Почему русские никогда не откажутся от Украины

Очень хорошо освежающая мозги статья Холмогорова (источник)

В августе 1948 года Совет национальной безопасности США по запросу министра обороны Джона Форрестола выпустил меморандум (NSC 20/1 1948), посвящённый целям США в отношении России. Значительная часть меморандума была посвящена Украине. Американские аналитики со всей определённостью утверждали, что Украина — органическая часть России, крайне маловероятно, что украинцы будут способны к самостоятельному национальному существованию, а главное — попытка поддержки украинского сепаратизма вызовет резко негативную реакцию со стороны русской нации.

«Нет чёткой разделительной линии между Россией и Украиной, и установить её затруднительно… Экономика Украины неразрывно сплетена с экономикой России в единое целое. Никогда не было никакого экономического разделения с тех пор, как территория была отвоёвана у кочевых татар и стала осваиваться оседлым населением. Попытка оторвать её от российской экономики и сформировать нечто самостоятельное была бы столь же искусственной и разрушительной, как попытка отделить зерновой пояс, включая Великие озёра, от экономики Соединённых Штатов…

Наконец, мы не можем оставаться безучастными к чувствам самих великороссов. Они были самым сильным национальным элементом Российской империи, сейчас они являются таковым в Советском Союзе. Они останутся самым сильным национальным элементом на этом пространстве при любом своём статусе… Украинская территория настолько же является частью их национального наследства, насколько Средний Запад является частью нашего, и они осознают этот факт. Решение, которое попытается полностью отделить Украину от остальной части России, связано с навлечением на себя неодобрения и сопротивления с её стороны и, как показывает анализ, может поддерживаться только силой».

То, что было очевидно аналитикам и государственным деятелям США в ту эпоху, когда они стали сверхдержавой и обладали монополией на ядерное оружие, оказалось забыто современным политическим истеблишментом и медиа Америки. Белый дом и лидеры Евросоюза полагают, что смогут при помощи силы или угрозы санкций заставить русских думать об Украине как о другой стране, нежели Россия. И если Запад преуспеет в «сдерживании» России, то наградой ему станет накопление долгосрочной неприязни русских, для которых Запад, США, НАТО, ЕС будут восприниматься в одной-единственной оптике — как сила, которая препятствует русским владеть и распоряжаться значительной частью своей земли и своего наследия и быть рядом, в одной стране, вместе с близкими людьми.

Почему русские воспринимают Украину как Россию?

Прежде всего — личные связи. Огромное количество граждан России родились на территории Украины, причём отнюдь не считают себя украинцами, особенно в том смысле, который вкладывают в это слово власти в Киеве. Ещё у большего количества граждан России есть предки и родственники на Украине. Будет удивительно найти гражданина России, у которого таковых совсем нет.

То есть русские воспринимают Украину как свою родовую землю в самом буквальном смысле этого слова, готовы указать могилы родственников и участок земли, на котором стоял их дом.

Когда в 1991 году административные границы республик СССР были превращены в непрозрачные границы, 8 млн человек, считавшихся русскими в самом узком, этническом смысле этого слова, оказались в юридическом смысле «украинцами». Часто связи рвались по живому. Например, Харьков и Белгород — по сути, города-близнецы, основанные в одну и ту же эпоху, в конце XVI - середине XVII вв., русскими царями как передовые рубежи перед набегами крымских татар, — оказались по разную сторону. Загородные домики жителей «российского» Белгорода оказались на территории Украины, а загородные домики жителей «украинского» Харькова — наоборот.

Поэтому русские из России недоумевают, почему режим в Киеве считает себя вправе распоряжаться их землёй, особенно если учесть, что этот режим пришёл к власти при помощи переворота и последующего прямого запугивания на фоне гражданской войны. И неудивительно, что многие поддерживают так называемых сепаратистов. Этот термин, впрочем, обманчив: по отношению к единой России в качестве сепаратистов могут рассматриваться, скорее, власти Киева, в то время как активисты Крыма или ополченцы Донбасса скорее подпадают под определение «сепаратисты от сепаратистов», то есть «юнионисты». И активизм в Крыму, и выступление в Донбассе, и протесты в Одессе, подавленные в ходе расправы, когда за один вечер 2 мая 2014 года были жестоко убиты около 50 человек, — всё это было в логике большой и единой России юнионистскими, а не сепаратистскими выступлениями.

Огромное количество русских не только жили, но и работали на Украине, которая в ХХ веке была главным индустриальным районом России. Индустрия там выросла не как продукт украинского национального характера, а потому, что её создавали в этом регионе сперва цари, а затем советская власть. Индустриальная плотность востока Украины была сравнима только с немецким Руром. Огромное множество людей в России на том или ином этапе своей жизни работали на территории Украины на предприятиях, создававших авианосцы, вертолёты, компоненты космической отрасли, — всё то, что было частью сложнейшей экономики огромной сверхдержавы, но никак не было нужно независимой Украине.