«ГОРЕТЬ МЕЧТОЙ НЕНАСТОЯЩЕЙ»: ПАТОЛОГИИ ЦЕЛЕПОЛАГАНИЯ

У всякого человека есть цели. А ещё – у человек ищет средства для достижения этих целей. Средства (включая и «денежные средства») интересны тем, что САМИ ПО СЕБЕ они нафиг не нужны. 

 Вся их ценность заключается только в одном: они помогают достичь цели. Если перестали помогать – то потеряли и всякую ценность. Какому Робинзону помогут деньги на необитаемом острове? С появлением спичек и зажигалок вышли из обихода огнива. С появлением двигателя внутреннего сгорания – гужевой транспорт. И так далее.

То есть средства лишены для человека какой-либо собственной ценности. И существуют ТОЛЬКО в приложении к его целям. И далее возникает интересный вопрос: а каковы у человека цели?

Ответить на этот вопрос невозможно без связи с теорией цивилизации, потому что если бы цели человека исчерпывались зоологическими инстинктами, он никогда бы не вышел из животного мира (и даже не попытался бы этого сделать за ненадобностью).

А потому цели человека неразрывно связаны со становлением его цивилизации – или он перестаёт быть человеком, дичает, превращается во вторичного примата, ещё более примитивного, чем пещерный (вторичное всегда хуже первичного).

И вот тут мы сталкиваемся с конфликтом потребностей цивилизации и свободы воли человека. С точки зрения цивилизации человек, чтобы выжить и остаться человеком – должен хотеть строго определённых вещей. Они традиционные, освящены веками опыта и духовных исканий, как и всякие правила техники безопасности – написаны большой кровью. С точки зрения цивилизации человек должен реализовать традиционные ценности, изначально заложенные в нравственный идеал непрерывно и преемственно передаваемой культуры.

И нетрудно понять, зачем это нужно! Культура позволяет нам использовать опыт предков, не повторять их ошибок, пользоваться их открытиями и изобретениями. Но произвол свободы воли человека культура, разумеется, ограничивает, и очень жёстко.

Реализация традиционных ценностей требует определённых инструментов (которые, как мы помним, вне связи с целями, сами по себе не имеют никакой ценности). Успех обработки полей зависит от инструментов прогрессивного полеводства. Уровнем выше инструмент для обеспечения потребностей цивилизованного человека – экономика, как система отношений, и как наука. Ну, и ещё выше уровнем – собственно наука, с множеством дисциплин (слово-то какое!), передаваемая через инструмент по имение «Образование» и т.п.

+++

С точки зрения свободы воли человека, свободы выбора – смысл жизни может быть любым. Не обязательно «традиционным и сакральным». Если человек выдумает, что смысл его жизни в поедании кала, и ни в чём ином – мы будем такого человека ругать, будем смеяться над ним (или плакать), мы можем хоть хороводы водить вокруг него! Но что мы, в сущности, можем сделать, если он твёрдо так для себя решил?!

А средства намертво зависят от цели. И если у человека в голове ненормальная цель, то ненормальные, с нашей точки зрения средства – для него нормальны. По одной простой причине: его ЦЕЛИ расходятся с нашими, а значит, СРЕДСТВА их достижения могут совпасть с нашими лишь случайно, или по его ошибке.

Важная особенность средств при наличии ясной и чётко сформулированной цели – доказуемость. Всякое средство обосновывается через пользу цели, или отвергается.

Но вся доказуемость средств (определение – пригодны они или непригодны) – намертво привязана к наличию цели. Нет цели – нет и доказуемости средств. Пловец, надевший себе камень на шею – конечно, нелеп, но если цель утопиться – то камень на шее вполне обоснован, и т.п.

+++

Таким образом, весь инструментарий цивилизации – её хозяйство и образование, наука и культура, мораль и критерии психиатрической вменяемости завязаны на традиционных ценностях традиционного общества, базируются на сакралиях. Если нам нужно построить кирпичный дом, то нам нужны кирпичи, а если сруб – то брёвна. Столярный инструмент нужен для столярных работ, и бесполезен для ткацких. И наоборот.

Как только снимается цель цивилизации, её идеальный образ – тут же (на самом деле, с учётом инерции по времени) снимаются и все её средства, инструменты. По вполне понятной причине: они больше не нужны, как инвентарь пасечника тому, кто не хочет заниматься пасекой.

Первой этот феномен поняла англоязычная наука, мучительно и одержимо искавшая средствами разума средства разрушения разума (такой вот парадокс!).

Этим и объясняется, например, феномен украинства. Украина – первая в мире страна полностью и окончательно победившего дегенератизма в чистом виде, которая – сохраняя видимость государства – не только не решает традиционных для государства задач, но даже и изначально не хочет их ставить.

Украинские дегенераты не только не имеют экономики, но лишены даже и представления о том, что такое экономика, что она из себя представляет, и для чего придумана людьми на заре истории. Система образования не только не пытается следовать главной цели образования – отделению истины от бреда и галлюцинаций, но и совершенно открыто объявляет галлюцинации истиной.

Для человека, который не задумывался над теоретическими основами цивилизации – это странно и непонятно. Как может народ не иметь экономики и не хотеть её иметь? Как можно не только не сопротивляться колониальному порабощению, но ещё и стремиться туда попасть?

Но такое поведение связано с кардинальным изменением целеполагания в условиях глубочайшего кризиса монотеистической цивилизации. Если вы явитесь к язычникам, проводящим время между разнузданными оргиями и гекатомбами кровавых жертвоприношений с деревообрабатывающими станками и учебниками квантовой физики, то, мягко говоря, «не встретите понимания».

Потому что при их образе жизни – совершенно непонятно ни то, ни другое. Все инструменты цивилизации – будь то станок с ЧПУ или антология поэзии – созданы в рамках строительства общества традиционных ценностей, общества – идеала, предъявленного монотеизмом. У неоязычников свои представления о благе, удовольствии, пользе и целях. Им не нужны деревообрабатывающие станки – потому что нужную «столярку» даст в готовом виде «бог-ягуар» (США) в обмен на кровавые жертвы его идолу.

+++

Украинство изначально создавалось, как нечто иррациональное, такое, с каким невозможно вести рациональный разговор (пусть и дискуссию) о средствах построения идеального общества. В нём ценность маразма – в самом маразме, а не в том, что маразм по итогам принесёт (потому неважно, что он принесёт – а приносит он печальное).

Социальный дегенерат, в целом укладывающийся в матрицу мышления ацтеков и папуасов с острова Пасхи, не может решать никаких задач цивилизации, потому что он не в состоянии их даже поставить, вообразить. Все схемы его мышления и осмысленных действий «закорочены» на простейшие двухходовки, типа «помазать кровью идола и получить за это урожай кукурузы».

Мы слишком долго жили в условиях развитой цивилизации, и, с нелёгкой руки Фейербаха, однажды стали считать цели цивилизованного человека «врождёнными», «естественными». То есть выдумали, что человек как родился – так сразу и стремится к традиционным ценностям…

На самом деле в целеполагании человека действует принцип свободы воли, свободы выбора, и потому распущенный и разложившийся человек может поставить перед собой самые патологические цели (что часто и бывает – вспомним хотя бы маньяков-потрошителей).

Англоязычная наука очень долго и тщательно изучала мышление маньяков-одиночек, чтобы в итоге попытаться создавать целые маниакальные нации, или иные крупные сообщества. Тем более, что на заре времён таких сообществ было полным-полно! Просто потом это было преодолено (и то не до конца) упорным трудом миссионеров…

При определённом уровне биологического повреждения мозга он становится на уровень мозга лошади, собаки или обезьяны, то есть уже объективно, биологически неполноценного относительно «контрольного» человеческого мозга. А такой объективно-неполноценный после органических повреждений мозг уже не в состоянии поставить перед собой задач человеческой цивилизации, увидеть в воображении идеал человека (ему воображения не хватает).

Важно понять, что рационально-критическое мышление создавалось под определённый образ жизни. Если же сделать образ жизни неопределённым, беспорядочным – то нечего станет рационализировать, и не на что опереться критике. Вы доказываете самоубийце, что его действия его убивают, вполне рационально – а это только укрепляет его в решимости, учитывая его целеполагание!

Если у нас в голове нет идеального общества (традиционных ценностей) – то у нас не может быть на практике разумного поведения. Как можно отыскать какой-то смысл отдельно взятого действия в условиях ВСЕОБЩЕЙ БЕССМЫСЛЕННОЙ СЛУЧАЙНОСТИ, предлагаемой, например, в картине мира атеистов?

Природа не терпит пустоты, и там, откуда ушёл традиционный, сакральный смысл действий – приходит патологический смысл. Я понимаю, как вы относитесь к зоофилу, удовлетворяющему свою больную похоть, но для него-то самого его действия вполне осмыслены, в рамках его картины мира!

На всякое «да как же так можно?!» в бессмысленном мире следует закономерный встречный вопрос: «а почему бы нет?». Мы создали космическую и ядерную цивилизацию – но кто сказал, что она нужна? Биологические врождённые инстинкты, фейербахова «родовая сущность»? Чушь! На Земле тысячи самых разнообразных видов жизни, и ни один из них (кроме нас) никакой цивилизации не строит.

А если дарвинизм был бы прав, то мы, несомненно, имели бы множество самых разных цивилизаций: у пауков своя, у рыб своя, у птиц – своя (если дело в «родовой сущности»). Они, понятно, были бы разного уровня, но ведь они бы были! Фантаст Чапек ведь предположил, что саламандры построили свою цивилизацию, враждебную человеческой, и как ему возразить?

Если стремление к познанию исходит из родовой сущности живого существа – почему оно ни у кого, кроме людей, оттуда так и не «изошло»? Да и у людей-то не у всех!

Жертвы «перестройки» с чудовищным равнодушием следили за разрушением высокотехнологичных отраслей СССР, за социальным одичанием – уповая задобрить «бога-ягуара» кровавыми (обильно приносимыми) жертвами. Дегенерат современного украинства сведён к садизму и онанизму. Он не испытывает никакой тоски ни по космическим технологиям. Ни по материальному, ни по духовному прогрессу. Ни по умственному развитию в рамках правильно поставленного образования. Наивны те, кто думают, что такая тоска постепенно проявится: у кого она могла проявиться, она уже проявилась, остальные же, представляется, безнадёжны.

Языческий культ Украины – предполагает получение всех благ в готовом виде от «богов» в обмен на простейшие животные удовольствия и кровавые жертвоприношения. Мысль дегенератов замкнута в этом кругу (если США прислали мало долларов – значит, мы принесли мало кровавых жертв), и не в состоянии выйти из него. Понять средства, используемые традиционной цивилизацией, украинство (и иные категории дегенератов, скажем, содомиты) не могут, потому что им чужды и цели этой цивилизации.

+++

Мы можем обсуждать, на чём быстрее добраться в Кострому – если нам нужно в Кострому. И тогда мы рационально, критически размышляем, ведём замеры, ставим опыты – на автобусе быстрее или на поезде? Автобус и поезд выступают конкурирующими средствами, откладываемыми от цели (а не наоборот!).

Но если нам не нужно в Кострому – зачем нам обсуждать, как туда добраться, или слушать тех, кто даёт советы по этой части, пусть даже и дельные советы? Мы самой их цели не разделяем – для чего тогда нам их технические средства?!

Если в XIX веке англосаксы увлекались работорговлей, то в наши дни они увлеклись торговлей безумием. Они понимают, что если в голове у человека поселится безумие – то никаким, даже самым разумным и обоснованным, предложением, такого человека не убедить. Он будет и дальше заталкивать себе палку в задницу, насмешливо игнорируя все возражения анатомического, культурологического, экономического, эсхатологического и прочих характеров…

Таким образом, англоязычной наукой был создан комплекс мер воздействия на психику, создающий из человека полуживотное, «идеального раба», способного только на чёрные работы, только на второстепенные, служебные роли – и гордящегося этим, яростно стремящегося к этому.

На первый взгляд это очень странно. А на второй – нет. Когда мы посылаем робота в центр пожара – мы же не спрашиваем его, хочет ли он идти в огонь. Робот сам по себе ничего не хочет! Существует система управления (в том числе и биороботами украинского типа), которая дистанционно управляет его движением. Когда собаку, обвязав взрывчаткой, посылают под вражеский танк – удивляет ли вас поведение собаки? Она дрессирована. Она умственно неполноценна относительно хозяев, отделить свои интересы от хозяйских – не в состоянии. Её послали – она сделала. Наверное, ей было больно умирать – но об этом хозяева не задумываются…

Украинство – из той же серии. Это собака, обвязанная гранатами и науськанная её англоязычным хозяином на его врага. У собаки нет цели построить какое-то своё общество. Её цель – выполнить приказ хозяина, за что раньше она получала вкусняшки…

+++

Теперь, абстрагируясь от умственных и нравственных калек украинства: говоря в целом, задачи нашей цивилизации действительны и действенные только в рамках нашей же цивилизации. Производство педалей уместно только там, где производят велосипеды. А вне производства велосипедов – кому и зачем производить велосипедные педали?

Точно так же по мере кризиса монотеизма и его специфических смыслов – сами собой возрождаются языческие камлания и шаманские пляски, анимизм и фетишизм, симпатические формы магии, гекатомбы жертв на кровавых алтарях и блуд оргий. Сегодня уже не требуется ни очков, ни бинокля, чтобы это разглядеть!

Потому что у мышления есть определённое состояние, из которого целеполагание монотеизма его вывело. И куда мышление возвращается, вопреки всем домыслам Фейербаха, согласно своему органическому строению, закону накопления энтропии и пресловутой «родовой сущности».

Говорим ли мы о рациональной науке или о полноценной культуре, об интенсивно развивающейся экономике и прогрессе средств производства, говорим ли мы о психиатрии или о совести – всё это уместно лишь в обществе, строящем рай на Земле. Ему всё это нужно, как инструмент перехода из состояния «А» (неугодного) в состояние «Б» (желанное).

А если сам переход отменён – тогда зачем обслуживающие его инструменты? Вот, к примеру рыночное мракобесие исходит из того, что процессы производства НЕПОСТИЖИМЫ. Их потому и нельзя спланировать – что они НЕПОСТИЖИМЫ. Это какое-то мистическое таинство, и человек не может его понять и воспроизвести. И не только сейчас, но и вообще, никогда. Потому что если бы мог понять – то смог бы и запланировать.

Но если экономика принципиально непостижима (планированию недоступна) – зачем тогда нужна экономическая наука? Чего ей изучать? И для чего? Знания о предмете копят, чтобы управлять предметом, а иначе что они? Праздное, больное любопытство? Которое ничего не даёт и никуда не ведёт?

И экономическая наука у либералов на наших глазах превращается в языческий культ кровожадного божества, набор ритуалов по принесению ему кровавых жертв. Сидят якобы экономисты, и рассуждают – каким процентом населения надо пожертвовать, чтобы «бог-ягуар» послал «экономическое чудо»… Ну, это же натурально ацтекский доколумбов храм, только перья осталось им в причёски навтыкать, для полноты сходства!

В учении либералов цивилизация – это процесс, лишённый внятной цели, индикаторов успеха, ориентиров. Процесс идёт – зачем, никто не знает. Потому не знает – идёт ли он вообще? Или идёт, но в обратную сторону? А как измеришь, в отсутствии устойчивого целеполагания?

Раньше они измеряли цивилизацию по материальному потреблению, в буквальном смысле слова – по объёмам высранного говна. Создав странную теорию, что свиньи, которые едят апельсины, прогрессивнее (умнее, духовнее) свиней, питающихся силосом. Но в этой теории была хотя бы тень рациональности, паллиативы былых ценностей!

Теперь они и её сняли, и вообще стали измерять успехи цивилизации по количеству гомосексуалистов на душу населения и по уровню «развития» половых извращений! По сравнению с такими «критериями общественного прогресса» замер по высранному говну – вершина гуманизма и рациональности!

Задача служебного человека украинского типа – не в том, чтобы жить и развиваться. Его задача, как и у служебной собаки, как и у полена возле камина – служить хозяевам, и сгореть безропотно, когда хозяева прикажут. А зачем и почему они прикажут сгореть – так же непостижимо, как и экономика в магическом сознании рыночников. Это ж таинство, как может собака или полено его понять?! Лежало в поленнице, а потом хозяевам зачем-то вздумалось растопить печь… Ну, чего у полена спрашивать, почему именно в этот день, а не вчера и не завтра?! Ему-то откуда знать?!

Николай Выхин, команда ЭиМ