Генеральские сапоги.

На один из крейсеров Тихоокеанского флота прибыла инспекция во главе с Генералом Армии, заместителем главного инспектора вооружённых сил. Корабль долго и упорно готовился к этому важному экзамену, учтены были все мелочи. Экипаж был полон решимости с честью выдержать проверку, не опозорить флота. После изнурительных бессонных ночей, проведённых в подготовке, наступил ответственный день.

К стоящему на рейде крейсеру от адмиральского причала устремились два белоснежных катера.

Экипаж в белых форменках выстроился на верхней палубе.

Сыграли «Захождение» Оркестр грянул «Встречный марш».

Генерала встретил почётный караул. Вместо грозного могучего богатыря моряки увидели маленького сухонького старичка с тихим сипловатым голосом.

— Здравствуйте, товарищи моряки.

— Здравия желаем, товарищ Генерал Армии, - стройно и громко выпалил экипаж крейсера.

После торжественной встречи сыграли «Аврал» и вышли в море. Хорошо отработанный экипаж усердно демонстрировал высокую морскую выучку. Крейсер успешно выполнил назначенные комиссией артиллерийские стрельбы, развил максимальный ход, продемонстрировав ходовые возможности стального исполина… Утром следующего дня предстояли совместные стрельбы с кораблями надводного соединения и возвращение в базу.

Утомлённый событиями дня, непривычной корабельной обстановкой и походной жизнью, Генерал Армии удалился отдыхать в каюту флагмана. Полвека военной службы давали о себе знать. Он стянул с больных от подагры ног лёгкие, мягкие кожаные сапоги, которые для него по специальному заказу шил московский сапожник-армянин и с лёгким блаженством расхаживал по коврам в тёплых пуховых носках. Кровь уже не такая горячая, как в прежние годы. Спина и ноги мёрзнут и ноют. Приходится надевать под тужурку меховую безрукавку. А главное — ноги. Ноги с больными воспалёнными суставами не давали покоя ни днём, ни ночью. Выручало мастерство старого сапожника. Он единственный в Москве мог мастерить удобные лёгкие сапоги на больные, скрюченные от болезни ноги старого заслуженного воина. Советские маршалы и Генералы Армии на пенсию не выходили, а служили до конца жизни. Многие, сидя в московских кабинетах, в так называемой «Райской группе», трудились над мемуарами. А здесь, в инспекции, приходилось все время путешествовать по огромной стране, проверять военные округа и флоты.

Когда в каюту прибыл приборщик с адъютантом, чтобы за ночь, как это принято, «освежить» после длительной поездки генеральскую форму, военачальник тихим певучим голосом наставлял:

— Ты, сынок, сапоги немного подсуши, затем намажь гуталином, который выдаст мой адъютант, а через пару часов начистишь до блеска. Да смотри не потеряй их! Я ведь без этих сапог как без ног. Доживёшь до моих лет – сам узнаешь, как болят ноги. Ступай.

— Так точно товарищ Генерал Армии! Сделаю в лучшем виде!

С этими словами, получив разрешение покинуть каюту, приборщик, бережно прижав к груди драгоценные сапоги, вышел в адмиральский коридор. Он получил от адъютанта специальный импортный гуталин, вытер сапоги от пыли и, густо смазав пахучей мазью, поставил их под трапом флагманского отсека у паровой грелки для просушки.

В салоне рядом с каютой генерала разместился и адъютант. В отсеке наступила тишина. Начальство отошло ко сну.

Бронированный исполин, мерно покачиваясь, следовал точно по графику в прибрежные полигоны. Напряжение в экипаже, вызванное присутствием высокого начальника и его инспекторов немного уменьшилось. Моряки понимали: надо успешно завершить хорошо начавшийся выход в море. Крейсер продолжал ночное плавание, экипаж готовился к завершающим инспекцию упражнениям.

Ночью в 4 часа 20 минут в каюту помощника командира крейсера постучался приборщик флагманской каюты. Он доложил очнувшемуся от сна офицеру:

— Товарищ капитан 3 ранга, у меня пропали генеральские сапоги.

— Маатрооззз!!! Вы понимаете, что вы мне говорите!!! – взревел помощник. Вылетев, как ошпаренный, из каюты, помощник помчался с приборщиком к месту странных событий. Там, в салоне флагмана, тихо осмотрев и проверив на ощупь все закоулки, он убедился - сапоги главного инспектора, оставленные на просушку в святая святых, в адмиральском отсеке, бесследно исчезли. В этот отсек никто без специального вызова никогда не входил.

До побудки и начала стрельб оставалось три часа. Нужно как-то выходить из позорного положения и разыскать сапоги. Высказав оторопевшему приборщику каюты, на ярком флотском диалекте все, что он о нем думает, помощник направился к старпому.

Старпом, получив это ошеломительное сообщение, приказал организовать тщательный поиск генеральских сапог во всех мыслимых и немыслимых местах.

— Создать поисковые группы и перерыть весь крейсер вдоль и поперёк! Грызите броневую палубу! Выворачивайте наизнанку все шхеры и закоулки крейсера! Через час сапоги должны быть на месте! В общем – найти и все! Точка!

Озадачив помощника, старпом направился на ходовой мостик к командиру с тревожной вестью.

Время шло – сапоги не находились.

Командование корабля не было готово к такому повороту событий.

На малом военном совете (командир, замполит и старпом) приняли решение: ночью на ходу тихо, не поднимая шума, построить экипаж, разъяснить ситуацию и нацелить моряков на поиски сапог. Включили на юте освещение, построили моряков, выступили с пламенной речью перед сонными матросами. Старпом и замполит клеймили позором неизвестных мерзавцев, посягнувших на честь корабля, и требовали немедленно вернуть сапоги генерала.

— Сапоги — не иголка, мы найдём их, а заодно и злоумышленников, совершивших этот мерзкий поступок.

После пламенных речей экипажу было отведено 20 минут на поиски пропавших сапог.

— Осмотреть корабельные помещения, о результатах осмотра доложить на ГКП.

Пот этой команде моряки разбежались по заведованиям.

Прошло 20 минут, затем 30, потом 45 минут – сапоги не найдены. После таких суровых заявлений даже колебавшийся «проказник», совершивший то ли злую шутку, то ли месть начальникам, наверно задумался бы, как ему избавиться от злополучных сапог.

Время неумолимо приближалось к развязке событий.

Командир на учении не покидал мостика, настроение было мрачным. Он посоветовал своим заместителям изменить тактику поиска и приказал построить экипаж.

Вышел отец-командир к матросам, рассказал о трудностях, которые с доблестью и честью преодолевает экипаж крейсера на инспекторской проверке и пообещал предоставить 10 суток отпуска, тому, кто случайно найдёт потерянные сапоги и принесёт их во флагманский отсек. Такой аргумент должен был заинтересовать матросов в добросовестном поиске и возвращении пропажи.

Время приближалось к подъёму, сапоги не были найдены. Нужно было готовиться к самому неприятному докладу генералу Армии. Кто пойдёт к нему? Кто и как доложит? Как выйти из создавшейся ситуации было не ясно. Пригласили на мостик адъютанта инспектора, доложили об этом событии командиру эскадры. Ситуация была аховой.

Решили. К генералу с докладом пойдёт старпом вместе с приборщиком каюты. Именно они отвечали за порядок во флагманской каюте и сохранность личных вещей проживающих начальников. Перед походом к генералу старпом вызвал интенданта и приказал подобрать самые лёгкие и самые маленькие сапоги из тех, что хранились в кладовых корабля. На крейсере был небольшой запас сапог, предназначенных для экипирования десантного взвода.

— Да вы их разомните и начистите. При последней проверке я видел, что они у вас плесенью покрылись.

— Как же им не заплесневеть. Яловые сапоги более двадцати лет лежат в сырой баталерке и ни разу не использовались. Одна от них морока. У них уже носки загнулись вверх, как на лыжах! — Сетовал интендант.

— Ну вот, настало время их использовать по назначению. А затем нас с вами используют по полной схеме и носки нам загнут тоже. Подготовьте лучшую пару и принесите ко мне в каюту! — приказал старпом.

— Я приготовлю две пары, а то вдруг опять что-нибудь случится.

Такой диалог происходил между старпомом и помощником по снабжению.

В назначенное время старпом, приборщик и интендант с кирзовыми сапогами в руках стояли у двери каюты генерала. Адъютант пригласил их войти.

Инспектор в носках сидел у письменного стола и читал документы.

— Здравия желаю, товарищ Генерал Армии, разрешите доложить.

— Здравствуйте моряки. Докладывайте. Вот мне всю форму принесли, а сапоги ещё не доставили?

Старпом, глубоко вздохнув, начал доклад:

— Товарищ Генерал Армии, ночью был шторм, матрос-приборщик с сапогами вышел на верхнюю палубу бака, и его смыло волной.

— Где же мои сапоги?!

— Не беспокойтесь товарищ генерал Армии, матрос жив. Его этой же волной забросило на верхнюю палубу юта, на корме. Мы его выловили.

— Так как же мои сапоги?!

— Извините товарищ генерал Армии, стихия. Сапоги выловить не удалось. Их унесло в море.

— Вы что, хотите сказать, что в штаб флота на разбор учения и на доклад главному инспектору я пойду босиком?

— Ни как нет, мы приготовили для вас новые крейсерские сапоги и хорошо их начистили.

Услышав фразу старпома, интендант, преданно глядя в глаза генерала, поставил перед ним пару неуклюжих тяжёлых кирзовых сапог сорок пятого размера с металлическими набойками на каблуках.

— Что это такое? Вы понимаете, что единственный мастер Москвы, Арменак Аршакович, делает один раз в год по специальному заказу для моих больных ног пару ортопедических сапог из мягкой тонкой кожи. В ваших кирзовых сапогах я не смогу и шага сделать. Нет у вас порядка на корабле! Адъютант, свяжитесь с Москвой, запросите доставить запасную пару сапог, а с моряками мы здесь разберёмся.

Лица старпома и интенданта покрылись холодной испариной.

К приходу в базу на корабль вертолётом доставили запасные хромовые сапоги для инспектора.

Корабль по итогам проверки поучил плохую оценку и был поставлен на рейд для отработки организационного периода. Флотские комиссии нагрянули на крейсер с проверками. Злоумышленника, укравшего генеральские сапоги, не нашли. Жизнь шла своим чередом. В служебной характеристике старпома появилась запись:

— «Недостаточное внимание уделяет воспитанию подчинённых».

Через два года его назначили командиром крейсера.

© Н. Черкашин