ABYSSUS ABYSSUM INVOCAT (лат. «Бездна бездну призывает»)

Поднимать тему мирового сатанизма (находящегося сегодня на пике своего могущества), тему грязную, тяжёлую, неприятную нормальному человеку – само по себе тяжело. Кроме того, в полуразложившемся пост-советском обществе приходится отвечать на маразматические вопросы тех, кто не понимает терминов «добро» и «зло», за которыми, боимся, последует категорическое требование объяснить подробно каждую букву используемого алфавита – ибо «народу непонятно»…

Понимание природы Добра и зла может стать полезным многим, включая (в первую очередь адресовано им) и коммунистов, пытающихся понять, что случилось с их обществом к началу 90-х и почему такой кошмарный, а главное, позорный финал постиг их грандиозный, с виду, замысел.

В понятии «Добро» упакованы защита порядка от хаоса, цветущей сложности от примитивности, созидания от разрушения, разумной жизни от безумия уничтожения. Ни начать, ни сохранить, ни тем более развивать цивилизацию с людьми, которые утратили внушаемые нормальному человеку в детстве базовые представления о фундаментальных основах общественного бытия (Добре, Истине, Смысле, Объективной Реальности) – невозможно.

Между тем атеизм поставил под удар именно эти, самые фундаментальные понятия, сделав их «непонятными», и, следовательно, людей – помешанными.

Ну, в самом деле, как может человек сопротивляться власти зла – если он вообще не имеет представления о том, что такое зло? На этой почве как раз и происходит переход «бенефициаров ситуации» к сатанизму, к его карьерно-обогатительным технологиям, потому что «если кошка ловит мышей – какая разница, какого она цвета? ». Если главное – «эффективность» (краткосрочная, ибо и жизнь коротка), а моральную сторону вопроса задвинули подальше, то демонические ложи и деструктивные ордена начинают бешено плодиться, как… в наше время!

+++

Проблема атеизма в том, что он сразу и лихо – в теории – «снял» проблему Добра и зла, объявив их «оценочными понятиями» и случайной вкусовщиной, но на практике этого сделать не смог, и потому в обыденном быту понятия о добре и зле сперва сохранялись почти в первозданном их виде.

Однако логическая дыра между тем, что мы ежедневно, обыденно, чуть ли не инстинктивно ощущаем, чувствуем – и полным отсутствием теоретического его обоснования должна была дать о себе знать, рано или поздно.

+++

Если безумец с топором на улице рубит случайных прохожих, то его нужно остановить, и это понимает – практически – даже тот, кто запутался в теории отделения Добра от зла.

Атеистическое общество, или не атеистическое – но жить без практических представлений о Добре и зле, без практического различения их – оно не может. Зато – может не жить, умереть (что в итоге и вышло).

Конечно, если считать, что Добро – «оценочное понятие», то его объективно не существует, но это решительным образом не так. Потому что у Добра есть вполне себе объективное определение, связывающее прогресс, развитие чего-либо с его усложнением, совершенствованием, ростом. А расчленение, умерщвление, дегенерацию – мы традиционно называем «регрессом», деградацией. И, собственно, злом. Как видите, ничего произвольно-оценочного в этом нет, кроме одного: понятие «совершенствование» требует понятия «совершенство», атеизм же такового не имеет.

Если нет совершенства, даже в теории, то как можно совершенствоваться? Дарвинисты привычно используют слова «прогресс», «развитие», «деградация» - не понимая, что взяли эти слова из другого языка, что эти слова чужды их понятийному аппарату.

Кто сказал, что человек лучше серной бактерии? Он лучше приспособлен? К чему? Серная бактерия выживает в жерле вулкана, а человек там не выживет, многие его приспособления спорны с точки зрения выживания, и т. п.

Потому когда дарвинисты говорят о «развитии» от рыбы до человека – они, в рамках своей картины мира, говорят ерунду, ибо невозможно совершенствование без образа совершенства.

+++

На уровне бытового, повседневного поведения всякий человек без лишней подсказки понимает, что созидание – добро, а разрушение, примитивизация, порча, слом сложности – зло. Иначе на улицах целых витрин бы не осталось, все бы побили, а в домах – стёкол. Кое-где (там, где восторжествовала фрустрация) – именно так и случается.

Поговорка «ученье свет, а неученье тьма» - тоже говорит о приоритете усложнения над примитивизацией (в нашу Калиюгу, кстати, почти полностью утраченном).

Дарвинист, в чём его лукавство, тоже ведь признаёт путь от амёбы до человека «развитием, прогрессом живого вещества», используя старый традиционный критерий «усложнение есть возвышение». Равно как и наоборот – утрата даже части прежней сложности – дегенерация, деградация, падение.

Другое дело, что дарвинист не может эти обыденные понятие из быта связать со своей теоретической картиной мира. Потому различение Добра и зла у него становится всё более мутным, проблемным, неоднозначным, причём не по его собственному выбору (сам-то он отнюдь не стремится к убыли нравственности) – а просто в силу объективных тенденций.

Логика – дама строгая, и если вы ей изначально задали бессмысленность и случайность жизни, она оттуда и выведет неумолимо бессмысленность и случайность каждого отдельного действия, события.

+++

С одной стороны, у меня немало друзей-атеистов, которые говорят так: «сатаны нет, но сатанисты существуют». Имея в виду определённые организации с определёнными методами действий. «Бога нет» - добавляют они – «но кто же в здравом уме будет отрицать существование церкви, как общественного института? ! ». Мол, с сатанистами то же самое. Неважно, что ты не веришь в сатану – главное, что они в него верят, им этого достаточно…

С другой стороны, разговор о сатанизме при отрицании Бога заходит в тупик, связанный с тем, что если Бога нет, то и сатаны нет, и человека нет, и вообще ничего нет.

Как в «Ералаше»: «раз ты уже съел пшёнку, манку и перловку, то доедай червей, и домой поехали: рыбалки не будет». Само по себе базовое противопоставление Смерти и Жизни требует ответа на вопрос – а чем плоха Смерть и чем хороша Жизнь, если это лишь стадии гнилостного брожений бурлящей (и высыхающей после) жижи? Мы апеллируем к массовым убийствам в сатанизме – нам отвечают: «а что в этом плохого? », и т. п.

Всякий разговор о попрании Добра требует признания существования Добра, как объективной реальности – потому что иначе что и кто попирает? Проблема атеизма в том, что он отрицает не только Добро, но и саму объективную реальность. Что, кстати, до смерти напугало Ленина, обрушившегося на «эмпириокритицистов» в своей партии (ближайших своих соратников) буквально с площадной бранью.

А чем ещё, кроме площадной брани, опровергнешь утверждение, что если Бога нет, то нет и объективной реальности (так, одни только кратковременные миражи и бессвязные видения) ?

+++

С одной стороны, атеисты активно используют «не свои» понятия: прогресс, регресс, развитие. С другой – они не могут объяснить даже самим себе (отчего и возникает трухлявая сердцевина их общества) – как, с какой стати, переход вещества из одного состояния в другое может быть прогрессивным или регрессивным? Если вода сперва замёрзла, а потом изо льда стала снова водой, а потом паром, а из пара осадками, из осадков водой, из воды льдом, то в каком месте тут «прогрессивные изменения», а где «мракобесие реакции»? Если всё изначально случайно и по ходу бессмысленно – то какая разница, в каком состоянии находится сейчас вещество? Чем лёд прогрессивнее пара, или пар – льда?

Можно ведь объявить человека дегенератом на том основании, что у него нет жаберных щелей (потерял? ), отчего он потерял водную среду, нет крыльев – отчего потерял воздушную, нет термоустойчивости серной бактерии, отчего легко сгорает и т. п.

Можно, но правильнее в этой логике вообще ничего не «объявлять», а констатировать, что есть разные формы приспособления, они не лучше и не хуже одно другого, каждое – для своей среды, в другой среде становится бесполезным и даже вредит… После чего вопрос о развитии, прогрессе снимается (подменяется хаосом равноценных приспособлений к изменчивости), а вслед за тем снимается и вопрос о Добре, обслуживавшем прогресс.

+++

Если деятельность человека лишена высших, сакральных смыслов, то она пойдёт по одной из нижеуказанных линий:

1) Отключится вовсе (депрессия, вялость, апатия, минимизация движения, угасание).

2) Примет равенство всех форм, в котором Рембрандт и Джек Потрошитель, Конфуций и Бандера – «равно художники», творящие «перфомансы», один красками или тушью, другой кровью человеческой – какая разница? (уравнение форм двигательной активности именуется «бесноватостью»).

3) Полностью подчинит себя низшим, дословесным и доразумным зоологическим инстинктам, которые, в силу своей примитивности, никакого смысла, кроме самоосуществления не требуют (что именуется «зоологизм»).

Как вы понимаете, и первое, и второе, и третье – прямой и короткий путь к социальной катастрофе (а особенно, как чаще всего и бывает, когда они сплетаются в единый жгут).

+++

Идея Добра, понимание того, что есть Добро (а что зло) – более практичны, чем, например, идея Истины. И потому инерционное существование её в «гаснущем» обществе дольше. Возникает ситуация, когда на вопрос «что есть Истина? »[1] уже удручённо молчат, а вопроса «что есть Добро» ещё не задают, ибо «руки помнят». Навыки уходят дольше, чем идеи. Ежедневная ПРАКТИЧЕСКАЯ необходимость Добра в жизни (чтобы все попросту не поубивали друг друга) – как бы освобождает от теоретических его обоснований: мол, «все и так знают, чего тут объяснять? ! ».

Но «как бы» - истощает инерцию процесса. Т. н. «моральное помешательство» постепенно охватывает людей, которые полагают, что навык не требует понимания, что он «инстинкту подобный», что сердцу не обязательно понимать – как и почему оно бьётся, чтобы давать пульс.

+++

Цивилизация немыслима вне религиозной, монотеистической формулы – «живи сам и давай жить другим». Без обобщающего «золотого» правила – «не желай другому того, чего себе не хочешь». Но если цивилизация в кризисе, то всплывает другое, уже сатанинское правило, опирающееся на простейшую арифметику (и потому неопровержимое для морально-помешанных) :

- Чем больше у тебя, тем меньше у других, и наоборот.

«Недожимание» того, кто оказался слабее и попал под твой пресс – понимается только как «упущенная прибыль» (ибо понятиям Добро и Милосердие больше нет места). Всё, что недоукрадено у другого человека – украдено у себя.

Метастазы оккультных практик пронизывают общество (кстати сказать, им, как раковой опухоли, безразлично, при формальном капитализме или социализме расползаться, они – «конвергенция худшего» во всех формальных системах, ведущих к единому летальному итогу). Для успешного обворовывания общества оккультистам нужно его безумие, и потому мы видим нарастающую по жуткой экспоненте иррациональность.

Эффективное «достигаторство» «по ту сторону добра и зла» - за считанные годы делает долларовых миллиардеров из комсомольских функционеров, чем доказывает для них свою эффективность. Выхлоп этой машины – катастрофа «внешнего» общества. Одни (бенефициары оккультизма) получают «всё из ничего». У других, в силу этого, по причине этого – всё, что имелось, превращается в ничто. Процесс крайне запутан – чтобы скрыть взаимозависимость этих двух процессов в «упаковочной вате» магического воздействия на реальность и умы людей.

+++

Начинаешь срывать покровы с этой машины, убийственной для человечества в самом прямом и грубо-биологическом смысле, и в ответ слышишь:

- А что есть Добро? Что есть Истина? Вот вы говорите, что они убивают – а нужна ли Жизнь? Есть ли в ней ценность?

Такого рода вопросы – ещё одно доказательство нашего ключевого тезиса: цивилизация едина и неделима, её нельзя принять по кускам и в угодной для человека части, избавившись от кажущихся ему «ненужными» или «досадными».

Мы признаём своё бессилие перед теми, кто считает, что Жизнь не нужна, не имеет никакой ценности, и в её исчезновении нет никакой трагедии. Мы работаем только для тех, кто видит в жизни человечества смысл и ценность. А из необходимости сберечь разумную жизнь, принятую как догма, как аксиома – мы в состоянии обосновать всё остальное (например, общую деструктивность сатанизма при очевидной эффективности его индивидуального и группового достигаторства).

Кто не хочет продолжения жизни на Земле – для того у нас, пожалуй, не найти аргументов…

Виктор ХАНОВ, команда ЭиМ

-----------------------------------------------

[1] Это знаменитый вопрос Понтия Пилата, заданный Христу. Ответом служил сам Христос: Истина, интересовавшая Пилата, стояла перед ним. Но Пилат ждал какого-то иного, словесного ответа – и не получил его. «Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка». (Мф. 16:1).