Нихао, драгоценные мои читатели!
Достаточно часто приходится сталкиваться с псевдонаучными, а зачастую и вовсе оккультистсткими манипуляциями на тему происхождения современных восточноевропейских народностей и субэтносов. Цели эти манипуляции преследуют совершенно различные, от уже многократно осмеянных попыток окончательно доказать, кто здесь гордые арийские русичи, а кто - финно-угры с татаро-монгольской примесью, до претензий на цивилизационное первородство и происхождение от арктических гипербореев, с началом ледникового периода откочевавших южнее и обучивших безграмотных дикарей прочих рас, как разжигать огонь, ездить на лошади и копать руду. В общем, версии строятся разные. Но есть две вещи, которые объединяют их все. Во-первых, все эти версии категорически антинаучны. А во-вторых, все эти версии категорически надоели. И потому (в основном - из-за "во-вторых") ваш покорный слуга решил подготовить обзорную статью, посвященную древним процессам этногенеза, протекавшим в пространстве между Вислой и Уралом. В этой статье нет никаких открытий, откровений или далеко идущих выводов - это просто реферат по открытым сетевым источникам, дополненный небольшими авторскими ремарками. Иллюзий насчет гипотетического излечения скорбных синдромом ведического ария после прочтения данной статьи я не питаю, но если она повысит у кого-нибудь из моих драгоценных читателей иммунитет к означенной хвори, буду рад. Ну, и, полагаю, некоторые приведенные факты будут просто любопытны тем, кто по каким-либо причинам о них еще не слышал.
Итак, начнем. А начнем мы с самого начала. То есть, с Последней ледниковой эпохи, раз уж к ней некоторые теории все едино привязываются. Так вот, продолжалась эта эпоха, как в один голос утверждают науки геология с климатологией, примерно с 110 000-го по 10 000-ый год до нашей эры. Собственно, после этого все разговоры о какой-либо доледниковой цивилизации в Арктике можно закрывать. Так мы и поступим, после чего перейдем сразу к примерно 25 000-му году до нашей эры. И для начала посмотрим на карту наличествовавших тогда климатических зон.
Видите на ней розовую полосу, с небольшим перерывом пересекающую всю Евразию? Это - тундростепь. Или, иначе говоря, мамонтовые прерии. Климат здесь холодный и сухой, причем, чем дальше от Атлантики и Средиземноморья, тем холоднее и суше. Впрочем, ради справедливости, лето весьма жаркое. Настолько, что вместо обычных для тундры мхов и карликовых деревьев здесь умудряются расти злаковые. Да не просто расти, а отрастать к началу осени чуть ли не до двух метров. Солнечная и сухая осень превращает эти заросли в "сено на корню", так и стоящее всю долгую и крайне суровую зиму. Именно за счет этого "сена" и выживают во время зимовья всяческие крупные травоядные, вроде тех же мамонтов. Представили себе? А теперь вновь посмотрите на карту выше и примерно представьте себе (можно с помощью любой удобной вам современной карты), в какой точке через много тысячелетий появится славный город Владимир. Не самое уютное место получается, не так ли? Расстояние до ледника - просто смешное. Но там все-таки жили люди.
В 1955-м году (уже нашей эры) во Владимирской области у места впадения ручья Сунгирь в реку Клязьму была обнаружена палеолитическая стоянка, названная впоследствии в честь ручья. Судя по общему состоянию и обнаруженным предметам, она активно использовалась древними людьми в течение примерно восемнадцати лет, после чего была покинута. Причина этого обнаружилась на том месте, где на стоянке располагался очаг. Вот она (облик реконструирован по методике М. М. Герасимова):
Мальчику было примерно 12-14 лет. Девочке - 9-10. Судя по анализу ДНК, они были братом и сестрой. Похоронены они были в одной могиле, голова к голове. Через годы после их гибели люди вновь вернулись на Сунгирь, но только для того, чтобы похоронить еще одного человека - мужчину лет 50-ти. После этого стоянка была оставлена навсегда.
Судя по оставленным в захоронении предметам, сунгирцы принадлежали к Костенковско-стрелецкой культуре, но при этом владели более совершенными инструментами, чем те, что были обнаружены на аналогичных стоянках той эпохи. Что, наверное, немудрено - суровые даже по меркам тундростепи условия жизни являлись, можно сказать, приглашением к прогрессу. И этим приглашением сунгирцы в полной мере воспользовались. Находки свидетельствуют о том, что они не были похожи на стереотипного вечноголодного и с трудом выживающего кроманьонца, замотанного в шкуры. Их одежда (на которую было нашито такое количество бусин, что восстановить ее облик не составило особого труда) была в целом идентична современному национальному костюму чукчей или эскимосов. Аналогия углубляется еще и тем, что, судя по более поздним находкам, например, в Юдиново (Брянская область), люди Костенковской культуры жили в подобных чукотским ярангах (что уже вполне полноценное жилище, а не примитивный шалаш из накрытых шкурой веток). По нашим меркам звучит просто, но для людей палеолита - едва ли не передний край прогресса. Большинство находок, от тех же бусин и прочих украшений до положенного в могилу оружия, было изготовлено из мамонтовой кости, что дает представление с одной стороны - об основном промысловом звере, а с другой - о том, что охотниками они были умелыми и успешными. При том, что мамонтовая охота с оружием того времени требовала (по аналогии с африканской слоновой охотой) выдержки, сообразительности, и, что главное, безусловной слаженности действий всех участников процесса. А это уже многое говорит о социуме, сделавшем подобную охоту своей специализацией. Когда выживание группы одинаково сильно зависит от действий всех и каждого, это формирует совершенно особенные взаимоотношения между теми, кто в эту группу входит. Хорошо прослеживается это и по некоторой доле специфической сентиментальности, с которой обустроены сунгирские захоронения. Таким образом, хотя об этногенезе применительно к верхнему палеолиту говорить объективно рановато, одна из основных наших цивилизационных ценностей, ценность общины, осознание ее единства, зародилась, судя по всему, именно в то время - когда ее прогрессивная сущность и эффективность применительно к окружающим условиям были аксиомой. Тундростепь, если подумать, была богатым местом, но своими богатствами она готова была поделиться только с теми, у кого хватало силы, ума и самоотверженности, чтобы их взять. Именно эти качества окружающая среда и воспитывала как непосредственно в сунгирцах, так и в целом в обитавших примерно в той же местности людях Костенковской общности культур.
Но шло время, и происходили процессы, которые в наше время подсознательно воспринимаются, как благо, но для людей той эпохи были самой настоящей катастрофой. Ледники начали отступать. С одной стороны, это означало общее смягчение климата. С другой - исчезновение привычного для костенковцев вмещающего и кормящего ландшафта. Тундростепь отступала вслед за ледником, пока не исчезла окончательно - и вместе с ней исчезла огромная часть плейстоценовой фауны. Для людей, из-под которых буквально выдернуло родной ландшафт, это означало кошмарный голод и необходимость срочно прогрессировать, приспосабливаясь к новым условиям. Были и те, кто вслед за отступающей привычной тундростепью направился на север. Эти столкнулись с теми же проблемами несколько позже. С которыми, впрочем, справились и впоследствии основали Культуру ямочно-гребенчатой керамики, ныне считающуюся отправной точкой формирования финно-угорских народов. Южнее же, в междуречье Оки и Волги, как ответ на изменившиеся условия сформировалась Иеневская культура, достаточно сильная, чтобы продержаться четыре тысячи лет (примерно с 10 000-6000 г.г. до н. э.) и перейдя из мезолита в неолит, прежде чем, как и многие ранние неолитические культуры, быть уничтоженной климатическими изменениями, вызванными глобальным похолоданием 6200-го года до н.э. Потомки иеневцев влились в локализованную там же Верхневолжскую культуру, которая к 4000 г. до н. э. сменилась Волосовской культурой.
Рубеж же в виде 4000 г. до н. э. обозначен неспроста, поскольку именно в это время протекали процессы, поначалу незаметные, но имеющие судьбоносный характер как для региональной, так и для мировой истории. Согласно курганной гипотезе (в наше время общепринятой, и, что важнее, с незначительными уточнениями подтверждаемой археологами и палеолингвистами) примерно в это время в степях между Волгой и Днепром на стыке Среднестоговской и Самарской культур начала формироваться индоевропейская языковая общность. Когда же примерно в то же время и в том же регионе была одомашнена лошадь, это привело к эффекту, в исторической перспективе напоминающему взрыв. Индоевропейцы приобрели возможность относительно быстро и бесхлопотно перемещаться на дальние расстояния - чем и не замедлили воспользоваться. И это, пожалуй, имеет смысл проиллюстрировать на карте:
Пурпурным отмечен ареал изначального обитания индоевропейцев, каким он был на 4000-й год до н. э. Красным - территория, населенная индоевропейцами к 2500-му году до н. э. И, наконец, оранжевым - к 1000-му году до н. э. Разумеется, растянутое на несколько тысячелетий расселение по такому значительному ареалу не могло не привести к распаду языковой общности. Так, к концу третьего тысячелетия до н. э. из единого индоевропейского этноса выделились и оформились Ямная культура и Культура шнуровой керамики. Несколько позже, примерно к 2500 году до н. э., на территории современно Хакасии сформировалась Афанасьевская культура - самая дальняя от прародины на тот момент. Для масштаба стоит упомянуть, что примерно в то же время индоевропейское племя ахейцев вторглось на Балканы, дав старт "мифическому" Микенскому периоду истории Древней Греции. Если же вернуться к интересующему нас региону, то его конфигурация выглядела следующим образом. Юг и юго-восток занимали предки индоиранских племен, принадлежавшие к Ямной культуре. Север и северо-восток - предки финно-угров, принадлежавшие к Культуре ямно-гребенчатой керамики. Запад - Культура шнуровой керамики, или иначе - Культура боевых топоров - общие предки славян, германцев и балтов. В центре же была область изрядно расширившейся Волосовской культуры, ставшей чем-то вроде моста между индоевропейскими и финно-угорскими народами, в котором, тем не менее, как показали исследования ДНК, прослеживались определенные черты, характерные для позднейших славян. Это, конечно, может звучать странно, ведь мы уже определили славянских предков несколько западнее. Но дело в том, что около 2000 года до н. э. на земли волосовцев вторглись отколовшиеся от славяно-германо-балтской Культуры боевых топоров представители Фатьяновской культуры (что, наверное, можно рассматривать как самый ранний случай "дранг нах остен"). Волосовцы оказали ожесточенное сопротивление, и в фатьяновских захоронениях, датируемых последующими пятью сотнями лет нередко обнаруживают воинов, убитых стрелами с весьма характерными и однозначно идентифицируемыми наконечниками. Тем не менее, к 1500-му году до н. э. волосовцы были окончательно покорены и ассимилированы.
На юге и юго-востоке тем временем развивались свои достаточно интересные события. Ямная культура дала начало трем новым: Катакомбной, представители которой обитали в северном Причерноморье, Абашевской, занимавшей территорию современных Воронежской области и Башкирии, и Андроновской, откочевавшей на Южный Урал. Последние нам особенно интересны - как минимум тем, что именно они были первыми уральскими металлургами. Но на этом они не остановились. Начав с Синташты, основанной ориентировочно в 1800 г. до н. э., оно выстроили целую сеть укрепленных городов, в число которых входил и получивший особую популярность в определенных кругах Аркаим. Достаточно быстро андроновкая Страна Городов, как назвали этот феномен археологи, стала сильнейшим протогосударством региона, распространив свое влияние от Урала до Саян на востоке и Памира с Тянь-Шанем на юге. Андроновские металлические изделия пользовались в регионе огромным спросом и доставлялись далеко на запад. А еще... Нет, все-таки не удержусь и немного подразню тех, кто убежден в том, что Аркаим был славянским городом. Вот так вот выглядел наряд женщины андроновской культуры (реконструкция, само собой):
Признаюсь, увидев это в первый раз, я опешил. И даже нацелился всерьез поверить, что официальная наука насчет обитавшего там народа чего-то не договаривает. Индоиранцы, значит? От индоиранской же Ямной культуры? А ничего, дескать, что рубаха на манекене - явно славянская? Но при внимательном изучении картинки всплывают детали, не оставляющие от этого предположения камня на камне. Например, то, что, кроме означенной рубахи, ничего даже похожего на славянское в представленном костюме нет. Более того, он вполне очевидным образом идентифицируется, как киммерийско-скифский. Так или иначе, примерно к 1200 году Аркаим был уже полностью сожжен, а Андроновская культура распалась и разлетелась в разные стороны, как кусок стекла. И учитывая то, что ее осколки разлетались куда угодно на запад и на юг, вплоть до Индии, но только не на восток, ответственными за это вполне могут оказаться кочевые потомки Афанасьевской культуры. Что, впрочем, не научный факт, а только мое предположение, и относиться к нему прошу снисходительно и не слишком серьезно. Завершая же разговор о потомках афанасьевцев, хочу заметить, что именно от них в околомонгольских степях пошли такие аномально для тех мест светловолосо-европеоидные народы, как тохары и динлины. Значительный вклад внесли они и в генофонд нынешних киргизов, хоть с виду этого в наше время и не скажешь.
Происходили определенные катаклизмы и севернее. Так, около 1000-го года до н. э. Фатьяновская и Абашевская культура пали под ударами финно-угров Дьяковской и, отчасти, Городецкой культур. Остатки разнородных индоевропейцев (те, что не ушли на запад и не дали начало балтским народам) были вынуждены отступить на Днепр, в область Катакомбной культуры, где уже находились мигрировавшие после гибели Страны городов на запад остатки андроновцев. Перемешавшись с местным населением и между собой, беженцы сформировали Срубную культуру, вскоре ставшую достаточно успешной и занявшей территории от Северского Донца до Урала. Совместными усилиями дьяковцев и срубников регион стал достаточно плотно населенным. При этом, нельзя сказать, что Срубная культура представляла собой какой-то один конкретный этнос - слишком уж пестрым был этнический состав населения занимаемого ей региона. Скорее ее следует расценивать, как надэтническую культурную доминанту, вроде более ранней Волосовской культуры, или же более поздних Византийского и Западно-Европейского суперэтносов. Ну, или, если угодно, вроде современного Русского мира, что, учитывая место действия, наверное, ближе всего.
Будучи, пожалуй, одной из наиболее поздних культур европейского Бронзового века, срубники, тем не менее, за короткий срок смогли достичь выдающихся результатов. К их достижениям можно отнести планомерную работу над окультуриванием злаков и выведением домашних пород животных. Вслед за своими андроновскими предками срубники были выдающимися металлургами, к позднему этапу своего существования сумевшими освоить работу с железом (которое у них потом охотно и за абсолютно сумасшедшую цену приобретали ахейцы). Не отставали они и в гуманитарной сфере - некоторые исследователи говорят о наличии некоторого примитивного пиктографического письма. Казалось бы, у этой культуры было большое будущее.
Но потом случилось то, что в наше время исследователи называют Катастрофой Бронзового века - когда практически все более-менее заметные цивилизации того времени с поразительной по историческим меркам синхронностью пришли к краху. В очередной раз изменился климат, став более прохладным и сухим, и ресурсы вмещающих ландшафтов крупных культур того времени быстро истощились. Земля больше не могла прокормить то количество людей, которые сравнительно комфортно проживали на ней раньше. Коснулось это и древних культур Русской равнины. Дьяковская культура смогла пережить катастрофу, но так от нее никогда и не оправилась. Так, когда в VI веке н. э. на эти земли пришло славянское племя вятичей, потомки воинственных дьяковцев встретили их достаточно индиферрентно, и со временем были мирно ассимилированы. Тем не менее, частично они сохранились и до нашего времени в виде финно-угорских народов Поволжья. Что же до Срубной культуры, то после распада надэтнической общности с ней получилось в точности по Карлу Марксу: бытие определило сознание. Преимущественно ираноязычная степная скотоводческая ее часть стала основой будущего скифского этноса, пережившего расцвет примерно во времена Геродота, посрамившего непобедимых доселе персов и сошедшего с исторической сцены после вторжения своих пришедших от Урала дальних сарматских родственников. Та же часть срубников, что населяла леса и лесостепи, генетически более близкая фатьяновцам и волосовцам, заняла земли на берегах Вислы, Припяти и верховьях Днепра, где достаточно быстро встала на тот же путь, по которому шли дьяковцы. Во II-м веке н.э. они были без особого сопротивления завоеваны и обложены данью пришедшими с севера готами. Но когда причерноморское готское королевство Ойум зашаталось под ударами гуннов, этот народ встряхнулся, поднял голову и, объединив усилия с пришлыми кочевниками, сбросил угнетателей. Так и началась активная фаза славянской истории.
Возможно, на этом месте у некоторых из моих драгоценных читателей может возникнуть вопрос: так какая же из всех перечисленных в статье культур, цивилизаций и народностей может быть названа нашей прародительской? Отвечаю: все. Не станете же вы всерьез пытаться определить, происходите ли вы от деда по отцовской линии, или же от деда по материнской - оба они ваши деды в равной степени. Так же и здесь. Все перечисленные культуры в какой-то степени являются нашими предками, и если убрать из них хоть какую-нибудь, то мы уже не будем теми, кто мы есть.
Ну, и напоследок не удержусь от небольшого нравоучения. Как высказался в свое время по совершенно другому вопросу Константин Сергеевич Станиславский, нужно любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Этот принцип вполне применим и в нашем случае. Попадаются люди с невообразимым, но ничем особо не подкрепленным самомнением, которые из пустой гордыни начинают предъявлять повышенные требования к текущей в их жилах крови. Мол, как это так может быть, чтобы мы, такие великие и могучие, происходили от каких-то там дикарей? Вот и начинают такие персонажи выдумывать себе предков, предъявляя к ним требования скорее не правдоподобности, а, извиняюсь, крутизны. Чтобы были такие, которые и пирамиды запросто строили, и по воздуху летали и Черное море голыми руками выкапывали. И хоть такой человек много и с жаром говорит о поисках ПРАВДЫ!!! (извините за капс, но это цитата), собственно правда, тщательно и по крупинке собираемая учеными, его не интересует. Ему нужно только топливо для собственного самомнения. В общем, такие персонажи в первую очередь себя любят, а не предков.
Человек же, который действительно гордится историей своего народа, предъявляет требования в первую очередь к себе, стремясь соответствовать великим предкам, чья кровь течет в его жилах. А эту планку наши даже дославянские предки установили очень высоко. Если объединить сплоченность костенковцев, волосовское упорство при защите своей земли, фатьяновскую боевитость, андроновское конструктивное трудолюбие и сверскоростное развитие срубников, то это же просто какой-то народ-супермен получается. Этим можно гордиться, на это можно ориентироваться, и, главное, все это было на самом деле и подтверждено научно.
Тем и силен всегда был наш народ, что он никогда не нуждался в вымышленных героях - всегда настоящих хватало. И об этом стоит помнить.
Оценили 80 человек
92 кармы