Атеисты, как нетрудно убедиться, так или иначе пытаются доказать два фундаментальных положения. Во-первых, то, что религиозные взгляды по тому или другому вопросу неверны, ошибочны, связаны с заблуждением. Во вторых – моральную нечистоплотность служителей культа. Какую бы из работ атеистов вы не открыли, всё будет сводиться к первому или второму фундаментальному внушению: теоретическая неправота «клерикалов» или моральная их порочность.
Только слепой и не владеющий логикой человек не заметит, что и та, и другая миссия атеизме невыполнимы в принципе. И вовсе не потому, что все утверждения религиозных деятелей безукоризненно-верны. И не потому, что все религиозные деятели обладают личной святостью. Никто в здравом уме и твёрдой памяти этого утверждать не будет.
Но беда (для атеистов) в том, что и вопросы верности/неверности, и вопросы святости/греховности – внутренние вопросы религии, которые могут быть разрешены только в её рамках. Доказать это можно тысячью способов, проще всего через тавтологию:
- Если ничего нет, то ничего и нет.
О каких преступлениях вы говорите? Нет, ну понятно, что если человеку его Бог что-то запретил, а человек переступил через запрет, то он преступник, но ведь для этой схемы нужен Бог! А у вас что? Пустота вам чего-то запретила? Но пустота ничего не запрещает и ничего не разрешает! Или один человек другому чего-то запретил? Ну вот я, к примеру, увижу вас без бороды и скажу, что брить бороды – преступление: ощутите ли вы после этого себя преступником? Не логичнее ли предположить, что вы меня ощутите сумасшедшим, лезущим со своим никому не нужным и ничем не ценным мнением в вашу личную жизнь?
Биосфера понятие «преступление» не имеет, хотя в ней всё построено на взаимном пожирании, и взаимных бесконечной чередой идущих убийствах. Только безумец может криминализировать охоту волков на оленей, тигров на кабанов или крокодилов на буйволов.
Когда атеисты, с их-то картиной Вселенной, начинают рассуждать о морали – они напоминают циклопа из «Одиссеи»: «кто обидел тебя? – Никто!»
- Кто запрещает это делать?
- Никто…
- А тогда о чём речь?!
Так что же нарушает преступник? Волю Никого и Ничего? Но нет такой воли, по определению: никто не хочет ничего. Или же преступник нарушает волю другого человека? А он что, этому другому раб, заложник, домашнее животное?!
+++
Но оставим вопросы морали в стороне, и зададим вопрос в области теории познания. Может ли быть вне базовой догматики что-то верное или неверное, правильное или ошибочное?
Ответ всё тот же: если ничего нет, то ничего и нет.
Ничто не может быть верным или неверным само по себе. И человек, и решение задачи – верны какой-то доктрине, учению, другому человеку, какой-либо святыне. И неверны они могут быть только им. Говорить же о том, что «верное» или «неверное» знание может быть само по себе – абсурд! Только тяжким воздействием атеизма на психику можно объяснить тот факт, что очевидность этого абсурда не все видят сразу!
Но давайте всё же взглянем на жизнь незамутнённым взглядом. Сделаем над собой усилие и поймём главное:
Даже на простейшем уровне никакое формальное выражение не может быть верно или неверно само по себе. Например, детское, арифметическое выражение «2 > 1» существует только внутри узкой условности, в которой по умолчанию признано тождество единиц. Ведь очевидно же, что арбуз больше двух вишен, и по объёму, и по весу, и по любым другим параметрам, и если мы сравниваем 1 арбуз с двумя вишнями, то выражение «2 > 1» не соответствует реальности и очевидности.
Отсюда можно сделать вывод, что математика вообще неадекватна реальности, что, отчасти, и верно: ведь очевидно же, что великие математики не являются самыми богатыми или властными людьми в общественной иерархии. Великий учёный вполне может умереть в нищете, не умея управлять окружающей средой, потому что он живёт в мире условностей, а вокруг него безусловный мир.
Возьмём другое простейшее выражение: «таблетка лечит». С одной стороны, кажется, что он верно: ведь таблетки и производят именно для того, чтобы лечить, как лекарства. Но, с другой стороны, мы знаем, что таблетка может и лечить, и убивать, и быть ничем, пустышкой, в зависимости от того, каков состав таблетки, что ею пытаются лечить и иных условий контекста ситуации.
+++
Эти два простейших примера показывают нам: ничего «верного или неверного» вне контекста, вне догматической условности (выражаемой термином «допустим, что»), не существует. Всякое познание движется таким путём:
1) Вначале устанавливаются рамки.
2) Выходящих за эти рамки называют «неверными» (слово, как видите, вполне религиозное!).
3) И тогда внутри рамок, прошедших первичную процедуру сакрализации, возможно установление верности или неверности утверждения.
Что касается атеистов, то у них нет никаких рамок (кроме остаточных, инерционных ФРЕЙМОВ), а потому весь процесс познания у них идёт вразнос, подвергается пульверизации (распылению), и сходит на первобытное, зоологическое «нет».
В стремлении к безусловности, сметая рамки условностей, неизбежно приходим к самому безусловному: к смерти, и к хищнику, который «не знает ни чинов, ни имён» и безусловен, как в своих убийствах, так и своей смерти. Если жизнь перестанет быть «игрой по правилам», то она превращается в такую жуткую трясину, в которой никакой, сколько-нибудь развитый, обобщающий, выходящий за рамки актуальной сиюминутности и момента прямой реакции Разум выжить не в состоянии.
Ты можешь быть умнее Сократа, но если твою лысину не защищают от удара дубиной гориллы – ты только труп, и больше ничего.
+++
- Но мы же не такие! – обижаются «научные» атеисты. «Научный» атеизм не есть беспредел, не есть распущенность и вседозволенность, не есть торжество самого циничного криминала! Мы – говорят «научные атеисты» - не только не отрицаем значения сложной абстрактной науки, но и наоборот, хотим её развивать всеми силами, освободив от шелухи религиозных предрассудков!
На такое святые отцы Церкви отвечали:
- Слова опровергаются словами, но что опровергнет жизнь?
Вы можете сколько угодно (впрочем, только до удара дубиной по темечку) рассказывать, чего вы хотите, а чего не хотите, как вы видите мир, а как не видите, что считаете правильным, верным, а что неправильным и неверным.
Вот представьте два грузовика, скованные цепью: один грузовик хочет ехать налево, другой направо, цепь натягивается, и «композиция» едет туда, куда хотелось более мощному грузовику.
Точно так же происходит и с человеческими представлениями о «правильном и неправильном», «нужном» и «предосудительным».
Скажут: но я буду сильнее и перетяну оппонента в свою сторону, куда мне нужно!
Допустим. Но что в этом перетягивании, кроме грубой силы? Разве в этом перетягивании есть место для правоты, морали, доброты, верности и всему прочему? Если один человек оказался сильнее другого человека, и принудил его силой идти направо, а не налево, в этом нет никакой разумности, ничего научного, да и просто устойчивого! Сегодня ты сильнее, а завтра, глядишь, и нет…
Исторически период, в который тотально-атеизированное общество переходит к прямому людоедству – короток, невелик. Замеры в разных странах показывают, что он значительно меньше 100 лет.
Но, чтобы объяснить существование переходных ступеней от культовой цивилизации до зоологического каннибализма, социологами придумана теория «фреймов».
+++
Фрейм — понятие, обозначающее в общем виде смысловую рамку, используемую человеком для понимания чего-либо и действий в рамках этого понимания, целостность, в рамках которой люди осмысливают себя в мире.
Фреймы не осознаются, и попытки их экспликации приводят к дезорганизации восприятия. Например, попытки управления собственной речью приводят к тому, что она становится бессвязной, а анализ мотивов и целей поведения может приводить к девиациям в поведении .
Проще говоря, чтобы рамка действовала – нужно не понимать, что в рамках, а как только нащупал свой предел, свою рамку – она перестаёт действовать. Несомненное существует только до тех пор, пока в нём никто не сомневается. Кто-то начал сомневаться – и оно уже не «несомненное»…
+++
Мы полагаем, что фрейм – это неосознанная условность, осколок прежних верований, который человек субъективно, ошибочно принимает за нечто естественное, безусловное, за то, что само по себе существует.
Например, т.н. «светкая этика» - это привычка, сформированная долгим и устойчивым религиозным культом, выдрессированная «до уровня условного рефлекса». В таком виде она может действовать в быту вообще безо всяких упоминаний Бога и религии, как бы сама по себе (но именно «как бы»).
Например, полный царский титул в Российской Империи включает в себя страницу текста. Чтобы каждый раз, по любому поводу не перечислять все эти «царь казанский, астраханский, сибирский» подданные условились звать его просто «царь». Потому что в их быту им понятно, о ком они говорят.
Но если в диалог попадёт не вовлечённый в заранее оговоренную условность человек, то он, конечно, будет недоумевать: о каком царе речь? А вдруг о Вавилонском или Ассирийском? Или греческом?
Точно так же действует и «светская этика» - которая просто ради экономности своего проявления не перечисляет всякий раз свои глубинные мотивации и обоснования, ограничиваясь кратким напоминанием о норме.
- А разве нужна идея Бога, чтобы люди поняли, что нехорошо убивать и грабить друг друга?!
Может быть, вас это удивит – но да, нужна. И необходима. Ни печенеги, ни викинги, ни ацтеки, ни майя, ни полпотовцы ХХ века вообще не поймут, о чём вы говорите, если вы говорите «убивать и грабить нехорошо». Потому что у них нет вашего фрейма, да и у вас его тоже скоро не будет…
Отметим то, о чём говорят реже, чем нужно: теория фреймов – упадническая теория.
В ней так выходит, что принципы познания существуют только пока себя не осознают, а как только осознали себя – так познание разваливается.
Т.е.: я что-то делал, ТОЛЬКО потому что не задумывался над смыслом этого дела. А задумался – и бросил делать, потому что сразу же потерял смысл, как только задался вопросом о нём…
Ал. Берберов, команда ЭиМ
Оценили 11 человек
14 кармы