КРЫЛЬЯ ПОБЕДЫ

    В настоящее время мы отмечаем знаменательную дату. Ровно 75 лет назад, в августе 1943 года, советская авиация завоевала господство в воздухе и не отдала это стратегическое преимущество до конца войны. Однако, гордость за ВВС не может скрыть от нас тот факт, что сейчас, как в 90-х годах ХХ века, начался очередной виток идеологической войны, одной из целей которой является дегероизация подвига советского народа в Великой Отечественной войне. Понятно, главной целью этой пропагандистской атаки является поколение ЕГЭ, которое воспринимает исторические факты через призму эмоциональных материалов различных интернет-экспертов или из фильмов.

    Здесь следует отметить, что Интернет, также как современное кино, вообще продают пользователям или зрителям не истину, а эмоции. По этому признаку можно  легко распознать цель изготовления всей современной медиа-продукции. Если, скажем, в фильме о войне самыми эмоциональными сценами являются не бои с немцами, а гон пьяного сотрудника НКВД, избивающего по любому поводу солдат и офицеров, значит, зрителю предлагают грубо слепленную антисоветскую агитку, авторы которой ненавидят наш народ, его культуру и историю.

    В Интернете часто появляются и, якобы, объективные цифры. Например, в одном из топовых материалов сообщается, что Германия за всю войну выпустила 46 тысяч самолетов, в то время как потери советской авиации составили 92 тысячи машин. Разумеется, данное сравнение просто не выдерживает никакой критики, поскольку сравнивается кислое с желтым. Во-первых, данное количество произведенных самолетов отражает только показатели работы авиационной промышленности Рейха, а авиазаводы интенсивно работали во многих оккупированных странах. Так французский истребитель Д. 520 «Девуатин» достался немцам не только в качестве трофя, но и выпускался для нужд «Люфтваффе» до 1944 года. Всего за эти годы было изготовлено 900 машин. Столько же самолетов изготовила голландская компания «Фоккер», и это только по официальным данным, часто значительно заниженным или вовсе умалчиваемым.

    Следует учесть также тот факт, что немцы обладали очень сильной системой противовоздушной обороны. В нацистских войсках ПВО с начала и до конца боевых действий служили от одного до полутора миллионов человек. Кстати, этот род войск, также как войска СС, не учитываются западными историками ни при подсчете численности агрессора, ни при учете его потерь. А что потери были доказал, кстати, мальчик Коля из Уренгоя. Ефрейтор, по поводу которого он печалился в Бундестаге, служил именно в ПВО. Вдобавок ко всему прочему, собственно, вермахт и СС были очень хорошо оснащены собственными средствами борьбы с авиацией, особенно малокалиберной зенитной артиллерией (МЗА), вооруженной, в том числе, шведскими и швейцарскими пушками фирм «Бофорс» и «Эрликон».

    Значит, количество авиационной техники, выпущенной странами нацистского «Евросоюза», было вполне достаточным, по мнению германских стратегов. Именно их провалы и просчеты, привели к утрате стратегического преимущества в небе войны, а не соотношение численности произведенных или сбитых самолетов.

    Про советские потери в авиации следует сказать особо. Как известно, еще В.И. Ленин настаивал, что «социализм – это учет и контроль». Будьте уверены, что во время войны система учета и контроля работала, как часы. Поэтому цифра 92 тысячи потерянных самолетов включала буквально все причины списания машин: в результате воздействия противника, как на земле, так и в воздухе, уничтожение самолетов своими войсками при отступлении, утрату техники из-за авиационных происшествий и, наконец, списание отдельных узлов или целых самолетов после выработки ими ресурса.

   То, что интенсивные бои съедали моторесурс с запредельной скоростью, надеюсь, никому не надо объяснять. Впрочем, один пример можно привести. По воспоминаниям летчиков, воевавших на американских истребителях Р.39 «Аэрокобра», заокеанскими конструкторами был утвержден ресурс 250 часов полета, но, если бы пилоты воевали в предписанном инженерами режиме, то их бы сбивали первом же воздушном бою, поэтому в авиационных частях был установлен реальный моторесурс, учитывающий постоянные нагрузки, – 50 часов. Эта машина обладала солидным запасом прочности, но после 5-10 боев ее мотор, а, возможно, и планер приходилось сдавать в утиль.

   Откуда тогда родилось представление о немецких летчиках как непревзойденных «асах», сбивавших наших пилотов десятками и сотнями? Нынешние антисоветские пропагандисты обычно используют сравнение лучшего немецкого летчика-истребителя Эриха Хартманна, которому записали 354 «победы» и Александра Покрышкина, имевшим на своём счету 59 сбитых лично и 6 – в группе, то есть 65 самолетов. Он стал «лучшим летчиком - истребителем стран антигитлеровской коалиции» (в кавычки заключена прямая речь – слова, произнесенные про Покрышкина президентом США  Рузвельтом).  Казалось бы, 354 и 65 – не сопоставимые цифры, но про Хартманна, во время войны знали только геббельсовские пропагандисты. Имя же Александра Ивановича Покрышкина гремело не только на другом континенте, но и обладало могучим и грозным авторитетом по обоим сторонам линии фронта, как у нас, так и у немцев.

    Из воспоминаний летчика - штурмовика Анны Егоровой, можно узнать, что однажды ее самолет был подбит, и ей пришлось совершить вынужденную посадку в расположении наших войск. Советские солдаты и офицеры, увидев такое диво-дивное, девушку-пилота Ил-2, повезли показать ее в штаб армии. Генералы стали расспрашивать героиню про службу и тут случился налет немецкой авиации. Главный армейский авиационный начальник сразу взял на себя управление отражением налета и по радио спросил, кто командует советскими истребителями. Услышав, что над ними работает группа Покрышкина, генерал воскликнул: «Саша! Вали их всех!».

    Ну, Саша и дал немцам прикурить! Сбитый немецкий ас, весь увешанный крестами, приземлился на парашюте чуть ли не на крышу штаба армии и его привели на допрос. Немец был дерганый, возбуждённый после боя, злой из-за поражения, но узнав, что его сбил «сам Покрышкин», тут же успокоился. Тевтонскому стервятнику было не обидно получить по щам от такого выдающего летчика...

    Советский пилот стал единственным в годы войны военнослужащим, ставшим Трижды Героем Советского Союза, но эта высочайшая награда получена им отнюдь не за большое количество сбитых самолетов врага. К счастью, А.И. Покрышкин оставил после себя не только славную память, но и великолепную книгу воспоминаний, написанную им лично - «Познать себя в бою». Из этой книги читатели могут узнать, что война в небе – тяжелейшая и крайне опасная работа, а не череда подвигов аса – одиночки.

    Для того, чтобы это понять, следует подробно и, по возможности, доступно объяснить сущность военной авиационной деятельности. Исторически сложились следующие виды боевой авиации, которые сейчас получают специализированные машины: бомбардировочная, штурмовая, разведывательная, истребительная и авиация ПВО (перехватчики). Александру Покрышкину, воевавшему июня 1941 года, пришлось выполнять все возможные функции, предусмотренные для советской авиации, поскольку задач было много, а пилотов и машин мало. На его истребитель МИГ-3 подвешивали бомбы, и он бросал их с пикирования на переправы, под его крылья устанавливали РСы (реактивные снаряды) и летчик штурмовал вражеские автоколонны. Разумеется, летал он и на разведку, и сбивал врага как истребитель. Однажды, увидев бездействие ПВО города Кропоткин Краснодарского края, он выполнил и их работу, разогнав утренний налет немецких стервятников на мирное население.

    Современные историки считают А.И. Покрышкина выдающимся командиром и специалистом, разработавшим новую тактику применения истребительной авиации, позволившую завоевать небо войны. Все верно! Однако, из его воспоминаний совершенно очевидно, что он был, прежде всего, гениальным мастером воздушного боя.

    Для простоты понимания пробуем максимально упростить описание авиационной войны, подобрав актуальную и понятную аналогию, скажем, сравним деятельность истребительной авиации с тактикой футбола, точнее, с расстановкой игроков на поле. Там есть вратарь, защитник крайнего рубежа. В этом образе Покрышкина особенно любило начальство. Самая болезненная и уязвимая точка фронта – это штаб. Немецкая разведка, кстати, очень быстро засекала его местоположения по интенсивному радиообмену, и, естественно, фашисты старались уничтожить командный пункт силами бомбардировщиков. И тут Покрышкин, как самый надежный щит, висел над головами наших генералов, вместе со своими товарищами, и валил немцев так, что только дым стоял!

    Защитник в поле – это сопровождение бомбардировщиков или штурмовиков и отражение атак на них. Во второй период войны, когда у авиации Красной армии хватило сил на подобную защиту, Покрышкин не допускал к своим подопечным ни одного самолета противника. Ни один Ил-2 или Пе-2, при его сопровождении не были сбиты истребителями немцев.

    Полузащитник – разрушение атак противника, отражение бомбовых или штурмовых ударов. У А.И. Покрышкина был фирменный почерк – «соколиный удар», причем это не фигура речи, а именно профиль атаки. Сокол, как известно, вначале падает на жертву камнем, а у самой земли притормаживает и нагоняет объект охоты в более пологом полете. Наш пилот также поднимался над строем бомбардировщиков и падал в крутое пике. Набрав скорость, он сближался с врагом, потом изменял угол атаки. Летел почти параллельно земле, сближался с вражескими машинами, и бил на выбор один-два самолета сразу, причем обязательно ведущего бомбовоза. Строй врага рассыпался, бомбежка срывалась, немцы бросали бомбы, где попало, в том числе, на свои войска.

    Наконец, форвард, нападающий целью которого в небе является не только уничтожение неприятельских самолетов, но и выполнение стратегической задачи – завоевание господства в воздухе. Немцы, даже утратив данное преимущество, иногда добивались успеха на локальном участке, когда перед подлетом своих бомбардировщиков высылали группу очистки воздуха, состоявшую из 12-20 истребителей. И наши, и их пилоты часто гибли в массовых боях, метко называвшихся «собачьей свалкой». Однако, ударным самолетам, подчас, удавалось выполнить бомбежку. С Покрышкиным этот номер не проходил. Он всегда высылал на группу расчистки лучших асов, которые даже в свалке оставались невредимыми, сбивая «Мессеров», а в это время резерв истребителей атаковал «Юнкерсы», отводя угрозу от советских войск. Блестящим примером такой успешной операции стала защита переправы Красной армии через Сиваш при освобождении Крыма.

    Эрих Хартманн, с которым сравнивают выдающегося советского мастера боя, всю войну занимался «свободной охотой». То есть сбивал одиночные самолеты, уходя от схваток с ними по принципу «ударил – ушел». Обычно объектами его атак были «подранки» - поврежденные в бою самолеты, или молодые пилоты, потерявшие ориентировку и отставшие от строя. И какая задача подобной, почти компьютерной, игры? Немец не решал ни одну из целей авиации, работал только на себя самого, избегая любой опасности.

   Справедливости ради надо сказать, что Покрышкин весной 1944 года попытался охотиться над Черным морем, сбил два транспортных самолета, но командование, узнав об этом, категорически запретило «заниматься ерундой», растрачивая талант на всякие пустяки. Но у него хоть была осмысленная задача – сорвать эвакуацию нацистских преступников из блокированного Крыма. В наше время, мы можем только пожалеть, что ему не дали завершить эту миссию. Возможно, некоторые нынешние «герои» крымско-татарского и армянского народов кормили бы рыб, а не грелись под крылом ЦРУ.

  Эрих Хартманн "форвард", сбивший 354 самолета? Не факт, что с одной атаки он вообще сбивал. Мы же знаем, что часто советские самолеты возвращались, имея десятки пробоин в крыльях и фюзеляже. Сочиненные им сказки так и не превратили этого подлого нациста в Лионеля Месси фронтового неба. Кстати, интересно, как бы восприняли болельщики действия звезды футбола, хоть Месси, хоть Рональдо, если бы этот футболист бегал бы вдоль поля за пределами его границ и выскакивал на газон только тогда, когда вокруг нет соперников, бил мяч ногой в сторону ворот и каждый удар ему засчитывали как гол.

    Хартманн – истинный бриллиант западной пропаганды, вначале геббельсовской, а потом - натовской. Его воспоминания записаны после войны какими-то американскими журналистами. Дело в том, что при вступлении ФРГ в блок НАТО было необходимо возродить «тевтонский боевой дух» в германских войсках, создать иллюзию уверенности в своих силах, казалось, навсегда подорванную в результате грандиозного поражения от Красной Армии.

    Считать эту тупую агитку за исторический документ могут только наивные люди или злоумышленники, специально принижающие подвиги наших дедов и прадедов. Не буду разбирать фантазии лично Хартманна, скажу обо всех нацистских асах скопом: они очень много врали про свои успехи на восточном фронте. Это доказанный факт. Так официальные потери советской авиации за первые (неудачные) два года войны составили 46,5 тыс. самолетов от всех мыслимых причин. Немецкие же истребители за то же время записали в качестве боевых побед 60 тысяч самолетов, как будто не было зенитного огня, бомбардировок аэродромов, брошенной неисправной или лишенной горючего техники, наконец, аварий и списания неисправных или выработавших ресурс самолетов. Среди немцев тоже были настоящие, а не пропагандистские, пилоты, сражавшиеся в воздушных боях с нашими летчиками, но они воспоминаний не оставили, поскольку их к августу 1943 года их повыбили или согнали с неба, заставив терпеть поражение за поражением, а наши летчики победили умелого и опытного врага. Вот этот факт и является единственной истиной во всех рассуждениях о крыльях Победы.

Владимир КОРНЕЕВ