Вот уже почти месяц как ситуация вокруг Северной Кореи держит в напряжении весь мир. Президент США в очередной раз заявил об очень большой вероятности вооруженного конфликта, а Пхеньян грозит потопить американскую подводную лодку.
Однако к вопросу американско-северокорейского противостояния стоит отнестись не столько как к главному элементу американской политики в Северо-восточной Азии, а как к инструменту, помогающему американцам решать задачи, мало или даже вообще не связанные с КНДР. В основе роста конфронтационных настроений лежит желание США перекроить карту экономических взаимоотношений со странами региона и явная недооценка нового президента Америки.
Китай
Первоначальный предвыборный задор Трампа относительно давления на Китай сменился довольно миролюбивыми высказываниями и теплой, по его же мнению, встречей с Си Цзиньпинем. Противники Трампа то и дело указывали на ослабление позиции американского президента на китайском направлении. Тут и возврат к идее "одного Китая" после явно протайваньских шагов, и задержка с введением тарифных барьеров на пути китайских товаров, и практическое исчезновение с первых страниц СМИ и из текстов официальных лиц администрации яростной критики китайской позиции в отношении островов Южно- и Восточно-Китайского моря. Все это преподносится как свидетельство очевидной слабости Трампа.
Но это не так. Уступки, на которые якобы идет Трамп, вызваны не отказом от политики противодействия КНР, а попыткой перегруппировать силы для нанесения серьезного удара как по геополитическому противнику, так и по внутренней оппозиции. Выполнение предвыборных обещаний натолкнулось на несколько преград:
- внутренняя в лице крупных корпораций, работающих с китайскими поставщиками или разместивших свои производства в КНР. Эти гиганты американского бизнеса и так в большинстве своем поддерживали другого кандидата на выборах президента и по инерции продолжают ставить палки в колеса политике Трампа. Вспомнить хотя бы Apple, которая на фоне призывов администрации Белого дома вернуть производство в США, заявила в марте о желании инвестировать более полумиллиарда долларов в исследовательские центры в Китае, а с апреля начать сборочное производство смартфонов но не в США, а в Индии. Кстати перенос части производственных мощностей в индийский Бангалор рассматривается многими именно как страховка от антикитайских шагов Трампа;
- внешняя, непосредственно китайская. КНР стала слишком сильным соперником, сосредоточившим в своих руках мощные экономические рычаги, начиная от американских долговых бумаг и заканчивая громадным положительным сальдо во взаимной торговле. Кроме того, растущий китайский рынок — лакомый кусок для американского бизнеса и уступать его конкурентам Штаты не хотят. Поэтому прямолинейная атака на китайцев может привести к слишком тяжелым последствиям. Тут уместно упомянуть о саудовском шантаже, когда Эр-Рияд грозил продать свои американские активы в ответ на принятие Конгрессом решения о причастности Саудовской Аравии к терактам 11 сентября. Реализация активов на сумму около 700 млрд. долларов могла обрушить американские рынки. Что уж говорить о китайских масштабах в случае аналогичного развития ситуации. Одних только американских гособлигаций у Пекина на 1 трлн. 59,7 млрд. долларов.
Следует отметить, что стычки на экономическом фронте между КНР и США явление далеко не исключительное. Периодически между сторонами вспыхивали локальные торговые войны. Вот и сейчас Трамп стремиться пересмотреть принципы и характер торговли с Поднебесной. Переговоры, которые Трамп провел с Си Цзиньпинем, можно считать первым пристрелочным выпадом в сторону Китая. Введения 45% тарифов на импортируемые Штатами китайские товары пока не последовало, но американская сторона предупредила Китай, что хочет увидеть изменения в двусторонней торговле. В качестве потенциального средства принуждения называлось включение Китая в список стран, получающих торговые преимущества в отношениях с США неконкурентными способами, а также возможность признания экономики Китая нерыночной, что повлечет за собой серьезные санкции.
Реализация этих угроз, как впрочем и других способов давления на Китай, формально отложены на 100 дней, в течение которых стороны договорились урегулировать ряд ключевых спорных моментов взаимной торговли.
Именно в этот момент вновь появляется северокорейская угроза. Западные СМИ активно эксплуатируют китайскую тему в возможном военном конфликте, подливая масла в огонь и нагнетая военную истерию. То китайские войска уже выдвинулись к границам КНДР и готовы чуть ли не участвовать в совместной атаке на Пхеньян, то предпринимаемые Пекином меры по реализации международных санкций преподносятся как явная уступка американскому давлению. Квинтэссенцией всего этого информационного шума становится продвигаемый Вашингтоном тезис о том, что, опасаясь войны, Китай готов пойти на уступки США. Это и логично, если Пекин не хочет повторения сирийского, ливийского или украинского сценария у своих границ, да еще и отягощенного возможным применением ядерного оружия, то лучше уступить Америке в определенных экономических вопросах.
Под эту марку США решают и другие спорные вопросы. Например, в момент ушли в прошлое дискуссии о целесообразности размещения противоракетной системы THAAD в Южной Корее. Сегодня размещение противоракет — факт решенный, и, по заявлениям американских военных, система уже частично дееспособна, а в ближайшее время полностью заступит на боевое дежурство.
Потому-то и несколько стихла тема островов. Ведь открытое столкновение Америки и Китая — это серьезная война, в которой у американцев нет логичных оснований и морального превосходства. Подтолкнуть маленькие страны АСЕАН на открытый военный конфликт с Поднебесной предыдущей администрации Белого дома не удалось. Мировое сообщество при всей его зависимости от американского мнения едва ли безоговорочно поддержит действия США, справедливо усматривая в них исключительно корыстные интересы.
Другое дело КНДР. Во-первых, общественное мнение в мире, позиция ведущих международных организаций, в первую очередь, ООН явно не на стороне Пхеньяна. Даже если кто-то и настроен против США, в случае войны он вряд ли подаст свой голос в защиту «преступного» режима, использующего ядерный шантаж. Пропаганда сделала из нынешней КНДР образ, аналогичный саддамовскому Ираку и Ливии Каддафи накануне внешней агрессии. Надо признать, что и сам Пхеньян, избравший позицию активного противодействия своим противникам в Сеуле, Токио и Вашингтоне, облегчил Америке эту задачу.
Во-вторых, США сумели поставить Китай в положение аналогичное российскому. В условиях потенциальной войны руководству Китая придется принимать сложное решение: или сдать своего союзника, избежав на данном этапе экономического и политического давления со стороны США, или вступиться за Ким Чен Ына и надолго подставить себя под удар американской и международной критики.
Этот маневр американцы прекрасно отработали на Украине и в Сирии. Участие России в том или ином виде в этих двух конфликтах дает Вашингтону возможность оправдывать любые антироссийские действия неправомерностью поддержки Москвой пророссийских сепаратистов Донбасса и антинародного режима Асада. Теперь и Китай может оказаться в подобной ситуации.
Используя уже проверенную тактику своих предшественников, Трамп хочет загнать Пекин в угол и заставить сделать выбор между поддержкой пусть и ретивого, но идеологически близкого союзника и экономическими благами западных рынков.
Россия рискнула поставить все на национальные интересы, а вот рискнет ли Китай — вопрос.
Американские союзники
Как ни странно, но и союзники Америки в регионе не могут не понимать, что КНДР — тот самый жупел, под прикрытием которого их главный защитник решает собственные проблемы за их счет. Активизация визитов высокопоставленных чиновников из Вашингтона в Токио и Сеул сопровождалась не только потрясанием кулаков в адрес Пхеньяна и заверениями в союзнических обязательствах, но и где намеками, а где и требованиями пересмотреть торговые отношения.
Экономическая подоплека в этом случае абсолютно сродни политике в отношении Китая. Торговый баланс с Республикой Кореей и Японией явно не в пользу США. Японские и корейские компании труднее заставить работать на благо Америки. Кроме того, если уж китайские товары вытесняют с мировых рынков американские уже не только ценой, но и все чаще качеством, то высокотехнологичные и инновационные товары Японии и Кореи уже давно являются прямыми конкурентами США.
Но Трамп не ограничивается требованиями уступок в экономической сфере. Как и в Европе новый президент решил повысить плату сателлитов за предоставляемые услуги по защите от общего врага. Но если в Старом свете американцы пугают союзников российской оккупацией и кибервойнами, то в Восточной Азии вопрос ставят о физическом исчезновении. Ядерная карта значительно повышает нервозность. У европейцев выбор несколько проще. Не веришь в нападение Москвы, можешь просто поддерживать американские и натовские действия из так называемой солидарности цивилизованных наций. Этим ты избежишь возможного прямого военного нападения. А если разместил у себя военный контингент или систему ПРО — готовься к удару по своей территории.
В Азии несколько по-иному. Япония и Южная Корея находятся в северокорейском прицеле по причинам, никак не связанным с Америкой. Это длительный антагонизм. Национальный, идеологический. Какой угодно. Присутствие США лишь усугубляет ситуацию. Конечно, видя американские базы на территории соседей у Пхеньяна появляется желание одним ударом нанести урон максимальному числу противников. Однако все понимают, что точечными ударами дело может не обойтись. За ними последует полномасштабный конфликт на уничтожение. Опыт Корейской войны не дает сомневаться в обратном. Следовательно, и Южная Корея, и Япония ожидают удара по любым своим объектам и территориям вне зависимости от наличия там американцев.
Америка давит именно на этот мозоль, предлагая за умеренную плату обеспечить безопасность союзников. Это и размещение противоракет (за THAAD США намерены потребовать с Кореи 1 млрд., а ведь есть планы разместить аналогичный комплекс и в Японии), и поставки вооружений, и повышение взносов на содержание американских баз на территории союзников, и т. д.
Корея и Япония попали в практически безвыходное положение. Сами они урегулировать отношения с КНДР не могут. А нагнетание обстановки, отсутствие собственных ядерных вооружений и зависимость от поставок систем ПРО из США должны сделать их более податливыми на переговорах с Вашингтоном. Резкие шаги могут привести к возвращению предвыборной риторики Трампа, рекомендовавшего Сеулу и Токио больше полагаться на собственные силы в вопросах безопасности. На фоне учащающихся запусков северокорейских ракет и ядерных испытаний, угроза потери американского зонтика слишком пугающа.
А если война?
В последнее время появилось множество статей как в России, так и на Западе, в которых утверждается, что вооруженный конфликт на Корейском полуострове невозможен, потому что невыгоден, нелогичен и катастрофичен для США и их союзников.
К сожалению, вся доказательная база этой оценки может в одночасье испариться. Необходимость войны, а точнее удара США по КНДР может быть обусловлена неудачей на переговорах по тем же самым экономическим вопросам взаимодействия США с Китаем, Южной Кореей и Японией.
То, что эксперты приводят расчеты огромных человеческих жертв в качестве аргумента против агрессии, не стоит внимания. Соединенные Штаты никогда не останавливались перед жертвами среди туземцев. Сотни тысяч погибших афганцев, иракцев, ливийцев, югославов не остановили соответствующие военные кампании США. Из Вьетнама американцы ушли не потому, что им стало жалко или стыдно за погибших мирных жителей Индокитая, а из-за собственных масштабных потерь.
Ряд экспертов считает, что и в случае с Кореей жертв среди американского контингента будет слишком много. Но это не совсем так. Точнее сказать, так не кажется довольно большому числу американских политиков и военных. Вспомним характер действий США в Европе. Это размещение систем ПРО, создание глубоко эшелонированной системы обороны, способной в кратчайшие сроки быть преобразованной в наступательные плацдармы, акцент на подавляющее превосходство в авиации, разработка стратегии массированного упреждающего удара.
Напомним, что Россия обладает около 1 500 единиц ядерного оружия и это не останавливает США. КНДР имеет в своем арсенале около 20 ядерных зарядов. При этом средства их доставки едва ли превосходят российские. Качество ракет не дает стопроцентной гарантии доставки зарядов до места назначения. И уж точно они не долетят до американской территории. Тихоокеанские острова США пока попадают в зону поражения скорее гипотетически. Так далеко северокорейцы еще не стреляли.
Следовательно, у американских военных появляется реальный соблазн опробовать собственные силы в войне против врага, который обладает возможностью наносить удар, так сказать, в ближней зоне.
Не стоит преувеличивать умения и подготовку КНДР. Перед каждой американской агрессией мы слышали традиционное: «Раньше США было легко, но вот югославы, иракцы, ливийцы, сирийцы (нужное подчеркнуть) — это другое дело. Они-то Америке покажут, где раки зимуют». Но как-то не показали. Подавляющее превосходство в авиации и ракетном вооружении, использование современных видов вооружения, в том числе беспилотников и высокоточного оружия, до сих пор позволяли американцам ломать любое сопротивление. Атака на сирийский Шайрат и практически тут же последовавшее применение «Матери всех бомб» в Афганистане — это ни что иное, как демонстрация Ким Чен Ыну американских возможностей нанесения неядерного удара по его стране. То, что американцы могут не применять ядерное оружие для уничтожения Пхеньяна, лишь повышает их уверенность в оправданности атаки.
Сирия стала прекрасным полигоном для проверки российской техники, у многих образцов которой до этих пор не было возможности продемонстрировать свой потенциал. Так почему же мы исключаем аналогичные мотивы у американских военных?
Более того, видя какими темпами КНДР движется в вопросах модернизации ракетного и ядерного оружия, логичнее напасть сейчас нежели дождаться того момента, когда силы Пхеньяна превысят критическую точку и с северокорейской угрозой придется просто смириться. А это будет настоящий провал американской политики, который спровоцирует ядерную гонку по всему миру, в первую очередь, среди недовольных Вашингтоном.
Если с военной стороной более-менее понятно, то политическая и экономическая выгоды тоже не так мизерны как это кажется некоторым экспертам. Конфликт на Украине определенным образом ограничил внешнеполитический маневр России. Война в Сирии сковала силы региональных игроков: Турции и Ирана и нанесла серьезный удар по Европе. Подзабытый Йемен сводит на нет военную силу Саудовской Аравии и монархий залива, Афганистан продолжает держать в напряжении Южную и Центральную Азию. Что мешает организовать конфликт и зону долгосрочной нестабильности у самой границы Китая, пожертвовав военными союзниками, при этом являющимися серьезными экономическими конкурентами? Гуманизм и сострадание? Едва ли эти понятия используются при выработке политических и тем более военных решений.
А вы говорите глупый президент США не понимает, что делает. Когда на карту поставлено геополитическое превосходство и экономическая выгода, думать о простых корейцах, китайцах и японцах вряд ли кто-то будет. Америка ставит страны региона перед тяжелым выбором. Они должны принять решение: или поступиться экономической безопасностью, или готовиться к войне. Они скорее выберут первое и тогда всем станет окончательно ясно, как США планируют реформировать свою внешнюю политику. Им не нужны все эти тихоокеанские и трансатлантические партнерства, НАФТА и ВТО. Они готовы играть только по своим правилам. Время однополярного мира все-таки еще не прошло. С этим явно не смирился главный игрок - США. Мы видим лишь попытки отдельных государств противостоять гегемону. Найдутся ли такие смельчаки в Северо-восточной Азии, пока не ясно. Поживем-увидим.
Оценил 1 человек
1 кармы