Сентябрь 2002. Москва. Хамовники.
Абсолютно пустая квартира на первом этаже встретила Александра запахом затхлости и застоявшейся воды. Жёлтые обои, выглядевшие так, будто их клеили ещё во времена Брежнева, и с тех пор они медленно сползали вниз, местами потёртые до серой основы, свисали лохмотьями, словно старая шкура. Давно не крашеный дощатый пол был покрыт пятнами из прежних времён: тут пролитая краска, там следы чьих-то грязных подошв, трещины, мусор, грязь. Окна квартиры выходили во двор-колодец, где старухи в халатах выгуливали вечно лающих собак, а подростки курили за полуразрушенной детской площадкой.
Хозяин квартиры, Геннадий Семёнович - мужчина лет шестидесяти с небольшим. Его лицо напоминало старую карту: морщины-тропинки, щетина-заросли, глаза-проруби, из которых временами выплёскивалась недовольная вода. Вечно носил растянутый свитер с дыркой на локте и тапочки, которые, казалось, помнили его студенческие годы. В руках он держал ключ с брелоком в виде медведя, который выглядел так, будто его неоднократно пережевали собаки.
Геннадий Семёнович показывал квартиру с видом хозяина замка, хотя это больше напоминало обход разрушенной крепости или даже экскурсию по заброшенному бомбоубежищу.
- Вот тут уборная, но смывать нельзя, труба канализационная треснула и из неё брызжет. Там кухня, разберёшься. Только газ сразу на обеих конфорках не включай, как бы чего не вышло. Комната просторная – тебе хватит, спальню я закрыл, там кое-какие мои вещи лежат. Ну, вроде всё, теперь о главном…
Ремонт сделаешь? — спросил он, пристально вглядываясь в лицо Саши и поглаживая подоконник, будто спину верного пса. — Я материалы оплачу, конечно… Ну, кроме краски.
Парень кивнул, хотя понимал, что ремонт — это только начало.
---
Первая неделя: новоселье и закупка мебели.
Он въехал через три дня, но без особого энтузиазма. Квартира была пуста, как неисписанный, мятый лист бумаги. Но цена аренды была очень привлекательной, а Саша только приехал в город и ему нужно было где-то жить, на первое время.
В газете бесплатных объявлений нашёл подержанный диван, холодильник, стол и пару стульев. Диван был мягким, хоть и с затёртой обивкой; холодильник гудел, как старый трактор, но морозил исправно. Стол качался на одной ножке, но пара подложенных картонок решила проблему.
Все эти вещи Александр купил за свои деньги. Никаких "подарков" от Геннадия Семёновича, только квартира: стены, пол и потолок.
На второй день после переезда раздался звонок.
— Молодой человек, вы там живёте? — голос Геннадия Семёновича звучал, как скрип плохо смазанной двери. — Не возражаете, я загляну? Проверю, всё ли в порядке.
— Нет, — ответил парень. — У меня с вами договор. Если что-то сломается, я сообщу.
— Договор… Да какой договор, если стены сыпятся? — пробурчал тот и повесил трубку.
---
Месяц первый: начало войны за метры.
Спустя неделю с небольшим, Геннадий Семёнович начал приходить без предупреждения. Всегда внезапно.
— Молодой человек, тут розетка искрит! — заявил он однажды, тыкая пальцем в стену. — Электрик дорого берёт. Может, сами почините?
Саша молча починил проводку, пока хозяин кружил вокруг как коршун:
— А диван старый не собираетесь выбрасывать? А то я заберу, на дачу… Внуки прыгать будут!
Через три дня:
— Холодильник шумит, как танк! Не знаю, как соседям в глаза смотреть… Может, новый купите? А этот я заберу… Для продуктов на балконе.
Александр разозлился, сжал зубы и проговорил чётко, разделяя слоги:
— Холодильник мой. И диван тоже.
Геннадий Семёнович фыркнул, будто его оскорбили лично.
---
Месяц третий: война за шторы.
Ремонт шёл полным ходом. Квартира начала преображаться. Уже заштукатурен потолок и даже перекрыты полы на кухне…
— Вы что, шторы сняли? — взорвался Геннадий Семёнович, в то время, когда парень красил стены прихожей. — Это же мои шторы! Шерстяные! 1985 года!
— Ваши шторы пахли кошачьей мочой, — бросил Саша, вытирая руки. — Я их собрался выбросить, вон они, в углу лежат.
Геннадий Семёнович побагровел:
— Да вы… мародёр! Я вам снизил аренду из доброты! А вы…
— Снизили, потому что тут плесень по углам ползёт, — перебил парень. — И трубы текут. Хотите, верну как было?
Геннадий Семёнович забрал комок тряпья, который гордо именовал шторами и хлопнул дверью. На следующий день в дверном косяке появилась трещина — будто он пытался выломать её голыми руками.
Подходил к концу четвёртый месяц проживания. Александр решил, что дальше так жить невыносимо. Постоянное присутствие хозяина квартиры напрягало и несколько раздражало…
Стал подыскивать варианты жилья и нашёл, за цену чуть выше, но уже с ремонтом, без «нагрузок» и поближе к работе.
Предупредил Геннадия Семёновича, что будет съезжать.
---
Разговор после отъезда
Парень уже заносил коробки в новую съёмную квартиру, когда телефон завибрировал.
— Ты что натворил, гад?! — орал Геннадий Семёнович. — Где моя мебель?! Где техника?!
— Ваша мебель? — Александр опешил. — Вы странно как-то её называете. И мебель, и технику я покупал на свои деньги, если вы не помните. В квартире не было ничего, кроме грязи, запертой спальни и убитой сантехники.
- Ты не имеешь права забирать всё, я тебе скидку делал, забыл?
- Скидку?! Я помню, прекрасно помню, как вы чуть ли не каждый день приходили ко мне, как на охоту! Выносили мои лампочки, посуду, даже туалетную бумагу!
— Врёшь! — завизжал Геннадий Семёнович. — Это моё! Жена плачет! Дети плачут!
— Пусть купят новые. На те деньги, что я платил.
Тишина. Потом — щелчок. Геннадий Семёнович сбросил звонок.
Саша не захотел встречаться с хозяином квартиры и отправил ключи курьером. Больше они не общались.
---
Эпилог. Весна (спустя пару лет).
Случилось Александру побывать в том районе. Прошёл мимо дома. Удивительно. Шторы снова висят — грязные, с дырами. На подоконнике стоит старый Сашин кактус, который Геннадий Семёнович вытащил из мусорки.
Иногда ему снится, как хозяин квартиры стучит в окно:
— Молодой человек… а кактус не заберёте?
Тогда он просыпается в холодном поту.
Жадность — это вирус. И некоторые поражены им до мозга костей.
Оценили 2 человека
2 кармы