А была ли Русь в Киеве в IX веке?

Заметил один любопытный момент в непрекращающихся спорах о происхождении Руси. Сторонники автохтонной славянской версии, т.е. те, кто располагают изначальную Русь в Среднем Поднепровье (так называемое «полянское государство»), старательно опровергают исключительно норманскую теорию, как будто не существует других версий антинорманизма, часть из которых тоже вполне славянские, хоть и не днепровские. Как будто опровержение именно скандинавской версии автоматически переносит раннюю Русь на берега Днепра. Причём, что аргументы, выдвигаемые «днепровскими» антинорманистами, кажутся откровенно слабыми и натянутыми.

Собственно, если отбросить все их опровержения скандинавского происхождения Руси (иногда обоснованные), то в качестве аргументов в пользу именно и только днепровской версии, остается совсем немного. Во-первых, это использование летописцами XII-XIII веков термина Русь в узком смысле, при одновременном зафиксированном существовании «Руси широкой», в которую входили все восточнославянские земли. На этом основании территория «узкой Руси» XII века объявляется Русью изначальной, несмотря на то что в более раннем летописании ничего подобного просто не наблюдается. Т.е. речь идёт о попытке ретроспективно приписать Руси IX-X веков реалии гораздо более позднего времени.

Вторым аргументом выступает чисто субъективное мнение о том, что дружина князя Олега, пришедшая с Новгорода, якобы стала называться Русью только попав в Киев, который, само собой, уже «был Русью всегда». Но я, например, вижу абсолютно противоположную ситуацию — это как раз Киев впервые назван Русским городом именно только после появления в нём Олега с дружиной. До этого он значится «полянской землей».

В-третьих, днепровские антинорманисты вспоминают, что в Повести Временных Лет при описании событий IX-X словены новгородские, кривичи, древляне и прочие славянские племена упоминаются отдельно от руси, забывая, конечно же, что и сами поляне до определенного момента тоже упомянуты отдельно.

А далее из заветных археологических кладовых вытаскиваются разнообразные византийские и восточные монетки, осколки амфор, тигельки и глиняные формы, которыми автохтонисты пытаются изобразить древность, могущество и богатство «полянского союза племен», несомненно способного организовывать крупные военные походы, вести торговлю на международных рынках и рассылать посольства в дальние страны. Но скажите мне, где нет подобных находок? В том то и дело, что есть, и даже более показательные.

Ну и последний аргумент вообще отдает детской непосредственностью. Подбираются все свидетельства, говорящие или даже просто намекающие на южное расположение Руси, после чего к ним прибавляется уже собственное «скорее всего в Киеве», которое быстро и неминуемо перерастает в «а где же ещё, если не там?!». Действительно, где? Да где угодно, милейшие, причём по вашим же аргументам!

В данной статье я не собираюсь обсуждать, где была эта самая Изначальная Русь, и откуда она пришла (если пришла) на земли восточных славян. Здесь я просто собрал аргументы, которые, на мой взгляд, чётко подтверждают точку зрения, что Руси в Среднем Поднепровье не было до конца IX века, а сама Русь – элемент в Киеве явно пришлый со стороны. А значит, стоит искать её истоки в других местах.

Все эти источники информации, которые и послужат аргументами, можно разделить на две части: первая – это исторические документы, древние летописи и другие свидетельства, оставшиеся с тех времен (или времен близким к ним); вторая часть – это данные современной науки, таких как археология, генетика, лингвистика и т.д. Впрочем, хватит и археологии.

Итак, свидетельства и летописные данные…

И начать следует, конечно же, с Повести Временных Лет Нестора-летописца. Это то самое легендарное призвание Руси чудью, словенами и кривичами…

И ркоша: «Поищемъ сами в собѣ князя, иже бы володѣлъ нами и рядилъ по ряду, по праву.» Идоша за море к варягом, к руси. Сице бо звахуть ты варягы русь…
И изъбрашася трие брата с роды своими, и пояша по собѣ всю русь, и придоша къ словѣномъ пѣрвѣе. И срубиша город Ладогу. И сѣде старѣйший в Ладозѣ Рюрикъ, а другий, Синеусъ на Бѣлѣ озерѣ, а третѣй Труворъ въ Изборьсцѣ. И от тѣхъ варягъ прозвася Руская земля.
(Повесть Временных Лет)

Нестор вполне чётко осознает, что Русь в Киеве, да и во всём Среднем Поднепровье, элемент пришлый, о чём и сообщает читателям.

Я знаком с контраргументами сторонников автохтонной версии о том, что, мол, призвание Руси из-за моря является более поздней вставкой в летопись. Это предположение (Шахматова) основано на том, что в Новгородской Первой Летописи слова про Русь отсутствуют, а есть лишь рассказ про призвание варягов. Но не стоит забывать и о том, что в этой же новгородской летописи всё-таки присутствует утверждение, что «Русь прозвалась от тех варяг»…

К тому же, как видите, новгородский летописец не стесняется приписать своему родному Новгороду старшинство во всей Русской земле. Поскольку здесь не может идти речь о старшинстве политическом, значит имеется в виду старшинство в Руси по возрасту. Посему, на мой взгляд, аргумент с поздней вставкой всё-таки достаточно сомнителен и не имеет подтверждения. Тем более, что кроме слов Нестора о «призванной из-за моря Руси», в Повести Временных Лет есть ещё несколько моментов, подтверждающих инородность изначальной Руси на Среднем Днепре.

Например, таким можно считать сообщение Нестора о том, что изначально славяне «сидящие по Днепру, прозвались полянами», а вовсе не Русью. Русью же они стали зваться уже позже. Также, Аскольд и Дир, бояре Рюрика, отпросившиеся из Новгорода в поход на Царьград, когда сели в Киеве, то начали «володеть Польской землей», а вовсе не русской. Послы Олега «от рода русского», названного, кстати, первым (!) русским князем в Киеве, имеют имена явно неместного происхождения. В списке участников похода князя Игоря на Царьград одновременно числятся и русь, и поляне, что говорит о том, что на тот момент, это вовсе не одно и то же…

Ну и вспомним несторовское описание этих самых полян…

Полѧне бо своихъ ѡц҃ь ѡбычаи имѧху тихъ и кротококъ…
…быша̑ ѡбидими Деревлѧны и инѣми ѡколными
(Повесть Временных Лет)

«Тихие и кроткие», «обижаемые древлянами и другими соседями»… Как вы думаете, это сильно похоже на известные нам описания русов? Вспоминайте, пожалуйста, эту характеристику полян, читая статью ниже.

В общем и целом, можно констатировать, что русские летописцы хоть и смутно, но сохранили память о том, что Русь к ним когда-то пришла, а не самозародилась на благодатной полянской почве.

Перейдём к иностранным свидетельствам. Арабо-персидские источники знают о русах с IX века. Они описывают их, как крайне воинственных людей, вооруженных мечами и топорами, приходящих в основном по реке Волге для торговли пушниной и рабами, а также для банального разбоя. Точных географических координат Родины русов эти источники не сообщают, но пишут о таинственном Острове Русов…

Что касается до Русии, то находится она на острове, окруженном озером. Остров этот, на котором живут они (Русы), занимает пространство трех дней пути: покрыт он лесами и болотами; нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногою на землю, и она уже трясется по причине обилия в ней воды. Они имеют царя, который зовется хакан-Рус. Они производят набеги на Славян, подъезжают к ним на кораблях, высадятся, забирают их (Славян) в плен, отвозят в Хазран и Булгар и продают там. Пашен они не имеют, а питаются лишь тем, что привозят из земли Славян. Когда у кого из них родится сын, то он берет обнаженный меч, кладет его пред новорожденным и говорит: "не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретешь себе этим мечом". Они не имеют ни недвижимого имущества, ни городов (или селений), ни пашен; единственный промысел их - торговля соболями, беличьими и другими мехами, которые и продают они желающим; плату же, получаемую деньгами завязывают накрепко в пояса свои.
("Книга драгоценных сокровищ" Ибн Ру́ста)

Историки давно пытаются локализовать этот Остров Русов, предлагая различные версии: от островов в Балтийском море (Бирка, Рюген), до Волго-Окского междуречья и Кубани. Дело в том, что арабское слово «джазира», т.е. остров, можно перевести и как полуостров или даже междуречье, т.е. область, окруженная морем, озером или крупными реками. Так что география возможного обитания русов широкая. Понятно, что «автохтонисты» пытаются отыскать этот «остров» на Среднем Днепре, но, честно говоря, размеры, гидрография и климат не совпадают.

Вообще все русские летописные описания географии Руси крепко привязаны к водным путям сообщения, рекам, озерам и морям. Восточные источники не исключение, и в первую очередь они связывали Русь с рекой Волгой. Это неудивительно, т.к. именно по ней русы чаще всего приходили для торговли и грабежа. Некоторые восточные географы вообще именовали Волгу рекой русов.

Река Итиль — самая большая по протяженности, и это река русов (ар-Рус)…
Русы — народ варваров, живущий в стороне булгар, между ними и славянами по реке Итиль...
(Ибн Хаукаль, арабский географ, «Книга путей и стран», X век)

Как вы видите, где-то на этой реке арабы и размещали русов, что, кстати, не противоречит и словам Нестора-летописца, писавшего, что «из Руси можеть ити по Волзѣ в Болгары и въ Хвалисы».

Также иногда в качестве Русской реки выступает Дон или Северский Донец. Само собой, что арабы знали и о Днепре, но вот с русами его никак не ассоциировали. Единственное, что хоть как-то можно притянуть к Днепру, это «Русские горы» (Джабал-Рус арабского географа Аль-Хорезми), из которых вытекает река «Друс». Даже если принять на веру, что Друс – это Днепр, то Русские горы, т.е. Валдайская возвышенность, это далеко не Среднее Поднепровье. И лишь ближе к середине Х века арабо-персидские источники сообщают о «трёх племенах русов» и трёх русских центрах, одним из которых является Куяба, которую принято отожествлять с Киевом. В IX же веке, повторюсь, арабы о Киеве не знали и не писали.

В IX-м и начале Х века русы поучаствовали в серии крупных морских набегов на прибрежные государства Каспийского моря. О них мы знаем исключительно из восточных источников. Киевские летописцы об этих походах не знали. Несмотря на всю масштабность этих походов, память о них в Киеве почему-то не сохранилась.

К этому можно добавить несколько любопытных культурных, военных и экономических признаков Руси…

Каждый из них имеет при себе неразлучно меч, нож и секиру…
…строят на ее берегу большие деревянные дома
…когда муж имеет 10,000 диргемов делает он жене цепь; когда имеет 20,000 делает он ей две цепи, подобным образом каждый раз когда у него прибавляется 10,000 диргемов, прибавляет он другую цепь своей жене, так что часто одна из них имеет много цепей на шее.
(Ибн Фадлан)

Русы поголовно вооружены, не роют землянки, а строят большие деревянные дома, успешно торгуют, обменивая пушнину и славянских рабов на арабское серебро. Погребальные обряды русов несколько разнятся: от кремации в корабле, до камерных захоронений. Хотя и у Фадлана, описывавшего похороны знатного руса на Волге способом кремации, тоже имеются признаки камерного погребения…

Они положили его в могилу и накрыли ее крышкой… (Ибн Фадлан)
Когда у них умирает кто-либо из знатных, ему выкапывают могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу его одежду и золотые браслеты, которые он носил. Затем опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканную монету. Наконец, в могилу кладут живую любимую жену покойника.
("Книга драгоценных сокровищ" Ибн Ру́ста)

Ну и заканчивая с восточными источниками необходимо напомнить, что все арабо-персидские авторы, кроме ибн Хорда́дбеха, отделяли русов от славян.

Перейдём к византийским и европейским источникам. Все ранние упоминания росов в этих источниках также не содержат информации об их Родине. Не говорится об этом в Бертинских анналах (839 г.), рассказывающих о посольстве росов «из народа свеонов». Нет этого и в «Житии Георгия Амастридского», сообщающего о нападении «дикого и грубого» народа рос на Амастриду в IХ веке.

Патриарх Фотий, непосредственный очевидец событий, описывающий набег росов на Константинополь в 860 году, пишет о них, как о «народе, поселившемся где-то далеко от нас» и напавшем «оттуда, откуда мы отделены столькими землями и племенными владениями, судоходными реками и морями без пристаней». По словам Фотия, это нападение было успешным для атакующих «гиперборейцев». Он же в послании восточным патриархам упоминает и так называемое «первое крещение Руси»…

… даже для многих многократно знаменитый и всех оставляющий позади в свирепости и кровопролитии, тот самый так называемый народ Рос — те, кто, поработив живших окрест них и оттого чрезмерно возгордившись, подняли руки на саму Ромейскую державу! Но ныне, однако, и они переменили языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан…
(Фотий, Послание восточным патриархам)

Византийская хроника Продолжателя Амартола также рассказывает об этом набеге, и с этим связан один любопытный момент. Дело в том, что киевские летописцы получили информацию о набеге русов на Константинополь в 860-м году именно из этой хроники. Об этом говорит тот факт, что вполне успешный поход Руси был описан в Повести Временных Лет, как полностью разгромный, т.е. точно так, как это было сделано в этой хронике. Также, «первое крещение Руси», описанное очевидцем событий Фотием, не было известно в Киеве, т.к. Продолжатель Амартола об этом не написал. Т.е. опять создается странная ситуация: в Киеве ничего не знают о таких грандиозных событиях, как первое крещение Руси и успешный поход на Царьград.

Иоанн Диакон, венецианский посол, рассказывает о росах, как о «народе норманнов [Normannorum gentes]», а некоторые византийские источники пишут о росах «из рода франков»…

Первые сведения о Киеве в Византии появляются точно так же, как и на Востоке, лишь в середине Х века. О нём написано в трактате византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей». И хотя большая часть написанного там относится к середине Х века, когда Русь уже однозначно добралась до Киева, 42 глава содержит данные, относящиеся к эпохе императора Льва VI Мудрого, т.е. к рубежу IX-X веков.

И выходит, что в IX веке в Константинополе ещё ничего не знали ни о Киеве, ни о росах в пределах Среднего Поднепровья, зато имели данные о росах, живущих в самых верховьях Днепра. Там, где Русская гора?

В трактате Константина имеется также и подтверждение связи Руси с Хазарией и Булгаром. Археология, кстати, подтверждает связь летописного Смоленска (Гнездово), который расположен именно в верховьях реки Днепр, и с Византией, и с арабским востоком. Также можно отметить, что в трактате Константина Багрянородного Русь отделяется от славян точно так же, как и в арабо-персидских источниках.

Подытожим летописные свидетельства о Руси 9-го века.

Русь представляет собой воинственный народ, или группировку купцов-пиратов, которые ведут активную торговлю на рынках Булгара, Хазарии и арабского востока. Основу их богатства составляет арабское серебро. Они обладают военной и экономической мощью, достаточной, чтобы организовывать массированные набеги на прикаспийские государства, Византию и на славянские племена, живущие по соседству. Имеют свою амбициозную элиту, отправляющую посольства (или разведку) в другие страну. Не кажется ли вам, что такой народ должен оставить после себя какой-то след на земле? И кстати, ни на Востоке, ни на Западе не знают о Киеве до середины Х века.

Ну и переходим к следам на земле, т.е. данным археологии. И что же мы видим в Среднем Поднепровье? Где же следы этого великого Полянского княжения, которое вдруг оказалось по совместительству ещё и Русью изначальной? Где все эти богатые захоронения полянских князей и их клады? Давайте, посмотрим…

Собственно, проблема уже встает в четком определении культуры полян и определения возраста того, что можно было бы назвать «полянским государством». Причём предлагается искать истоки аж в V-VI веках, ведь именно тогда, по словам сторонников автохтонной версии возникновения Руси, и был основан Киев.

И да, поселение на этом месте в то время уже действительно существовало. Но автохтонисты забывают сообщить о стерильном слое, обнаруженном во время раскопок в Киеве. Приведу мнение профессора Мюнстерского университета Эдуарда Мюле (Mühle) по этому вопросу...

Поскольку поселение V— VIII вв. якобы имеет непосредственное продолжение в IX—Х вв., Замковая гора рассматривается как древнейшее ядро более позднего города. Однако в отчете о раскопках 1940 г. вопрос о континуитете поселений оставлен открытым. В нем отчетливо отмечен стерильный слой глины, который находился между двумя указанными культурными прослойками.
Эдуард Мюле (К вопросу о начале Киева)

Вы понимаете? Поселение, существовавшее на месте Киева с V по VIII век попросту прекратило свое существование, а новое поселение возникло в IX веке уже на пустом месте, т.е. именно на упомянутом «стерильном слое» толщиной почти в век. Т.е., по сути, это два разных поселения на одном и том же месте, не связанные общей историей между собой.

Но нас то и интересует именно IX век, ведь именно тогда русы уже торговали с Востоком, штурмовали византийские и каспийские города, и рассылали посольства. Так можно ли считать тех, кто жил на месте Киева в самом начале IX века, полянами, а заодно и русами?

И снова про трудности в определении культуры «полянского племенного союза». Проблема состоит в том, что правобережье Среднего Поднепровья находится на стыке нескольких культур, которые перекрывали друг друга. Кроме однозначно славянских культур найдены и чисто кочевнические курганные погребения конца VII – первой трети VIII в. Но во второй четверти VIII в. на правобережье появляются памятники и поселения волынцевской культуры. Одно из них находилось непосредственно на месте Киева…

Естественно, что у некоторых историков (В. А. Петрашенко, В. В. Седов) появляется соблазн объявить именно волынцевскую культуру полянской и исконно русской. Что ж, есть и такая версия. Но вот только, во-первых, волынская культура является генетическим предком роменско-борщёвской культуры, которая принадлежит северянам, вятичам и радимичам. А во-вторых, она в этих местах была не последней, т.к. в середине IX в. и в Киеве, и в Киевском Поднепровье появляется Лука-Райковецкая культура. Причём, волынские поселения просто сгорают в огне, что говорит о достаточно жёсткой смене населения.

Рассуждая логически, выходит, что, если поляне были одними из представителей волынцевской культуры, то в середине IX века их в Среднем Поднепровье не осталось. А если поляне там всё-таки остались, то они явно принадлежали другой культуре, а сам «полянский племенной союз» молодеет на пару веков. Так может Лука-Райковецкая культура, это и есть та самая Русь изначальная? Тоже нет, разница между ней и древнерусской культурой видна археологам и историкам, если только у них нет партийной задачи натянуть Русь исключительно на днепровских полян…

Понимаете? Из всей полянской земли только сам Киев перерос в древнерусское поселение, да и то, только в Х веке.

Но где же свидетельства существования в IX веке на Среднем Поднепровье могучего «полянского государства», отправлявшего свои яростные полки в набеги на Каспий и Византию? Где красавец Киев, нависающий своими крепостными стенами над Днепром? Где же богатые клады, награбленного и наторгованного арабского серебра? Где роскошные усыпальницы великих поляно-русских правителей, набитые мечами и топорами?... А их просто нет!

Обратите внимание на отсутствие предметов вооружения. Эта характеристика отлично подходит для «кротких и тихих» полян, «обижаемых соседями», но совсем неприменима для вооруженных до зубов русов, громящих портовые города. Так что нет никаких богатых кладов IX века, нет роскошных усыпальниц, нет оружия, и даже крепостные стены появились лишь на рубеже IX-Х веков, т.е. до этого не было даже города. Вы реально верите, что именно с этого полянского посёлка русы отправляли флотилии купцов и пиратов?

Вполне очевидно, что Русь IX века имела связь с Византией и масштабную торговлю с арабским Востоком. Это подтверждается византийскими и арабскими источниками. Но вот Киев в IX веке их ещё не имел. Какие выводы?

И лишь в самом конце IX века всё меняется. Происходят изменения, после которых о Киеве, наконец-то, узнают за границей. Создаются первые слабые укрепления Старокиевского городища (аналогичные укреплениям Рюрикова городища, но более поздние), появляются древнерусские курганные могильники, а под Замковой горой, возникает древнерусский торгово-ремесленный посад – Подол. Там строятся уже наземные срубы с подклетом, а не характерные для киевских славян полуземлянки.

И стоят в этих избах уже вовсе не типичные печи-каменки Луки-Райковецкой культуры, а глинобитные печи на деревянном каркасе. Керамический набор Подола тоже отличается от поселений Верхнего города доминированием гончарной посуды, а сама посуда больше напоминает Роменскую. Всё это явные признаки прибытия другого, неместного народа.

А следом за этими иноплеменниками появляется и богатство, которое видно по кладам, отличным от предшествующего периода, и погребениям с богатым инвентарем, включающим оружие…

И одними из характерных погребений становятся, так называемые «срубные гробницы»…

Вот там то много всякого оружия: мечей, топоров, стрел… Собственно, это и есть древнерусская элита. Элита не родная для Киева по культуре. Кстати, обратите внимание, что именно подобные «срубные границы» русов и описал персидский энциклопедист Ибн Ру́ста.

Но всё это, прошу заметить, появилось в Киеве лишь в Х веке, т.е. уже после посольства росов 838 года, после их набегов на Амастриду, Константинополь, и после нападения на Табаристан в 864 году. А это значит, что изначальную Родину Руси, которая всё это совершила ещё до появления в Киеве, всё-таки стоит искать не на Среднем Поднепровье, а хотя бы там, где в это время были зарыты многочисленные клады арабского серебра, и где появляются первые «срубные гробницы» древнерусской культуры.

Глядя на эту карту, сразу понимаешь, почему иностранцы узнали о Киеве лишь в середине Х века.

Использованные материалы:

Каргер М. К. «Древний Киев»;

«Русь в IX–XI веках : археологическая панорама» / Ин-т археологии РАН ; отв. ред. Н. А. Макаров;

Михайлов К. А., «Древнерусские элитарные погребения X – начала XI вв.

(по материалам захоронений в погребальных камерах)»;

Михайлов К. А., «Древнерусские камерные поребения и Гнездово»;

«Древняя Русь в свете зарубежных источников»;

Эдуард Мюле, «К вопросу о начале Киева».

Оригинал