Простому человеку понятия «производительность труда» и «продуктивность труда» могут показаться синонимами. Кое-где в литературе они так и проходят (например, у Маркса, если дословно его переводить). Между тем специалисту очевидна необходимость различать производительность и продуктивность. Да, у них есть сходство, есть много общего, однако же тождества нет.
Производительность – понятие сугубо материалистическое, оно для материалистов, потому и используется наиболее активно материалистами. Ведь речь идёт о материальной производительности, измеряемой в штуках продукции или в деньгах. Те, кто измеряет производительность в штуках – спорят с теми, кто измеряет её в деньгах, и наоборот. Но в главном они едины: это материальное измерение.
Если человек копает ямы в три раза быстрее другого человека, то у него производительность в три раза выше, с точки зрения штучной продукции. Если человек, копая ямы, получает за это в три раза больше денег, чем коллега, то его производительность в три раза выше, чем у другого. Во втором случае уже не важно, сколько ям кто из них выкопал. С точки зрения финансовой одна дорогостоящая яма производительнее трёх дешёвых, и т.п.
Мы поняли внутренний конфликт разных школ измерения производительности труда. Но обратите внимание и на внешний их конфликт с объективной реальностью: вопрос о том, нужны ли данные ямы в общем контексте цивилизационного проекта или нет – вообще не поставлен.
Ямы копают. За ямы платят. Казалось бы, чего ещё нужно?! А нужно-то главное: понять кому именно потребны эти ямы, с какой стати их вообще начали копать?
+++
Парадокс (кажущийся) в том, что может быть высокая продуктивность труда при низкой его производительности. И наоборот: низкая продуктивность при высокой производительности. Причём как поштучно высокой, так и по деньгам высокой! А продуктивность низкая! Или нулевая! Или даже отрицательная! А производительность высокая, и растёт! Как такое может быть?!
В рыночной экономике принято измерять производительность труда деньгами. Если человек за единицу труда произвёл 3 рубля стоимости, а другой только 1 рубль, то у первого производительность труда в три раза выше. При этом – обратите внимание – мы даже и не заглянули, что именно они оба делали! Нам хватило сверки с бухгалтерией. Это на 3 рубля в час продукции производит, а тот на рубль. Вот всё и ясно. Нам, вроде как, и не важно – какую продукцию они производят…
Типа, мы же экономисты, у нас нет разницы между лопатой и помидором: и то, и другое – продукт, товар, для нас, экономистов выраженный не весом, и не цветом, а только в рублях…
Смех смехом, а потом не до смеха!
Так возникает «экономика всех смертных грехов», т.е. современная западная экономика. Она ради денег активно (и всё более активно) эксплуатирует человеческие пороки, извращения, уродства, страхи и т.п.
Нетрудно понять, что при финансовом измерении самой высокой «производительность труда» окажется у наркоторговцев и работорговцев «живым товаром», у мошенников, строящих финансовые пирамиды, у пиратов, воров, торговцев контрафактом и т.п.
«Биг фарма» активно продаёт лекарства от ею же придуманных и запущенных в мир болезней, процветают проституция, сводничество, рынок алкогольной и табачной продукции, рынок коррупционного посредничества – и сказать, что они не востребованы людьми, всё равно сказать, что наркотик не востребован наркоманом! Очень даже востребованы. И очень даже оплачиваются (как и производство всё более и более смертоносного оружия, зомбирующих психику средств и т.п.).
Начни мы мерить деньгами производительность труда – и она нас заведёт, мягко говоря, не туда. Если вместо того, чтобы искоренять дегенеративные практики, мы начнём поощрять спрос дегенератов, растущий (в том числе и в денежной форме) по мере углубления дегенератизма – то что же это, господа-товарищи, у нас в итоге-то выйдет?!
+++
Экономика «всех смертных грехов» уже дала ядовитые побеги в подгонке потребителей под продукт. Если здоровая, нормальная экономика, слуга и дочь цивилизации, призвана была удовлетворять естественные, здоровые потребности человека, а не выдумывать их, то экономика «новейшего времени» проводит чудовищный эксперимент, подгоняя не продукт под покупателя, а покупателя под продукт. Чем это угрожает всей цивилизации (трансформация психики под потребности сбыта всякого дерьма) – не стоит долго рассусоливать: и так ясно.
Понимая это, материалисты левого толка настаивать, что деньги – плохая шкала измерения производительности труда (в чём совершенно правы). И требуют измерять производительность труда в единицах готовой продукции, в натуральном продукте. То есть:
- Если один человек продал торт в три раза дороже предыдущего, то рост производительности труда в три раза в данном случае отмечен ложно.
- Если же человек произвёл три торта за время, за которое он раньше производит один торт, то рост производительность труда в три раза – верно подмечен.
Казалось бы, логично.
Но в конечном итоге левый материализм (как и правый, рыночный) возвращает нас на те самые грабли, прыгая на которых убился СССР.
Производительность, измеряемая в штуках, не задаётся вопросом – для чего эти штуки нужны, что они дополняют в общей картине цивилизации. И можно увлечься (опыт уже был) ростом каких-то гаек в десять, в сто раз – не обращая внимания, что гайки эти в общем контексте бытия уже не нужны, и речь идёт о переводе сырья на вторсырьё…
+++
Материализм не может измерить продуктивности труда (производительность – может, но она сугубо техническая, промежуточная величина). Он не может измерить продуктивность труда по той же самой причине, по которой он не смог создать (или хотя бы сохранить) цивилизацию нигде в её очагах.
Если производительности труда достаточно материализма, то продуктивности труда нужен идеализм, философия идеализма в основе. Конкретный труд продуктивен только в том случае, если он дополняет, достраивает идеальную картину, идеального быта, сперва созданного в области идей, как умозрительный образ идеальной жизни.
Для того, чтобы стена стала по настоящему нужной – она должна стать элементом дома, конструкции, соединившись с потолком, крышей, другими стенами, иными удобствами домашнего обихода. И в этом смысле одна стена, вставшая на своё место – важнее, ценнее десяти стен, сваленных в кучу (превращающуюся в кучу мусора).
Продуктивность оценивает труд не в деньгах и не в штуках, она оценивает его контекстным соответствием Общему Замыслу, тому, что античные философы называли «Единое».
Самые гениальные романы в истории литературы писались, чаще всего, не быстро, а долго. И авторы получали за них не много, а мало денег, зачастую – вообще ничего не получали. Производительность такого труда как по финансовой шкале, так и по физически-поштучной – близка к минимальным показателям. Продуктивность же его – колоссальна.
Но, чтобы оценить, насколько труд человека вписывается в Образ – нужно иметь образа. Иначе человек так и будет прыгать от одной искажённой линейки к другой. То он перепортит кучу сырья, нагромоздив гору ненужного хлама. То, отчаявшись – перейдёт на позицию «что не продаётся, то не нужно», и станет мерить производительность деньгами, и докажет «научно», что у торговцев наркотиками самая высокая производительность труда, они обществу в 100 раз полезнее доярок и пастухов!
Материализм мечется между «экономикой всех смертных грехов» (Запад) и «экономикой абсурда» (советский эксперимент). Не деньгами мерить – штуками – и горы бессмысленной фабрикации. Не штуками мерить, деньгами – и ад каменных джунглей…
+++
Оценочная шкала системообразующего Культа, сформировавшего и поддерживающего цивилизацию – не может быть выражена или принята в рамках материализма. Ведь что такое Культ? Это духовные нормы, предписывающие определённый образ жизни, подчиняющий все материальные вопросы определённым духовным стандартам.
Например, материальная функция одежды – согревать. И, следовательно, в условиях жары она не нужна. Вообще! Рынок купальников, таким образом, возник из религиозной задачи «прикрыть срам», потому что согревающей функции купальник не имеет!
Пример, может быть, курьёзный, но часто именно через «клубничку» удаётся донести до людей важную и сложную идею. Идею о том, что цивилизация – это единый и неделимый образ жизни, продиктованный идеалами общества, который нужно создавать, и нельзя разрушать. И тогда ценность любого труда измеряется уже не деньгами, и не штуками продукции, а соответствием сакральному образу жизни, мерой служения этому образу.
Иначе мы, засчитавшись, как воронами, произведёнными кирпичами, упустим из виду, куда они идут: на строительство домов ли, или концлагерей с их газовыми камерами и крематориями? А что? Кирпич – он везде кирпич. Равно как и деньги не пахнут. Наркодиллер продал «дурь», пошёл к молочнику и заплатил за молоко. И деньги за наркотики стали деньгами за молоко, оплачивающими труд молочника. А потом обратно – если молочник подсажен на… ну вы поняли!
Продуктивность труда не изменяется локально от слова «вообще». Вне видения, понимания общего замысла цивилизации, того идеального образа, который принят нужным – вообще невозможно никак оценить отдельно взятый труд. Вне причинно-следственнной цепи действие бессмысленно, в штуках натурального продукта его мерь, или в долларах, или в рублях!
Внутри цивилизации начало производство имеет причину, а его финал – становится началом нового. Продуктивность отвечает на вопросы – зачем, с цивилизационной точки зрения, продукт производить, и для чего его потом использовать, куда вписать в общем замысле. Производительность на эти «идеалистические» вопросы не отвечает, она с материалистической простотой спрашивает:
- Вам измерить в граммах?! Или в рублях?!
Но это и есть тот анекдотический случай, когда «шашечки» важнее, чем «ехать»…
Вазген Авагян, команда ЭиМ
Оценили 15 человек
21 кармы