Сооружение гранитного пьедестала памятника Екатерине II.

Здравствуйте, уважаемые читатели!

После длительного перерыва спешу порадовать тех, кто заждался, свежей строительной историей (старые также будут продолжены, как только позволят обстоятельства). На сей раз, конечно, тема (обработки камня) не совсем новая, но предоставляет возможность узнать о некоторых особенностях камнетёсных работ второй половины 19-го века на примере возведения монумента в самом сердце Санкт-Петербурга.

Статья Н. М. Бихеле о создании этого сооружения, найденная в оцифрованном журнале Зодчий (№7 1874 года), показалась мне весьма замечательной и достойной предложения вам, ибо как по размерам своим, так и по техническим особенностям (в частности, укладки и скрепления гранитных камней) пьедестал сам по себе интересен, независимо от архитектурных достоинств целого. Конечно, я могла бы понаделать скринов страниц журнала, но, как выяснилось из практики, читать старинным языком с ятями и ерами написанные тексты некоторым из читателей представляется довольно затруднительным занятием. Потому я «перевела» фрагменты статьи «Сооружение памятника Императрице Екатерине II» с русского на русский с минимальными правками, избегая внесения своей любимой буковки «З». Также добавила немного отсебятины для создания более объёмного представления о предмете повествования. Чтобы отличить мои дополнения от «перевода», далее отсебячество выделяю курсивом.

Кратко о памятнике.

В Царском Селе затеяли установить монумент знаменитой императрице, и по сей причине Академия художеств в 1860 году объявила конкурс.

Памятник Екатерине II в Царском селе

Проект художника Микишина, предоставившего в 1861 году модель памятника, был не только одобрен академиками, но также понравился императору, который и заказал изготовление монумента. Санкт-Петербургская городская дума примерно в это же время приняла решение о сооружении памятника Екатерине II в Александрийском сквере столицы. Причём, выразила желание поместить на пьедестале изображение Бецкого - действительного тайного советника. Микишину понадобилось составить несколько вариантов проекта, чтобы угодить и академикам, и императору. Один из которых был утверждён венценосной особой лишь в 1865 году. Сооружение памятника, поначалу, планировалось начать в 1866 году и содеять за три года. Однако к созданию приступили лишь в 1869 году, когда деньги всё-таки ассигновали. В состав работ входили как изготовление металлической части монумента (изготовление глиняных моделей, фабричное литьё и отделка бронзовых деталей), так и устройство фундамента и сооружение пьедестала (в основном – работа с камнем).

Первоначальный вариант и то, что получилось в процессе сооружения

Естественно, что в уже утверждённый проект едва ли не регулярно вносились изменения, как до начала работ, так и во время его воплощения. Например, было решено сделать для памятника свайный фундамент (которого в проекте не было), изменена конструкция бутовой кладки, поверх неё был добавлен прокладный ряд из гранита. О других изменениях будет упомянуто далее.

Устройство фундамента

В этом месте всё-таки потакаю своему желанию поцитировать с помощью скриншотов :о) Предлагаю обратить внимание на то, из чего складывался культурный слой в питерском парке второй половины 19-го века и на особенности столичной котлованокопки того же периода:

Итак, в данном месте толщина культурного слоя уже тогда достигала почти двух аршин, а щебнистая насыпь и слой паркового чернозёма – явные плоды искусственных подсыпок.

Против того, что предки наши в 19-м веке уже умели забивать сваи и делать свайные основания, альтернативщики пока что не заявляли, а потому описание технологии этой оставляю за кадром. На срубленные головы свай уложили фундамент, представлявший собой кладку из путиловского бутового камня. Причём в нижние ряды были уложены самые крупные камни, и к верхним рядам камни всё более мельчали. Поначалу эту кладку хотели облечь своего рода «стаканом» из гранита (для большей прочности), но по трезвому разсмотрению, всё-таки поняли, что две эти конструкции (бутовый цилиндр и гранитный стакан-оболочка) со временем при усадке поведут себя по-разному, отчего целостность фундамента пострадает скорее. Чтобы дополнительно запрячь кладку в единую работу, решили сделать прокладку из гранита – прокладной ряд. В результате основную массу памятника (что поверх свай) составляет камень:

Забегая вперёд, замечу, что вес гранитных камней при доставке к месту обработки и до обделки был значительно больше. Так камни для тетив (самые крупные) из красного путсальского гранита при доставке весили каждый по 3214, 38 пудов (51.43 т), а после отделки – по 2322,69 пудов (37.63 т), то есть более четверти объёма было стёсано (26.83%). Более радикально были стёсаны 4 монолита для второго ряда кладки пьедестала: с 2886.97 пуд. до 1070.33 пуд. каждый. Так что, можно себе представить, какой объём работ был проделан рабочими ломок и камнетёсами. Желающие получить цифры точнее, могут обратиться к подлиннику статьи и высчитать самостоятельно. Могу только навскидку сказать, что суммарный вес гранита пьедестала получился немногим больше веса гром-камня. На этом «сходство» изчерпывается, разве что ещё то, что оба монумента зиждятся на свайном основании.

План свайного поля и укладки слоя бута искусственной подошвы

Фундамент в плане представляет собой круг диаметром 25 аршин 10 вершков. На этой площади забили без малого 300 сосновых свай длиной по 3 и по 4 сажени (153 и 140 шт. соответственно), толщиной (длиной окружности) 6 вершков. Между центрами свай разстояние составило 1 аршин 6 вершков. Забивали сваи копрами, начиная от окружности (внешних границ фундамента) к центру, тем самым всё более уплотняя грунт. Кстати, в таком же порядке сооружали свайные основания своих построек жители Венеции.

Ещё одна увлекательная техническая подробность кроется в описании сопряжения свайных голов и бутовой кладки (искусственной подошвы, чертёж выше).

К концу октября 1869 года фундамент был доведён до стадии установки закладочного гранитного камня с ковчегом, медалями и памятной надписью (как то полагалось по традициям закладки памятников). Впрочем, церемония состоялась месяцем позже. Далее строительные работы продолжались, не смотря на лютый зимний сезон. На это время над всем фундаментом возвели временную крышу.

Многим будет интересно, как решалась задача с изготовлением и поверкой многочисленных лекал и шаблонов, изпользовавшихся строителями и камнетёсами.

Одновременно с устройством фундамента, в стороне был выстроен сарай для шаблонов и лекал, необходимых для каменотёсных работ: задача состояла в том, чтобы воспроизвести неизменяющиеся поверхности - вертикальную и горизонтальную, на которых в проекциях в настоящую величину надлежало начертить всю гранитную кладку пьедестала. Понятно, что дерево, как подверженное изменению от ссыхания и разбухания, на это непригодно, потому для вертикальной плоскости была выведена стена толщиною в 2,5 кирпича, подпёртая с наружной стороны контрфорсами; вся эта стена, длиною до 7 саженей и высотою в середине 4.5, с внутренней стороны проверена и оштукатурена тщательно портландским цементом; горизонтальная же поверхность, т.е. пол всего сарая, сделан был следующим образом: земля на глубину до 1 аршина, вынута сыром (сырой?) и замещена мелким щебнем, который плотно уколачивался и заливался тощим известковым раствором; по выравнивании всей поверхности песком, произведена сплошная выстилка кирпичом в ёлку, и весь этот пол оштукатурен под ватерпас портландским цементом. Слой штукатурки доходил местами до 1/8 вершков толщины, на оштукатурку обеих этих поверхностей, представляющих до 61 кв. саж., употреблено 28 бочек цемента. На образовавшиеся таким образом поверхности наносилась в проекциях разрезка всех гранитных камней, употреблённых в кладку пьедестала, и тут же снимались нужные для работ шаблоны и лекала, постоянную поверку которых во время работ, по мере надобности, было легко делать: стоило только данный шаблон или лекало приложить к проекциям. Эти так сказать неподвижные шаблоны служили нам во всё время работ, и труд воспроизведения стальными резцами на цементной штукатурке потребных контуров вознаградился вполне успехом и точностью каменотёсной работы.

Тут снова потакаю своему желанию напомнить тем, кому уже известно, и сообщить тем, кто ещё не знает, что ещё древние римляне изпользовали при строительстве своих храмов чертежи, изполненные в натуральную величину строения. Остатки этих чертежей были найдены, например, в Баальбеке.

К наступлению рабочего времени 1870 года были приготовлены гранитные камни, назначенные для прокладного ряда, толщина которого 3/4 аршин; при укладке этих камней надлежало иметь в виду, чтобы швы их не совпадали со швами гранитной кладки пьедестала, почему на выровненной поверхности бутового фундамента был начерчен весь план кладки 1-го ряда камней пьедестала, и затем камни прокладного ряда пригонялись так, чтобы постели их прикрывали начерченные линии. Подлив этих камней произведён на цементе Роше, в пропорции пополам с песком; цемент этот, как не так скоро твердеющий, оказался более пригодным для подлива довольно тяжеловесных камней, нежели цемент портландский, который, как говорится, твердеет почти что под рукою и этим не даёт времени хорошо уложить приправленный камень.

Прокладной ряд (справа) с указанием места закладного камня

С положением прокладного ряда закончена собственно кладка фундамента.

Надеюсь, что желание узнать технические особенности возведения памятника Екатерине II у вас не пропало, но усилилось :о) Продолжаем постигать новую информацию. Например, увеличивается список ломок, где добывали гранит, способ его доставки и места выгрузки. Интересно также описание транспортировки каменных штук от пристани к месту обработки.

Весь пьедестал сложен из сплошной массы гранитных камней, доставленных из Финляндии, Выборгской губернии, Сердобольского уезда, с островов Ладожского озере, а именно: красный гранит, употреблённый на нижнюю часть, с ломок на острове Путсала, принадлежащем Валаамскому монастырю, серый гранит, употреблённый на среднюю часть памятника, т.е. на базу и карниз над ней, доставлен с острова Яницарь, принадлежащего местным жителям, и наконец для столба доставлен тёмно-серый гранит, с острова Сюскесаломи, составляющего собственность Валаамского-же монастыря.

Доставка камней к Петербургу производилась с Ладожского озера водою, на судах особо приспособленных для перевозки больших камней. Главная выгрузка производилась на Дворцовой набережной, между домом Его Императорского Высочества Принца Петра Георгиевича Ольденбургского и Летним садом, а оттуда камни перетаскивались вдоль Лебяжьего канала, по Царицину лугу, через Инженерный мост и по Большой Садовой улице до места работ, при помощи особо устроенной переносной железной дороги. Вагонная тележка о четырёх чугунных колёсах приводилась в движение лошадьми, а иной раз и людьми, посредством шпиля Бетанкура; камни таким способом доставлялись к месту работ весьма успешно, и если бы не частое перетаскивание и вывешивание рамных брусьев с рельсами, несколько замедлявшие перевозку, то лучшего способа доставки тяжеловесных предметов не требовалось бы. С какою лёгкостью производилось перетаскивание - можно заключить из того, что перевозка камней поперёк Невского проспекта почти не прерывала обычного движения экипажей.

Другая пристань для выгрузки находилась близ монумента Петра I, на набережной около водокачальни; тут предназначено было выгружать мелкие камни, весом каждый не более 500 пуд. (500 пудов = 8 т), так как перевозка камней к месту работ через Полицейский мост была допущена с тем только условием, чтобы перевозимый груз не превышал 500 пуд. На этой пристани было выгружено небольшое количество камней и притом не столь тяжёлых.

Далее идут замечательные сведения о контроле качества принимаемых в работу камней. Напомню, что два века назад ещё не существовало столь чувствительной аппаратуры, которая имеется у современных ОТК, потому применялись «дедовские» способы, выработанные опытом многих веков.

По условиям заключённого с подрядчиком контракта, доставляемый гранит должен был быть: однородный и не выветривающийся, твёрдый, мелкозернистый, без парин и прослоек, без чёрных и широких белых пятен; чёрные и белые пятна могли быть допущены в граните только в таком случае, если бы при обтёске камней и обделке их оказались неизбежные по самой природе камней пятна, которых нельзя было усмотреть в натуральных камнях прежде обделки их. На основании этих условий, доставленные к месту работ камни подвергались тщательному осмотру и испытанию: поливкою поверхностей камня водою обнаруживался как цвет его, так и однородность, равно видно было, имеются ли пятна; в тёплые дни наблюдалось также за постепенностью высыхания облитых поверхностей, так как повреждённые части камня, т.е. парины, принимали в этом случае ясные очертания; кроме того, по звуку от ударов молотом и, наконец, на ощупь руки, при ударах более или менее сильных около руки. В цельном камне звук чистый, металлический, в камне с париною - звук глухой, в цельном камне под рукою не чувствуется сотрясение; само собою разумеется, что последняя проба пригодна только для испытания внешних поверхностей.

Гранит граниту – рознь, или особенности камня из разных ломок

Из употреблённых при сооружении памятника гранитных камней, красный гранит с ломок Путсала представляет совершенно другую структуру, нежели гранит питерлакский, обыкновенно и почти исключительно употребляемый в С. Петербурге; правда обделка путсальского гранита немного труднее, но зато поверхность его выдерживает самую высокую полировку, не требуя искусственных мастик, замазок и составов, без которых обделка питерлакского гранита почти невозможна. Породу питерлакского гранита в Финляндии иначе не называют, как "frätsten", в буквальном переводе "снедающий камень", т.е. который, сам собою распадаясь, уничтожается, или, говоря попросту, выветривается. Ä

Хотя составные части камня питерлакского и путсальского одни и те же, но в последнем они более однообразно перемешаны и плотнее связаны.

Светло-серый камень представляет совершенно однородную массу, и хотя мы здесь, в Петербурге привыкли видеть сердобольский гранит не иначе, как серым, тем не менее место ломки иногда придаёт камню отличительный признак, так например: камень с ломки Яницарь по структуре своей имеет как бы волокнистое строение, в нём есть, если можно так выразиться, торец, что ясно усматривается из обделанного образца, где видны и долевые волокна и торцы их: даже при обделке, он иначе и не колется, как по направлению волокон, и если встречалась надобность отделить кусок поперёк волокон, то для этого надлежало сделать целый ряд сквозных буровых скважин, на возможно близком одна от другой разстоянии, тогда как другие камни (равно и красный гранит) легко отделялись по всем направлениям, и стоило только пропазить (от слова паз) их по данным линиям, чтобы с помощью железных клиньев они отделились весьма хорошо. Тёмно-серый гранит с ломки Сюскесаломи по однородности своей во всех отношениях, т.е. как в цвете, так и в массе, заслуживает внимание, и хотя он по своей структуре уступает в прочности красному граниту, тем не менее твёрдость его не много уступает яницарьскому. Жаль, что ломки эти, как мы слышали, почти изсякли, и добыть из них камни более значительных размеров - затруднительно.

Гражданам альтернативщикам, вопрошающим, почему ныне в Питерлаксе не получится добыть ещё одну Александровскую колонну, цитирую ещё раз:

«ломки эти, как мы слышали, почти изсякли, и добыть из них камни более значительных размеров – затруднительно»

А вы что, думали, будто гранитный массы растут со скоростью деревьев и являются возобновляемым ресурсом? Если на ломке камень изъяли, то обратно уже не вертают.

(продолжение впереди)