Конституция не суверенной России: не зовёт, не мотивирует на великие свершения

В последнее время заметно оживление темы идеологии. Президент стоит на позиции, зафиксированной в Конституции РФ, что государственной идеологии быть не должно. О том, что не нужно искать и придумывать какую-то новую идеологию говорил недавно на Всемирном русском народном соборе и патриарх Кирилл. А вот такие известные государственные деятели, как председатель СК А.Бастрыкин и секретарь СБ Н.Патрушев заявляют прямо противоположное, мол, без такой идеологии нам не обойтись никак.

Серьезная правовая и политическая коллизия на очень высоком уровне. Кто прав? И – что делать?

Передо мной книга В.Багдасаряна «Конституция Российской Федерации в сравнительном страновом и историческом анализе», изданная в 2019-м году. В ней не только поставлены все обсуждаемые ныне вопросы, но представлены и направления, на которых можно получить нужные ответы. Очень детально рассматривается и вопрос о государственной идеологии. Издание – не просто мнение ученого автора, нет, он специально отмечает, что книга носит не политический, а научный характер, то есть рассматривает проблему со всех сторон, в развитии, конкретно-исторически. После поправок, принятых в 20-м году, принципиальная суть документа осталась неизменной.

Конституция, считает автор, это «чертеж жизнеустройства государства», который в ценностно-смысловом отношении должен опираться на ценности, заложенные в традициях бытия народов. А «система общественно-значимых идей и ценностей», согласно автору, и составляет идеологию, в функционал которой входит мобилизационная функция (формулировка цели и мобилизация народа на её достижение), мировоззренческая (задаётся смысл бытия соответствующего социума), идентификационная (кто мы есть), интеграционная (формирование скреп общества, объединяющих индивидуумов в единый народ), социализация (индивидуумы становятся гражданами).

Государственная политика реализуется по схеме: ценности-цели-средства-результат. Если нет ценностей, говорит автор, то не может быть и целей. А без целей нет и результата. Отсутствующие собственные ценности замещаются ценностями внешнего политического субъекта.

В.Багдасарян ставит вопрос: «функционален ли конституционный чертеж, которым оперирует современная Россия? Является ли Конституция РФ государственно-управленческим документом, работающим целевым образом на повышение жизнеспособности страны?» Предвосхищая ответ автора, который раскрывается почти на трехстах страницах книги, можно ответить, ссылаясь на позицию А.Бастрыкина и Н.Патрушева: нет. И это, напомню, уже после серии вышеупомянутых поправок.

Другой вопрос: а почему? А потому, доказывает автор, что это Конституция государства, проигравшего в «холодной войне», написанная под диктовку победителей. Проведённый контекст-анализ (а сравнивались конституции 163 стран) доказывает это со всей очевидностью.

На, казалось бы, естественный для конституции вопрос «кто мы такие?» российская конституция ответа не дает. Хотя, например, в других конституциях такой идентификатор как «китайцы» употребляется 6 раз, «немцы» - 8 раз, «швейцарцы» - 9, «греки» - 15, «бразильцы» - 23 раза. А такая идентификационная общность как «советский народ», пишет автор, в Конституции СССР 1977 года упоминалась 14 раз.

В отличие от 59% светских государств, содержащих религиозные идентификаторы, Россия, которая считается главной православной страной (Третий Рим!), вообще не упоминает ни одну религию. Напомню, что православная церковь была главным смыслообразующим стержнем вокруг которого и складывалось российское государство. (Понятие «вера в Бога» внесено в Конституцию только поправкой в 2020-м году.)

После этого уже не удивляет, что Россия, которая, по словам президента, является государством-цивилизацией, не может предъявить миру свой глобальный цивилизационный проект. «Существует, - пишет автор, - на сегодня только одно цивилизационно-образующее государство, для которого выдвижение собственного идеологического проекта находится под запретом. Это государство – Россия». Да, собственно, и имеет ли на это право государство, не являющееся суверенным, имеющее два центра власти – кроме президента им управляет ЦБ во главе со ставленником международной олигархии Э.Набиуллиной?

Контент-анализ проведен по таким содержащимся в конституциях стран мира понятиям как «идея», «Бог», «святой», «священный», «нравственность», «мораль»», «дух», «духовность», «Родина», «патриотизм», «наследие», «цель», «задача», «наука», «семья», «воспитание», «братство». И по всем этим параметрам Россия на карте мира выглядит или черным или, наоборот, белым пятном (с тем же негативным качеством). Что особенно наглядно видно на приведенных в книге таблицах. Всё это позволило автору сделать неутешительный вывод: «На мировом конституционном фоне Россия занимает позиции аутсайдера».

Термин «развитие», ассоциирующийся с устремлённостью в будущее в российской Конституции встречается 6 раз, в то время как в среднем в конституциях стран мира он встречается 14 раз. А в советской конституции этот термин употреблялся 55 раз!

На зато Россия оказалась впереди планеты всей по использованию термина «свобода», базовой ценности либеральной идеологии. Между тем, пишет автор, «вытекающая из определения высших ценностей абсолютизация свободы ведет к деструкции социальных связей и скреп государственности».

Автор насчитал 19 важнейших параметров, которые не нашли отражения в Конституции РФ. Вот некоторые из них: определение смыслообразующего императива существования российской государственности в массовом национальном сознании и практике государственного управления; обеспечение национальной безопасности; обеспечение цивилизационной идентичности государства и народа. Отсюда вывод: «Перечень отсутствующих в Конституции основополагающих для существования государства ценностей указывает на ее нефункциональность», неспособность реализовать вышеупомянутые важнейшие идеологические функции.

И ещё: «Выхолощенность ценностно-смысловой и эмоциональной составляющей в Конституции Российской Федерации не позволяет использовать её в качестве послания к народу, мотивирующего его на великие свершения», что лишний раз показало последнее многочасовое общение президента с журналистами.

Изучив 163 конституции, автор нашел конституцию, которая максимально отвечает идеальной модели, которую стоило бы взять в качестве примера при разработке нового российского Основного закона. Это конституция Ирана, конституция «нравственного государства». После знакомства с этим документом становится понятно, почему для США эта страна стала настоящей костью в горле.

Здесь, пишет автор, «главным целевым ориентиром является именно человек. Всё остальное – экономика, социальная защита, культура – оказывается производным от функции человекостроительства».

«Целью исламского правления, - заявляет иранская конституция, - является рост человеческой личности в направлении божественного строя, а также раскрытие и расцвет способностей человека, показывающих его богоподобность, и это зависит от активного и широкого участия всех общественных сил в процессе переустройства общества».

Заявленная цель не покоробит умного человека, пусть и неверующего. Вряд ли найдется такой человек, который стал бы оспаривать идею необходимости совершенствования человека, вплоть до «обожения», как считают люди верующие. Без упоминания Бога эта идея, опошленная и загубленная материализмом, содержалась в известном Моральном кодексе строителя коммунизма.

Соответственно, и в качестве целевых ориентиров государственной политики Ирана среди 16 позиций заявлено, в частности: «1. Создание благоприятной атмосферы для дальнейшего развития моральных добродетелей, основанных на вере, богобоязненности и борьбе против всех проявлений разврата и упадка. 2. Повышение уровня сознательности народа во всех сферах с помощью надлежащего использования прессы и других средств массовой информации. 3. Обеспечение бесплатного образования и физического воспитания для всех и на всех уровнях, а также облегчение доступа к высшему образованию».

«В деле укрепления экономического потенциала, - говорится в конституции, - самое важное – это удовлетворение потребностей человека на пути его развития и духовного роста, что отличается от других экономических формаций, стремящихся к концентрации и увеличению богатства и преследующих корыстные цели. Согласно материалистическому мировоззрению, сама экономика является целью, а поэтому на различных этапах человеческого развития экономика становится фактором разложения и упадка».

Конституция Ирана, подчёркивает В.Багдасарян, «разработана на совершенно иных методологических основаниях, чем диктуется западной традицией конституционного строительства. Это глубокий философско-мировоззренческий документ… Конституция Ирана в наибольшей степени соответствует типу жизнеустроительной конституции. Она выстраивается от провозглашения ценностей и мировоззренческих смыслов до их юридической и управленческой реализации».

Соответствие политики конституционным принципам Исламского государства отслеживает Совет по наблюдению за осуществлением Конституции, чьи функции более значимы, чем у Конституционного суда. Единый подход прослеживается и в кадровой политике. Вот, например, какие требования предъявляются к лидеру страны: научная компетентность для вынесения фетв (решений, выносимых в исламе духовным лицом); справедливость и набожность для управления исламской нацией; правильное политическое и социальное мировоззрение, распорядительность, смелость, организационные способности и сила, достаточная для управления.

Нечто похожее прежде пытались сделать коммунисты. Но, исключив Бога и, соответственно, не получив благодати свыше, потерпели полнейшее моральное поражение.

В.Багдасарян также стоит на позиции, что в области идеологии не стоит пытаться придумывать что-то новое. Раз Россия – государство-цивилизация, значит именно в её историческом пути и следует искать то, что и позволило ей сохраниться как государству и то, что отличает её, как цивилизацию, от других цивилизаций.

«Ценностно-целевой ориентир национальной идеи России, - пишет автор, - применительно к государству состоит в построении праведной идеократической государственности на принципах соборного бытия. Соборное государство принципиально отличается от внедряемой сегодня в мире в качестве универсалия модели государства контрактного типа».

Чем государство, построенное на принципах соборного бытия отличается от контрактного, автор раскрывает через дихотомию в областях: экономики, социальных отношений, отношений к собственности, правосознания, политического режима, культуры, антропологии, образования, семейных отношений.

В книге дан постатейный анализ действующей российской конституции.

…Богатый материал, представленный автором – это не просто информация для людей думающих и размышляющих. Это, в преддверии судьбоносных (стоило бы этот эпитет воспринимать без юмора) выборов президента РФ, - источник идей для кандидатов на высокий пост – для определения дальнейшего пути России и, как минимум, для решения наконец-то проблемы её суверенитета.