракетные корабли тоже сбрасывать со счетов не стоит. У Ирана есть надводные военные корабли, полупогружные суда и малые подводные лодки, экипажи которых активно тренировались в применении тактики роения, которая помогает преодолеть любую оборону противника. Особенно могли бы быть полезны при блокаде сверхмалые подводные лодки типа «Гадир», которые, скорее всего, имеют северокорейские корни.
Это лодки разработаны именно для того, чтобы действовать в условиях мелководья Персидского залива. Лодка длиной менее 30 метров имеет на вооружении два торпедных аппарата 533-мм, из которых можно выстрелить торпедой, крылатой ракетой «Наср-1» или «Наср-2», а можно и ставить мины. И таких лодок, по разным источникам, у Ирана от 14 до 20.
В последние годы Иран также переоборудовал несколько грузовых судов в «материнские корабли» для запуска крылатых и баллистических ракет, а также дронов, получив на выходе то, что стали называть «авианосцем для дронов».
Конечно, то количество беспилотников-камикадзе, которое есть в распоряжении Ирана, впечатляет, но эффективность таких носителей дронов сомнительна. Они могут сыграть определенную роль в противостоянии в районе Ормузского пролива, но в таких стеснённых условиях (ширина 20 миль) они представляют собой крупные и легко обнаруживаемые цели для противника.
Иран также развивает беспилотные надводные и подводные аппараты, способные наносить удары по кораблям по типу воздушных беспилотников-«камикадзе». Причем Иран реально является первопроходцем в этой области.
Слайд с брифинга Министерства обороны США от 2017 года, на котором показаны компоненты захваченного у хуситов беспилотного катера, известного как «Акула-33». Катер-«камикадзе» предположительно поставлен Ираном. Показана система наведения с помощью GPS и оптический датчик. Американские власти тогда заявили, что он способен отслеживать и поражать движущиеся цели.
Противокорабельные крылатые и баллистические ракеты наземного базирования, мины, а также дроны-камикадзе — приличный набор угроз, которые Иран может использовать в Ормузском проливе. Это усугубляется тем, что пролив очень узкий и оставляет очень мало места для манёвра, особенно для крупных судов, в условиях массированных атак. Перспектива превращения Ираном Ормузского пролива в зону боевых действий с использованием сверхзвуковых ракет и беспилотников — особенно тревожный сценарий.
Удары Израиля по Ирану, начавшиеся в четверг, действительно вызывают вопросы о том, в какой степени Иран может осуществить свою угрозу блокировать Ормузский пролив.
Спутниковый снимок, сделанный компанией Planet Labs 12 июня, также указывает на то, что Израиль пока не наносил ударов по военно-морским объектам ВМС Ирана и КСИР на базах в Персидском заливе, но иранские «беспилотные авианосцы» «Шахид Багери» и «Шахид Махдави» и некоторые военные корабли уже покинули свою базу в Бендер-Аббасе, где они были бы очень уязвимы для ударов.
И Иран, в отличие от Израиля, за счет своей территории обладает значительными возможностями по рассредоточению своих баллистических и крылатых ракет. Это, в свою очередь, изрядно затрудняет их отслеживание и упреждающее уничтожение, а также создаёт дополнительную неопределённость в отношении того, откуда внезапно может быть нанесен следующий удар.
Кроме того, как упоминалось ранее, процесс обезвреживания морских мин, особенно в условиях возможных атак другими средствами поражения, как правило, медленный и опасный. Военно-морские силы США и другие ведомства работают над снижением этих рисков, в том числе за счёт расширения использования беспилотных надводных и подводных платформ. Тем не менее, в зависимости от того, сколько мин Иран сможет установить, операция по их окончательному обезвреживанию может занять много времени, возможно, недели или даже месяцы.
Всё это окажет очень большое влияние на ценообразование нефти на мировом рынке.
Здесь стоит отметить, что кампания йеменских хуситов против торговых судов и иностранных военных кораблей в Красном море и вокруг него, начавшаяся в октябре 2023 года, продемонстрировала многие из тех возможностей и тактик, которые Иран мог бы использовать в Ормузском проливе. Йеменские боевики также показали, как относительно ограниченные угрозы гражданским судам могут иметь огромные последствия даже в условиях активного иностранного вмешательства.
Все усилия европейских стран, направленные на поддержание мира и стабильности в Заливе в прошлом году, закончились весьма бесславно. Было израсходовано огромное количество боеприпасов, но вот результаты были более чем скромные.
Несмотря на то, что американские и иностранные силы патрулировали воды Красного моря и хуситами на берегу, коммерческое морское судоходство в этом регионе в прошлом году практически прекратилось. Суда были вынуждены обходить Суэцкий канал и идти по гораздо более длинному маршруту вокруг Африканского Рога, что привело к увеличению расходов на морское судоходство почти на 200 миллиардов долларов. Ситуация начала несколько улучшаться по мере сокращения числа атак хуситов, особенно после соглашения о прекращении огня между Соединенными Штатами и йеменскими боевиками в мае. Однако есть опасения, что в нынешних геополитических условиях эта тенденция может снова измениться.
Хуситы откровенно поддерживают Иран и, более того, их ракетные пуски уже нагружали ПВО Израиля. Естественно, эти плохо контролируемые господа запросто могут вернуться к развлечениям подобного рода, таким как выборочный отстрел коммерческих судов в Аденском заливе. Но Аденский залив — это ворота в Красное море, совсем не то, что Персидский залив.
Другого выхода для коммерческого судоходства из Персидского залива, кроме Ормузского пролива, не существует. А это транспортные артерии Катара, Кувейта и Ирака. Немного – Саудовской Аравии и ОАЭ. Набор, сами понимаете, еще тот.
Таким образом, даже если Иран попытается блокировать этот водный путь, это будет иметь далеко идущие региональные и глобальные последствия, которые вызовут ответную реакцию на различных уровнях со стороны иностранных держав по всему миру. В частности, арабские государства Персидского залива, которые исторически враждовали с Ираном и были союзниками США, будут вынуждены действовать или, по крайней мере, поддержать какое-либо вмешательство, учитывая последствия для их экономики, сильно зависящей от нефти и природного газа. Эти страны могут попытаться переправить нефть и природный газ в другие места на Аравийском полуострове для экспорта, но отсутствие возможности использовать существующие объекты в Персидском заливе всё равно будет иметь последствия.
То есть Иран будут бить. Примерно так, как разнесли Ирак, и аятоллы Ирана не могут этого не понимать. Снова соберется коалиция из приличного количества стран, незаинтересованных в стоимости барреля нефти в районе 150 долларов и выше, и устроит Ирану иракский сценарий.
Не думаю, что Саиду Хомейни интересно повторение судьбы Саддама Хусейна. А вот тут принцип «Можем повторить» вполне себе реален. НАТО с союзниками может повторить, особенно в случае, если Иран покусится на святое – на цену на нефть.
Иран прекрасно осознаёт связанные с этим риски, учитывая свой опыт во время Танкерной войны в ходе ирано-иракской войны в 1984-85-х годах, которая вызвала серьёзную реакцию со стороны американских военных. Возможность повторения Танкерной войны с тех пор является важным фактором в расстановке сил США и планировании реагирования на непредвиденные обстоятельства на Ближнем Востоке, поскольку помимо стран Аравийского полуострова (а в той войне против Ирана были Саудовская Аравия, Кувейт и, главное, США) в конфликт за нефть неизбежно полезут и другие страны.
В последнее время США начали предпринимать шаги по созданию международной коалиции для обеспечения свободного и открытого прохода через Ормузский пролив. Судя по тому, что мы видели до сих пор, Иран стремился удержать вооружённые силы США, особенно от активной наступательной роли наряду с Израилем в текущем конфликте. Нетрудно представить, что любая попытка блокировать морское сообщение в регионе приведёт к прямо противоположному эффекту.
Впрочем, никто не хочет, чтобы Иран начал расстреливать танкеры в Ормузском проливе. Причем этого не хотят даже союзники Ирана, особенно Китай, который импортирует значительное количество ближневосточной нефти, в том числе и иранской.
Но доходы от поставок нефти и природного газа жизненно важны и для самого Ирана, а в условиях нынешнего конфликта они могут стать ещё более значимыми. Перебои в морской торговле будут иметь и другие последствия для Тегерана. В последние месяцы в сообщениях, в частности, говорилось, что Иран наращивает импорт химических веществ из Китая, которые могут быть использованы для производства топлива для ракет. Иранские вооружённые силы также импортируют много видов военной техники из Китая и России, в частности — зенитные ракеты. Самое актуальное вооружение сегодня.
Действительно, друзья могут пострадать больше врагов.
Если бы в Тегеране был отдан такой приказ, то минирование Ормузского пролива можно было бы реализовать очень быстро. Даже если пролив не будет перекрыт полностью, последствия будут ощутимы, достаточно двух-трех подорвавшихся танкеров.
Хотя сегодня в проливе уже горят три танкера. Кто виноват — вопрос, потому что это могли сделать обе стороны. У нас есть в мире одна страна, фирменный почерк которой — устроить нечто подобное и обвинить в происшедшем того, кого необходимо. Ну а дальше — коалиции, авианосцы и всё в таком духе.
В целом, есть серьёзные сомнения не в способности Ирана блокировать Ормузский пролив, а в его готовности сделать это, но такая возможность остаётся тревожным фактором, который может вызвать резонанс во всём мире. То есть, нефть по 150-200 долларов за бочку – это может быть и нормально. Вопрос в том, кому это выгодно.
Так что вполне вероятно, что на трех танкерах в Ормузском проливе сегодня горят старые цены на нефть. Правда, нам с вами от этого ни горячо ни холодно, в нашей стране все привычно подорожает без шансов на снижение.
Роман Скоморохов
Оценили 13 человек
17 кармы