Небольшая резня в прекрасной Тэйларии. Глава 15.

Когда Сара очнулась, она не сразу поняла, где находится. Комната в полумраке, она лежит в постели, видит склонившееся над ней встревоженное лицо… как его зовут? Ах, да, Кирилл… а где другие? Сара обвела глазами помещение и с облегчением вздохнула – это была ее спальня на яхте. Тех людей, из ее сна, в каюте не было. Она попыталась приподняться с подушек, но голова так сильно закружилась, что она без сил уронила ее обратно на подушки.

Краткое содержание главы 14. В Воспитальном доме Тэлар и Ирина никого не нашли. Только несколько следов указывали, что дети и их воспитатели... прошли сквозь стену и углубились в скалы, в прямом смысле этого слова. Зато они нашли мертвого Соломония в валяющемся неподалеку катере экзистов. Тэлар понят, что ценой своей жизни тот уничтожил вражеский катер и не дал детям погибнуть. Экзситы убили всех жителей деревни, свалили трупы в кучу и залили стеклообразным составом. Это была ловушка - не успели Ирина и Тэлар там оказаться, как из-з скал вылетел второй вражеский катер. Ледайя сумела "договориться" с роботом о сотрудничестве. Они выбрались из дворца и угнали катер экзистов. 

- Лежи, лежи! Ты много крови потеряла, лежи! Я сейчас тебе сок налью, пить хочешь, наверное?

Кирилл налил гранатовый сок в стакан, вставил трубочку и поднес к губам жены, другой рукой приподнимая ее голову. Она сделала несколько глотков, откинулась на подушки. Память постепенно возвращалась, а с ней и осознание утраты чего-то очень важного. Ага… Живота нет! Она схватилась руками за ставший тощим и пустым, как мешок, живот. Ребенок!

- Где ребенок? – прохрипела она. Адреналин выплеснулся в кровь, сильно забилось сердце, заныли почки…

- Что ты, что ты! Не волнуйся! – Кирилл вскочил и подкатил на гравитационной платформе странное сооружение, похожее на овальный в основании цилиндр высотой с человеческий рост. Он коснулся кнопки на пульте, лежавшего рядом с кроватью, и поверхность цилиндра бесшумно раздвинулась, как створки. Шумо- и светозащитная штора закрывала кроватку с сокровищем – маленьким человечком, счастьем и радостью матери. Радость спала, чмокая губками.

Сара протянула к малышу руки. Кирилл подтащил платформу к постели так, чтобы она могла дотянуться до малыша. Она коснулась его пальцами и замерла, не в силах оторвать взгляда. Ее некрасивое измученное лицо осветила улыбка.

- Какой красивый! – прошептала она. – Какой же ты красивый!

- Это мальчик! – тихо сказал Кирилл.

Женщина нежно гладила малыша по крошечной ручке.

- Как ты его назвал? – спросила она шепотом.

- Я тебя ждал… - Кирилл накрыл своей ладонью руку Сары, держащую кулачок младенца, и женщина почувствовала, как душащая волна отчаяния захлестывает ее. Она никогда не будет счастливой. Никогда. Она медленно убрала руку от младенчика и закрыла штору-цилиндр.

- Я их видела, - наконец сказала женщина, глядя в потолок.

- Кого?

- Их, всех. Кого я убила. Всех. Они меня там ждут… и нет мне прощения.

***********

Георгий с командой уже сутки бились над хитроумными паролями, мешавшими управлять яхтой. Права была Сара – без нее не справиться! Кирилл изображал готовность помочь, но то ли на самом деле не мог справиться с управлением, то ли притворялся, но толку от него не было.

- Ну так надо идти к ней, просить, чтобы помогла! – уныло сказал Леня Вахроменко. Он закончил отжимания, и ему стало совсем скучно. Можно было, конечно, устроить пробежку по коридорам яхты, но капитан велел не отлучаться.

Команда отвлеклась от своих занятий, все повернулись к доктору.

- Она еще не пришла в себя… - так же уныло ответил Серж. Он только что отнес заменитель грудного молока в спальню Сары, покормил младенчика и знал все новости «оттуда».

Члены команды повернули головы по направлению к Георгию.

- Ну а что я могу? – ответил он, нервно дернул плечом. Правый глаз у него тоже начал дергаться. Он разрывался между необходимостью привести Сару в чувство и напомнить ей об обещании помочь им попасть на Тэйларию и простым человеческим сочувствием к женщине, пережившей клиническую смерть. – Подождем, а пока будем пытаться взломать защиту, да, Йоганн?

- Ну да, ну да! – откликнулся связист Йоганн Зайберг – он на пару с Петром увлеченно осваивал профессию хакера. Но хозяйка была суперхакером, и без техники, доступной лишь немногим правительственным структурам Ойкумены, тут было не обойтись.

- Ждем! – констатировал Георгий.

В его душе царил ад. Он оставил целый народ, даже два народа – белокурых тэйларийцев и черноволосых тэйларианцев без помощи. Нет, конечно, оставались десантники, вооруженные «под завязку», но если все на самом деле так плохо, и они подвергнутся нападению флота экзистов, то его группе не устоять. И тогда эта прекрасная женщина с темно-синими глазами, так поверившая ему, окажется в смертельной опасности. А он, дурак этакий, сидит тут на болтающейся в Богом забытой дыре Ойкумены яхте и не может ничего сделать.

Можно сколько угодно утешать себя тем, что «не виноват, так вышло», «чудом спаслись» и «делаем, что можем». Не поможет. Ледайя… даже имя ее звучит, как прекрасная мелодия… синеокая Ледайя поверила ему, а он подвел. Подвел. Оставил беззащитных людей в опасности. Но, может, все обошлось? А какого черта тогда случилась эта авария? Где шестой, который вошел внутрь, и больше его никто не видел?

Поскольку помочь Йоганну и Петру он не мог – все свои идеи он уже высказал несколько часов назад, Георгий отправился на кухню готовить команде обед. Кулинария была его хобби. С каждой планеты Георгий старался привезти какой-нибудь новый рецепт, ингредиент или способ приготовления. Все погибло вместе с кораблем. Хорошо, еще, что он додумался хранить рецепты в виртуальном информационном «облаке», а то и рецептов бы не осталось.

На этой яхте явно любили поесть. Треть трюмных помещений занимали морозильные камеры для долговременного хранения продуктов. Правда, сейчас они были пусты. В одной камере оставались следы крови – наверное, положили свежее мясо, и никто не удосужился вымыть камеру. В общем, повару-любителю Георгию Смирнову порадовать команду было особенно нечем, особенно после разносолов во дворце Тэйларии. Видно, хозяйка яхты была не слишком хозяйственной. Вот и Алекс… или как его на самом деле – Кирюха? – уплетал за обе щеки и подкладывал себе добавку каждого блюда из рук «старшего кока». Оголодал, бедняга…

После сытного «обеда по-походному» Георгий вернулся с Петром и Йоганном в рубку, продолжать пока бесплодные попытки «вскрытия защиты», Алекс-Кирилл отправился к жене и ребенку, сменив на этом посту Сержа. Доктор тоже поел и присоединился к остальным, занял кресло второго пилота. Не успел он углубиться в изучение монографии о влиянии ультрафиолетового излучения на зародышей рептилоидов, находящихся в яйце, как загорелась «тревожная кнопка», и из динамика раздался встревоженный голос Алекса:

- Доктор, зайдите к нам! У нас проблема!

Доктор сорвался с места и побежал на верхнюю палубу, в спальню хозяйки. Отделанный дорогим золотистым деревом люк был открыт «нараспашку». Молодые родители пытались накормить младенца. Пока доктор бежал по коридорам, его комлинк, настроенный на режим «фононяни», выдал перепалку между ними. Дите жалобно «мяукало». Женский голос:

- Ты как его держишь? Дай мне, я знаю, как надо!

- Откуда ты?... как ты его держишь? Он же захлебнется!

- Знаешь… я знаю, как надо! У меня… у меня две сестры на моих глазах выросли! Отдай!

- А я… я логически рассуждаю, понятно? И доктор… о! Доктор!

- Доктор, помогите нам!

Влетевший в спальню доктор обнаружил картину маслом под названием «Кормление первенца». Малыш заливался, куксил личико, разевал маленький ротик. Молодой отец пытался пристроить младенца к материнской груди, почему-то ставя его вертикально, «столбиком». Мать всовывала малышу сосок, тот делал попытки пососать, но, видно, безуспешно, раскрывал ротик и отчаянно вопил. Доктор подоспел вовремя – отец покрылся красными пятнами от волнения, а мать была на грани истерики:

- Доктор, он не ест! – в отчаянии воззвала матушка.

- Сейчас все будет! Спокойно! – Серж, ощущая себя кем-то между Ангелом-Хранителем и фокусником-иллюзионистом, пристроился рядом, принял из дрожащих родительских рук младенчика, приложил его к материнской груди, со словами:

- У вас пока не может быть молочка, мамаша! – забрал младенчика, переодел ему впитывающий подгузник, вынул из встроенного бара с охлаждением заранее подготовленное молочко, подогрел его и, накрутив крышку с соской на бутылку, торжественно вручил младенчика матери вместе с бутылкой. Малыш присосался к бутылке и принялся сосать молочко. На глазах у матери выступили слезы счастья. Кормление продолжалось недолго. Наевшись, младенчик заснул. Доктор поднял его вертикально, дождался отрыжки и уложил малыша в колыбельку.

- Как назвали богатыря? – светясь оптимизмом, спросил доктор родителей. Женщина смущенно улыбнулась и взглянула на Алекса.

- Теодор… Федор то есть! – важно ответил он.

- Ага! Федя, Федя, съел медведя? Отличное имя для парня! Ну что же… А теперь, мамочка, я займусь вами…

****************************

Оставшиеся в рубке члены команды подняли глаза на командира. Он только развел руками:

- А что я должен сделать? Вломиться туда с молотком?

Петр уткнулся в монитор, Йоганн пожал плечами и, посвистывая, продолжить черкать графическим пером в планшете – он разрабатывал схемы обхода паролей. Один Леня, молодой и бестактный, протянул:

- Надо выбираться отсюда… - и с унылым видом проводил глазами возникший в иллюминаторе остаток их спасательной капсулы – она продолжала разрушаться, следуя по в противоположном направлении, по той же орбите, что и яхта. «Шалунья Роззи» каждый раз автоматически совершала маневр уклонения от капризного обломка, никак не желающего развалиться окончательно и свалиться в атмосферу планеты.

- Да, надо выбираться! – Георгий поднялся. – Надо выбираться.

Высокий, подтянутый, с глазами цвета стали, он стоял, покачиваясь с носка на пятку:

– Я сильно обескуражен нашей беспомощностью. Мы живы, мы здоровы, мы на прекрасно оснащенном боевом корабле, и мы – беспомощны. Мы можем до бесконечности пребывать в патовой позиции. Если не произойдет чуда, а мы, современные люди, верим лишь в те чудеса, которые творим сами, наше положение останется таким же удручающе безнадежным!

Йоганн перестал свистеть и отложил перо. Петр ухмыльнулся, крякнул и оценивающе оглядел командира с головы до ног. Леня прикусил язык. Георгий умел, в случае чего, высказаться так, что портовые медамс могли брать ручку и записывать новые для себя выражения. Но столь выспренная речь говорила только об одном: командир взбешен до крайности. Это случалось редко, и, чтобы не сорваться в безудержный гнев, Георгий Смирнов вспоминал, что он происходит из старинного русского рода, ведущего свою историю более семи веков – рода, давшего миру более ста известных государственных и военных деятелей, людей науки, искусства и образцов благочестия. Когда Георгий вспоминал о последних, он становился особенно вежливым.

Через час Серж спустился в рубку. Остановился у входа, обвел глазами повернувшихся к нему коллег и произнес:

- Вас просят наверх, товарищ капитан! И тебя, Петр!

Георгий вскочил, подтолкнул Петра, ворчащего «А меня-то зачем?» и выскочил в коридор, добежал до двери в спальную, подождал Сержа и Петра и вежливо постучал. Люк не открылся.

- Кнопку нажми! – сказал Петр, кивнув на кнопку вызова на стене. Георгий, стукнув себя по лбу, нажал на кнопку. Люк с тихим шипением открылся. Спальня была погружена в полумрак. Медноволосая женщина полулежала в постели, положив руку на колыбельку, в которой мирно спал новорожденный. Алекс (он же Кирилл) сидел в кресле рядом с женой и ребенком. Женщина подняла голову, жестов пригласила вошедших войти. Потом, не отрывая глаз от младенчика, подтолкнула отцу платформу с колыбелькой и закрыла, нажав кнопку на пульте, шторы в колыбельке.

Цилиндрическая платформа плавно подплыла к Кириллу, и он отошел в дальней конец спальни с ней, оставил там и вернулся к жене обратно.

Женщина оторвала взгляд от колыбельки и повернулась к Георгию . Ее глаза, полные слез, тоскливый взгляд… откуда это?

Что-то всплыло в его памяти и остро кольнуло в сердце. Ну да… то, что невозможно забыть – такие глаза были у его матери, когда...

Они летели на корабле службы спасения всей семьей. И еще много других, срочно эвакуированных жителей планеты Томь. Планета была колонизирована уже более двух веков. После трансформации ее болота с ядовитыми испарениями превратились в заливные луга, зловонные грязные потоки воды – в чистые ручьи. Очистившаяся атмосфера напоминала земное голубое небо ранней весной в России.

Все было прекрасно, сельскохозяйственная планета быстро развивалась, как поставщик чистой экологической пищи – настоящих молочных продуктов, злаков, овощей… Люди продолжали осваивать и расчищать новые территории, но их победоносное шествие прервало извержение вулкана.

Вулкан проснулся неожиданно. Возможно, его «разбудили» глубинные взрывы, в результате которых в земле появлялись трещины, и в них уходила ржавая болотная вода. Извержение не затронуло поселения, но через несколько недель у людей появились странные симптомы болезни, позже названной Томской лихорадкой. Все начиналось безобидно – обычная простуда, кашель, насморк. А через несколько дней человек начинал задыхаться, хвататься за сердце. Сердечные боли становились все сильнее, наступала смерть.

Заболевание оказалось очень заразным, с практически стопроцентным смертельным исходом. Вскрытия, произведенные в местной больнице, показали воспаление сердечной мышцы, вызванное неизвестной доселе бактерией.

Медики не могли помочь. Прибывшие в срочном порядке врачи с центральной планеты разводили руками – им удалось только довести летальность заболевания до счастливых шестидесяти процентов. При малейшем признаке болезни человека и его близких помещали в строгий карантин. Был введен режим чрезвычайной бактериологической угрозы. Лучшие исследователи Ойкумены бились над созданием лекарства. Но ничего не помогало. Даже те, кто не был болен, в чьих тканях не было обнаружено ни одной «томской бациллы» в самом строгом карантине неожиданно заболевали и умирали.

Была объявлена срочная эвакуация. На планете было около полумиллиона жителей. Прибывавшие имперские корабли могли забрать от пятисот до трех тысяч человек. В первую очередь забирали семьи с детьми, в которых не было больных. Их семье повезло – они попали на небольшой госпиталь службы медицины катастроф. Семья – Георгий с сестрой и родители – были определены в небольшой отсек с двумя комнатами и маленькой кухней. Дверь за ними захлопнулась, и они несколько недель вообще никого не видели, кроме друг друга.

Все сообщения командира передавались по громкой связи, еда поступала в закрытых контейнерах по внутренней пневматической системе, оставалось только вынуть ее из застекленного «шкафа» и разогреть. Посуда утилизировалась.

Два раза в день, утром и вечером, каждый подходил к анализатору у кровати, вставал в специальную нишу и обследовался. Укол – взят анализ крови, мягкие прикосновения манипуляторов – исследование состояния внутренних органов. Зеленый свет над головой – выходи, свободен до следующего раза. Пока люди находились в нишах, комнаты стерилизовались.

В один черный день в маминой нише зеленый свет не зажегся. Через несколько минут впервые за время их путешествия они услышали, как открылся внешний люк.

- Отпирают! Мы прилетели? – радостно спросила сестренка.

- Нет! – отец с тревогой посмотрел на мать. – Сиди тихо.

Внешний люк закрылся, и через минуту открылся внутренний. В коридор вошли четыре человека в скафандрах, двое втащили медицинскую капсулу с прозрачным колпаком.

- Не двигаться! Соблюдайте спокойствие! – произнес первый медик и шагнул в сторону матери. Та все поняла, только тихо вскрикнула:

- Берегите друг друга! – и ее подхватили, враз ослабевшую, уложили на каталку и накрыли прозрачным колпаком. Бросившуюся к ней сестру перехватил отец, она брыкалась и вопила. А Георгий как прирос к стулу. Он видел только глаза матери, обращенные к нему, сестренке и мужу - полные любви и невыразимой тоски. Такой она и осталась в его памяти.

Мать заболела. Ее, как и многих других, проявивших симптомы страшной лихорадки, пытались довезти до ближайшей исследовательской базы, где было много врачей, оборудования, больше возможностей. Но она умерла, не дождавшись этого. Ее тело было заморожено и передано, как материал для исследования заболевания, на базу «Ария-28». А корабль с выжившими сел на пустынную планету, на которой посреди песков был построен огромный карантинный госпиталь. Отец и осиротевшие дети провели там целый год, пока их переправили к здоровым. Была создана вакцина против лихорадки, их привили на всякий случай и выпустили «в мир».

Наверное, это стало основной причиной выбора Георгием профессии – воевать со злом во всех его проявлениях и спасать человечество. И вот теперь он увидел в глазах сидевшей в постели женщины ту же смертную тоску прощания матери со своим ребенком.

«Это невыносимо!» - пронеслось в голове Георгия, и он отвел глаза. Петр, стоявший рядом, принялся внимательно изучать носки своих ботинок. Доктор выглядел безмятежным и профессионально спокойным. Женщина дождалась присевшего рядом супруга и положила свою руку на его ладонь. Вздохнула и слабым голосом произнесла:

- Господа… прежде чем двинуться дальше, я обязана сделать пару заявлений.

Георгий поднял на нее глаза и встретился взглядом с Алексом. Тот быстро отвернулся, но Георгий успел заметить, что страха в этом взгляде не было.

- Во-первых, я благодарю вас за мое спасение. Я знаю, вы дали мне свою кровь, - она посмотрела на Петра, упорно не отрывавшего глаз от пола, - Спасибо.

- Это наша работа! – вежливо ввернул доктор и спрятался за крепыша Петра.

Женщина снова вздохнула, набралась сил и продолжила:

- Я полагаю, вы уже догадались, кто я.

Последовало молчание, только Петр засопел чуть громче.

- Мои изображения до последнего были в рубрике «Разыскивается», - женщина усмехнулась. – Да, я – Сара Бахрейн, Безумная Сара, та самая величайшая преступница всех времен и народов…

Петр крякнул, Георгий напрягся и не сводил с нее глаз. Доктор выглянул из-за Петровой спины – оценить состояние пациентки. Алекс поднял на нее глаза, умоляя прекратить. Но тщетно.

- И я, Сара Бахрейн, официально, в присутствии трех свидетелей, заявляю, что этот человек, - голос ее окреп, она повернулась Кириллу и указала на него рукой, - Кирилл Петрович Струев – не принимал участие в боевых операциях!

- Не надо! – Кирилл взял ее за руку. – Не надо, милая!

«И никакой он не Кирилл! – подумал Петр - а Боря, на самом деле он Борис Александрович Швебург, мошенник…» - но вслух ничего не сказал, только оторвался от созерцания ботинок и пригвоздил взглядом Кирилла. Тот увидел это, стушевался и замолчал. Сара продолжила:

- Единственная операция, в которой он был – это операция прикрытия штурма вашей базы «Ария 7», и то их отряд был послан на верную смерть, только он один чудом спасся. А так он простой стюард, был взят в плен на одном из захваченных нами судов. На моей яхте велся вахтенный журнал. Там есть описания всех передвижений корабля, можно будет поднять. Далее.

Она сделала паузу, обвела глазами присутствующих:

- А далее я обязана поставить точки над «и».

Серж насторожился. Уж не собирается ли она, чего доброго, вытащить из-под подушки пистолет и застрелиться… или принять яд – кто его знает, что у нее в стаканчике на столике? Или…

- Оправдываться и обелять себя я не буду. Я виновна. Но вчера со мной произошло нечто, перевернувшее мой мир. И говорю я все это только потому, что мы с вами – буквально – находимся в одной лодке, и вам следует понимать мои мотивы. Поверите ли вы – я не знаю, но… вчера я умерла.

Доктор машинально кивнул головой, подтверждая ее слова – да, Сара почти минуту находилась в состоянии клинической смерти.

- Я оказалась по ту сторону жизни, - голос ее окреп, она выпрямилась, сжимая руку Кирилла. – И оказалось… я их увидела – оказалось, что все те, в чьей смерти я прямо или косвенно виновна – не ушли в небытие. Нет смерти, господа, нет тлена! Мертвые ждут меня по ту сторону жизни! Это очень страшно… - голос ее дрогнул, но она справилась с волнением.

- Я впервые отчетливо осознала, что я натворила. Самое страшное, что я никогда не смогу исправить содеянное, никогда! Около двух сотен человек и рептилоидов смотрели на меня, а я ничего никогда не смогу сделать, чтобы вернуть их к жизни. Мое раскаяние, тюрьма, казнь, убийство (рептилоиды достанут меня в любой тюрьме, стоит только вспомнить, как они организовали побег своего Змеиного Принца) – ничто не исправит совершенное. Мне нет прощения! – она замолчала, собралась с силами и продолжила:

- Но я могу, пока существую, помочь людям справиться со злом. Мне нет прощения, я это осознаю. Но время, оставленное мне в моей жизни, я посвящу тем, кому я в состоянии оказать помощь! – она перевела дух. – Капитан, я готова быть с вами. Я присоединюсь к вашей команде в рубке через несколько минут.

Георгий молчал. Он был ошеломлен услышанным. Верить раскаянию прожженной авантюристки? Весь его жизненный опыт восставал против этого. Петр наконец поднял голову и взглянул в серо-зеленые глаза Сары. Он ей не верил.

«А раскаявшегося разбойника на Кресте ты забыл, Фома неверующий?» - спросил он себя. Возможно, и Георгий вспомнил это, или последний взгляд своей матери, или… Он, раздумывая, оценивая свои чувства, медленно склонил голову, поднял ее и ответил Саре:

- Госпожа… Роза! – и увидел, как широко раскрылись в безумной надежде глаза женщины, как потянулся к ней Кирилл-Алекс, - Мы благодарны вам за ваше желание помочь и ждем вас в рубке с нетерпением!

Повернулся и вышел, прихватив замершего было, как статуя, Петра.

- Молчи, а! – сказал он ему в коридоре. – Просто молчи…

© Copyright: Таня Бондарева, 2020

Свидетельство о публикации №220032202024

Продолжение следует...

Первую главу можно прочитать по ссылке https://cont.ws/@proctotanya/1...

Вторую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Третью - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Четвертую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Пятую - https://cont.ws/@proctotanya/...

Шестую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Седьмую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Восьмую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Девятую -https://cont.ws/@proctotanya/1...

Десятую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Одиннадцатую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Двенадцатую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Тринадцатую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

Четырнадцатую - https://cont.ws/@proctotanya/1...

А с первой по текущую главы - https://www.proza.ru/2019/06/....

Благодарю вас за прочтение!