США - карточный домик?

На протяжении всей истории оформления и трансформации государственности США представляли собой поле битвы элит, сначала за земли в период войны Севера и Юга, затем за гарантии прав на захваченные или прикупленные по дешевке земли и свобод на уровне Конституции в период формирования основных принципов демократического фундаментализма. Но с уходом от традиционной государственности в сторону корпоративной модели оформления общественных отношений, начиная с момента передачи функции денежной эмиссии частной корпорации ФРС, борьба американских элит приобретает международный характер и масштаб, по сути, превратившись в новый образец глобального “слияния” и “поглощения” под прикрытием политики “демократизации” всего остального развивающегося мира.

Годом начала конца американской государственности можно считать 1975-й, завершивший процесс “незаметного” переворота, начатый в 1963-году (устранением Кеннеди), продолженный в 1974 году (импичмент Никсону), после чего власть окончательно превратилась в функцию капитала, а государство - в кластер транснациональных корпораций, представляющих собой высшую форму обобществления капиталистического производства, вышедшего за рамки отдельных национальных хозяйств. Она приобрела характер интернационального процесса перманентной войны за концентрацию капитала в руках отдельной группы лиц, обладающих конкурентными преимуществами в форме дешевого внутреннего кредита, сильной валюты и универсальной идеологии тотальной “демократии”.

Но все это базируется на внутренней системе оформления системы власти транснационального капитала демократическим выбором ограниченного круга выборщиков в формате мультимедийного шоу. Демократические выборы в США представляют собой, пожалуй, завуалированную форму соглашения о чередовании представителей двух сил: демократической и республиканской партий, отличающихся исключительно риторикой оформления корпоративных интересов. Учитывая этот факт, становится очевидным, что стратегия псевдогосударственного образования - кластера транснациональных корпораций всегда будет отличаться от стратегии институционального государства. В чем же состоит основное отличие?

Являясь выразителем корпоративных интересов, США реализуют план непрерывного поглощения мировых рынков. Для этого на международной арене лоббируется создание таких наднациональных структур, которые позволят регулировать вопросы внешней торговли с учетом собственных интересов в ущерб интересам партнеров в рамках стратегии “компромиссов” и “уступок”.

Одним из таких наднациональных инструментов согласования частных интересов американских корпораций выступает соглашение о транстихоокеанском партнерстве, подписанное в начале октября этого года 12-ю странами (Япония, Австралия, Новая Зеландия, Канада, Сингапур, Вьетнам, Малайзия, Бруней, Чили, Перу и Мексика). Для участников блока документ предполагает отмену пошлин на 18 тыс. товаров и увеличение экспорта на миллиарды долларов. При этом возможные потери Китая и Гонконга достигнут $60 млрд., а больше всего выгадают США и Япония.

Недавние проблемы с концерном “Фольксваген” на американском рынке и отзывом огромного колличества автомобилей можно рассматривать как прямое следствие уступок японцам по данному соглашению, требовавшим открыть для них американский авторынок. Новая Зеландия хотела примерно того же для своей «молочки», что, по-видимому, скажется и на собственных американских сельхозпроизводителях, Австралия предлагала снизить 12-летний срок авторской защиты для лекарств (чтобы производить дженерики). Список уступок по TPP (транстихоокеанское партнерство), конечно, важен, но важнее, пожалуй, список преимуществ и связи ТНК внутри наднационального объединения, где совокупые интересы лишь укрепляют позицию США на международном рынке конкурентных войн, учитывая ориентированность мировой экономики на долларовый кредит. Да и валютные войны играют на руку долларовому транснациональному капиталу, позволяя “входить” на новые рынки с “тяжелым” долларом, полученным еще и по схеме количественных смягчений.

Преобладание интересов корпораций над государственными закладывает мину замедленного действия под фундамент самой государственности, которая становится препятствием на пути достижения глобального доминирования доллара как валюты и США как кластера транснациональных корпораций, получивших конкурентное преимущество от череды девальваций валют стран-участниц процесса глобального перераспредения благ. Дешевый внутренний кредит в самих США делает это преимущество абсолютным в краткосрочной перспективе.

На примере США мы видим как меняется сама форма государственности. Власть становится исполнительной в прямом смысле этого слова, и даже законотворчество превращается в игру лоббистов за голоса сенаторов. ВПК, отданный частным компаниям и представляющий из себя своеобразный симбиоз банковского капитала, венчурного бизнеса, частных военных компаний и представителей их интересов в сенате и окружении президента, заинтересованных в военных крупномасштабных операциях и эскалации напряжения во всем мире, нагнетая напряжение и проектируя все новые и новые угрозы, формирует архитектуру распределения «государственного» финансирования. Безусловно, целостность подобного регионального корпоративного кластера всегда будет зависеть от степени концентрации капитала. Перекрестное владение крупнейшими компаниями и выдавливание с рынка конкурентов – условие сохранения этой целостности. Уступки по международным соглашениям - результат следования стратегии поглощения новых рынков, без которых само развитие экономики происходит лишь за счет наращивания виртуальной фондовой капитализации компаний, не имеющей ничего общего с реальным сектором.

Таким образом, новая форма государственности – корпоративный региональный кластер в лице США, способна существовать только при следующих условиях:

- создание и поддержание зон нестабильности в мире, что позволяет загружать собственный ВПК заказами.

- возможность денежной эмиссии, гарантированной мировым спросом на кредит в национальной валюте.

- дешевый внутренний кредит для резидентов и аффилированных с ними структур.

- создание устойчивых наднациональных объединений, позволяющих лоббировать собственные интересы на международной арене.

- наличие устойчивой идеологии прикрытия.

- наличие кулуарного соглашения элит о разделе власти и мировых рынков.

- создание сетевых структур (террористических, религиозных, политических), позволяющих манипулировать мировыми ценами, спросом и предложением.

Но можно ли говорить о полноценной государственности в случае с США, или мы имеем дело с карточным домиком? И является ли подобное “государственное” образование устойчивым?