Про алхимию мы в советское время знали три вещи: что это «примитивная химия» средневековых невежд, что целью она ставила получение золота из свинца, и что она антинаучна («как и всякая магия» - добавляли захватившие власть оккультисты, стремясь сохранить за собой монополию магических воздействий). Любимая песня всякого чёрного мага – то, что «магия антинаучна», и чем он чернее, тем активнее насаждает «здоровый скептицизм материалистов». Ибо нафиг не нужно ему, чтобы его манипуляции понимали в толпе, и нафиг не нужны ему конкуренты, которые не хуже него владеют его ремеслом.
На самом деле схема «вначале была алхимия, а потом, по мере развития, из неё вышла научная химия» неверна во всех частях. Во-первых, алхимия существует не до химии, а параллельно химии. Это вовсе не исток и не приток, а отдельная река со своим руслом, разве что вода в обеих реках одинакова, да и то не всегда.
Во-вторых, вопросы алхимии значительно шире вопросов научной химии, алхимия включает в себя ряд смежных дисциплин, в чём проявляется ключевая разница между наукой и магией.
В центре науки – объект, её цель – познание мира (по умолчанию – бескорыстное, для всех). В центре магии – субъект, и её цель – личный успех мага (или групповой – если речь о герметической ложе). В итоге химия бесхитростно, открыто изучает вещества, а алхимия – возможности личного успеха алхимика на основе засекреченного знания о природе и свойствах вещества.
В лоне герметической традиции алхимики действовали всюду, очевидно, возникая независимо друг от друга (автономными очагами, вытекающими из самой природы, логики бытия). Такие очаги были в Китае, Индии, средневековом исламском мире и Европе, в средневековье[1], и в Новое Время, и сегодня.
То, что нам обычно рассказывают об алхимиках – тетрасомата, или попытки превращения неблагородных металлов (свинца) в благородные (золото) – очень узкая и частная задача, к тому же не имеющая для мага самоценности. Это в традиционной науке итог эксперимента – самоцель, и если бы задачу тетрасоматы решала бы научная химия, то она бы её так и ставила: надо превратить свинец в золото.
Но в магии итог эксперимента – вовсе не самоцель, целью магии является личный успех экспериментатора. То есть неважно, превратился ли свинец в золото или нет, важно, чтобы в итоге «превращатель» лично обогатился и продвинулся в общественной иерархии[2].
+++
Не то, чтобы тетрасоматы вообще не было в реальной алхимии, но она была очень узкой, частной, вспомогательной задачей, и особенно запомнилась широким массам, видимо, по причине своей броскости (хотя причины могли быть и другими). Алхимики были представлены сумасшедшими, что нравилось толпе и вполне устраивало самих алхимиков.
На самом деле в основе алхимии лежит не вопрос свинца или золота, а вопрос разной ценности разных веществ и перевода малоценных веществ в вещества с высокой ценностью. Ну, например, свинца в золото (что запомнилось простакам) – хотя такого рода полезных переходов можно с ходу назвать десятки.
Поэтому алхимики работали над усовершенствованием или очисткой всей доступной им линейки материалов. При таком взгляде они кажутся куда менее сумасшедшими, и куда более опасными[3] для общества, не так ли?
Есть такая забавная детская задачка: «что тяжелее, килограмм ваты или свинца? ». Тянет ответить, что свинца, хотя килограмм равен килограмму (разные у них только объёмы). То есть у разных веществ найдено общее, они подогнаны под единый вес (хотя разные).
Если бы килограмм вещества, который стоит 1 рубль удалось бы превратить в килограмм другого вещества, который стоит 10 рублей (а лучше 100) – то прибыль очевидна. Но если это делать в рамках традиционной науки (той же химии) – то прибыль будет размазана по всему человечеству. То есть окажется в вашей точке очень и очень «тонкой». Потому что находкой все пользуются на равных основаниях, она же в открытом доступе. Известен закон экономики: чем доступнее ремесло широким массам, тем оно дешевле оценивается.
+++
С одной стороны, алхимия играет с веществами, превращая дешёвые их формы в дорогие (и опираясь на атомное единство материального мира). Нет никакого чуда в том, что земля (поле) при правильных условиях обработки превращается в хлеб, люди издревле такими «превращениями» занимаются. И то, что из угля можно сделать алмаз – тоже не секрет.
Вопрос совсем в другом: если ты это делаешь открыто, объясняя каждый свой шаг всем желающим, то твой личный успех утекает в их карманы. Великое открытие в области преобразования веществ – несёт огромную пользу для всего человечества, но самому открывателю в лучшем случае даст лишь «Сталинскую премию», а чаще всего – вообще ничего: неблагодарность за уже оказанную услугу – один из самых распространённых человеческих пороков.
Основа алхимии – вовсе не её работа с веществами и сущностями (сходная с работами химика, физика, биолога, медика, психолога) а в засекречивании[4], монополизации[5] полученных результатов. «Коммерческая тайна», «Авторское право» и «патентование» - отголоски этой основы.
В основе магии, как мы уже писали, лежит особое, «пунктирное» бытие, выходящее за грань бинарного «есть-нет» в традиционной, монотеистической науке с её культом служения человечеству. Ни про что в магии нельзя сказать, что оно точно существует, но и что оно точно не существует – тоже сказать нельзя. Это гибрид бытия и небытия, сущность, которая то проявляется, то исчезает, совмещает в себе свойства бытия и свойства небытия. Любой магический приём одновременно и работает, и не работает. Обычно так говорят про гипноз: на одних он действует сильно, на других слабо, есть и такие, на которых он вообще не действует (их загипнотизировать невозможно). Поэтому гипноз и существует, и не существует, в зависимости от объекта приложения. Он то проявляет себя, то никак себя не проявляет.
То же самое можно сказать и обо всех отраслях магии. Они есть, но их нет. Обыденному, тем более отравленному атеизмом сознанию это очень трудно принять, это кажется бредом. «Всякая вещь – либо есть, либо нет» - пел Винни Пух, но потом, если помните, сам себя опровергал…
Но фокус в том, что магия воздействует на реальность тем лучше, чем активнее её отрицают, отвергают, высмеивают и не верят в её силу. Для оккультного достигаторского кванториума необходимо скептическое, атеистическое, пропитанное материализмом окружение, что было много раз доказано, в последний раз – в послесталинском СССР.
Тут динамика проста: чем меньше простаки верят в магию, тем меньше способны отразить её атаки, тем легче магам добиваться своих целей в их среде. Теперь уже и невооружённым взглядом видно, что верхушка СССР, начиная с Хрущева, была оккультной, использовала масонские приёмы и методы (и даже терминологию, даже символику – как банда «чёрная кошка», для форсу бандитского). При этом успехи этой оккультной верхушки были грандиозны именно благодаря школьному атеизму масс, оказавшихся дремуче-невежественными (и потому катастрофически-беспомощными) в своих попытках материалистического объяснения оккультных кульбитов собственной «элиты».
+++
Потому алхимия, в отличие от химии, физики, биологии, сходных с ней материалом – двухканальна. Обосновывать «невозможность и немыслимость» своих манипуляция для неё ничуть не менее важно, чем сами эти манипуляции.
Вот, допустим, сбылась мечта идиота – и ты научился переплавлять свинец в золото. И что? Если ты опубликуешь технологию – то все станут так делать, а нафига нужно столько золота? Это же металл бесполезный, мягкий, вся его ценность – только в его редкости! Если золота станет больше, чем свинца, то оно и стоить станет меньше, чем свинец. Потому не столь важно переплавить уголь в алмаз, сколько сохранить это искусство за одним собой, любимым, в режиме монопольного владения.
Это для наивной, религиозной химии важна задача перехода вещества в вещество, в силу её детской открытости и бескорыстности. Для алхимии главное – переход человека из состояния в иное состояние, переход вещества в вещество тут только средство. Не получится с золотом – попробуем с алмазами. Не получится с алмазами – попробуем с фармакологией (Биг Фарма, одна из сильнейших мафий в нашем мире). Алхимия одновременно искала и тинктуру, и панацею, и эликсир бессмертия, что для науки странно, но ведь она не наука, понимаете? Ей неважно, химическим, биологическим или психологическим приёмом она возвысит своего «достигатора», ей важен результат, собственно возвышение.
Именно поэтому современное изучение и дискуссии об алхимии обычно делятся на два основных направления — исследование практических применений и изучение эзотерических духовных аспектов.
Но ряд учёных, таких как Эрик Дж. Холмьярд и Мария-Луиза фон Франц, не без основания утверждают, что их следует понимать как взаимодополняющие. Нельзя изучать историю магии методами классификации, свойственными истории науки. Явления-то разные!
Это в истории науки существует отдельно уровень физики или химии «века сего», отдельно медицина, отдельно шарлатанство, отдельно философский, и религиозный контекст.
При попытке приложить эту матрицу к миру магии она рассыпается неразрешимыми противоречиями. Например, маг не врач и не шарлатан – потому что занимается не пациентом, а собой[6]. У него могут быть исцеления или имитации исцелений чересполосно, а так же и плацебо-гибриды, когда имитация исцеления привела к реальному исцелению (а бывало и наоборот).
Алхимию исследуют (точнее, пытаются) все: там есть материалы для историков эзотерики, психологов, философов и спиритуалистов, для литературоведов и культурологов (алхимическая тематика также оказала заметное влияние на литературу и искусство).
+++
Основная идея алхимии такова: в результате взаимодействия качественных принципов (начал) и состояний первоэлементов можно осуществлять любые трансмутации веществ. Реализация этой, безусловно, заслуживающей внимания идеи была зависима от двух факторов: развития науки в определённой эпохе и сознательным обманом, сокрытием достижений, с целью увести конкурентов по ложному пути. Проще говоря, иногда алхимики сами ошибались, делая ставку не на тот метод, но часто они вполне сознательно выносили в трактаты заведомую чушь, чтобы идущие следом сбились с пути.
+++
Власть алхимиков, в том числе и сегодня (а сегодня – особенно) строится на разнице в стоимости веществ, которые для алхимика одно, а для его контрагентов – разные вещества. Если алхимик умеет превращать дешёвое вещество в дорогое, и умеет это делать один – то все деньги стекаются к нему, как жидкость в низину. То, что для простого человека стоит, как золото – для алхимика стоит не дороже свинца. Причём речь идёт далеко не только о золоте и свинце, а про общий принцип «двойных расчётов».
Алхимия – это когда рыночная стоимость продукта многократно, во много раз превышает его себестоимость для производителя. Именно потому известный экономист М. Хазин сегодня говорит о «финансовой алхимии» ФРС США, эмитирующей доллар, и подчёркивает, что ФРС значительно превзошла алхимиков прошлого по эффективности.
Если ты создал кванториум, в котором бесконечно дешёвое для тебя в то же время безмерно дорогостоящее для другого человека – ты овладел базовой сущностью алхимии. Она не только о веществах (хотя, несомненно, с преобразований вещества начинала).
+++
Из всех приёмов магии алхимия, пожалуй, самый безобидный (относимый к т. н. «серой» магии). С той оговоркой, что приёмы магии часто перетекают один в другой, и потому чистых алхимиков, как и чистых некромантов, или чистых гадателей, не существует.
Однако даже на примере самого безобидного метода «серой магии» можно увидеть, насколько оккультное действо опасно для цивилизации и человечества.
Даже и «серая» магия (не говоря о чёрной! ) – создаёт «кванториумы» поддельной реальности, не способствующие ни благополучию человека, ни познанию им мира. В этих кванториумах всё центрировано на маге и произволе его целей, а потому для них лучше всего подходят люди глупые, безумные, нищие, отчего глупость, безумие и нищету оккультные центры начинают искусственно фабриковать.
Лживость и злоумышление, положенные в основу отношений внутри «кванториума» искажают объективную картину мира, набивают головы людей химерами, ложными мудрствованиями, превращают экономику для всех в хрематистику для «избранных».
В повседневной жизни искусственно создаются проблемы, цель которых – «продать противоядие» от тобою же устроенного отравления. Порча приходит и в массовое образование: в нём всё больше бессвязности, бессистемности, лжи и подлогов, сокрытия важного и навязывания нелепого. Деградирует под нужды «кванториума» и культура, СМИ.
Оккультный сгусток превращается в ненасытного паразита, который высасывает все соки из «внешней жизни», разрушая и её материальную оптимальность, и духовную полноценность. Люди лишены возможности и зарабатывать, и понять жизнь – потому что и все деньги, и всё знание оккультный сгусток пытается перетянуть к себе, внутрь себя. Задача увековечить своё превосходство оборачивается задачей воспитания неполноценных, умственно и нравственно отсталых поколений. Нравственный цинизм убивает религию, а умственный цинизм – науку.
В этом причудливом мире, наполненном мороками, наваждениями, химерами, фантомами, придурями, извращениями и патологиями человек и его общество – не цель, а расходный материал кванториума, топливо для оккультной «машины достижений».
Когда оккультисты захватывают власть – то граждане ощущают это как «теперь всё через задницу» и «всё не для людей». Нормальное течение жизни надламывается, чтобы всё ценное в ней сливалось в оккультную воронку, «тайным хозяевам». Залогом усердия этих «хозяев» служит их очевидная и громадная материальная заинтересованность (вспомним «перестройку»! ).
Озвучиваемое – не происходит.
Происходящее – не озвучивается.
Сознание общества пребывает в одном мире (виртуальном, фантомном мороке), а его объективное тело – совсем в другом. Кванториум не будет сливать благ хозяевам, если жертвы кванториума («машины чудес») ясно и трезво осознают его устройство.
Как откровенничает высокопоставленный глобалист, заместитель Шваба, Юваль Ной Харари – «Религия требует от нас поверить в нечто, а деньги – поверить в то, что другие люди верят в нечто». «Сила денег в том, что все верят в их силу, а сами по себе они ничто».
+++
Конечный вывод такой: настоящая химия может победить алхимию, но при условии, что практикующие химики не желают сами стать алхимиками. Если цель компетентно и квалифицированно разоблачить фокусы будет у них приоритетной перед целью самим поставить фокусы. А за эту мотивацию отвечает уже монотеистическая религия. Сама по себе химия (и вообще любая наука) в себе, с опорой на себя такой моральной мотивации выработать не в состоянии.
Не верите – посмотрите, как перерождалась КПСС из партии пролетариата в оккультно-масонскую ложу, когда материальное стимулирование оккультных практик стало её верхушке очевидным.
Николай Выхин, команда ЭиМ
--------------------------
[1] Первым европейским алхимиком стал францисканец Роджер Бэкон (1214—1294) (трактаты «Зеркало алхимии», «О тайнах природы и искусства и о ничтожестве магии»), также положивший начало экспериментальной химии в Европе. Он изучал свойства селитры и многих других веществ, нашёл способ изготовления чёрного пороха. Среди других европейских алхимиков следует упомянуть Арнольда из Виллановы (1235—1313), Раймунда Луллия (1235—1313), Василия Валентина (легендарного немецкого монаха, якобы жившего в XV веке).
[2] Многие алхимики стали пользоваться поддержкой властей. Так, многие короли (Генрих VI, Карл VII) содержали придворных алхимиков, ожидая от них рецепта получения золота. Император Рудольф II был покровителем странствующих алхимиков, и его резиденция представляла центр алхимической науки того времени. Императора называли германским Гермесом Трисмегистом. Курфюрст Август Саксонский лично проводил опыты в своём дрезденском «Золотом дворце». Дрезден долго оставался столицей государей, покровительствующих алхимии, особенно в то время, когда соперничество за польскую корону требовало значительных денежных расходов. При саксонском дворе алхимик Иоганн Фридрих Бёттгер не сумел получить золото, однако первым в Европе изготовил изделия из белого фарфора.
[3] Уже в первой половине XIV века папа римский Иоанн XXII запретил алхимию в Италии, тем самым положив начало «охоте на ведьм», направленной против алхимиков.
[4] Историки пишут об этом: «Алхимия включает несколько философских традиций, охватывающих четыре тысячелетия и три континента. Общая склонность этих традиций к загадочному и символическому языку затрудняет прослеживание их взаимного влияния и «генетических» отношений. Можно выделить, по крайней мере, три основных направления, которые кажутся в значительной степени независимыми на более ранних этапах: китайская алхимия, сосредоточенная в Китае и его зоне культурного влияния; индийская алхимия, сосредоточенная на индийском субконтиненте; и западная алхимия, которая развивалась вокруг Средиземноморских государств и центр которой сместился в течение тысячелетий от греко-римского Египта к исламскому миру и, наконец, к средневековой Европе. В то время как китайская алхимия была тесно связана с даосизмом, а индийская алхимия с дхармическими верованиями, западная алхимия разработала свою собственную философскую систему, которая была в значительной степени независима, но находилась под влиянием различных западных религий. Остаётся открытым вопрос, имеют ли эти три ветви общее происхождение и в какой степени они влияют друг на друга.
[5] Как мусульманские, так и европейские алхимики равным образом стремились хранить свои работы в тайне от обывателей, часто используя шифры и загадочную символику.
[6] Наиболее значительный вклад в медицину из алхимиков совершил Парацельс. Он впервые начал использовать химические вещества и минералы в медицине (см. ятрохимия). В то же время Парацельс использовал и демонические практики, так, например, полагал «лечением» людоедство и тёмные обряды.
Оценили 8 человек
13 кармы