Недовольство капитализмом у обывателя рождается простым и незатейливым, очень понятным образом: только когда у обывателя отобрали какую-то «вкусняшку». Она вчера была – а сегодня её нет. Например, вчера ты стоял в очереди на получение бесплатной квартиры, а сегодня очереди отменили, и предложили тебе, как бы в насмешку, «ипотеку»… Недовольство беззаконием по итогам личной утраты – всегда опаздывает: оно всегда пьёт «Боржом», когда «печень уже отвалилась».
Идеалами цивилизации выступают разумность, законность, перспективность общества. Это три кита для настоящего социализма. Но для обывателя это очень сложные абстракции, которые мало кто понимает. И ещё меньше кто принимает близко к сердцу. Обыватель сердится по куда более простой, личной, понятной причине: когда у него капиталисты отобрали материальные блага.
И каждый его поймёт! Действительно, обидно, когда тебя сделали изгоем, лишенцем, опустили ниже плинтуса и пустили по кругу циничного использования. Но недовольство потерей материальных благ – имеет необходимо-неизбежную противоположность. По закону единства и борьбы противоположностей. В рамках «онтологической пары».
Очевидно, всем понятно и ясно, что недовольство потерей благ – диктует удовольствие от их получения. Потому что, ежели блага были тебе не нужны – зачем ты огорчился их потерей? Значит, они тебе нужны – и ты обречён в данной конструкции радоваться их обретению!
Что на такое можно возразить? Да ничего! Власть для тебя плоха, если отняла дом, но хороша, если дала. Эта очевидность и заводит любой материалистический социализм в ловушку, заставляя его бороться с самим собой. А борясь с самим собой – победить невозможно…
По законам сохранения вещества и энергии, всё, что у одного отнято – к другому присовокупилось. Причём масштабы радости обретения строго соответствуют масштабам недовольства потерей.
В этом «тяни-толкае» вопросы общественной разумности, законности и перспективности – теряются. Всё сводится к хорошо нам знакомым (даже тут, на Конте) рассказам – кто что лично потерял, а кто что лично приобрёл.
Причём приобретатель видит именно в своём личном хапке вселенскую справедливость и правду жизни. А лишенец – именно в своей обделённости «мировую скорбь»… Эти диалоги «а я украл – а у меня украли» бесплодно-бесконечны, потому что замкнуты в кольцо. В силу их бесконечности участники за много лет могут много раз поменяться местами.
Тот, кто вчера удачно украл – вдруг оказывается сам обобран, и переходит в стан нытиков «какая несправедливая эта ваша система». Но и наоборот бывает не реже: некто вчера не видел света в конце тоннеля, а сегодня вдруг его золотом осыпало, и он, возликовав, полюбил «________ (подставить нужное) власть».
Ибо какие же ещё могут быть критерии общественной справедливости, кроме сладкого куша лично тебе? И наоборот, чем ещё измерить несправедливость, кроме того, что у тебя кусок изо рта вырвали?!
Легенда менеджмента Ли Якокка в своих мемуарах «Карьера менеджера» (1984 г.) написал об этом так: «Говорят, что люди голосуют своими бумажниками, и политические взгляды моего отца действительно менялись в зависимости от уровня его доходов. Когда он бедствовал, мы были на стороне демократической партии, [рассуждая так]: «если ты готов вкалывать, а не быть паразитом, то должен иметь возможность прокормить семью и дать образование своим детям».
Однако в периоды процветания… мы были республиканцами [рассуждая так]: «в конце концов, мы за свои деньги работали изо всех сил и заслужили право распоряжаться ими в своих интересах».
Вот, собственно, матрица зоологического мышления в готовом виде, причём ничуть не американская, а, так сказать, общечеловеческая. Ведь советские материалисты подписались бы тут под каждым словом!
Вместо того, чтобы один раз как следует напрячься, и построить жизнь по уму, вывести модель устойчивого развития, как раньше говорили, «на плановые показатели» - человечество поколение за поколением повторяет круг кризисов и катастроф, военных и гуманитарных.
И наивно полагает при этом, что «не напрягается». То есть не создаёт временных нехваток туалетной бумаги в рамках диспропорций планового хозяйства, особенно болезненных (и неизбежных) на первых, начальных этапах его становления (потому что заранее всего предусмотреть невозможно).
Неужели так трудно это понять? История показывает, что очень, очень трудно!
+++
О советских обывателях, не вышедших защищать СССР (за крайне редкими исключениями) – сложен благочестивый «апокриф» «великого обмана». Эти люди, приветствовавшие или равнодушно принявшие проект воровской приватизации – выставляются некими дурачками, несмышлёнышами, которых провели ловкие мошенники. Принято считать, что майданутые толпы на площадях «не этого хотели» - да ведь и трудно поверить, что кто-то действительно мечтал умереть в нищете под забором, или в подвале под бомбами!
Версия о дурачках, у которых обманом выцыганили будущее, погрузив во мрак криминальной безысходности – выдвигается, обычно, теми, кто настаивает на «самом читающем советском народе» и «лучшем в мире советском образовании». Каким-то образом эти идеи уживаются в одной голове…
На самом деле к концу 80-х (да и к началу их) никакими «дурачками» советские люди не были – они были расчётливыми материалистами. Логика у них у всех двигалась таким образом: «если все сейчас равны, а я самый умный (ведь человеку свойственно льстить себе) – то от неравенства я выиграю. А проиграют дураки».
Так в итоге и получилось: действительно, самые хитрые и пронырливые крупно выиграли, а остальные проиграли лишь потому, что в рамках самолюбования заблуждались насчёт себя. Об этом писали русские классики: «легче всего обмануть того, кто сам пытается кого-то обмануть». Добавляя, что если человек не настроен никого обманывать – то обмануть его крайне трудно.
+++
Теперь озвучим главное: разумность, законность и перспективность общественной жизни не коррелируют с личной выгодой отдельно взятой особи. В силу переменчивости жизни, в зависимости от конъюнктуры текущей ситуации, произвол, беззаконие – могут быть лично выгодны, невыгодны или вообще тебя никак не касаться.
Если у какого-то дона Педро беззаконно отняли ценное имущество – и отдали мне, то мне это выгодно.
Если у меня отняли, и отдали дону Педро, то мне это невыгодно.
А если отобрали у дона Педро и отдали третьему лицу – то меня это никак не касается, мне от того ни жарко, ни холодно…
Между тем, речь идёт об одном и том же: о беззаконии. Которое ведь по сути своей не меняется – меня ли оно притесняет, чужого ли мне человека, или же кого-то в мою пользу.
Скажем, реализация на деле декларативно вложенного во все конституции мира «права человека на жилище» бездомным очень выгодна, обладателем нормы жилплощади – ничего не даёт, а обладателям излишков жилплощади – очевидным образом невыгодна (что блестяще и красочно описал М.А. Булгаков в образе профессора Преображенского).
Между тем развитое правосознание настаивает на беспристрастности закона к лицам, равенстве всех перед законом – и для этой цели даже изображают Фемиду, богиню правосудия, с повязкой на глазах. Кто ещё не знает, зачем Фемиде повязка на глазах? Об этом, кажется, все уши прожужжали: чтобы она не смотрела на лица!
В конечном итоге, в какой-то отдалённой перспективе, принципы законности (равенства всех перед законом), предположительно, дадут великие блага для всех. На это и уповают люди с развитым правосознанием. Но даже и они вынуждены признать, что поставить общий закон в зависимость от выгоды конкретного частного собственника – невозможно. Ничего, кроме беззакония при этом не получится.
Говоря детским языком – препятствуя другим обижать тебя, закон и тебе препятствует обижать других. Причём в той же мере, в какой ты защищён – ты и ограничен и несвободен.
Такой закон частной собственности не нужен, в силу само й её природы. Частному собственнику нужны «исключения из правил» в его пользу: такой «закон», который его бы защищал, а ОТ него – не защищал, вовремя отворачивался… В народе про такой «закон» придумали поговорку: «закон, что дышло, куда повернёшь, туда и вышло».
+++
Частный собственник совсем не против (и обеими руками «за») – чтобы его защищали от воров. Но он категорически против, чтобы у него спросили: а сам ты откуда взял то, что другие грозят у тебя украсть?!
Частник подрывает общество не в силу какого-то «чёрного плана» и зловещего заговора, не из жестокости и не по злобе. Частник (особенно мелкий) подрывает общество ни о чём таком не думая, и, вполне может быть, полный самых гуманных туманностей в голове, в сфере абстрактного мировосприятия.
Например, он никогда не откажется от доброго дела, если оно совпадает с его личной выгодой. И, скорее всего, не откажется, если оно не противоречит его выгоде. Говоря шире, всякий многобожник не любит (да и побаивается) отрицать ЛЮБОГО из божеств, и потому, пока есть возможность сослужить Богу и мамоне, охотно будет это делать. Более того, если он не убеждённый сатанист, то ему так психологически комфортнее.
Проблемы у собственника-«не-сатаниста» (типа «лопух») начинаются в ситуации, когда божье дело и личная выгода кардинально расходятся, и встаёт ситуация выбора: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Мф. 6:24, Лук. 16:13).
Было бы неверно утверждать, что личная выгода ВСЕГДА противоречит закону божьему. Правильнее утверждать, что между ними нет корреляции, накладки могут идти в обе стороны, потому что всякая комбинация закона и выгоды – случайна. В одном месте закон тебя обогащает, в другом требует лишь незначительных жертв, в а третьем – угрожает всему твоему бизнесу.
В общем и целом, апологет частной собственности идёт за копейкой – куда она поманит. При этом он разрушает общество, зачастую не имея никаких адских замыслов, и вообще не думая про общество: ему бы со своими проблемами разобраться, а вы предлагаете ему думать о бедах всего человечества!
Но совершенно очевидно: коммерческая фирма частника изначально не рассчитана, и не создана под моральные фильтры. Если частная фирма, вместо того, чтобы преследовать копейку, будет ходить за моралью – она превратится в монастырь, в религиозную организацию. А фирмой быть перестанет.
+++
Всякий человек везде и всегда жертвует второстепенным ради главного. Нельзя чего-то получить, ничего при этом не потеряв, даже с точки зрения времени: занялся одним делом, не сделал другое, потом что это для тебя важнее того, и т.п.
Всякий человек везде и всюду обречён из двух зол выбирать меньшее. И если вы думаете, что у святых не так – то посмотрите на список того, от чего они отказались ради святости! Волосы дыбом встанут! С точки зрения частного собственника потерять собственность – самое страшное, что может с человеком случится, а монахи-отшельники отрекались от собственности, порой весьма обширной.
Поскольку правило жертвования второстепенным ради главного (даже когда второстепенного очень жаль – но всё же признаёшь его второстепенным) универсально, то оно относится, конечно же, и к т.н. «социалистическому выбору». Нет никаких сомнений, что многим второстепенным ради признанного главным, придётся пожертвовать – и особенно на первых порах.
Для созидателей цивилизации главное – это разумность, законность, перспективность. Это для них в жизни первостепенно, и если строится модель на этих опорах, то очень многие мелкие неудобства они в процессе строительства готовы потерпеть.
Что же касается материалистического социализма – то он строит себя не на этом, а на личных обидах. На биологически оправданном и биологически же ограниченном требовании «места под Солнцем». На преодолении унижения личной второсортности – которое (вот ведь парадокс!) не требует отказа от унижения и второсортности других людей.
Социалист-материалист почему бунтовал? Потому что был неимущим. Значит, хотел стать имущим, не так ли? И в определённый момент судьба складывается так, что шепчет ему:
- Ты хотел быть имущим, господином?! Ну, так и стань! Теперь-то тебе все карты в руки! Поторопись: фортуна переменчива...
И всё то, что помогало человеку, пока у него были пониженные возможности – «вдруг» начинает ему мешать, как только он получил в свои руки повышенные возможности! «Классовая мораль» переворачивается, подобно оборотню. «Всё, что мне не нравилось в моём хозяине – не нравилось мне не само по себе, а потому что оно в моём хозяине. А не во мне».
То, что кто-то другой отстаивает какие-то сакральные устои, единые для всех – его дело. А я – говорит «приподнявшийся» материалист – пришёл сюда отстаивать себя. Я пришёл добиться не какого-то абстрактного права, а своего, кровного, личного права!
Если он так настроен – будут ли его волновать абстракции законности, разумности, общественной перспективности, да и вообще объективной реальности, в картине мира материалистов объективно-невозможной, несуществующей.
+++
Создав афоризм «разумность несовместима с неравенством» я хотел подчеркнуть несовместимость насаждение разума вокруг себя и конкурентную борьбу с окружающими. Делая их умнее, ты делаешь их сильнее – а они враги…
Вообразите себе, что некий граф или князь в силу странного каприза стал учить крестьянского ребёнка наравне со своими. Прошли годы, дети выросли, одинаково образованы, с одинаковым кругозором и объёмом знаний… И расходятся: княжеские дети во дворец, а сидевший с ними за одной партой мужичок – в курную избу… Разве он – скажите, положа руку на сердце – он не спросит – почему?! Я такой же человек, как и они, почему такая разница в нашем положении и образе жизни?!
Вывод: нельзя ни графу, ни князю, ни банкиру, ни фабриканту заигрывать с образованием низов. Нельзя им заигрывать с просвещением. Боком им выйдет всякое умственное развитие тех, кто от них рабски зависим…
И вот уже сусальный, лаковый образ князя, чудного добряка и благородного романтика, испаряется, а вместо него, из любящего отца, вылупляется упырь, пожирающий обществу мозги… Делающий всё, что только сможет, чтобы общество в целом никогда не стало бы умным, не добралось бы до самостоятельного и связно-логичного мышления…
Мечтать победить этого упыря, сломать его власть – всё равно, что ломиться в открытую дверь. На протяжении истории конкретных упырей тысячи раз свергали, когда без крови, а когда и жестоко убивая. Но всякий раз – одно и то же: новенький начальник оказывался в итоге не лучше (а то и хуже) предыдущего…
Дело же не в конкретном князе или графе. Дело в том, что ненависть неимущих к имущим в основе своей имеет любовь к их имуществу. И стремление вовсе не жизнь исправить, по закону божьему, а занять завидное место, отобрав его у чужих – СЕБЕ.
А дальше уже дело логики. Если выше всех забрался – значит, всех хитрее. Раз всех хитрее – то понимаешь: если строишь успех на глупости других – то глупость становится ценным ресурсом, и в итоге, фабричным продуктом. Её не просто поддерживают и консервируют (указами о «кухаркиных детях»), но и начинают производить в фабричных масштабах.
Ум отдельного человека парадоксально оказывается именно в том, чтобы из всех сил поддерживать, да и насаждать глупость в своём обществе. Если эту линию логически продлить, то получим современный западнический либерализм: на уровне массового клинического безумия.
Совмещаясь с лютым собственническим беззаконием (которое вложено в само основание собственности, как господство хозяина вместо подчинения нормам закона), безумие толп создаёт коллапс перспектив общества.
Впереди у такого общества – ничего, кроме мрака.
Если же мы говорим о перспективе общественного прогресса, то на иных, не на материалистических основаниях должна она опираться. Но это уже разговор для следующей статьи…
А. Леонидов, команда ЭиМ
Оценили 8 человек
9 кармы