Об опасности «рывков»

Почему результаты деятельности политиков обычно существенно отличаются от тех, которые они, инициируя политический проект, собирались достичь, а планируемые цели иногда не только не достигаются, но и результаты оказываются противоположными желаемым? Так, затевая перестройку, Горбачев и в мыслях не держал развалить сверхдержаву, а Ельцин, запуская либеральные реформы, не планировал построить «бандитский капитализм».

В последние десятилетия эта проблема стала острой для всего Первого мира: разрабатываемые их властями масштабные общественные проекты достигают в лучшем случае близких к символическим результатов. А КПД проектирования политических, экономических, социальных реформ опустился ниже паровозного уровня. Так, уже два десятилетия проваливаются все без исключения внешнеполитические проекты США. А теперь аналогичную картину демонстрируют и внутриполитические проекты истеблишмента.

Общую картину ситуации описал владелец хедж-фонда Empirica Capital и автор термина «черный лебедь» Нассим Талеб: сегодня «почти все события, которые имеют значительные последствия для жизни людей, рынков и глобальной политики, являются совершенно непредсказуемыми. Поэтому традиционный риск-менеджмент, который применяют государственные организации и компании, оказывается бесполезным».

Падение эффективности управления общественными процессами – это следствие кризиса общественного развития, источник которого – неадекватность используемого интеллектуального обеспечения управления возросшему уровню сложности деятельности в общественной среде. К сегодняшней ситуации привели события полувековой давности.

Тогда сверхдержавный статус США и СССР дал побочный эффект: манию величия американских и советских обществоведов. Они пришли к выводу, что общественное развитие закончилось, а их граждане и общества являются «вершинами эволюции». То есть, финальными результатами эволюции человека и общества.

Общественное развитие, разумеется, не завершилось, а бодро продолжалось и, как положено в эволюционном процессе, с ускорением. Потому что расширение видов деятельности имеет следствием увеличение гаммы общественных отношений. А так как они образуют систему организации общества, то рост их числа автоматически ведет к ее усложнению. Это, в свою очередь, требует модернизации методов, технологий и инструментов управления общественными процессами.

Для модернизации управления системой требуется понимать суть ее усложнения, в чем и как именно она усложнилась. Но так как обществоведы посчитали американское и советское общества «вершинами эволюции», все исследования в этой области полвека назад были прекращены. Логично: зачем «в темной комнате искать черную кошку, которой там вообще нет.

В результате больше пяти десятилетий обществоведы не интересовались, как и в чем именно усложняется организация общества и не разрабатывали адекватный уровню сложности изменившейся системы инструментарий управления ею. СССР стал первой жертвой навеянного властям обществоведами «сна золотого». А сейчас США и Евросоюза шумно решают вопрос, кто из них станет его следующей жертвой и еще позволит «счастливчику» протянуть еще десяток лет.

В итоге до номенклатурных мыслителей, наконец, дошло, что до «конца истории» еще далеко – «сто верст и все лесом». Это признал прошлогодний доклад главной западной тусовки обществоведов – Римского клуба. А именно то, что вслед за социалистической версией модели индустриального общества системный кризис настиг две другие его глобальные версии – американскую либеральную и западноевропейскую социал-демократическую – и ведет их к аналогичному советскому результату.

Мудрецы скорбно констатировали агонию капитализма («Старый Мир обречен. Новый мир неизбежен») и признали необходимость разработки принципиально новой парадигмы общественного развития. То есть, констатировали окончательное устаревание индустриальной версии интеллектуального обеспечения управления обществом. Причем его устаревания на главных уровнях: философском, идеологическом и обществоведческом. Предлагаемое ими понимание окончательно перестало быть адекватным условиям Первого мира.

Доклад свидетельствует, что до номенклатурных мыслителей дошло: придется заняться работой, которой они манкировали больше полувека – разбираться, в чем и как изменилась система организации общества, какие в новом качестве задачи она должна решать и какие цели достигать. Соответственно, придется и конструировать новый инструментарий управления процессами решения задач и достижения целей. Всего-то – начать, да кончить.

Вот только за полвека безделья обществоведение утратило нужную для разработки парадигмы квалификацию – разучилось исследовать особенности процессов развития и моделировать варианты их результатов. Дело в том, что это самые сложные в мире процессы – общественные версии нестационарных процессов. Обществоведы же занимались только стационарными процессами, а управление ими различается примерно так же, как управление самолетом отличается от управления самокатом, хотя на слух оба транспортных средства звучат похоже.

Поэтому сидящие «за штурвалом» власти и не поняли, что номенклатурные мыслители-консультанты снабжают их ноу-хау управления «самокатом». Так что шансов у позднего СССР избежать крушения не было. Правда, пример Белоруссии свидетельствует, что «жесткую посадку» совершить было вполне возможно, если не слушать обществоведов, а руководствоваться здравым смыслом и проверенным опытом.

По сути, у современного обществоведческого сообщества имеются малопривлекательные перспективы – превратиться в партнеров философов, мнение которых сегодня вообще никого не интересует. А так как в этом варианте придется зарабатывать только чтением лекций в институтах, впереди ясно просматриваются «годы тощих коров». Такие перспективы обществоведов устроить не могут, поэтому римским докладом они декларировали твердое намерение перестать валять дурака и горячее желание заняться кардинальной модернизацией имеющегося понимание процессов общественного развития.

Помнится, именно так действовали во второй половине 80-х годов советские обществоведы. Они кардинально пересмотрели свое понимание демократии и рыночного регулирования, сменив относительно научное (социалистическое) понимание на представления мирового политэкономического фольклора. То, чем это закончилось, хорошо известно. В части рекомендаций клубный доклад предлагает аналогичные по качеству рецепты – фантазии философствующих обществоведов.

По сути, выражаясь словами Жванецкого, доклад, призывает только «начать суетиться немедленно». А реально «мыслители» скорее всего намереваются впарить властям стран Первого мира очередную огромную порцию околонаучной туфты. Если физики на свои игрушки получают миллиарды долларов, то почему обществоведам не попытаться заработать на утрате властями ориентации? Им сам Бог велел половить рыбку в нынешней мутной воде глобальной политики – откусить от крутящихся в ней больших деньгах пайку для себя. Так что римский доклад запускает проект, в денежном выражении сопоставимый с «адронным коллайдером» физиков.

В этой истории важно понимать два момента. Суть первого в том, что современное обществоведческое сообщество превратилось в научную церковь. И поэтому надеяться, что номенклатурные обществоведы смогут разработать новую парадигму, то же самое, что ждать от РПЦ создания постпротестантской версии христианства.

Из теории систем известно, что любая система может изменяться только при условии внешнего воздействия субъекта, заинтересованного в ее модернизации. Очевидно, что в модернизации обществоведческой церкви кровно заинтересована власть: для нее она выполняет штурманские функции и снабжает ноу-хау управления общественными процессами.

Но так как власть мало, что понимает в методологических вопросах, ждать, что она сможет должным образом модернизировать научную церковь не приходится. В этом случае проблема решается другим способом – созданием принципиально новой обществоведческой школы, использующей в качестве концептуальной основы альтернативное интеллектуальное обеспечение.

Пока такое обеспечение не будет создано, начать выход из глобального кризиса странам Первого мира не удастся – как заблудившимся в глухой тайге туристам не удастся найти дорогу без карты и навигационных инструментов. Но, как свидетельствует доклад, ждать, что нынешняя научная церковь решит эту задачу, бессмысленно. Соответственно, впереди только вариант «протестантизма»: появления еретиков, которые создадут новое интеллектуальное обеспечение и запустят процесс развития соответствующих альтернативных школ – философской, идеологической, обществоведческой и прикладных дисциплин.

Второй момент касается перспектив появления качественной идейной ереси, пригодной для разработки нового интеллектуального обеспечения. Так как СССР стал первой жертвой кризиса индустриального общества, наши независимые интеллектуалы имели гораздо больше времени, в сравнении с западными коллегами, для того, чтобы разобраться с его природой. Поэтому и смогли уже к концу 90-х понять, что имеет место не журналистская «холодная война», а кризис завершения в русле европейской цивилизации индустриальной эпохи.

К месту заметить, что примерно столько же времени потребовалось и западным интеллектуалам, дабы прийти к аналогичному выводу. Потому что на Западе кризис перешел в открытую форму только в 2008 году – в виде мирового экономического кризиса. А социальный и политический кризисы достигли открытой формы ближе к середине десятых годов.

Первым сформулировал представление о наличии у США системных проблем З. Бжезинский в своей вышедшей в 2014 году книге «Стратегическое видение: Америка и кризис глобальной мощи», констатировав ускоренную деградацию американского общества. Как следствие, признав факт реальной утраты Америкой глобального господства: первого шага к положенным этому процессу и печальным для США результатам. А доклад Римского клуба подвел итог продолжавшейся последние три года дискуссии о сути того, что происходит с Первым миром.

Этот результат в России был получен еще в начале нулевых. И уже тогда был сделан в достаточной мере обоснованный прогноз прихода на Запад второй волны глобального кризиса. За прошедшее время российскими разработчиками было создано принципиально новое интеллектуальное обеспечение – адекватное современным условиям и уровню развития стран Первого мира. Фора во времени позволила создать полностью проработанное в фундаментальных вопросах и достаточно разработанное в деталях интеллектуальное обеспечение на всех его четырех уровнях: философском, идеологическом, обществоведческом и прикладных дисциплин.

Нужно понимать, что идеологии и обществоведческие дисциплины появились после того, как материализм сформулировал представление об эволюции как способе существования вселенной. Раз мир существует в развитии, а человечество само управляет процессом общественного развития, власти необходимо в этом профессионально разбираться. Как максимум, понимать, куда именно направлен вектор эволюции, чтобы задавать правильную ориентацию локальным процессам развития, а как минимум, уметь прогнозировать результаты развивающихся в общественной среде процессов: политических, экономических, социальных.

Отсюда ориентация и прогнозирование – главные функции интеллектуального обеспечения. Объективная ориентация позволяет разрабатывать эффективные проекты развития, качественное прогнозирование позволяет эффективно управлять общественными процессами. Поэтому, если в античную и феодальную эпохи ноу-хау управления основывались исключительно на прошлом опыте, то в индустриальную к опыту добавились знания, которые создавались ориентированным на цели развития обществоведением.

Именно эволюционная ориентация ноу-хау управления обществом обеспечила ускорение общественного развития. Поэтому качество интеллектуального обеспечения определяется степенью его объективности в ориентировании в процессах развития и уровнем эффективности в прогнозировании. Задачи объективности ориентирования решает идеологический уровень обеспечения, а задачи эффективности прогнозирования – обществоведческий уровень.

Решив, что общественное развитие завершилось, обществоведческое сообщество перестало выполнять положенную ему в эволюции функцию. Поэтому занялось лишь обслуживанием тактических интересов власти. По сути, кормиться от властного стола. В итоге стало быстро деградировать. И уже практически достигло уровня идеологического и философского сообществ.

Так как идеологический и обществоведческий уровень, это последовательные производные от философского уровня интеллектуального обеспечения, именно на нем задается исходное качество ноу-хау управления обществом – качеством предлагаемой философской системой модели эволюции.

Поэтому не случайно римские мудрецы констатировали устарелость материализма: предлагаемая им модель эволюции в виде идущего «из ниоткуда в никуда» развития (прогресса) даже минимально не соответствует современному уровню знаний о процессах. В первую очередь то, что «спиральных» по алгоритму течения процессов не существует в природе – все процессы во вселенной четко цикличные и все без исключения конечные. Самое пикантное в этом вопросе то, что доклад рекомендует модернизировать материализм только религиозными представлениями, а не в части необходимой для качественного ориентирования модели эволюции, которой в религиях вообще нет.

В этом смысле слова Н. Талеба констатируют факт окончательной утраты эффективности используемым мозговыми центрами индустриальным интеллектуальным обеспечением. Впрочем, происходящее сегодня в США и Евросоюзе демонстрируют этот результат гораздо эффектнее и более зрелищно.

Разработанное в России новое интеллектуальное обеспечение в этих составляющих имеет по сравнению с индустриальным кардинально более высокое качество. Оно не только позволяет ясно видеть реальную политику, с которой публичная уже не имеет ничего общего, но уже пятнадцать лет успешно прогнозирует течение политических процессов. Так что на этаже обществоведческих дисциплин новое обеспечение уже продемонстрировало высокую эффективность. Готово оно и для практического использования на этаже прикладных дисциплин – анализа и прогнозирования процессов в отраслях и локальных сферах деятельности.

Для демонстрации готовности нового интеллектуального обеспечения для решения такого рода задач можно привести реальный пример – выполненного анализа ситуации в отрасли высокоскоростных железных дорогах, называемых в России ВСМ, и прогноза ее развития в части роста скорости движения. Целью работы было определение необходимости создания производств рельсов, пригодных для эксплуатации подвижного состава на скорости до 450 км/ час. То есть, до уровня скоростей, на достижение которых вроде бы нацелено развитие китайских ВСМ.

Сегодня российские металлурги освоили производство рельсов, обеспечивающий движение со скоростью до 250 км/час. Для следующих уровней скоростей, 350 и 450 км/час требуются чрезвычайно большие инвестиции в развитие производства. И потому очень важно хотя бы понимать, когда именно их нужно начинать осуществлять.

Для этого требовалось провести анализ ситуации в мире с развитием ВСМ и сделать предметный технический прогноз. При этом и то, и другое нужно было сделать в качестве производного от анализа и прогноза особенностей течения ключевых процессов развития всей общественной среды. Что современные прикладные дисциплины не способны делать вообще. Соответственно, требовалось осуществить синтез анализов ситуации и прогнозов развития политических, экономических, научных, социальных, коммуникационных и производственных процессов.

Результат анализа показал, что хотя на части китайских ВСМ уже достигнут скоростной режим в 350 км/час и практически полностью подготовлен переход на режим движения со скоростью 450 км/час, тем не менее, «эффект Конкорда» обязательно приведет к снижению максимальной скорости движения пассажирских поездов на ВСМ до 200-250 км/час. Имеется в виду, что хотя Конкорд и Ту-144 вполне успешно летали со скоростью больше 2000 тыс. км/час, тем не менее, авиационные перевозки остановились на экономически оправданной скорости – в диапазоне 800-900 км/час.

То же самое произойдет и с ВСМ. Причем в развитии европейских ВСМ «эффект Конкорда» уже вполне заметен. Поэтому достаточно долго ВСМ будут требоваться только рельсы, обеспечивающие максимальную скорость пассажирских перевозок в диапазоне 200-250 км/час. Эти же рельсы обеспечат и устраивающую грузовые перевозки скорость – до 120 км/час. Пока это экономически оправданный предел скорости пассажирских и грузовых перевозок. Как следствие, спрос на рельсы, качество которых обеспечивает скорость движения 350 км/час, исчезнет, как минимум, на 20-30 лет. А на рельсы для скорости 450 км/час спрос может никогда не появиться.

«Эффект Конкорда» обеспечивает особенность типового алгоритма процесса развития, о котором современное обществоведение понятия вообще не имеет, но практики иногда его интуитивно чувствуют. Так что не случайно китайские ВСМ не торопятся даже увеличивать число маршрутов со скоростью движения 350 км/час. Поэтому, если какая-то российская металлургическая компания вздумает в производстве рельсов «догнать китайцев», то попадет на очень большие деньги.

В прогнозе содержатся и другие важные для планирования развития ВСМ детали, о существовании которых не подозревают не только металлурги, но и железнодорожники. И только по одной причине: отсутствия у имеющихся у них аналитических структур интеллектуального обеспечения, адекватного уровню сложности современных условий. А для решения такой сложности задач имеющееся у них индустриальное обеспечение уже не пригодно.

В части перспектив российского общества, созданное интеллектуальное обеспечение достаточно обоснованно прогнозирует движение страны по «польской тропе», которая, как известно, закончилась тремя разделами Польши. Этот прогноз в достаточно эскизном виде был описан в нашем материале. А 11 июня 2018 года в Польше вышло интервью директора «Стретфор» (Stratfor) Д. Фридмана, в котором он дал аналогичный прогноз: «Россия продолжает терять силы. Распад Советского Союза был для нее не концом, а началом нового этапа, сейчас она повторяет все ошибки позднего СССР, оставаясь большой неэффективной страной, которая зависит от цен на нефть». Западный мозговой центр верно указывает главную причину печальных перспектив – власть повторяет все ошибки позднего СССР.

Теперь имеет смысл детализировать предложенный нами эскизный прогноз долгосрочных перспектив нашего общества хотя бы в принципиальных деталях. Нужно понимать, что «все течет, все изменяется», и до событий последних месяцев прогноз будущего страны был умеренно негативный. Перспектив устойчиво дрейфовать по течению общественного развития человечества лишил взятый власти в начале нулевых курс на возвращение страны в прошлое. Она поверила малограмотным в особенностях нестационарных процессов «историкам», что в 1917 году наше общество свернуло со «столбовой дороги цивилизации».

Хотя на самом деле куда-то свернуть с этой дороги в принципе нельзя. Потому что в линейных процессах возможны только два варианта движения – развитие или деградация: либо двигаться в будущее, либо пытаться вернуться в прошлое. А так как двигаться в прошлое означает попытку плыть против течения эволюции – самого мощного процесса вселенной – курс власти к возвращению нашего общества в начало ХХ века по определению ничем хорошим закончиться не может.

К счастью, власть не слишком упиралась в возвращении в прошлое, поэтому общество продолжало деградировать в вялотекущем режиме. А учитывая, что США и Евросоюз еще достаточно долго будут заняты проблемами собственного выживания, лет 7-10 можно было не ждать способного осуществить «второй раздел» страны масштабного негативного внешнего воздействия. Соответственно, сохранялись шансы на приход к власти более эффективных элит, имеющих адекватное современным условиям интеллектуальное обеспечение, компетентных и не отягощенных местечковым патриотизмом.

Однако теперь ситуация существенно изменилась и перспективы страны стали принципиально более негативными, причем в среднесрочной перспективе. И как раз по названной Д. Фридманом причине. Дело в том, что анонсированный властью предстоящий «рывок», это приснопамятное «ускорение», с которого команда Горбачева начала перестройку. А в нынешнем состоянии российского общества организовывать «рывок» вообще убийственно, это то же самое, что пытаться разогнать до максимальной скорости дышащий на ладан автомобиль.

Учитывая, что СССР был покрепче России, страна самодостаточной, а внешнее негативное воздействие на сверхдержаву – символическим, шансов, что проснувшееся у власти желание что-то делать не приведет к аналогичным горбачевским результатам, нет совсем... Потому что сегодня экономика только в СМИ выглядит бодрой, реально страна полностью зависит от внешнего рынка, а компетентность власти балансирует на грани санитарного уровня.

Д. Фридман отводит «второму разделу» максимум десять лет. И это прогноз с очень большим запасом. Если учесть повторение нынешней властью других ошибок советской власти вообще дурную бюрократическую наследственность, более реальным выглядит срок в 5-7 лет, а демонстрируемый властью энтузиазм в намерении осуществить «рывок», делает это прогноз практически неизбежным.

Наконец, власть взяла курс на сталинский вариант «рывка» – индустриализацию 30-х. Последняя, как известно, финансировалась путем «перекачки ресурсов из сельского хозяйства в промышленность». Пенсионная реформа и просматриваемые налоговые новации свидетельствуют, что власть будет повторять опыт индустриализации за счет народа.

Вот только в опыте «эффективного менеджера» кроме директивного управления экономикой существенную роль играли ГУЛАГ и отсутствие возможностей личного обогащения властных персон. Намерений существенно повышать директивность управления российской экономикой власть не озвучивает, хотя любой «рывок» может осуществляться только при высоком уровне директивности управления – чтобы рвануть в нужном направлении. ГУЛАГ нынешняя власть просто не сможет возродить, а пенсионная реформа даст непринципиальную прибавку ресурсов. Что касается второй части сталинского ноу-хау, то власть сама не согласится унять свою страсть к бесконечному обогащению. Поэтому до экономики сможет дойти лишь небольшая часть планируемых к выкачиванию из народа средств, соответственно, индустриализация 2.0. закончится таким же пшиком, каким уже больше полувека заканчиваются все реформы отечественных властей. И это самый оптимистический прогноз.

Сермяжные в части компетенции попытки власти преодолеть системный общественный кризис заканчиваются только двумя вариантами результата: сменой правящего класса или разрушением общества. То есть, для власти оба варианта самоубийственные. Для общества спасительным является только первый вариант, но ему на него сегодня можно только надеяться. Точнее, надеяться, что «рывок» будет лишь имитироваться и ограничится «стучанием по рельсам» для создания видимости движения.

--

Информация о новой российской технологии анализа данных;

Поддержать развитие российской технологии анализа, на базе которой подготовлен данный материал;

Наш канал Telegram (@omegatechs) и блог на Яндекс.Дзен, получайте оперативную информацию о новых материалах.