Золотая осень русской литературы

Аналитическая статья о современном состоянии отечественной литературы

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятна мне твоя прощальная краса -

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и в золото одетые леса.

А.С. Пушкин

  Творческое занятие искусством — это единственный вид деятельности, позволяющий детально исследовать этические и эстетические закономерности общественного развития. А постижение этих морально-идеологических аспектов нашего бытия играет немаловажную роль как в судьбах отдельных личностей, так и человечества в целом.

  Соприкасаясь с произведениями искусства, культурный человек получает удовольствие потому, что обогащает себя новыми необходимыми ему знаниями. Приобщение к миру прекрасного, по сути своей, является актом сенсуального, чувственного познания окружающей нас вселенной. Однако подлинное искусство способно развиваться, лишь находясь в лоне живой исторической культуры. Своим появлением на свет шедевры обязаны не столько художникам-творцам, сколько цивилизации, их воспитавшей.

Печалит в старости не жизни миг, а смерти вечность

 В.П.Рычков

  Исчезновение с исторической арены великих древних цивилизаций со всей их культурологической атрибутикой — явление отнюдь не случайное, а вполне закономерное. Наше мироздание устроено таким образом, что всё происходящее в нём, с каждой минутой неотвратимо приближается к своему фатальному завершению. И если какая-либо историческая культура уже достаточно пожила на белом свете, то её искусство прекращает своё существование, превращаясь в музейные редкости и сувенирные поделки ремесленников.

  Отживающая цивилизация, в лучшем случае, способна лишь на репродуцирование своих прежних художественных достижений, а в худшем — на бездарную «эквилибристику», подобную современному западному авангардизму. При этом этнос умирающей культуры биологизируется, погрязает в различного рода социальных извращениях и постепенно возвращается в свою первозданную дикую стихию. Картина перед нами предстаёт весьма неприглядная и удручающая, неправда ли? А разве прощанье с жизнью — это тот случай, которым можно любоваться?

Кругозор шире у тех, кто смотрит вглубь

В.П.Рычков

  На свете существует великое множество искусств, и даже простое их перечисление — задача отнюдь не из лёгких. Но искусствоведы уже давно сумели во всём этом разобраться и пришли к выводу, что имеется всего лишь шесть сфер богемной деятельности: живопись, поэзия, музыка, танец, скульптура и архитектура. А все остальные виды искусств носят сугубо фрагментарный или же синтетический характер.

  В данной классификации, литературное творчество представлено одним из своих наиболее ярких жанров — поэзией, и, наряду с другими искусствами, оно вносит посильную лепту в постижение законов бытия. В частности, литераторы занимаются исследованием бесценных для нас закономерностей, лежащих в основе развития морали.

Что недоступно разуму, глаза не видят

В.П.Рычков

  Очередная художественная литература зарождается на заре существования новой исторической культуры, а истоками всякой писательской деятельности является, как известно, фольклор — устное народное творчество.

По мере «взросления» цивилизации, её литературное творчество интенсивно развивается, порождая множество различных жанров, в основном реалистических. Но, как и всякое искусство, начинается литература с импрессионизма (поговорки, пословицы, примитивное стихосложение), импрессионизмом она и заканчивается (совершенная поэзия, афористика).

Афоризмы не разжёвывают

В.П.Рычков

  Искусствоведческий термин “импрессионизм” образован от французского impression — впечатление, и это наименование как нельзя лучше характеризует начальную и завершающую стадии развития любого искусства.

  Реалистические творения, шаг за шагом, постепенно раскрывают перед нами идею художника и потому впечатляют довольно умеренно, а работы импрессионистов, без какого-либо промедления, сразу же погружают наше сознание в предельно кратко сформулированную художественную идею, и тем самым они нас просто ошарашивают. В то же время, импрессионизм невыгодно отличается от реалистического искусства своим кажущимся примитивизмом. Такое суждение в какой-то степени справедливо по отношению к незатейливости «раннего» фольклорного импрессионизма юной исторической культуры, с её далеко недостаточным арсеналом выразительных средств и возможностей. Однако «поздний» импрессионизм, завершающий процесс развития любого искусства, вовсе не является следствием оскудения данной цивилизации. Причина нарочитой простоты искусства зрелой исторической культуры кроется в стремлении её богемных представителей к максимальной лаконичности выражения своего творческого замысла. Что достигается посредством разработки приёмов и освоения техники ритмического однообразия, уникальной малодетальности, расплывчатой и фрагментальной нечёткости фактуры художественных произведений. Впечатление, получаемое от подобных творений, не многоплановое, как в реалистическом искусстве, а значительно более упрощённое, но зато цельное и сконцентрированное.

  Более того, только одноплановые произведения искусства могут быть импрессионистскими, то есть, максимально насыщенными для нашего психологического восприятия, и если художник-импрессионист невзначай перегрузит фактуру своего детища даже незначительными деталями, то целостного впечатления уже не получится. Как драгоценная хрустальная ваза, выпавшая из рук художника, оно разлетится на мелкие никому не нужные «осколки», и перед нами предстанет примитивнейшее реалистическое творение.

Горят все — светят немногие

В.П.Рычков

  Поэзия — это переходный литературный жанр и он достаточно проблематичный для восприятия. Потому как она совмещает в себе несовместимое — реализм с импрессионизмом, и если вполне удачное произведение поэтического импрессионизма воспринимать реалистически, то впечатление о способностях художника и его творениях будет весьма банальным.

  Вспоминается мне по этому поводу одна интереснейшая история, наглядно иллюстрирующая парадоксальность восприятия поэтического, то есть незрелого литературного импрессионизма. Как-то раз я поправлял своё здоровье в госпитале ветеранов войны. В одной палате со мною лежало человек шесть умудрённых жизненным опытом пожилых людей. И был среди них один почти совсем слепой старик, который однажды прочитал нам наизусть своё любимое пушкинское стихотворение — “Пророк”. Да так его продекламировал, что мы все были потрясены, и когда старик закончил чтение, то в палате воцарилась мёртвая тишина. Затем один из присутствующих, нарушив это безмолвие, торжественно заявил, что, как только он попадёт домой, то непременно откроет Пушкина и перечитает “Пророка”. Показателен тот факт, что так же как он думали все присутствующие.

  Выписавшись из госпиталя, я в тот же день  с нетерпением заглянул в собрание сочинений Александра Сергеевича.

  И что же!?

  Я вновь был потрясён!

  Но, как это не странно прозвучит, моё впечатление на этот раз было совершенно противоположным!

  Дело в том, что, читая не спеша и с заковырками, а, потому имея возможность детально анализировать содержание стихотворения “Пророк”, я с удивлением обнаружил, что в нём отсутствует описания каких бы то ни было серьёзных законченных событий. И как я ни старался вникнуть в, несомненно, глубокий смысл прочитанного, впечатление осталось никаким.

  Недоумение по поводу моего столь контрастного разночтения Пушкина со временем разрешилось, и я, в конце концов, понял, что “Пророк” — чисто импрессионистское творение, а коли это так, то и читать его надо на одном дыхании, иначе оно обязательно рассыплется на мелкие тривиальности.

Заблуждение — желаемая истина

В.П.Рычков

  Своим импрессионизмом Пушкин до сих пор многих приводит в недоумение, и тут на днях слышу, как наши маститые кинематографисты жалуются телезрителям по поводу абсолютной невозможности экранизации целого ряда пушкинских произведений. По их мнению, проблема заключается в слишком простом пушкинском языке, который на экране обязательно превращается в зауряднейшую банальность. Да что там говорить о нас — простых смертных, если сам Лев Николаевич Толстой и тот заблуждался в оценке творчества Пушкина, жёстко критикуя его произведения за «реалистическую несуразность».

  Негативное отношение даже к выдающимся творениям художников-импрессионистов может возникнуть у кого угодно, будь он хоть семью пядей во лбу. Подобные недоразумения происходят только потому, что не с реалистическими мерками надо подходить к оценке и восприятию импрессионизма. Конечно, ставить Пушкина в кино можно, да ещё как можно, но экранизацию некоторых его произведений необходимо осуществлять не по правилам реалистического киноискусства, а по импрессионистским канонам.

  Для справки: если кто-то из читателей имеет смутное представление о том, что такое русский кинематографический импрессионизм, рекомендую для просмотра очень показательный в этом плане фильм Петра Луцика “Окраина”, производство 1998 года. Кстати говоря, это кинопроизведение вошло в десятку лучших отечественных фильмов двадцатого века.

Афоризм — сухой остаток интеллектуального тумана

В.П.Рычков

  Зрелый литературный импрессионизм, реализует себя в афористическом жанре, и его «зёрна мудрости» — апофтегмы, сентенции, максимы, …, невозможно воспринимать иначе как однопланово. Эти краткие философские умозаключения представляют собою, доведённые до предельного лаконизма наши этические познания лежащие в основе построения человеческой морали. Однако следует заметить, что добывались они по крупицам на всём пути развития литературы, а писатели-афористы лишь резюмируют эти знания, подводя этические итоги существования конкретной исторической культуры.

Лебединая песня — не плач смерти, а гимн жизни

В.П.Рычков

  Как ранней осенью на деревьях появляются отдельные ярко раскрашенные листочки, так и в произведениях наших писателей последнее время всё чаще встречаются афористические вкрапления. Эти русские мудрости уже давно пришлись по вкусу афоризматикам, бережно собираются ими и издаются в виде популярных литературных сборников, многое из содержимого которых впоследствии превращаются в так называемые крылатые фразы, которые бывают у всех на слуху. Российские журналисты и режиссёры не отстают от наших писателей, и сегодня, как никогда ранее, активно используют афоризмы в качестве всевозможных текстовых заставок. Все эти факты свидетельствуют о том, что современная русская литература уже находится в преддверии своей лебединой песни.

  Предшествующие нам цивилизации, в том числе и западноевропейская, подарили миру множество замечательных писателей-афористов, творчество которых воистину сравнимо с прекрасной, чарующей порою осеннего листопада. Но вот беда — лично я до недавнего времени ничего не слышал о подобных русских писателях-мудрецах. Вероятно, что многие читатели со мною не согласятся, и действительно, как же в таком случае быть нам, например: с Суворовым или Прутковым? Разве эти авторы не являются представителями русской культуры, или их книги это не афористические произведения?

Лозунги - афоризмы для толпы

В.П.Рычков

  А вы посудите сами, станет ли армия победоносной, если её предводитель начнёт философствовать и не будет, по мере сил своих, совершенствоваться в военной науке?

  Нет, не станет! В таком случае, мог ли наш легендарный, не знавший поражений генералиссимус позволить себе всерьёз заниматься искусством мудрых изречений?

  Нет, не мог! Поэтому и классический труд Александра Васильевича — ”Наука побеждать” — содержит не афоризмы, а боевые лозунги и девизы, многие из которых наверняка были им заимствованы. Но, в данном случае, «плагиат» не только допустим, а даже необходим, потому как Суворов создавал не авторское художественное произведение, а коллективный труд многих поколений военачальников — азбуку русского военного дела.

Мечты — миражи души бесплодной

В.П.Рычков

  Что же касается Козьмы Пруткова, то он не является реально существовавшей личностью. Доподлинно известно, что автор знаменитой афористической монографии —  “Досуги и пух, и перья” был выдуман. За псевдонимом скрывался целый коллектив всё тех же афоризматиков — собирателей мудрых изречений и всевозможных острот.

  Козьма Прутков — это всего лишь иллюзорное воплощение мечты наших интеллигентов-романтиков о грядущих временах, когда русская культура наконец-то достигнет зрелости, и у неё будут свои писатели-афористы.

В темноте и серость светит

В.П.Рычков

  Нетерпение в ожидании появления русских писателей-мудрецов в настоящее время уже приняло такой размах, что даже «смехотворчество» у нас порою выдают за афористику. Конечно, свято место пусто никогда не бывает, и всё-таки это надо же было додуматься, чтобы обычное «ёрничанье», со всякими там непристойностями к мудрости приравнять!? "Десять остряков не стоят одного талантливого человека, точно так же, как десяти талантам не заменить гения" - Анри Фредерик Амиель.

Хотя для принятия такого опрометчивого решения имелись и некоторые основания. «Хохма» — это имя иудейской богини мудрости, и в среде представителей еврейской культуры талантливое «хохмачество» является не просто мудростью, а чуть ли не признаком гениальности. Однако к нашей православной культуре данное обстоятельство не имеет ведь никакого отношения! Другое дело в Израиле — государстве иудейском — там не только можно, а нужно считать «хохмачей» мудрецами на законном и полном на то основании, а для русской цивилизации философия и пересмешничество —  “это две большие разницы”.

Юмор расцветает на могиле мудрости.

В.П.Рычков

  Настоящие мудрецы всегда вызывали у русских людей чувство благоговения, потому как от них ума набраться можно, а пересмешники апеллируют в основном к тупости и хамству своих персонажей, активируя у народа веселящие их низменные инстинкты. Таким образом, смехотворчество не только никому не прибавляет ума, но и существенно понижает уровень человеческой нравственности.

  По своему происхождению пересмешничество бывает очень разным, но абсолютно всегда оно связано со скудоумием. Так, например, русское скоморошество — это изначальность нашего сценического искусства, его детские и довольно глупые чудачества. Но не зря говорят “что стар, что мал”, и «хохмачество» иудеев — прагматических останков некогда великой арабской культуры, это уже что-то вроде старческого маразма в искусстве, как бы продолжение его существования после интеллектуально-нравственной смерти.

Скоморохи могут порою принести облегчение, но не вылечить

В.П.Рычков

  Общеизвестно, что представители современной русской культуры имеют исключительные умственные способности, и примитивизм многих других народов для нас пока что в диковинку. Именно поэтому русский человек иногда любит посмеяться над чудаками — анекдотическими персонажами. Но смех — это всего лишь истерика, а шутовство — занятие далеко небезобидное, серьёзно воздействующее на психику человека.

  Социально-психологическая эффективность смехотворчества заключена в его наркотической способности затмевать наше сознание, отрывая его от реальности. Находясь в смешливом истерическом состоянии, люди делаются легко внушаемыми, что иногда приносит им пользу, помогая полноценно отдохнуть, временно забыв о своих жизненных невзгодах. Но, при желании, пересмешники вполне могут всех нас и одурачить.

Мудрость наивна, а глупость хитра

В.П.Рычков

  Защищая народы России от произвола лицедеев, наши докоммунистические власти пересмешников не жаловали, и даже хоронить их на кладбищах порою было категорически запрещено. Но времена меняются, и сегодня увеселение обобранного русского народа безмерным количеством «хохмачей» помогает нашим нерадивым правителям оставаться у власти, не допуская массовых народных волнений.

  Всё это, конечно, грубое насилие над общественным сознанием, но есть у «хохмы» одно очень тонкое психологическое предназначение, жизненно важное для незаконопослушных граждан. — Остротами, желательно «сального» содержания, мошенник должен суметь рассмешить тех, кто поймает его на месте преступления, и навыки эти нередко помогают жулью избежать побоев, а порою даже сохранить свободу.

Слабый дух всегда в плену у тела

В.П.Рычков

  ”Ставшее смешным не может быть опасным”, так рекламировал свои дорогостоящие смехотворные услуги известный зарубежный смешитель-беспредельщик — Мари Франсуа Аруэ по кличке Вольтер. Его биография весьма поучительна для всех пересмешников, потому как много пришлось пережить ему вполне заслуженных наказаний.

  Для западноевропейской культуры фигура Вольтера равнозначна нашему Льву Николаевичу в культуре русской. Но интеллектуально Вольтер был на порядок слабее Толстого, и всю жизнь занимался в основном тем, что строчил заказные пасквили. Предлагая своим высокопоставленным клиентам высмеивание конкурентов, как средство борьбы за их власть и материальное благополучие.

  Популярность морально-психологической расправы над ближними у европейской элиты того времени  зиждилась на парадоксальности их менталитета, сочетающего в себе эгоистический западный индивидуализм с ещё сохранившимся трепетным почитанием рыцарской чести. Играя на этом антагонистическом противоречии западноевропейского общества, Вольтер сумел сколотить себе огромное состояние и стал одним из богатейших людей во Франции.

Ничтожные люди, как мухи, любят загаживать всё светлое

В.П.Рычков

В своих литературных опусах Вольтер постоянно опошлял католичество, которое, как известно, является мировоззренческим фундаментом всей западноевропейской культуры. А однажды он смехотворно надругался даже над Орлеанской девой – национально-патриотической святыней своего отечества, и, разумеется, что все эти фокусы не прошли для него даром.

Кого за грехи не мучает совесть, тех терзает страх

В.П.Рычков

Вольтер постоянно находился в таком жутком страхе, что иногда даже мёртвым завидовал, а как иначе в жизни этой за всё платить приходится. Множество униженных Вольтером высокопоставленных лиц постоянно пытались свести с ним счёты, и как только он попадал к ним в руки, били его нещадно.

  Как-то раз, благодаря усердию своих недоброжелателей, он целый год провёл в Бастилии, а через некоторое время, ещё не успев как следует насладиться свободой, снова попал туда. И чтобы не окончить свои дни в тюремной камере или не быть забитым до смерти, приобрёл этот хохмач в приграничной зоне четыре неприступных замка (два во Франции, а два в Швейцарии). Соединил их попарно подземными переходами, и двадцать лет, находясь в самозаточении, он как крыса носился по этим ходам, скрываясь от погони.

  Только будучи уже в преклонном возрасте Вольтер позволил себе выйти из подполья. Решился он на столь рискованный шаг лишь после того, как купил себе у продажной прессы славу великого мудреца, дарующую ему неприкосновенность. Но, тем не менее, этот его поступок всё-таки оказался опрометчивым.

Звёздная болезнь наблюдается у планет и спутников, у комет, астероидов и болидов, но не встречается у звёзд

В.П.Рычков

  В жизни довольно часто бывает так, что самозванцы умирают от славы. Вот и Вольтер, не выдержав бремени своей непомерно раздутой популярности, вскоре скончался. Хоронили его дважды, и с первыми похоронами у него были большие проблемы.

Мудрое слово время не старит

В.П.Рычков

  Настала пора завершить основную тему нашего повествования, тему современного возрастного состояния русской литературы.

  В этом году минуло ровно сто пятьдесят лет со «дня рождения» мифической личности Козьмы Пруткова — предтечи всех русских писателей-афористов. И вот наконец-то наша литература достигла зрелости, признаком которой является тот факт, что в России начинают появляться мудрецы, способные излагать свои кратко сформулированные философские мысли не отдельными умозаключениями, а целыми афористическими томами. И сегодня уже реально осуществляется мечта литературных гурманов, почитателей уникального русского глубокомыслия.  С великим литературным почином вас дорогие мои соотечественники и все любители русской словесности.

http://rychkov.ucoz.ru/index/0...