Мир, зависимый от ярости (Plus RePost)

Это даже (или — вовсе) не фельетонная эпоха, которую изображал Г. Гессе. Это — хуже, потому что это — реальный и вездесущий токсин нашей жизни.

Разница в деталях несущественна. Путь будет не «Х» а «Телеграмм». И не с 2016 года.
Ничего не меняется.
Паранойяльный политический накал, зацикленный на монотематике суверенитета и того, что «МЫ — лучшие» (при том, что «МЫ» могут быть всякими — не существенно, россияне, европейцы, негры, евреи, азиаты, украинцы, паравайцы, киргизы) — что может быть токсичнее? Что в состоянии губить не только наши личные существования, но и тех самых "МЫ", которые болеют и издыхают от этого?

Не вижу разницы. Хотя каждая сторона — или страна — будет утверждать, что разница есть.

Это востребованный трюк нашего времени — увидеть в том, чего нет — то, что якобы есть. А иногда думатся, нагнетать ярость - это и есть цель элит. Даже более того - сама возможность существования  элит зависит от того, насколько им удатся взъярить стадо. Не так ли - паcтуху всегда нужна ярость и страх овец в окружении волков?

А теперь — репост. Это ещё не диагноз и тем более не рецепт. Но очень близко к ним. Конкретные фамилии и страны - не важны. Они могут быть любыми.

Мир стал зависимым от ярости — и в этом может быть виноват 2016 год

Опросы показали, что возросшее политическое разделение сделало нас всех гораздо более злыми, чем мы были раньше, что только усугубилось прибыльной новой формой интернет-контента, призванного подогревать нашу ярость. И, возможно, есть только один способ преодолеть это, пишет Ройзин Ланиган

/independent.co.uk
The world has become addicted to rage – and 2016 might be to blame
Roisin Lanigan/

Я пытаюсь представить ваше душевное состояние, когда вы это читаете. Возможно, ваши дети кричат. Возможно, молоко, на котором вы варили кофе, было подозрительно кислым. Вы проснулись и посмотрели на свой телефон , который тут же доставил вам самые худшие новости из всех возможных мест по всему миру, мгновенно с ладони на сетчатку? Возможно, вы закрыли новостные сайты и просмотрели электронные письма, которые вам не следовало читать до утра понедельника. Возможно, вы быстро открыли Instagram, чтобы посмотреть истории людей, которые вам не нравятся, просто чтобы почесать зуд. А затем X (Twitter), где вы читаете апоплексические или саркастические комментарии о новостях, которые вы услышали только пять минут назад . Как вы себя чувствуете? Да, плохо.

Или не просто плохо. Возможно, взбешен или переполнен яростью. В конце концов, мы находимся в эпицентре эпидемии ярости. Не просто кажется , что все злее, чем раньше: так оно и есть. Мир — это место, подпитываемое и наполненное яростью. В прошлом году исследовательская компания Gallup опубликовала отчет Global Emotions Report , чтобы измерить температуру позитивного и негативного эмоционального и психического здоровья людей во всем мире. Картина, которую они нарисовали, была отрезвляющей: они обнаружили, что гнев во всем мире растет с 2016 года . Фактически, почти четверть их респондентов (23 процента) сообщили, что испытывают гнев каждый день. Хотя гнев, как и следовало ожидать, был самым высоким в районах войны, геноцида, крайней нищеты и гражданских беспорядков, даже в якобы мирных и процветающих странах уровень ярости закипал. В Великобритании 17 процентов людей сообщили о ежедневном гневе. В США 18 процентов сказали то же самое.

Не только мы, нормальные, разжигаем огонь ярости. В прошлом месяце в подкасте Call Her Daddy переменчивая и вызывающая разногласия поп-звезда Чаппелл Роан подыграла своей персоне переменчивой и вызывающей разногласия , открыто жалуясь на аспекты своей собственной жизни («Как эти девчонки могут гастролировать, писать, выступать, давать интервью, спать, есть и чертовски хорошо работать? Как они могут все это делать и руководить командой, быть боссами и платить людям?»), на свое прошлое («Я все еще ненавижу этих сук из старшей школы»), на своих друзей, у которых есть дети («Я буквально не встречала никого [с маленькими детьми], кто был бы счастлив — никого, у кого был бы свет в глазах, никого, кто бы спал») и на ожидание от знаменитостей того, что они будут заниматься политикой. «Какого черта вы ждете от меня какого-то политического ответа?» — сказала она. «Вы думаете, у меня есть чертов ответ? Например, я поп-звезда. Хотела бы я знать ответы. Хотела бы я, чтобы президент был поп-звездой, но она не такова». Неудивительно, что ее раздражение заставило всех остальных раздражаться на нее еще больше. В комментариях по всему интернету ее поклонники сражались с авторами постов, которые утверждали, что она имеет право, и никто не победил, за исключением, возможно, Алекса Купера, который ведет подкаст, о котором идет речь.

Но почему мы позволяем себе так увлекаться подобными спорами, которые по сути являются спорами ни о чем? Почему мы так раздражены? На что мы злимся? Возможно, неудивительно, что для разных демографических групп это по-разному. И, возможно, еще более неудивительно, что именно молодые мужчины возглавляют нашу эпидемию ярости. Райан Мартин, исследователь и автор книг « Почему мы злимся» и « Как справляться с разгневанными людьми» , в течение последних четырех лет отслеживал рост мужской ярости на своем Substack и веб-сайте The Anger Project. В январе этого года он обнародовал некоторые из своих выводов — мужчины злятся гораздо чаще, чем женщины. Более половины всех опрошенных им мужчин (60 процентов) сообщили, что злятся по крайней мере один раз в день, а 40 процентов этих мужчин сказали, что это случалось несколько раз в течение одного дня, по сравнению с всего лишь 38 процентами женщин. Когда он углубился в причины этого, он обнаружил, что все сводится к трем основным областям: я злюсь, когда испытываю или становлюсь свидетелем несправедливости, я злюсь, когда со мной плохо обращаются, и я злюсь, когда не могу получить то, что хочу. Кстати, стоит отметить, что мужчины набрали больше голосов, чем женщины, только в последних двух из этих провокаций.

Обычно главной ареной, где мы видим, как ярость выплескивается наружу, является онлайн-мир. Ядовитые фигуры в так называемой маносфере, такие как Эндрю Тейт, создали свою собственную армию, подпитываемую женоненавистничеством, из отчужденных и разочарованных молодых людей. Наряду с маносферой «травля ярости» стала доминирующей чертой онлайн-жизни. Появился жанр контента, вдохновленный и определяемый яростью — видео и посты, предназначенные для того, чтобы разозлить читателя или зрителя, вызвать возмущение исключительно ради трафика, вовлеченности, дохода и внимания. Травля ярости все чаще становится визитной карточкой правых в Интернете, которые используют ее, чтобы привнести иронию в заявления, которые в противном случае были бы откровенно расистскими, гомофобными, трансфобными или классовыми. «Вы не можете злиться», — говорит этот менталитет. «Я только шутил. Если вы злитесь, вы проигрываете». В результате мы все более осторожны и более враждебны, онлайн и офлайн.

Мы все стали более осторожными и враждебными, как в сети, так и за ее пределами.

Раскрытие Гэллапа того, что гнев растет с 2016 года, показательно – возникает соблазн указать на тот конкретный год как на тот, в котором мы стали более политически разделенными, чем когда-либо, благодаря Трампу и Brexit, и тот, который заставил нас уйти в наши собственные эхо-камеры в социальных сетях, свободно спекулируя и кипя на людей, которые были согласны с нами, и нападая на тех, кто не был. Четыре года спустя пандемия сделала нас еще более изолированными. Запертые в своих домах, разочарованные и напуганные, мы все больше уходили в свои телефоны, подпитывая алгоритмы этими страхами и разочарованиями и поглощая объяснения нашей скуки, которые они выплевывали нам обратно.

Иногда алгоритмическая машина, вызывающая ярость, более странная и глупая, чем откровенно жестокая и ядовитая. Видео с утренней рутиной фитнес-инфлюенсера Эштона Холла , на котором он встает около 4 утра, его рот заклеен скотчем, и он неоднократно окунает лицо в ледяную воду, прежде чем шататься в течение следующих шести часов, является самым последним примером вирусной вызывающей ярость, и все же большая часть негативной реакции на его видео была направлена ​​на то, насколько он глуп . Вызывающая ярость приманка была настолько очевидной, что заставила нас смеяться, а не впадать в ярость, но это случается нечасто. Часто мы уже слишком взбешены, чтобы найти смешное даже в самых очевидных, нелепых попытках вызывания ярости. Как говорится в одном вирусном посте, это действует на нас, потому что мы уже были злы, даже до того, как столкнулись с этим.

Однако Эштон Холл — скорее исключение, чем правило. Большинство любителей ярости хотят, чтобы мы впали в ярость, а не снисходительно хихикали. И иногда ярость, которую разжигают любители ярости популисты и те, кто стремится разделить и подстрекать нас, выплескивается в реальную жизнь. Гнев не ограничивается рамками интернета. Все чаще в сети появляются видеоролики с людьми, у которых на публике происходят истерики, вызванные яростью, от инцидентов на дороге до одного особенно плохого примера, когда мужчина несколько минут кричал в лицо молодой женщине в лондонском метро, ​​в то время как другие пассажиры игнорировали их, вместо того чтобы вмешаться. И хотя такие видеоролики могут быть опубликованы с намерением пристыдить человека, у которого случается истерика ярости, наблюдение за ними снова и снова только усиливает общее чувство растущей, подпитываемой яростью скуки, как в сети, так и в реальной жизни.

Иногда ярость заходит еще дальше. Не имея ответов на все вопросы, но наполненные праведным, бессильным гневом, люди выплескиваются на улицы, чтобы жечь, атаковать и уничтожать. Они нацеливаются на женщин, иммигрантов, на любого, кого они считают врагом, источником своей ярости. Полиция вмешивается, чтобы усмирить и арестовать, политики делают заявления, в которых они осторожно балансируют между осуждением насилия и пониманием разочарования, и в конце концов кипящий глаз бури ярости проходит. Эти разгневанные люди остывают, варятся и снова ярятся в своих телефонах и ноутбуках, ожидая следующего момента, когда они смогут взорваться.

Возможно, лучше всего рассматривать ярость не как эпидемию, а как культурную зависимость. И как со всеми зависимостями, если мы не найдем способ с ней справиться, она будет разъедать нас, оставляя все меньше и меньше нас позади растущего общественного красного тумана. Единственная проблема с циклом «выкипать, чтобы кипеть» заключается в том, что он не оставляет нам пути. Если все уже злы, все время, каждый день, вечно, то что следует за яростью? «Мягкое возмущение» — один из возможных ответов. Это маркетинговый прием, обозначающий отход от прямого разжигания ярости. Вместо этого все сводится к созданию достаточного количества раздражения для клика, реакции, ответа, но недостаточного для взрыва или отмены подписки. Если этого недостаточно, чтобы заменить ваши скрытые чувства ярости подавляющими чувствами скуки, я не знаю, что еще.

Источник - https://www.independent.co.uk/...