Однажды Георгий летел из Гонконга в Москву.

Соседом по креслу оказался вьюнош лет осьмнадцати в футболке и шортах. Очень общительный. Надо сказать, Георгий не любит общение в полётах, особенно с людьми, у которых рот не закрывается. Но периодически Господь наш наказывает Георгия за блядство и вообще неправедный образ жизни, подкидывая этих людей. Вьюнош трещал без умолку, и сообщил Георгию сразу, что летал в Гонконг изучать возможность стартапа, так как ищет себя, и планирует стартовать как популярный блогер. «На родительские деньги, как я полагаю?». «Да». «Что ж, родители очень любят вас, молодой человек».

Вьюнош несколько замялся. «А на чём делаете деньги вы?» - спросил он. Георгию понравилась постановка вопроса. Нет, не «где вы работаете», а на чём вы делаете деньги. Типа, what you do for living, как в Америке. «Попробуйте угадать». «Ну…лично я думаю, что вы из организованной преступности». Сонное состояние и раздражение моментально покинули Георгия. Вечер обещал стать прекрасным. «А почему вы так решили?». «Вы читаете книгу про Сталина. Вы небриты, в джинсах, хотя вам за сорок». «Мне за пятьдесят». «Тем более». Георгий усмехнулся. Он никогда не отрицает ту форму, в которую его пытаются облечь умные люди. Георгий уже слышал мнения, что он враг России на зарплате у ЦРУ и блогер на зарплате у правительства России. Оба эти мнения Георгий не отрицал, потому что зачем? Народу о нём известно больше, чем ему самому.

«Да, сынок» - сказал Георгий, и взял стакан с чаем так, словно там был виски. «Но мы в мафии не говорим об этом открыто, и у каждого имеется прикрытие. Не станем называть вещи своими именами. Я лишь простой журналист, у которого есть много друзей». «Вы работаете в прессе?». «Это прикрытие, - небрежно махнул Георгий. – Так я вообще ничего не напишу, но для меня фабрикуют публикации, пока я занимаюсь мафиозными делами». Вьюнош побелел. «А какими именно?». «Всякими, сынок. Я не могу назвать вам их суть, потому что иначе вас могут убить, чтобы вы не разгласили тайну». Георгий отхлебнул чаю, покровительственно глядя на вьюноша, который вытаращил глаза и издавал клекочущие звуки. «Но почему же тогда вы летите в экономе?» - прохрипел он. «Маскировка, сынок, - снисходительно ответил Георгий. – Вы же видите, я в джинсах. В реальности, у меня итальянский костюм за десять тысяч долларов и четыре восемнадцатилетних любовницы. Но следует делать вид, что я такой же, как и все люди».

У вьюноша перехватило дыхание. Образ, изображаемый Георгием, был настолько карикатурен, что Георгий каждую минуту ждал фразу – «Да хватит заливать уже!». И ещё Георгию страшно нравилось повторять «сынок». Он это редко кому говорит в таком тоне.

«А мне ничего не будет, что я заговорил с вами?» - взволновался вьюнош. «Будет» - скучно пообещал Георгий. «За что?!». «Вы заговорили со мной, но сделали это без уважения». И опять мимо. Вьюнош не опознал выражение. «Хоспади» - поблек Георгий. – «Это даже неправильно, так человека троллить. Словно над ребёнком издеваться».

«Вам приходилось убивать людей?» - прошелестел вьюнош, широко открыв глаза. «Мы так не говорим. Мы говорим – решить проблему». «И как часто вы решали проблему?». «Раз пять или шесть. Я точно не помню». «Боже мой». «Да, неделька выдалась не очень».

Вьюнош уставился на Георгия, и молчал. Чай закончился, и Георгий больше не мог отхлёбывать так круто. «Мда, пошёл уже не троллинг, а избиение младенцев. Пора заканчивать» - подумал Георгий. «Дорогой сынок, - произнёс он с чувством. – Было приятно с вами пообщаться, но мне нужно читать про Сталина и дальше. Это книга зашифрованных посланий. Благодаря ей я вижу будущее». «Какое?!». «Ну, мы прилетим, там минус в Москве, а вы зачем-то в футболке и шортах, куртку в багаж убрали, лень тащить. Так вот, к телетрапу самолёт не причалит, поедем на автобусе. Вам будет плохо».

Далее, весь полёт Георгия никто не беспокоил.

По прилёту оказалось, что подадут автобус. Вьюнош сходил по трапу, и дрожал на ветру.

Он успел один раз посмотреть на Георгия.

«Демон» - читалось в его взгляде.

(c) Zотов