Для разоблачения фальшивок, состряпанных западной пропагандой по поводу расстрела немцами польских граждан в Катыни, в спорах с либералами, по моему мнению, не следует искать логические доводы и исторические аргументы. Разуму креативного класса логика недоступна. Специально для них можно найти какого-то авторитетного автора, свидетельством которого они пренебречь просто не смогут. В катынском деле – это премьер Израиля и нобелевский лауреат Менахем Бегин. Арестованный 20 сентября 1940 года в Вильнюсе как руководитель террористической организации «Бейтар», он несколько месяцев провел в кампании вполне живых и бойких «покойников», якобы расстрелянных в апреле. Потом он написал книгу « В белые ночи», где рассказал о приключениях этих «зомби» в советских лагерях до амнистии осенью 1941 года. Однако, для наших читателей, которые не принадлежат к либерально – бессмысленной оппозиции, мы напомним историческую картину этого события.
В марте 1943 года по приказу министра пропаганды фашисткой Германии была создана комиссия «по расследованию преступлений большевиков» с единственной задачей – доказать вину Советского Союза в гибели польских офицеров под Смоленском в апреле 1940 года. В данную комиссию входили три группы экспертов по десять человек каждая: группа Международного Красного Креста, группа Польского Красного Креста и группа представителей немецкого командования. Организация Красного Креста тогда занималась военнопленными (кроме советских), поэтому все формальности были соблюдены. Еще накануне начала практической работы Геббельс по радио оповестил мировую общественность об обнаружении останков поляков в Катынском лесу и безусловной виновности лично Сталина в этом преступлении. Поляки из эмигрантского правительства в Лондоне дружно поддержали своего, якобы, врага и стали с интересом ожидать результатов расследования. Напомню про «Боинг», сбитый в Донбассе, – одна методичка. Хотели даже трибунал повторить, вероятно, с геббельсовскими уликами…
Комиссия Геббельса вскрыла могилы с останками более четырех тысяч польских офицеров и составила свое заключение. Нашли лжесвидетелей. Описали место захоронения рядом с двумя дощатыми летними сооружениями в двух километрах от здания бывшего дома отдыха НКВД. Песчаная почва сосновый лес, тропинки и дороги…Кажется – глухомань, но ведь идет война. В лесу партизаны, а в сороковом году эти два летних дощатых домика были пищеблоком (кухней и складом) пионерского лагеря Облкомкассы Смоленска. Дети банковских служащих, отдыхающие в пионерлагере дудели в горн и били в барабан когда «страшные сотрудники НКВД» якобы вытаскивали из автобусов бедных поляков, содержавшихся ранее в Козельском лагере для военнопленных, расстреливали их и закапывали прямо рядом со столовой. Дети и жены сотрудников НКВД в это же время прислушивались к недалекому треску выстрелов. Вызывает удивление, зачем вообще из малонаселенного Козельска перевозить по железной дороге несколько тысяч людей в зону отдыха, расположенную рядом с областным центром? Комиссия Геббельса ответов на данный вопрос даже не ищет, зато фиксирует наличие многочисленных стреляных гильз немецкой фирмы «Геншов и Ко» калибров 7, 65 и 6,35 мм в могилах, но это для них не улика.
Мало ли из какого оружия стреляют по своим врагам «сталинские опричники» тем более из германии в СССР до 1932 года поставлялись пистолеты. Правда данное оружие – пистолеты «Маузер» и револьвер «Наган» были рассчитаны под советский патрон калибра 7, 62, но кого интересуют такие пустяки, как несоответствие патронов калибрам и маркам советского оружия. В Германии же производились 56 типов пистолетов под патрон 7,65, в том числе знаменитый «Парабеллум» и 9 типов пистолетов 6,35 мм, в том числе наиболее известное оружие охранных подразделений, зондеркоманд и жандармерии «Вальтер ПП», известный и нам под псевдонимом «Макаров» (сконструирован под пулю 9 мм после войны).
Руки мертвецов связаны за спиной бумажным шпагатом констатирует немецкая комиссия. «Ну и что?» - спросим мы. Для немцев вид бумажного шпагата действительно привычен. В Советском Союзе бумажный шпагат не производился, поскольку у нас всегда хватало пеньки. Ее даже экспортировали для нужд зарубежных мореплавателей. Таким образом, военнопленные расстреляны из немецкого оружия, связаны немецким шпагатом. Каким же образом из этого следует, что их убил НКВД?
Оказывается, комиссия Геббельса решила установить время смерти военнопленных. В ее состав входили, как минимум, двадцать судмедэкспертов из разных стран и они дружно решили сказать новое слово в паталогоанатомии, определив примерную дату расстрела не по состоянию трупов, а по датам документов, которые на этих трупах найдены. Правда, представители Красного Креста, как неопытные документоведы, от этой работы были отстранены. Удивительно хорошо сохранились бумаги, якобы пролежавшие 3 года в земле рядом с разлагающимися телами. По заверениям немецких офицеров документы и письма, найденные там, не имели ни одной даты позже апреля 1940 года. Комиссия поверила этим предельно честным истинным арийцам и на военном аэродроме под Берлином благополучно подписала заключение о виновности СССР. Для полноты картины добавлю, что большинство экспертов Красного Креста немецкого языка не знали и акт, написанный, естественно, по-немецки не прочитали. Однако и обвинить их сложно, поскольку из 30 экспертов только двое: испанец и гражданин Швейцарии, представляли страны не находящиеся под непосредственным контролем Гитлера. Они рисковали жизнью, к тому же их принципиальность не имела никакого значения, поскольку пропагандистская машина уже была запущена. Эмигрантское польское правительство в один день и час с правительством фашисткой Германии подало протест в Международный красный крест. Сталин. Заподозрив этих негодяев в сговоре, немедленно разорвал всякие отношения с предателями польского народа.
Резонно спросить: ради чего была затеяна такая грубая игра в «независимую комиссию»? Дело в том, что именно в начале весны 1943 года гитлеровцы приняли решение о депортации трех миллионов граждан Польши еврейской национальности. Польские евреи жили в гетто и их стали постепенно вывозить в концлагеря. В разгар работы «комиссии о злодеяниях большевизма» 19 апреля 1943 года вспыхнуло восстание в варшавском еврейском гетто. Польское эмигрантское правительство и подчиненная ей Армия Крайова палец о палец не ударили, чтобы помочь гибнущим соотечественникам, ведь еще со времен Пилсудского в польской пропаганде большевизм считался «порождением еврейской мысли», следовательно помогать словом или делом «союзникам убийц польских офицеров» никто из польских националистов не захотел. Геббельсовская пропагандистская шумиха успешно « прикрыла» очередное злодеяние фашизма.
После освобождения Смоленска осенью 1943 года чрезвычайная комиссия по расследованию фашистских преступлений, под руководством академика Бурденко в числе прочих дел, занялась расследованием этого убийства, нашла и опросила более 90 свидетелей из числа местных жителей, бывших военнопленных (раскапывавших трупы) и пособников немцев, имевших информацию о массовом расстреле. Все они утверждали, что поляков расстреляли немцы осенью 1941 года. На основании их показаний в 1946 году советская сторона подала материалы об этом злодеянии в Нюренбергский трибунал, занимавшийся расследованием преступлений фашизма. Однако уже шла холодная война и представитель США, в нарушение Устава Трибунала, потребовал рассмотрения данного вопроса по существу. Дело в том, что на скамье подсудимых сидели не непосредственные убийцы, а руководители правительства третьего рейха, к тому же преступлений было слишком много, поэтому в ст. 21 Устава Нюренбергского Трибунала прямо указывалось, что все злодеяния фашистов рассматриваются только согласно заявлению потерпевшей стороны и не ставятся под сомнение. Американский прокурор для Катынского дела сделал единственное исключение. Советская сторона подала протест, но, тем не менее, представила своих свидетелей, которые показали, что расстрел происходил в августе-сентябре 1941 года на территории 537 полка связи группы армий «Центр» (секретная, тщательно охраняемая часть, расквартированная тогда в Катынском лесу). Расстрел производила палаческая группа (айцзанкоманда) примерно из 30 солдат под руководством трех офицеров: оберстлейтенанта (подполковника) Арене и лейтенантов Хатта и Ренке.
Кроме того, болгарский эксперт Красного Креста, присутствовавший при эксгумации трупов в 1943 году, доктор Марко Марков, показал, что при визуальном осмотре тел он определил, что дата гибели офицеров не может быть отнесена к 1940 году. Трупы находились в земле не более полутора лет, т.е. примерно с сентября 1941 года. Кстати, независимо от него, другой участник комиссии Красного Креста 1943 года, чешский доктор Гаек опубликовал книгу с точно такими же выводами. Ни Чехословакия, ни Болгария тогда еще не были коммунистическими странами, поэтому заподозрить профессиональных и опытных судмедэкспертов в нечестности у суда не было оснований, да американцы и не приглашали экспертов из других стран, находящихся в их оккупационной зоне. Они в качестве свидетеля пригласили оберста Арене (палач выслужил-таки чин полковника). Потенциальный военный преступник заявил, что он в сентябре 1941 года в 537 полку связи не служил. Начальник связи группы армий «Центр» генерал Оберхофен подтвердил слова полковника о том, что тот действительно не служил в этом полку. Здесь, в общем-то, все понятно. Бывшие друзья становились непримиримыми врагами, и гадили мелко и крупно. В действительности, какое отношение имеет служба полковника Арене в 537 полку к факту расстрела? Не служил, но расстреливал. Однако американский прокурор благоразумно не задал про расстрел ни одного вопроса. На основании этих двух показаний наши «союзнички» исключили Катынь из числа преступлений нацизма, записанных в обвинительном заключении трибунала, но, по его уставу, Катынь так и осталась доказанным преступлением фашистов. Решение Трибунала является окончательным, следовательно, поляки не могут потребовать его пересмотра для суда по собственному национальному законодательству.
Так или иначе, до начала 90-х годов о вине СССР за расстрел поляков в Катыни твердили только невменяемые польские националисты. Доказательств, собранных подручными Геббельса, было недостаточно. Так продолжалось до тех пор пока дело нацистов не продолжил «честный коммунист» Михаил Горбачев. Он поклялся своим честным-пречестным словом нобелевского лауреата, что НКВД действительно расстрелял польских офицеров, и передал дело в военную прокуратуру. Военные прокуроры получили странные показания от двух бывших генералов КГБ и опубликовали заключение о расстреле поляков по приговору «Особого совещания». Опубликовали и сели в лужу, поскольку «Особое совещание»– судебный орган, имевший вполне определенные права. Оно могло приговорить человека максимум к 8 годам заключения и к 5 годам ссылки (Бегин получил от «Особого совещания» 8 лет). Расстреливать кого-либо это «учреждение» просто не имело права.
Через два года дело Геббельса-Горбачева продолжил еще один «честный коммунист» – Ельцин. Он неизвестно где обнаружил «Особую папку» с документами, посвященными «польскому делу». Там военнопленных приговаривала к расстрелу уже «Чрезвычайная тройка». Теплее! Этот внесудебный орган действительно мог выносить высшую меру наказания, но опять незадача – деятельность чрезвычайных троек была прекращена в 1938 году… Как бы вам объяснить эти «ляпы»? Подобное можно представить в виде следующей картины: некто заявляется в Лондон к Михаилу Сергеевичу и заявляет, что данный великий демократ приговаривается к каторге решением «Особого совещания» при III отделении Его Величества канцелярии и корпуса жандармов. Горбачев конечно бы возмутился: «Какая каторга? Какие жандармы? Все отменили в 1917 году!». И был бы прав! Действительно отменили, а потом опять ввели, затем снова отменили. И сейчас, например, в США создано несколько копий органов для подобного судопроизводства, но никого это не удивляет.
Когда поляки опрометчиво опубликовали копии документов, эксперты обнаружили явную подделку этих филькиных грамот. Исполненные без выходных данных и не на подлинных бланках эти, с позволения сказать, государственные документы не пройдут ни одну экспертизу подлинности. Самым «выдающимся ляпом» лично я считаю фразу из якобы письма Председателя КГБ А. Шелепина Н.С. Хрущеву. Там «железный Шурик» (как называли его партийцы) пишет, что польских офицеров «расстреляли по решению ЦК КПСС № 13 от 5 марта 1940 года». Представляете, председатель КГБ перепутал не только ЦК и Политбюро – совершенно разные партийные органы, но и неверно назвал саму партию. КПСС она стала в 1952 году, а в 1940 была ВКП(б). Данное письмо примечательно еще и тем, что помимо Катыни там названы еще два места «расстрела» поляков – Калинин и Харьков. Число погибших возросло там же до 24 тысяч... В правосудии или политике опираться на скорбных разумом составителей фальшивок могут только люди совершенно бессовестные. Почему же Россия согласилась с абсурдными польскими обвинениями? Это решение приняла Государственная Дума 26 ноября 2010 года. Отчасти ответ мы получили из репортажа о визите тогдашнего премьер-министра Польши Дональда Туска в Смоленск. Сначала наше руководство покаялось в «расстреле» военнопленных по всем трем «адресам», а затем поляки подписали документы о транзите газа в Европу. Элементарный шантаж. Пригрозили, что перекроют газ, как недавно украинцы, вот и добились «покаяния» в преступлении, которого СССР не совершал. По моему мнению, всех депутатов – подписантов лживого покаяния нужно посадить в окопы под Донецк против наемников из польских ЧВК. Пусть искупают! Для польских инициаторов лживого обвинения уже наступил «момент истины» после гибели самолета президента Польши Леха Качиньского. Они, вроде бы числят себя католиками, но одним махом решили совместить иудин грех и грех Пилата. Теперь держат ответ по своей вере.
Владимир КОРНЕЕВ
Оценили 20 человек
40 кармы