Виракоча - белый бог индейцев

В отношении южноамериканских событий пятнадцатого-шестнадцатого веков возникает множество вопросов и среди них один главный, почему в некоторых районах конквистадоры не встречали никакого сопротивления, а, напротив, были встречены с подношениями?

Ответ прост испанцы были светлокожими и бородатыми, а некоторые из них и светловолосыми — точь-в-точь, как божества, высадившиеся на эти же земли сотни лет назад.

Из записок Франсиско Писарро: «Правящий класс в перуанском королевстве был светлокожим, цвета спелой пшеницы. Большинство вельмож удивительно походили на испанцев. В этой стране я встретил индейскую женщину такую светлокожую, что поразился. Соседи зовут этих людей детьми богов...»

Если кратко, то по одному из мифов кечуа Виракоча считался первопредком, праотцом всех людей и творцом мира. Согласно варианту космогонического мифа, Виракоча создал в озере Титикака солнце, луну и звёзды.

Затем он с помощью двух младших виракоч сделал из камня человеческие фигуры и по их подобию создал людей, назначив каждому племени свою область.

Виракоча и его помощники прошли по всей стране, вызывая людей из-под земли, из рек, озёр, пещер. Заселив людьми землю, Виракоча уплыл на запад.

Тема белых богов американских индейцев волновала ученых с тех самых пор, как они познакомились со священными книгами разных народов Нового Света, где в разных выражениях четко формулировалась роль неких носителей культуры и знаний, пришедших в Новый Свет «из-за моря».

На Западе темой увлекся Грэм Хэнкок. Вот основные выводы ученого и писателя из книги «Следы богов»:

— К моменту прибытия испанских конкистадоров империя инков простиралась вдоль Тихоокеанского побережья и по высокогорьям Кордильер от нынешней северной границы Эквадора по всей территории Перу и достигала на юге реки Мауле в центральном Чили.

Удаленные уголки этой империи соединялись протяженной и разветвленной сетью дорог, к ним относились, например, две параллельные магистрали «север—юг», одна из которых тянулась на 3600 км вдоль побережья, а другая, такой же длины, через Анды. Обе эти великие магистрали были вымощены и соединялись большим количеством поперечных дорог.

Любопытной чертой их инженерного оснащения были подвесные мосты и прорубленные в скалах тоннели. Они явно были продуктом развитого, дисциплинированного и амбициозного общества.

Столицей империи был город Куско, чье название на местном языке кечуа означает «пуп земли». Согласно легенде, его основали Манко-Капак и Мама-Окло, двое детей Солнца. Причем, хотя инки поклонялись богу Солнца Инги, наиболее почитаемым божеством был Виракоча, чьи тезки считались авторами рисунков Наска, а само его имя означает «морская пена».

Ни один историк, однако, не в состоянии сказать, сколь древним был культ этого божества к тому моменту, когда испанцы положили ему конец. Такое впечатление, что он существовал всегда; во всяком случае, задолго до того, как инки включили его в свой пантеон и построили посвященный ему величественный храм в Куско, существовали свидетельства, что Великому богу Виракоче поклонялись все цивилизации в долгой истории Перу.

В начале XVI в., до того как испанцы серьезно взялись за уничтожение перуанской культуры, в святейшем храме Кориканча стояло изображение Виракочи. Согласно тексту того времени, «Анонимному описанию древних обычаев туземцев Перу», мраморная статуя божества «прической, телосложением, чертами лица, одеждой и сандалиями больше всего напоминала святого апостола Варфоломея — так, — как его традиционно изображали художники».

По другим описаниям Виракоча внешне напоминал святого Фому. Следовательно, он мог быть кем угодно, только не американским индейцем, поскольку у них сравнительно темная кожа и редкая растительность на лице. Густая борода и светлая кожа Виракочи скорее наводят на мысль о его неамериканском происхождении.

Кто же послужил прообразом Виракочи? Через многие предания народов Андского региона проходит таинственная фигура светлокожего бородатого «старца». И хотя в разных местах его знали под разными именами, везде в нем можно узнать одного человека — Тики Виракочу, Морскую Пену, знатока науки и чародея, обладателя страшного оружия, который пришел в беспокойные, еще допотопные времена, чтобы навести в мире порядок:

«Внезапно явился, придя с Юга, белый человек высокого роста и властного поведения. Он обладал такой великой силой, что превратил холмы в долины, а долины — в высокие холмы, заставлял потоки течь из скал...»

Испанский летописец, записавший эту легенду, объясняет, что слышал ее от индейцев, с которыми он путешествовал в Андах:

«Они слышали ее oт своих отцов, которые, в свою очередь, узнали о ней из песен, пришедших из глубокой древности... Они говорят, что этот человек проследовал по горам на Север, совершая по пути чудеса, и что они больше никогда его не видели.

Говорят, что во многих местах он учил людей, как жить, при этом разговаривал с ними с большой любовью и добротой, побуждая их быть хорошими и не причинять вреда или ущерба друг другу, но любить друг друга и проявлять милость ко всем. В большинстве мест его называли Тики Виракоча...»

Еще его называли Кон-Тики, Тунупа, Таапак, Тупака, Илла. Он был ученым, непревзойденным архитектором, скульптором и инженером.

«На крутых склонах ущелий он устраивал террасы и поля, и поддерживающие их стены. Он создавал также оросительные каналы... и ходил в разных направлениях, творя много разного».

В своем «Своде преданий инков» испанский летописец XVI в. Хуан де Бетансос утверждает, например, что, согласно индейцам, «Виракоча был высоким бородачом, одетым в длинную белую рубаху до полу, перепоясанную на талии».

— Утверждают, что Виракоча положил начало золотому веку, о котором последующие поколения вспоминали с ностальгией, — продолжает Г. Хэнкок. — Причем все легенды сходятся на том, что он проводил свою цивилизаторскую работу с великой добротой и, по возможности, избегал применения силы: доброжелательные поучения и личный пример — вот основные методы, которыми он пользовался, чтобы вооружить людей техникой и познаниями, необходимыми для культурной и производительной жизни.

Особенно ему ставили в заслугу, что он внедрил в Перу медицину, металлургию, земледелие, животноводство, письмо (позднее, по словам инков, забытое) и понимание сложных основ техники и строительства.

На меня сразу произвело впечатление высокое качество каменной кладки инков в Куско. Однако по мере того как я продолжал свои исследования в этом старом городе, я с удивлением понял, что далеко не всегда так называемая кладка инков выполнена именно ими. Они действительно были мастерами обработки камня, и многие памятники Куско, несомненно, их рук дело.

Однако, похоже, что часть замечательных построек, приписываемых по традиции инкам, могла быть воздвигнута более ранними цивилизациями, есть основания считать, что инки часто выступали в роли реставраторов, а не первостроителей.

Что касается высокоразвитой системы дорог, соединяющих отдаленные части империи инков, то они, как известно, являлись параллельными магистралями, идущими с севера на юг, одна — параллельно побережью, другая — через Анды: всего свыше 20 тыс. км дорог с покрытием.

Но дело в том, что не сами инки строили их, они только ремонтировали покрытия, поддерживая их в надлежащем виде. И никто до сих пор не смог надежно датировать возраст этих удивительных дорог, не говоря уже об авторстве...

Говорят, что то были какие-то рыжеволосые люди из двух родов, верные воины («уаминка») и «сияющие» («айуайпанти»).

Нам ничего не остается, как обратиться к преданиям, сохраненным хронистом Хосе де Акостой в его «Естественной и нравственной истории индейцев»:

«Они много упоминают потоп, который случился в их стране... Индейцы говорят, что все люди утонули в этом потопе. Но из озера Титикака вышел некто Виракоча, который сначала поселился в Тиауанако, где по сей день можно видеть развалины древних и очень странных строений, а оттуда перебрался в Куско, с чего и началось преумножение рода человеческого...»

«Великий бог-создатель Виракоча решил создать мир, где мог бы жить человек. Сначала он сотворил землю и небо. Затем взялся за людей, для чего вырубил из камня гигантов, которых потом оживил. Сначала все шло хорошо, но через некоторое время гиганты передрались и отказались работать. Виракоча решил, что должен их уничтожить. Одних он вновь обратил в камень... остальных он погубил в великом потопе».

Весьма похоже на откровения Ветхого Завета. Так, в шестой главе Библии (Бытие) описано, как еврейский Бог, недовольный своим творением, решил его уничтожить. И интригующе звучит здесь фраза: «В те времена на земле жили гиганты...» Могла ли быть какая-нибудь связь между гигантами, которых еще предстоит открыть в библейских песках Ближнего Востока, и великанами из легенд доколумбовых индейцев?

— И вот перед нами труд Гарсильясо де ла Веги, сына испанского аристократа и женщины из семьи правителя инков, «Истории государства инков», — продолжает свой рассказ Хэнкок. — Его считали одним из самых надежных летописцев и хранителем преданий народа, к которому принадлежала его мать.

Он трудился в XVI столетии, вскоре после завоевания, когда эти предания еще не были замутнены чуждыми влияниями. Он также цитирует то, во что верили глубоко и убежденно:

«После того, как потоп отступил, в стране Тиауанако появился некий человек...»

Этим человеком был Виракоча. Завернутый в плащ, сильный, благородной наружности, он шествовал с неприступной уверенностью в себе по самым опасным местам. Он творил чудеса врачевания и мог призывать огонь с небес. Индейцам казалось, что он появлялся из ниоткуда.

В истории о Виракоче просматриваются любопытные параллели с мифом о перипетиях Осириса, древнеегипетского бога смерти и воскрешения. Наиболее полно этот миф изложен у Плутарха, который рассказывает, что эта загадочная личность принесла своему народу дары цивилизации, обучила его многим полезным ремеслам, покончила с людоедством и человеческими жертвоприношениями и даровала людям первый свод законов.

Несмотря на значительные расхождения между преданиями, египетский Осирис и южноамериканский Тунупа-Виракоча имеют, как ни странно, следующие общие черты: оба были великими просветителями; против обоих был организован заговор; оба были сражены заговорщиками; оба были упрятаны в некое вместилище или сосуд; обоих бросили в воду; оба поплыли по реке; оба в конце концов достигли моря («морская пена»...)

Не говорит ли это — в который раз! — о едином допотопном мире, для которого Атлантика не являлась непреодолимым препятствием и в котором социальные, экономические и этнокультурные связи осуществлялись гораздо более интенсивно, чем мы можем себе представить? И Виракоча был одним из посланцев и тружеников этого мира, безвозвратно ушедшего, но оставившего загадочные следы.

Источник