Использование телевидения для нужд ПВО в блокадном Ленинграде

Идея обнаружения самолетов с помощью радиоволн родилась в Главном артиллерийском управлении НКО [2]. В начале января 1933 г. инженер Центрального аппарата НКО П.К. Ощепков в записке начальнику Управления ПВО изложил соображения о целесообразности применения в аппаратуре радиообнаружения метода импульсного излучения радиоволн [3]. В октябре 1933 г. между ГАУ и ЦРЛ был заключен договор, первый в Советском Союзе юридический документ, положивший начало планомерным научным исследованиям и опытно-конструкторским работам по радиообнаружению самолетов, созданию советской радиолокационной техники и явившийся исходной точкой последующего её блистательного развития [2, 4].

В 1934 г. тадантливый инженер П.К. Ощепков, получив поддержку М.Н. Тухачевского, приехал в Ленинград для организации работ по радио-обнаружению самолетов в Академии наук СССР и приступил к подбору высококвалифицированных кадров. Одним из первых П.К. Ощепков пригласил на работу А.А. Расплетина. Приведём отрывок из его воспоминаний о встрече с учёным [5]:

«Его мне рекомендовало руководство ЛЭТИ имени В. И. Ульянова (Ленина). Из-за особой секретности наших работ в то время число лиц, с которыми мне приходилось встречаться, было, естественно, ограничено. Расплетина мне рекомендовали и как исключительно одарённого и инициативного специалиста, и как надёжного в деловом плане человека. Наши беседы с ним носили доверительный характер. Мы затрагивали много научных и технических вопросов, связанных с осуществлением задуманной системы. Наибольший интерес он проявил к той части локатора, которая касалась экранного отображения воздушной обстановки в районе обороняемого объекта в её динамическом состоянии. Для нас это было самым главным.

В Расплетине меня радовало нетрадиционное мышление. Пригласил его работать в создаваемом мною ОКБ, но он отказался, заявив, что у него уже есть свои замыслы, и он связан с коллективом. Однако выразил желание сотрудничать с нами в разработке системы экранного отображения».

Работы в области радиолокации успешно развивались в Ленинградском электрофизическом институте (ЛЭФИ) под руководством инженера Б.К. Шембеля, в Ленинградском физико-техническом институте под руководством чл.-корр. АН СССР профессора Д.А. Рожанского. После его смерти в 1936 г. работы возглавил Ю.Б. Кобзарев, будущий академик АН СССР.

Эти ленинградские институты положили начало развитию радиолокации. Первыми практического успеха добились сотрудники ЛЭФИ, преобразованного в 1935 г. в НИИ-9. В со трудничестве с Научно-исследовательским испытательным институтом Красной Армии (НИИИС КА) они создали первую отечественную радиолокационную систему, принятую на вооружение войск противовоздушной обороны страны — РУС-1 («Ревень»), т. е. РадиоУлавливатель Самолетов — 1. Заметим, что терминов «радиолокация», «радар», «локатор» в то время не существовало.

На смену станции РУС-1 пришла принципиально новая радиолокационная установка, работавшая в импульсном режиме — РУС-2, созданная сотрудниками ЛФТИ Ю.Б. Кобзаревым, П.А. Погорелко и Н.Я. Чернецовым. Коллектив создателей РУС-2 был отмечен Государственной премией СССР. Первая стационарная станция РУС-2 начала сооружаться во время советско-финляндской войны на Карельском перешейке (в Токсово) и стала затем постоянной опытной установкой ЛФТИ.

НИИИС КА на основе разработок ЛФТИ создал передвижные РУС-2, изготовление которых началось в Ленинграде. В производстве они проходили под индексом «Редут». «Редуты» предназначались для наблюдения за самолетами противника на дальности до 120 км.

Для того чтобы использовать опыт учёных других НИИ, ведущих разработки в области радиолокации, в сентябре 1938 г. в НИИ-9 под председательством проф. М.В. Шулейкина (впоследствии академика) была проведена научно-техническая конференция по радиообнаружению. В ней приняли участие М.А. Бонч-Бруевич и Б.А. Введенский, создатели первых станций радиообнаружения Ю.К. Коровин (ЦРЛ) и Ю.Б. Кобзарев (ЛФТИ), инженеры НИИ-9 и ЛФТИ, а также военные инженеры. Принял участие в этой конференции и А.А. Расплетин. Для себя он сделал вывод о необходимости отображения радиолокационного обнаружения целей телевизионными методами.

Первым шагом в этом направлении послужила идея А.А. Расплетина о создании телевизионной установки для наведения истребителей на цель (тема «Звезда»). Предложение А.А. Расплетина было поддержано руководством института и военными [6].

А.А. Расплетин и его сослуживцы — В.В. Сушкевич, Е.Е. Фридберг, С.А. Орлов и другие были первыми в Советском Союзе специалистами, которые начали работать над созданием систем авиационной разведки с использованием телевизионных методов. Однако вес и габариты разрабатываемой аппаратуры на первом этапе превышали возможности предоставленного самолета, и работы по теме «Звезда» были временно приостановлены. Они возобновились лишь в 1940 г., после того, как для размещения аппаратуры на борту был выделен более вместительный самолет.

Первое телевизионное изображение, переданное А.А. Расплетиным с самолета на землю. 1940-1941 гг. (рисунок А.А. Расплетина)

Первые исследования начались с того, что на самолете было принято изображение, отправленное из Ленинградско го телецентра, и затем передано обратно на землю.

В процессе работы возникла, казалось бы, непреодолимая трудность: чувствительность передающих трубок была недостаточной, чтобы при реальной освещённости получить изображение нужного качества. Ожидать создания иконоскопов более высокой чувствительности не приходилось — надо было искать иной выход, и он был найден. Местность фотографировали, плёнку на борту самолета проявляли, ускоренно сушили спиртом и с помощью телепередатчика передавали на землю. А различные фотографии и другие изображения использовались в качестве теста при настройке аппаратуры и проверке её на земле. Здесь приведена фотография рисунка, сделанного с экрана телевизионного приемника [5].

Такой способ передачи информации давал совершенно новые возможности при проведении боевых операций — летчик видел цель и передавал информацию на землю, а руководитель полета на командном пункте мог действия летчика корректировать. Так возник прообраз самолета-разведчика.

Наступило лето 1941 г. Для Александра Андреевича, увлеченного работой, время мчалось невероятно быстро. Он проводил занятия на курсах усовершенствования, читал лекции по телевидению в ленинградском радиоклубе, выступал в печати.

Война стремительно ворвалась в мирную жизнь города. А.А. Расплетину в военкомате твёрдо сказали, что сейчас он, опытный радиоинженер, принесет гораздо больше пользы на своем рабочем месте. В армию ушли коллеги А. А. Расплетина — инженеры И.М. Завгороднев, Э.И. Голованевский, Н.Ф. Курчев и другие. Их направили не в обычную, а в особую часть — 72-й отдельный радиобатальон, обслуживавший РЛС «Редуты». Александр Андреевич по роду своей работы в институте хорошо знал, какие функции выполняло это специальное подразделение.

С началом войны начался новый этап в научно-технической деятельности А.А. Расплетина. Плановые работы пришлось отложить — необходимо было оперативно решать проблемы, неожиданно возникавшие в условиях военного времени.

С 29 июня началась эвакуация населения Ленинграда. 18 июля 1941 г. ввели карточную систему.

В конце первого месяца войны жители Ленинграда приступили к строительству оборонительных сооружений. Трудовые батальоны каждый день прибывали на строительство укрепрайонов.

Тогда ещё в НИИ-9 был многолюдный коллектив. Горком партии поручил руководству института направить на строительство Лужского оборонительного рубежа большую группу сотрудников. Старшим был назначен А.А. Расплетин. Он не только руководил, но и трудился не меньше остальных, работая на рытье противотанкового рва. Больше двух недель под бомбежками и обстрелами сотрудники института строили Лужский оборонительный рубеж.

Интересно отметить особенности оповещения населения блокадного Ленинграда о воздушной тревоге и начале артиллерийских обстрелов. Ещё до войны у нас и на Западе существовало два диаметрально противоположных подхода к проблемам радиофикации городов. Иностранные специалисты утверждали, что развивать радиотрансляционную сеть в городах нет никакой необходимости — достаточно радиоприемников. Поэтому в западных странах проводной сети для трансляции почти не существовало.

Наши же специалисты оказались более прозорливыми — в 1940 г. в квартирах ленинградцев стояли сотни тысяч репродукторов. Возможно, произошло это потому, что зимой 1939/40 гг., когда в дни советско-финляндского конфликта фронт оказался недалеко от Ленинграда, работники Комитета по радиовещанию и радиофикации сделали всё, чтобы в случае возникновения сложной обстановки радио слышали все.

Правоту наших специалистов доказала жизнь. И первыми убедились в этом англичане. Летом 1940 г., когда немецкие самолёты летали бомбить Лондон, радиостанции английской столицы, сообщающие о приближении противника, становились радиомаяками для вражеских самолетов и вынуждены были замолкать. Других средств для оповещения населения огромного города о воздушной тревоге не было.

Конечно, трансляционная сеть не заменяла широко вещательные радиостанции. В Ленинграде к тому времени основные радиовещательные станции РВ-53 и «Островки» были разбомблены и прекратили свою работу. Осталась одна РВ-70 с ограниченной мощностью. Встал вопрос о создании радиовещания на коротких волнах. Но таких передатчиков в Ленинграде не было. Начальник РВ-70 А.И. Миронов предложил переделать имевшийся телевизионный передатчик УКВ-диапазона для радиовещания на коротких волнах.

Реконструкция УКВ-передатчика потребовала выполнения сложных работ и изобретательности. Инженеры и техники радиостанции РВ-70 под руководством А.И. Миронова и инженера А.В. Бурцева создали такой передатчик. Фрагмент выходного каскада переделанного передатчика РВ-70 имеется в фондах Центрального музея связи им. А.С. Попова.

А.А. Расплетин был одним из активных участников создания Ленинградского телевизионного центра, он хорошо знал А.И. Миронова. Опыт коротковолновика-любителя пришелся очень кстати: А.А. Расплетин вместе с другими специалистами активно работал над переделкой радиостанции РВ-70 для вещания на коротких волнах [7].

РВ-70 первой прорвала информационное кольцо блокады. Радиостанции Москвы, других городов принимали её сигналы и транслировали их на всю страну.

Сентябрь-декабрь 1941 г. были самыми тяжёлыми для Ленинграда. За это время город бомбили 97 раз. 74% фугас ных и 96% зажигательных бомб, сброшенных на город за время блокады, приходится именно на этот период.

8 сентября 1941 г. — начало официальной блокады Ленинграда.

Работа НИИ-9 была фактически парализована. Вот тогда-то у А.А. Расплетина и возникла мысль начать из готовление раций для фронта. Его сослуживец Е.Е. Фридберг вспоминал [5]: «Александру Андреевичу чужда была поза, он никогда не произносил выспренных слов. Видимо, всё обдумав, он подошёл ко мне и просто сказал: «Знаешь, Жень, давай делать рации для фронта, они сейчас очень нужны». Он, конечно, знал, что на фронте раций не хватает. Инициативу группы Расплетина поддержал главный инженер института Н.И. Оганов и попросил быстрее определиться с параметрами рации. Организационно работу решили начать с Академии связи и ленинградской секции коротких волн, где у Н.И. Оганова были близкие друзья по радиолюбительским делам. Но помощь пришла неожиданно — из Смольного. Дело в том, что уже в начале войны на территории районов Ленинградской области, оккупированных гитлеровцами, в рядах партизан сражались не менее 14 тыс. человек. Борьбу с фашистскими захватчиками вели шесть партизанских бригад и столько же полков, четыре батальона и 200 отдельных отрядов, а всего отрядов было около 400. Для оперативного руководства действиями партизан и подпольщиков, как воздух, нужна была радиосвязь. Поэтому в один из июльских дней командующий Северным фронтом генерал-лейтенант Н.М. Попов обратился к А.А. Жданову с просьбой помочь в организации выпуска радиостанций для фронта. Н.М. Попов имел в виду малогабаритную радиостанцию «Омега».

Она была создана в 1939-1940 гг. в НИИ по технике связи Красной Армии (главный конструктор — Б.П. Михалин). К началу войны институт выпустил несколько десятков радиостанций и разослал их в военные округа для проверки технических характеристик в реальных условиях.

Весной 1940 г. радиостанция-малютка, названная последней буквой греческого алфавита («Омега»), была сразу же принята на вооружение регулярной армии, но серийное производство её не было налажено.

Уже вечером после звонка Н.М. Попова у первого секретаря Ленинградского горкома партии А.А. Кузнецова состоялось совещание, на котором присутствовали директора радиотехнических заводов, руководители ряда НИИ и КБ. На совещание пригласили и Н.И. Оганова с А.А. Расплетиным. После обсуждения представленных образцов радиостанций было принято решение в максимально короткие сроки разработать технологии и начать серийное производство радиостанций «Омега» на нескольких кооперированных между собой радиотехнических предприятиях. Одним из таких предприятий стал НИИ телевидения. Головным серийным заводом был определён завод им. Козицкого, одно из старейших предприятий города, где было сформировано представительство заказчика (ПЗ) во главе с воентехником 3 ранга Н.Н. Стромиловым, укомплектованное выпускниками Академии связи старшими лейтенантами Е. Павловским, Н. Баусовым, А. Мотовым. Группа военпредов взяла на себя ответственную задачу координации выпуска и приёмки радиостанций на соответствие требованиям ТЗ. Она обеспечивала поставку комплектующих изделий в условиях блокадного Ленинграда — ведь у малогабаритного «Севера» было более 1300 деталей («Севером» малютка-радиостанция стала называться из-за за казчика — Северного фронта).

После совещания в горкоме партии прошло меньше двух месяцев, и свершилось чудо: головной завод в содружестве с заводами-смежниками выпустил опытную партию радиостанций «Север».

Учитывая огромный опыт А.А. Расплетина и его сотрудников, было решено наладить совместную работу по созданию радиостанций, оформлению документации, настройке и эксплуатации станций.

Старший представитель заказчика на головном заводе им. Козицкого Н.Н. Стромилов возложил обязанности представителя заказчика в НИИ телевидения на А.А. Расплетина.

Александр Андреевич взял на себя и роль начальника ОТК. Он был беспощаден к малейшим дефектам. «Поймите, — убеждал он, если кто-то начинал говорить, что это, мол, мелочи и придираться к ним в столь тяжелое время нельзя, — рации сразу же идут на фронт. Там такая мелочь будет стоить, может быть, сотен жизней наших бойцов» [1].

Но не только к проверкам сводилась военпредовская деятельность. Вместе с технологами и диспетчерами приходилось ломать голову, где без ущерба для качества можно заменить одну дефицитную деталь на другую, допустить небольшие отклонения в схемах. Вносили и сами предложения, как улучшить качество продукции. И естественно, все изменения в документации согласовывались с головным военным представительством на заводе им. Козицкого. Возложенная на А.А. Расплетина ответственность представителя заказчика по выпуску радиостанций «Север» во многом определила подход А.А. Расплетина в 1950-е годы к службе военных представителей при создании первой в СССР системы ПВО С-25. Когда встал вопрос о прекращении деятельности ПЗ из-за якобы чрезмерной требовательности его сотрудников, а он решался на уровне Д.Ф. Устинова, А.А. Расплетин поддержал позицию заказчика, а с разработчиками провел соответствующую беседу.

Но вернемся в блокадный Ленинград. На сборке радиостанций группа А. А. Расплетина работала очень напряжённо. Особое внимание уделялось документации, инструкциям по эксплуатации.

На заводе был организован цех с конвейером по сборке и настройке радиостанций «Север», и в октябре 1941 г. началось их серийное производство [9, 10].

                                      Общий вид радиостанции «Север»

Первую небольшую партию изготовили в лаборатории А.А. Расплетина, затем подключили опытное производство института. Но его возможности и возможности серийного завода отличались на порядки. К концу октября 1941 г. сборочный цех завода им. Козицкого выпустил 806 комплектов.

Вскоре к блокадному городу, уже начавшему испытывать первые муки голода, стал подкрадываться еще один лютый враг — холод. Первая блокадная зима началась раньше обычного: снег выпал в ноябре, и наступили морозы, которые не ослабевали до конца марта. 24 января температура опустилась до — 40°. 25 января остановилась последняя электростанция. На какое-то время город оказался без электроэнергии. Погруженный в холодный мрак, он остался и без телефонной связи.

В декабре завод им. Козицкого выпустил 245 радиостанций, а в январе — ни одной. Но благодаря помощи заказчика к заводу по реке Смоленка была отбуксирована армейская плавучая ремонтная база с двумя синхронными генераторами по 250 кВА. В результате в феврале было выпущено 20 изделий, в марте — 55, а в апреле — 100. К концу 1943 г. ежемесячный выпуск радиостанций «Север» достиг 2 тыс. В августе 1942 г. завод им. Козицкого за обеспечение войск Ленинградского фронта радиовооружением был награжден знаменем Государственного комитета обороны.

Радиостанция «Север» работала на длине волны, заранее определенной отделом связи партизанского движения, но для передач экстренных сообщений необходимо было иметь связь на специальной волне. Поэтому А.А. Расплетин предложил использовать опыт выпуска кварцевых генераторов, освоенных им ещё в 1931 г. в лаборатории П.П. Куровского [11]. Согласовав с начальником отдела связи партизанского движения Северного фронта М.И. Мироновым требуемые частоты, А.А. Расплетин срочно запустил изготовление комплекта кварцевых генераторов у П.П. Куровского, который в это время был главным инженером завода им. Коминтерна. По документации А.А. Расплетина в условиях опытного производства НИИ телевидения было изготовлено несколько экземпляров радиостанций с фиксированными частотами с кварцевой стабилизацией. После испытаний в боевых условиях предложение А.А. Расплетина было принято, и с 1942 г. радиостанция «Север» стала выпускаться под названием «Север-бис».

Радиостанция «Север» была построена по так называемой трансиверной схеме, когда на приёме и передаче исполь зуются одни и те же лампы и большинство деталей. Поэтому сам аппарат весил всего 2 кг, столько же — запасное имущество. Тяжелее оказались батареи питания — 6 кг. Полный комплект радиостанции умещался в двух небольших холщовых сумках. Приёмник был выполнен по схеме прямого усиления 1-V-1. Он имел апериодический вход и один настраиваемый контур с регенеративной обратной связью, позволяющий повысить чувствительность и вести приём не затухающих телеграфных сигналов.

Роль радиостанции «Север» в Великой Отечественной войне справедливо сравнивают с появлением в Красной Армии знаменитых ракетно-артиллерийских установок «Катюша». Многие командующие армиями, фронтами, отправляясь в инспекционные поездки по действующим частям, брали с собой радиста с «Северком», как любовно называли это чудо техники в армии. Для сравнения отметим, что войсковая радиостанция подобного класса с источниками электропитания (ручной привод) весила около 50 кг и обслуживалась двумя бойцами.

В ноябре в Ленинграде в пятый раз были снижены нормы выдачи хлеба. Других продуктов нет. Сил мало, но работать надо. Группа А.А. Расплетина продолжала трудиться над радиостанциями. Всё чаще случались перебои с подачей электроэнергии.

С середины февраля подача электроэнергии прекратилась окончательно. Производство радиостанций, налаженное А.А. Расплетиным и его товарищами, остановилось. Всего группа А.А. Расплетина выпустила в тяжёлых блокадных условиях более 200 радиостанций «Север» и несколько станций с фиксированными частотами. Результаты этой работы вошли, в частности, в «Справочник по войсковым и танковым радиостанциям» [12].

Руководство института приняло решение эвакуировать оставшихся специалистов института. Выезд группы А.А. Расплетина назначили на 24 февраля 1942 г. на институтских машинах, и через два часа сотрудники уже были на Большой земле.

Так завершился наиболее драматический период жизни А.А. Расплетина — работа в блокадном Ленинграде, где он потерял близких — мать и жену, многих своих коллег. Уже став Героем Социалистического Труда, академиком, Александр Андреевич говорил, что медаль «За оборону Ленинграда» ему не менее дорога, чем Золотая звезда героя.

Завершая рассказ о блокадной жизни А.А. Расплетина, следует становиться на ещё одном примечательном событии, связанном с использованием его идеи применения телевизионных установок для воздушной разведки. Когда Ленинград оказался в прифронтовой полосе, информация о самолетах противника попадала на КП ПВО с запозданием примерно в три минуты. За это время самолеты противника уходили от того места, координаты которого сообщались на КП, на 20-30 км. Понятно, что такая информация истребительную авиацию и зенитную артиллерию не удовлетворяла.

11 января 1942 г. во 2-м корпусе ПВО Ленинграда была проведена конференция изобретателей и рационализаторов — воинов противовоздушной обороны, на которой рассматривался один вопрос — сокращение времени попадания информации о воздушном противнике на КП ПВО фронта.

На этой конференции Э.И. Голованевский, базируясь на достижениях лаборатории, которой руководил А.А. Расплетин, предложил передавать информацию с РЛС «Редут» на КП с помощью телевизионной системы [13].

Уже 15 января в НИИ появились первые узлы и блоки телевизионной системы, и группа военных телевизионных специалистов под руководством Э.И. Голованевского разработала установку автоматической передачи информации с «Редута» на КП и обеспечила ее эксплуатацию. Блок-схема такой установки приведена ниже. УКВ-передающее устрой ство с антенной узкой направленности было состыковано со станцией «Редут-5», боевая позиция которого размещалась на крыше одного из зданий НИИ-9 [14], а приёмный пункт на ходился на расстоянии 10 км в штабе второго корпуса ПВО Ленинградского фронта.

В разработке и эксплуатации передающего пункта при нимали участие инженеры Э.И. Голованевский (руководитель группы), А.К. Белькевич, В.И. Орлов, А.А. Железов, И.Ф. Песь яцкий, Н.М. Цветков, В.А. Подгорных.

Оборудованием приёмного пункта руководили инжене ры Н.Ф. Курчев и И.М Завгороднев. По отдельным сложным проблемам они консультировались у А.А. Раплетина.

Телевизионные приёмники давали возможность командованию истребительной авиации и зенитной артиллерии наблюдать за воздушной обстановкой непосредственно и принимать оптимальные решения. Потери времени при передаче информации от радиолокатора «Редут» на КП ПВО практически сводились к нулю.

К идее телевизионной системы передачи радиолокационной обстановки на КП А.А. Расплетин вернулся в годы работы над системой противовоздушной обороны Москвы — С-25 [15]. В этой системе оповещение о налетах самолетов противника производилось с помощью радиолокационных станций дальнего обнаружения А-100Д, образующих круговую зону оповещения, и радиолокационных станций ближнего обнаружения А-100Б, создающих зону целеуказания. Данные от РЛС А-100Д и А-100Б передавались на центральный и секторный командные пункты системы. Для управления ею были разработаны средства проводной и радиосвязи.

Командный пост станции А-100- предназначен для передачи данных воздушной обстановки на центральный командный пункт

Радиолокационная установка и антенна передающего центра в НИИ-9

Линейная телевизионная аппаратура И-400 — служит для передачи данных воздушной обстановки с радиолокационных станций А-100Б на центральный командный пункт станции наведения Б-200

Радиопередающий центр — предназначен для связи центрального командного пункта с радиолокационными станциями А-100

Станции А-100Д предназначались для получения данных воздушной обстановки на дальних подступах к обороняемому объекту и передачи этих данных на центральный командный пункт.

Станции А-100Б служили для получения таких данных на ближних подступах к обороняемому объекту и передачи этих данных на центральный командный пункт и 20-канальные радиолокационные станции наведения Б-200 своего сектора обороны с помощью телевизионной аппаратуры И-400.

Разработка И-400 по рекомендации А.А. Расплетина была поручена ВНИИ телевидения, который был создан 15 марта 1946 г. Главным конструктором этой разработки стал Б. И. Баранов [16].

Общий вид командных постов станции А-100, аппаратные залы телевизионной аппаратуры И-400 и радиопередающего центра системы приведены выше.

Литература^

Сухарев Е.М. Роль А.А. Расплетина в истории создания первых отечественных телевизионных приемников // Электросвязь: история и современность. — 2007. — № 1.

Лобанов М.М. Развитие советской радиолокационной техники. — М.: «Воениздат», 1982.

Сергиевский Б.Д. Первая статья о радиолокации в Советском Союзе // Вопросы теории естествознания и техники. -1990. — № 4.

Центральная радиолаборатория в Ленинграде. Под ред. И. В. Бренева. — М.: «Сов. радио», 1973.

Гарнов В.И. Академик Александр Андреевич Расплетин. — М: «Московский рабочий», 1990.

Система телевизионной авиационной разведки «Доломит» (тема «Звезда») // Расплетин А.А., Рыфтин Я.А. и др. — Л.: НИИ- 9, 1938. — (архив НТД СПб, ф. 223, оп. 1-1, № 17).

Место А.А. Расплетина в развитии отечественной коротковол новой радиосвязи и телевидения в 30-40 гг. XX века. — Отчёт по исследовательской работе ОАО «ГСКБ “Алмаз-Антей”, Центрального музея связи имени А. С. Попова, Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи / Ашурбейли И.Р., Бакаютова Л.Н., Крылов В.М., Мураев В.Е., Орлов В.В., Сухарев Е.М. — М — СПб., 2008.

Создание на базе Московского производственного объедине ния “Главный центр радиофикации” службы информационных услуг. Технические предложения // Мишенков С.Л., Сухарев Е.М. и др. — М.: НПО “Алмаз” и МПО “ГЦР”, 1992.

Гиршман Г.Е. В годы Великой Отечественной войны. Очерк четвертый, часть 1. “Север”, “Рейд” — и другие», часть 2 «Творцы радиотехники блокадных лет» // Газета ПО им. Козицко го. — Л. — 1992. — № 6-7.

Михалин Б.А., Расплетин А.А., Хантвенгер М.Л., Фридберг Е.Е. и др. Сборник материалов по схемо-техническим. регули ровочным и эксплуатационным характеристикам радиостанции «Север». — Л.: завод им. Козицкого, НИИ-9, 1941.

Куровский П.П., Мушкин Е.И., Расплетин А.А. Разработка пьезокварцевых пластин для коротковолновых передатчиков и технологии их изготовления. Отчёт кварцевой лаборатории завода им. Коминтерна. — Л., 1930.

Главное управление связи Красной Армии. Справочник по вой сковым и танковым радиостанциям. Раздел 13 «Радиостанции специального назначения. 1. Радиостанция «Север-бис». — М.: Военное издательство народного комиссариата обороны, 1943.

Голованевский Э.И., Завгороднев И.М., Курчев Н.Ф. Об ис пользовании телевизионной техники в Ленинградской армии ПВО во время Великой Отечественной войны (1941-1945 гг. ). Воспоминания бывших военнослужащих 72-го Краснознаменного специального радиобатальона Ленинградской армии ПВО. — Л.: архив ВНИИ телевидения. — 1950.

Лисичкин И. Блокадное телевидение: «С приоритетом от фев раля 1942-го» // «Санкт-Петербургские ведомости», 27 февраля 2002.

Альперович К.С. Годы работы над системой ПВО Москвы. 1950-1955 (Записки инженера). — 2-е издание. — М.: «Уни серв», 2006.

Телевизионный комплекс аппаратуры для передачи радио локационной информации по узкополосным и широкополос ным каналам радиосвязи для ЗРК С-25. — Эскизный проект по системе И-400 / Баранов Б.И., Расплетин А.А. и др. -Л.: НИИТ, 1952.

https://www.computer-museum.ru...