Светские мировоззренческие аспекты противостояния монотеизма и язычества

Здравствуйте, мои драгоценные читатели!

Одной из самых больных тем смешанного политико-религиозно-исторического сегмента Рунета, как известно, является антагонизм двух достаточно размытых групп, которые условно можно обозначить как "авраамисты" и "родноверы". Условно - поскольку эти термины ни единого раза не корректны, и в полной мере указанные противоборствующие стороны не описывают. Однако, классификация их как христиан/язычников, или, по распространённому местному шаблону, как "традов"/"альтов", корректна ещё в меньшей степени, поскольку обладает слишком большим перекосом в религию и отношение к истории соответственно. Абсолютно же корректные термины "централисты" и "трайбалисты" как-то не прижились - именно потому, что тема больная, и связанный с ней дискурс строится в основном от того, почему антагонисты - отстой, а не от попыток разобраться, кем они являются. Этот пробел в рамках данной статьи мы и попытаемся заполнить.

При попытке хоть сколько-нибудь непредвзятого анализа данного дискурса практически сразу бросается в глаза отсутствие в его рамках ярко выраженных границ между темами историческими, национально-политическими и религиозными. Выражаясь проще, скачки по темам между взаимоотношениями государств и наций, взглядами на историю и пропагандой вероисповедания - обычное дело. Очень хорошо эту особенность иллюстрирует как-то попавшийся на глаза вашему покорному слуге заголовок "Официальная история - ложь, язычество - истина". Такие перлы, конечно, косяками не ходят. Но общую тенденцию в целом отражают.

Разумеется, браться за анализ такой химеры, как есть, единым куском - дело малоперспективное. Следует определить точку отсчёта, ядро дискурса, целям которого будет подчинено остальное разнотемье. И, на мой взгляд, таковым ядром является политика. Просто потому, что она по своей природе в таких смесях доминантна. Если вы потащите политику в исторические исследования - вы получите политику. Если вы потащите политику в богословие - вы получите политику. Если вы потащите в политику хоть историю, хоть религию, хоть всё сразу - на выходе всё равно будет политика.

Таким образом, можно утверждать, что изначальной сутью дискурса является столкновение антагонистичных политико-мировоззренческих систем, проще говоря - идеологий. Но каких именно?

Здесь может возникнуть затруднение, порождённое стереотипным восприятием слова "идеология". При его звучании сразу на ум приходит перечень: коммунизм, либерализм, национализм, консервативный традиционализм и так далее. Однако, к нашему случаю все эти "измы" без натягивания ночных пернатых на наглядные пособия упорно подходить не желают. Разве что концепция "национализм против всех остальных" смутно похожа на имеющееся положение дел - но именно что только похожа, и именно что смутно. Если начать вдаваться в подробности, то искусственность такой классификации становится заметной сразу.

Указанное затруднение возникает потому, что идеологии перебираются современные. В то время как сама мысль о ядреном декокте из политики, веры и сказаний о прошлом - очень и очень старая. Так что и идеологии, которые она таким образом тащит за собой в нынешний дискурс, следует искать там же, в древности. Когда ни либерализма, ни коммунизма, ни национализма ещё не было.

Здесь прошу набраться терпения, поскольку для вящей понятности мы начнём издалека. А именно - с зарождения сословий.

Основных сословий, или, если этот термин применим к соответствующей культуре, каст, как известно, три штуки. Упрощённо: жрецы, воины и трудовой пролетариат.

Изначально это были не замкнутые социальные группы, а скорее вехи на жизненном пути каждого мужчины. Перейдя границу между отрочеством и юностью, он отправлялся пасти скот в стороне от селения - и был обязан, при необходимости, защищать его от хищников, либо других таких же пастухов, решивших увеличить своё стадо за счёт соседского. То есть, применительно к стандартной сословной схеме, он был скорее воином. Впоследствии мужчина обзаводился семьей, детьми, связанной с этим ответственностью - и становился намного тяжелее на подъём. Таким образом, он становился пахарем. А затем наступала старость. У мужчины уже не было сил ни пасти и защищать скот, ни пахать землю. Зато у него был богатый жизненный опыт, который следовало передать подрастающему поколению - вместе с накопленными представлениями о мире и неотделимой от них на том этапе религии. То есть, он становился жрецом.

Что в этой, казалось бы, идиллической схеме не так? Избыточный универсализм. Юноша ведь может быть безобразным воином - но знать все легенды своей общины назубок и виртуозно толковать их дидактическую составляющую. У зрелого мужчины руки могут расти не в сторону земледельчества - зато из лука он будет стрелять лучше всех. Наконец, если человек от природы - дурак, то с возрастом из него получится только старый дурак, а никакой не мудрый и всезнающий жрец.

Потому специализация по этим направлениям становилась неизбежной. Результатом этой специализации и стали сословия. А там, где появляются сословия, неизбежно появляется и вопрос главенства одного из них. 

Изначально главенствующим сословием было жреческое - поскольку в идеале самое мудрое, много знающее и передающее между поколениями традиции и верования предков. Собственно, в его среде и были заложены и более-менее систематизированы основы родоплеменного политеизма - который мы и называем язычеством.

Однако, как говорил Мао Цзедун, "винтовка рождает власть". И хотя до винтовок было ещё очень далеко, сам принцип всё-таки работал, и реальная власть в общине стала переходить к воинам - элементарно в силу их способности утвердить своё главенство силовым путём. Жречество, впрочем, сохранило часть своего влияния, проистекавшего в первую очередь от его функций в общине. Если можно так выразиться, к военным вождям перешло тактическое управление социумом, в то время как за жрецами сохранился стратегический контроль над формированием его облика.

Понятно, что будучи заинтересованными в сохранении своей полезности и прилагавшегося к ней влияния, жрецы поколение за поколением воспроизводили одну и ту же структуру. Однако, времена менялись. Людей на планете становилось больше, разные культуры контактировать между собой стали чаще, а некоторые племена оказывались завоёванными соседями. Прежнее устройство социума с новыми условиями справлялось уже через раз. Жречество, однако, в изменениях не заинтересованное, располагало и мотивами, и возможностями торпедировать постепенно назревающую модернизацию. Как следствие - сведения о натянутых отношений жречества с верховной светской властью обнаруживаются ещё в египетских папирусах и месопотамских клинописных табличках. И хитрые приёмы вроде замещения царём должности верховного жреца помогали не очень - хоть кем угодно по совместительству стань, сословные интересы от этого никуда не денутся.

И тем проблемнее становилась ситуация, чем больше расширялись древние государства. Китайцы и индийцы решили этот вопрос по-хитрому - мол, боги богами, духи духами, но есть Дао/учение Будды, которое для всех, включая и богов с духами. Более радикально поступили персы, сведя базовый индоевропейский пантеон к Ахура-Мазде, который за всё хорошее, и Ангро-Майнью, который за всё плохое. Впрочем, за пределы Ирана, как исторической области, применимость этой концепции не пошла. Тогда же пошли и первые монотеистические концепции - но в социально-политическом плане они не удались. Культ Атона в Египте не прижился, поскольку продвигался одним энтузиастом и после его смерти при активной поддержке жречества сошёл на нет. А Иудее не повезло с регионом, где её достаточно быстро избавили от суверенитета более крупные геополитические игроки.

Зачем это делалось? Да затем, что в противном случае власть хоть сколько-то амбициозной митрополии над провинциями держалась исключительно на военной силе. Поскольку пантеон у провинции - свой, прилагающиеся к нему жрецы - свои, как следствие, воспроизводимый культурный код - свой. И чужаков-завоевателей местные в гробу видали. Когда же над всем этим ставится универсальная система верований, не привязанная намертво к роду-племени, то завоёванные за поколение-другое хотя бы частично проникаются имперской общностью, и иметь с ними дело становится намного легче.

Римская империя являла собой пример другого подхода, поскольку на удержание провинций ей вполне хватало и просто военной силы вкупе с колонистами из бывших легионеров. Таким образом, вся унификация культа у них свелась к выдуманному ещё греками "ребята, так Осирис - это же просто Зевс по-египетски". Из-за чего римляне со временем, пожалуй, и запутались, во что они там верят - то ли в Юпитера, то ли в Митру, то ли в Изиду. Культы императоров не в счёт - здесь вопрос не столько из сферы религии, сколько насчёт опухания гондураса у правителей. Это, впрочем, тема для отдельного разговора - случай специфичный.

Империи, однако, возникали далеко не везде. Не потому, что какие-то народы были лучше, а какие-то - хуже, это - крайне примитивный подход. Просто у иных племён до поры до времени на этот счёт не возникало чёткого ответа на вопрос, пардон, "а на фига". Без чего масштабные преобразования, вроде строительства империй и всякого тому подобного, попросту нежизнеспособны. В конце концов, социальное устройство есть результат приспособления общества к внешним условиям. И если эти условия не толкают к тем или иным преобразованиям, то и проводить оные не слишком осмысленно. Не приживётся.

Как следствие, у многих племён всё оставалось по-прежнему. Кое-где - вплоть до завышенной влиятельности жречества, как, по свидетельствам Цезаря, у галлов с их друидами. В конце концов, на континенте они по большей части контактировали с себе подобными, а германцы - это там, за Рейном. Мотивов делегировать военному вождю всю полноту власти было меньше, чем у иных народов.

При этом, данные племена, вопреки многократно уже опровергнутому, но до сих пор встречающемуся стереотипу, по чисто технологическому уровню не сказать, чтобы сильно отставали от имперствующих всех из себя цивилизованных соседей. Пирамид с парфенонами не строили, это да. И мощёных дорог не прокладывали, и акведуков к городам не тянули. Но не потому, что не могли, а потому, что не видели в этом надобности. Ключевое отличие было скорее не в этом, а в отсутствии крупных государственных форм. Поскольку в имевшихся условиях, опять пардон - "а на фига". Остальное - только следствие.

Итого, какие две антагонистичные идеологии можно вычленить из вышесказанного?

Первая, более старая. Ультра-консервативная, вплоть до отсутствия у индивидуума личной свободы за пределами традиций. Во многом изоляционистская. Как бы это парадоксально не звучало, шовинистически-мультикультуралистская. То есть "пусть себе живут, как привыкли, только не в нашей деревне", когда и сами от чужой культурной экспансии закрылись, и среди других ничего не пропагандируют. Впрочем, если у чужака есть то, что они хотят себе - отнять не постесняются. Это у своих нельзя, а чужаки - они чужаки. Культ могучих и геройских пращуров строго обязателен - и да, никому не интересно, что никакой Рим они на самом деле не завоёвывали, в легенде так говорится - значит, так и было.

NB!: Последнее замечание, если что - это про пережитки подобного культового краснобайства в Артуриане и некоторых скандинавских сагах, а не про то, что вы могли подумать. Хотя...

Вторая, тоже старая, но поновее. По меркам своего времени - сойдёт за прогрессизм. Интернационалистична - в том плане, что в той или иной мере своим является любой, кто разделяет приверженность к этой культуре и идеологии. Ну, хотя бы до уровня "не совсем чужак". Выступает за централизацию, котирует агитацию и пропаганду, в том числе - и достаточно агрессивную. Часто непримирима к другим идеологиям. В любом случае, когда экспансия возможна и не выйдет боком в краткосрочной перспективе - она тут же должна осуществляться.

Первая - это то, что в начале статьи я назвал "трайбализм". Вторая, соответственно - "централизм". И это в первую очередь - политические идеологии, различные подходы к построению социума и управлению им.

Естественно, во времена своей актуальности они так не назывались. Трайбалисты говорили что-то вроде "мы за старину и обычаи предков". А централисты просто принимали какую-нибудь из мировых религий, что автоматически означало отход от родоплеменного строя, и самоопределялись уже через неё. 

Исторически так сложилось, что победил централизм, из которого с различными вариациями уже и произошли остальные современные "измы". Даже национализм, который изначально, на секундочку, не столько этнический, сколько гражданский. Даже нацизм, уж на что уродливая эклектичная химера за пределами классификации, тянет скорее на централизм с параноидальной шизофренией, нежели на что-то иное. 

Однако, история не останавливается. Идеи же обладают удивительным свойством возвращаться, когда на них возникает запрос.

Спусковым крючком для возникновения запроса на трайбалистские идеи стала, если так можно выразиться, мода на этнический и даже субэтнический сепаратизм. При этом, хотелось бы призвать не путать причину со следствием. Не трайбализм породил сепаратистов, а скорее наоборот. Многочисленные существующие по миру сепаратистские движения, пожалуй, даже некорректно объединять по идейному признаку. В большинстве случаев там имеют место свои самобытные причины, и в основном - экономические. Зачастую - частно-экономические, не от этнических и субэтнических групп, а от чьих-то бизнес-интересов.

Но массовый потребитель инфоповодов (aka. "стайный хайпоед") такими частностями не заморачивается. Да, для него есть сепаратизмы, неприемлемые по принадлежности к геополитической платформе - например, Косово. Однако, за иные случаи он с определённой долей злорадства готов и агитировать - например, за Шотландию, Каталонию и Калифорнию с Техасом. Мол, так вам, морды натовские. Некоторые от большого ума добавляют в этот список и Донбасс - хотя там ирредента, процесс, прямо противоположный сепаратизму. Не лежащие на поверхности отличия, в данном случае имеющие, вообще-то, определяющее значение, при таком обобщённом взгляде размываются, и возникает ощущение единого глобального процесса, который далее - везде.

Так как аудитория может найтись для любой мысли, то находятся и те, кому этот процесс нравится. Захватывает своей вольнолюбивой романтикой, пожалуй. И коль скоро возникает субкультура подобных вольнолюбивых романтиков, то ей нужен некий способ самоопределения. А трайбализм того или иного разлива на эту роль подходит идеально.

И вот что здесь важно понимать.

Да, религиозный аспект трайбализма и характерное для него отношение к истории - это его наиболее заметные части.

Да, в субкультуру чаще всего приходят именно через эти аспекты - либо воодушевившись максимами вроде "мой бог меня рабом не называл", либо получив удар по воображению от картин той или иной версии "альтернативной истории".

И нет, эти аспекты нельзя в полной мере назвать внешней наносной надстройкой над общим трайбалистским базисом. Они - его неотъемлемая часть. Ведь, с одной стороны, трайбализм несовместим с централистскими концепциями авраамических религий, вроде христианской соборности или мусульманской уммы. А с другой - в "альтернативных историях" очень хорошо прослеживается влияние трайбалистского культа предков. И заодно - обоснования присутствия в субкультуре чисто для самих себя, мол, мы не просто на свой вольнолюбивый пупок тут любуемся, мы эвона чьи наследники.

Но основа - не в этом. Своеобразные взгляды на религию и историю просто обслуживают интересы основы, в то время как сама она заключается во вполне светском и нацеленном на будничное настоящее мировоззрении. Суть которого - в том, что миру правильнее быть децентрализованной совокупностью вольных автономных княжеств, которые, конечно, могут влиять друг на друга политически, в том числе и жёстко, в том числе и больно, но уж точно не учат окружающих жить. А не глобальной системой крупных государств и ещё более крупных надгосударственных объединений, пытающихся выработать единый подход к решению общих вопросов.

Прошу заметить, здесь я честно постарался абстрагироваться от собственного мнения по данному вопросу и дать определение концепции без эмоционально окрашенных ярлыков, что в одну, что в другую сторону.

Однако, даже если описывать это так, без оценок.

Представьте-ка самостоятельно, мои драгоценные читатели, насколько такая концепция совместима с существованием такой страны, как Россия.

P.S.: Это моя далеко не первая статья с анализом данного явления. И, полагаю, легко можно заметить, что в каждой публикации я рассматривал какое-либо новое обоснование. Сначала - чисто психологический феномен достраивания общей картины при нехватке данных. Из сравнительно недавнего - влияние Нью-Эйджа. И вот теперь - трайбализм. У кого-то наверняка мог возникнут вопрос: так на что же из этого, товарищ филин, всё-таки обращать внимание? Что из этого читать, что из этого не читать, а чем - рыбу заворачивать?

Ответ на это следующий: на эксклюзивное знание абсолютной истины я, конечно, не претендую, но сам полагаю, что одно другому не мешает, и учитывать надо всё. Поскольку любой процесс, в котором участвует более десятка человек, по определению будет многогранным и многофакторным. В конце концов, даже в одной отдельно взятой голове каша может быть "мультизлаковая", из разрозненных и несогласованных информационно источников. А уж если таких голов много и если варят они в значительной мере автономно, то в суммарном вареве и подавно найдётся место самым различным компонентам. Которые я разбираю последовательно и по-отдельности, поскольку так привык. Всё-таки не агитки пишу, чтобы получалось плоско, однофакторно и прямолинейно.