РОЖДЕНИЕ «КАПИТАЛИЗМА»: КАК ЭТО БЫЛО?

Нетрудно увидеть, что экономически люди в реальной жизни делятся на 4 категории, и это не пресловутые «классы». Оглянувшись вокруг себя, мы без труда (любой из нас!) тут же обнаружим примеры всех 4-х типов людей и судеб:

1) Пассивные и бедные
2) Активные, но бедные
3) Активные и богатые
4) Пассивные, но богатые.

Первая категория – это побирушки, «клиентела», наполнитель «майданов», «профессиональные нищие». У них нет денег, и они не хотят работать.

Вторая категория – «работяги». Они работают много, много и учатся, вообще, как говорится, «стараются», но платят им мало.

Третья категория – это получатели т.н. «живой» ренты, предпринимательского дохода. Это люди, чьи доходы высоки, но неразрывно связаны с их профессиональной деятельностью. Прекратят свою активность – иссякнут и доходы.

Четвёртая категория – получатели «мёртвой ренты», пассивные не столько в физическом смысле (иногда они танцуют ночи напролёт), сколько в смысле общественной пользы. Для себя они делают только то, что хотят, а для общества – ничего (кроме капризов). Владельцы «мёртвой ренты» формируют кастовое общество, в котором «владелец спит – а денежки идут».

+++

В наибольшей степени соответствует зоологическим инстинктам 4-я категория. То есть сочетание богатства и «свободы» (как незанятости делами, необязательность никакого занятия). Это идеал животного, потому что животное хочет одновременно доминировать и следовать инстинкту экономности действий. Если животное только доминирует, но не ленится, или только ленится, но не доминирует, то оно несчастно. Ты ничего не делал, и всё твоё время – свободное, но голодно. Или наоборот: у тебя горы злата, можешь себе позволить всё, чего угодно, но некогда: всё время на работе, всё время загружен деловой активностью.

Человеку не нравится ни то, ни другое, и он находит выход. Известный поэт Роберт Бёрнс написал об этом выходе так:

Вот этот шут - природный лорд.
Ему должны мы кланяться.
Но пусть он чопорен и горд,
Бревно бревном останется!

В строках Бёрнса видны одновременно и презрение, и зависть.

Именно так, по Бёрнсу, нарождавшийся «капитализм» («деловой парнишка» - как окрестил его В. Маяковский) рассматривал позднефеодальную знать.

Ни Бёрнс, ни Маяковский не понимали, почему в конечном итоге активный деловой человек, «младокапиталист» в итоге стремиться стать феодалом, а не наоборот.

Ответ даёт зоопсихология: когда у тебя есть деньги, очень хочется «свободы». Не в религиозном, монашеском смысле «свободы от греха», которая для либерала вовсе не свобода (а даже «мракобесие»). Свободы в её простейшем и примитивнейшем, понятном зоологическому инстинкту изводе, как «свободного времени». Как снижение нагрузки, занятости. Вплоть до буквального: не хочу таскать с собой везде мешок золота, оно тяжёлое, как свинец, заменю этот мешок лёгкими бумажками-банкнотами…

Одной из ошибок Маркса мне видится то, что Маркс полагал перерождение феодализма в капитализм, а я вижу прямо противоположное: деловой, активный капитализм есть недоразвитый феодализм. И если дать активному деловому капитализму спокойно развиваться, не вмешиваясь извне в логику его процессов, то он постепенно перерождается в кастовое общество позднефеодального типа.

Потому что, как девочка у Ю.Олеши говорила, что ей «непременно нужны И дудочка, И кувшинчик», так и животному в человеке нужны непременно вместе И деньги, И свобода.

То есть зоологический идеал животного – прийти в состояние (4), в котором оно и богато, и непринуждённо. Всякий понимает, что легко получать деньги приятнее, чем тяжёлым трудом, даже если речь идёт об одной и той же сумме. Допустим, по условию задачки, вы не можете получить больше 100 рублей. Но у вас есть выбор: или получать их просто так, или ежедневно ради них вскакивать по будильнику, и пахать за них. Что приятнее, даже при условии что речь идёт об одной и той же сумме? (то есть разница не в величине дохода, а в способе его получения).

+++

Люди захватывали власть, захватив её – делали как им удобнее и приятнее всего, и в итоге этого процесса сложилось то, что так раздражало Бёрнса. То есть власть родовой аристократии, которая имеет право быть неумной и не активной, и – не сразу, но постепенно – всё больше и больше этим правом пользуется.

Одно дело, если школьника заставляют ходить на уроки. Другое – если ему предоставили выбор: не хочешь, не ходи. Никто тебя не накажет, и даже не отследит твоего прогула. Я вам скажу, что получится: большинство школьников не бросят уроки сразу и совсем. Они продолжат ходить учится по доброй воле, но… Постепенно расшатывая график. Делая себе поблажку то тут, то там (это же так по-человечески понятно!).

С аристократами то же самое. Нельзя сказать, что они сразу и все, в один день, стали паразитами общества. Они даже и после «вольности дворянству», перестав быть служилым сословием, ещё лет двести поступали на службу. И не всегда ради жалования, а часто – из чувства долга.

Но вода камень точит и зоология берёт своё. Имея выбор между живой, активной рентой (предпринимательским доходом) и мёртвой рентой, не предполагающей НИКАКОЙ активности, ответственности, занятости получателя – неумолимо побеждала мёртвая рента.

+++

Животные такими вопросами не маются. У львов самец не охотится – заставляет охотится более слабых самок своего прайда. Львицы ловят добычу, а лев величественно, медленно подходит к ней и жрёт. Причём лучшие куски – на правах самого сильного. Потому у него и грива, а у самок нет – потому что грива мешает охоте, цеплялась бы за колючки и т.п.

Вся «работа» льва – дождаться, пока львицы ему поймают добычу, и ещё – когда ему захочется – удовлетворить с львицей свой половой инстинкт. Причём льву это нравится, ни охотником, ни скопцом он явно не желает быть. И тем и другим становится только по несчастью.

А почему тогда Бёрнс возмущался?

Потому что богатый и пассивный человек, в наибольшей степени соответствуя зоологическому идеалу жизни, в наименьшей степени соответствует идеалу цивилизации. Такое вот противоречие – и мы, рискуя надоесть читателям, снова и снова о нём говорим.

Чем лучше человеку с точки зрения удовлетворения зоологических инстинктов, тем хуже для цивилизации. Даже в половых вопросах (которые мы, впрочем, рассматриваем так, для «клубнички», факультативно): с точки зрения цивилизации с её строгой моногамной семьёй самец – прежде всего отец, он не столько удовлетворяется, сколько служит.

Его главная функция – вовсе не в том, чтобы «кончить» - а в том, чтобы многие годы нести ответственность за снабжение и воспитание будущего поколения, передавая ему материальные и духовные достижения Коллективного Разума цивилизации. А животному такое зачем? Пять минут удовольствия – а потом двадцать лет каторги? Скажите такое коту – он вас обсмеёт!

Ну, и во всём так. Цивилизации не нужны наслаждающиеся куски мяса. Ей нужны передатчики Наследия, которые сами носители знаний, и грядущим поколениям их поставщики. Которые по 20-30 лет учатся, чтобы разместить в себе хотя бы главные достижения Коллективного Разума. Не говоря уж о специфических, второстепенных его достижениях…

+++

С точки зрения цивилизации богатый бездельник – бесполезен, как функционер, адски затратен, как потребитель и при этом катастрофически вреден, как дурной пример для подражания. Соответствуя идеалу животного существования – он категорически и вопиюще не соответствует идеалу цивилизованной жизни.

Посему в недрах этого естественного уклада (который мы условно называем «феодальным», хотя это тоже неудачное имя, как и «капитализм») вызревают две альтернативы, порождённые силой знания.

Да, друзья мои, Ф. Бэкон сделал открытие: «знание – сила». Об этом и до него догадывались, но после его трудов – стали твёрдо это знать. И вот ты беден, но у тебя в руках сила. А твой противник, которому ты завидуешь – богат, но этой силы лишён. И ты можешь эту силу использовать. Но, согласитесь, сила – такая вещь, которую можно использовать по-разному! Револьвер – сила, но в кого он стреляет (или направлен) – не револьверу решать. Токмо стрелку!

+++

Расскажу кратко долгую историю: человек вышел из животного состояния через храмы и их святыни. Там у него сформировалась этика служения и чувство долга, добровольно принимаемое самопожертвование ради высших (по отношению к его «я») начал. Это сложная история становления в голове абстрактного мышления, способности к обобщению идей, которые в обобщённом виде из консультантов хищника на охоте превращаются в его господ и повелителей, и мы её расскажем в другой раз.

Этика служения говорит, что ты должен служить высшим идеалам, а не дурака валять в тупом времяпрепровождении, наслаждаясь бездельем. И не потому, что тебя извне заставили палкой, а потому что ты сам себя контролируешь, направляешь в эту сторону. Потому и называется – «этика служения».

Нетрудно понять, что выстроенная на сакралиях этика служения очень неприязненно относится к богатым бездельникам, прожигателям жизни, которые тратят на свои пустые забавы то, что должно быть потрачено на развитие Коллективного Разума человечества.

Но сила – амбивалентна. Не всякий обладатель силы знаний обладает фанатичной и сакральной этикой служения.

Другие носители тех же знаний – формировались в масонерии, становились «чёрными магами» (аллегорически говоря).

Маг – это учёный, знания которого служат не человечеству, а только ему одному (и немножко тем, кого он произвольно отбирает облагодетельствовать). Магия – та же самая наука, только засекреченная для личного, или узко-коллективного использования. Большой знаток чёрной магии Папюс говорил об этом так: «больше всего новичков в магии удивляет то, что в ней нет ничего магического».

Отсюда – разумеется, как метафора – белая, серая и чёрная магии. Белая – это открытая наука, как таковая, Бойль, Мариотт и Менделеев. Серая – пассивна, превосходство в знаниях используется для создания себе уникального положения среди профанов. А чёрная – истребительная. Превосходство в знаниях используется для уничтожения других людей.

+++

Те, кто изучал историю масонства, знают, что на первых порах это был «заговор учёных секретарей» против венценосных болванов. У лорда-бревна есть умный библиотекарь. И, начитавшись всяких книг, этот библиотекарь спрашивает у себя: а почему лорду всё, а мне так мало?

И умный библиотекарь создаёт ловушки, комбинации (особенно если он объединился с другими, себе подобными умниками), чтобы поменяться с лордом местами.

Возникает интересная ситуация: и чёрная, и белая магия – одинаково против «мёртвой ренты». Потому что мёртвую ренту получает, в буквальном смысле слова, пустое место. Рантье может лежать в коме, в состоянии «овоща», не осознавать даже самого себя – а пассивная рента всё равно поступает на его банковский счёт.

Цивилизацию это не устраивает с точки зрения очевидного тупика умственного развития. А масонерию – это не устраивает с точки зрения личной зависти мага. «Эти деньги, поступающие «овощу» - должны идти в мой карман»!

Когда марксизм говорит о прогрессивности раннебуржуазных революций, свергающих вконец окоснелый позднефеодальный отстой – мне кажется, в глубинном смысле имеется в виду именно это: цивилизация и масонерия сложили усилия, чтобы сбросить венценосных болванов, отнять богатство у тупых.

Дальше – пути цивилизации и масонерий расходятся. Маги стараются только для себя, а если у них ложа – то только для своих. Как только они сделали для себя открытие, что знание – сила, они стараются монополизировать эту силу только и исключительно в своих руках.

Их идеал вовсе не в том, чтобы из тупых сделать знающих (чего желает Коллективный Разум, для которого чем больше носителей, тем ему лучше), а чтобы сделать тупых вечными рабами знающих.

+++

Именно поэтому параллельно с социализацией возникает и другой, параллельный, и очевидным образом тупиковый для цивилизации процесс, который марксисты назвали (на мой взгляд, ошибочно) «капитализмом».

На первых порах «подпевая Марсельезе», масонерия хочет стать новой аристократией, а вовсе не «свободы, равенства, братства» (фальшивый, потому что крайне противоречивый лозунг[1]).

Для этой цели у масонерии есть 7 основных и 33 вспомогательных уровня посвящения (градусы), превращающая доступ к знаниям в квазифеодальную иерархию. Если знание – сила, то лучше не давать силу тем, кто может составить тебе потенциальную конкуренцию. Маг не учит – а наоборот, задуривает голову, уводит в сторону от адекватного понимания мира, «промывает мозги» профанов, чтобы сделать своё интеллектуальное превосходство над ними вечным.

В ХХ веке к этому добавляются технологии сведения с ума, зомбирования, искусство превращать человека в недочеловека, яркий пример которых – Украина и украинствующие. Конечная цель масонерии – раздробить человеческий вид на 33 подвида, большая часть которых – служебные постчеловеки, узкофункциональные недоумки.

Свергнув феодальную аристократию (а где-то, как в Англии, полюбовно слившись с ней в новую «чёрную» аристократию) – масонерия свергла и честный, прямой закон сословности. Власть тайного заговора для того и тайна, чтобы не признавать официально сословных привилегий своих бенефициаров. Номинально, формально – это демократия равноправных граждан, чего (как вы все видите) в реальности и близко не существует.

Но смысл масонерии в том, что она – не власть меча, а власть хитрого, извращённого ума (меча тоже, но во вторую очередь). Потому масонерия упорно лепит картонные декорации «демократии» для дураков и дураков, которые верили бы в эти картонные муляжи, как в настоящую демократию.

Формула масонерии – «чужой идиотизм – залог твоей власти». Если бы украинствуюшие не были идиотами, тогда англосаксам пришлось бы самим воевать с русскими или не воевать вовсе. И то, и другое для англосаксов неприятно. А тут нашли дегенератов, в силу идиотизма согласившихся умирать за чужие прибыли! И так у масонерии во всём…

+++

Власть масонерий, опирающихся на технологии лжи, и названная марксистами «капитализмом» для цивилизации опаснее, чем власть феодалов, опиравшихся на открытое и прямое, ни от кого не сокрытое грубое насилие.

Одно дело – заковать человека в кандалы: внутри-то он остаётся человеком. Иное дело – с помощью хитрых технологий свести человека с ума, превратить в украинца, полоумное, вечно хихикающее, умственно-недоразвитое, суицидальное существо, которое не только само, без конвоя, придёт на плаху, но и само себе голову отрубит, чтобы палачу не пачкаться.

С другой стороны, очевидна конвергенция масонерий с «мёртвой рентой», стремление в конечном итоге стать феодалами без кавычек, завершить процесс перехода феодального скипетра из чужих рук в свои.

«Буржуазная демократия» 1980 года на Западе – на порядок сложнее, тоньше, изящнее, чем её топорная имитация в наши дни. В «обществе спектакля» 1980-го года масонерия Запада ещё играет на очень высоком уровне режиссуры и актёрского ремесла.

Сегодня же симуляция «выборов» была бы смешной, когда бы не была такой страшной: облетели цветы, осыпалась позолота, износились бархатные перчатки.

Переход от «предпринимательского дохода», живого и деятельного, к мёртвой ренте на Западе почти завершён. Столетия несменяемости власти на Западе растлили и разложили правящие масонерии, отупили и примитивизировали потомков Ротшильдов и Рокфеллеров. На современном уровне грубости имитация демократических процедур они попросту теряют свой смысл. Точно так же, как теряет смысл фокус, секрет которого всем зрителям известен и хорошо виден.

Обман ведь полезен хитрецу, когда есть те, на кого он действует. А если всем всё видно и понятно – тогда обман только раздражает публику, а обманутых не создаёт.

Если на ранних стадиях, в борьбе с феодальным миром, масонерии опирались на интеллектуальное превосходство, то теперь они всё больше и больше похожи на своих бывших соперников, венценосных болванов. Так проявляет себя конвергенция признаков, обусловленная «компасом» зоологических инстинктов (а конечный пункт, куда они ведут – это состояние всевластия при полной безответственности).

Впрочем, и сам по себе интеллект, даже если и не отвергнут – не панацея, а всего лишь нструмент, как нож. В разных руках инструмент служит не только разным, но и порой противоположным по смыслу и содержанию целям.

+++

Подводя итоги, скажем кратко. Четыре экономических типа людей обуславливают и три состояния когнитивного процесса в обществе.

1) Примитивное, в котором Знание минимально используется, или вовсе отсутствует. Такое общество мало отличается от «мира животных».

2) Прогрессивное, когда Знание поставлено на службу обществу. Это именно то, чего ждёт и требует от нас Коллективный Разум цивилизации с момента её возникновения[2].

3) Дегенеративное, в котором Знание поставлено на службу индивиду, или групповому эгоизму правящей ложи, враждебно и даже смертельно для всех остальных, используется не как инструмент помощи ближним, а как инструмент их уничтожения, подавления, обезумливания.

+++

Вы и без меня прекрасно видите «из сегодня» - какого типа общество Запада, и куда оно ведёт человечество.

А. Леонидов, команда ЭиМ

---------------------------------------------------

[1] Свобода не может сочетаться с равенством – потому что если каждый свободен, то каждый добьётся, чего сможет, а не единого стандарта. Братство тоже плохо сочетается с ними обоими, потому что любимому брату стараются отдать лучшее, а не поровну с собой, и любовь лишает свободы, как и свобода любви.

[2] Обожение, или теозис — изначальная цель христианской цивилизации, учение о соединении человека с Богом, приобщении тварного человека к нетварной божественной жизни через действие божественной благодати. Коротко смысл обожения выражен в высказывании Афанасия Великого: «Бог вочеловечился, чтобы человек обожился» — что обозначает потенциальную возможность для каждого человека и историческую необходимость для человека вообще обрести нечеловеческое могущество в обладании самим собой и природным миром вокруг себя в органическом единстве с Богом.