С точки зрения модуляции риторики, как вербальной, так и через официальные публикации (отчеты и аналитические материалы) нет ни одного намека на то, что с июня начнется цикл снижения ставки.
Интегрально риторика остается сдержанно – жесткой с небольшим смещением в сторону нейтральной и поиска пространства маневра для начала смягчения ДКП.
Никаких обещаний ЦБ не давал, оставаясь достаточно последовательным в жесткости в попытке закрепления инфляционных ожиданий.
Если делать расшифровку тональности официальных выступлений представителей ЦБ, с начала 2025 идет последовательное смягчение тональности в общем жестком треке, т.е. генеральный тренд неизменный.
Однако, практически все второе полугодие 2024 ЦБ удивлял рынок необычайной жесткостью и приверженностью в обуздании инфляции, причем настолько сильно, что рынок с октября до начала декабря пережестил самого ЦБ, формируя проекцию к росту ставки до 23-25%.
Банк России в 2П24 настойчиво внушал, что не намерен считаться с потерями и готов победить инфляцию любой ценой, невзирая на краткосрочные экономические и финансовые последствия, что было вполне внятно заявлено на октябрьском заседании.
Однако, потом случилось легендарное декабрьское заседание, где произошел самый стремительный в истории переворот в полете с полной «контузией» трека ДКП, где, вероятно, была самая высокая неопределенность и растерянность руководства ЦБ за все время в связи с давлением определенных политические и бизнес лоббистских структур.
Тогда рынок показал один из сильнейших в истории восстановительных импульсов, как по рынку акций, так и по облигационному рынку на ожиданиях слома концепции «победить инфляцию любой ценой» и возврата к более сбалансированной позиции «взвешивания комплекса рисков».
С 2025 года ЦБ вернулся в исходный вектор, который был сформирован в 2П24, но без ультимативной жесткости с более взвешенным подходом.
Несмотря на взвешенный подход, никакого «скорого смягчения ДКП», которое все ожидали с конца декабря - не случилось. Тональность ЦБ смягчилась, но ДКП осталась прежней.
Вспоминая декабрьское заседание (во многом поворотное), следует помнить, что руководство ЦБ учитывает совокупность факторов и рисков, в том числе политических.
Экономика России стоит на пороге рецессии, что обусловлено исчерпанием ресурсного потенциала в рамках текущей модели развития (флагманы и драйверы роста экономики 2022-2024 сходят со сцены по совокупности причин).
Дисбалансы и противоречия нарастают по мере исчерпания кадрового (трудового), технологического и ресурсного потенциала, что обостряется жесткой ДКП Банка России и неизбежным ужесточением бюджетного импульса со стороны Минфина РФ для стабилизации дефицита бюджета на фоне ограниченного экспортного потенциала, невозможности импорта технологий и критического импорта в прежних объемах из-за санкции, плюс к этому крепкий рубль, сжигающий «жирок» у экспортёров и доходы бюджета.
Экономика еще не в рецессии, но в пограничной зоне.
На столе у ЦБ 6 июня будет максимальное сжатие кредитования за 10 лет, резкое замедление денежных индикаторов, смягчение финансовых условий на рынке, рост просрочек по кредитам, охлаждение экономики, замедление инфляции, стабилизация инфляционных ожиданий и рекордно крепкий рубль.
Каждый из факторов в отдельности создает пространство маневра для смягчения риторики, но совокупность негативных факторов на фоне ухудшения конъюнктуры на рынке энергоносителей и перекреплённого рубля создает триггеры и повод к незамедлительному началу цикла смягчения уже с июня, т.к. баланс рисков смещается в сторону рецессии с рисками срыва.
В этом смысле, аргументов для смягчения у ЦБ достаточно, т.к. отсрочка чревата более резким смягчением в ближайшем будущем с более негативными последствиями.
Это никак не противоречит концепции «поддержания жестких ДКУ продолжительный период времени», т.к. имеет значение не номинальная, а реальная процентная ставка, которая достигла рекордного уровня в истории из-за замедления инфляции по 3м импульсу.
Оценили 6 человек
6 кармы