Параллели во внешней политике России. Часть 2

Несомненно, нынешний президент России, вступая в должность, на первом этапе предполагал и видел будущее планеты как геополитическую диктатуру трёх империй, сосуществующих друг с другом в режиме мягкой и даже симуляционной конфронтации – США–Китай-Россия

В своё время так же думал и Сталин. Победители фашизма – три страны-гиганты (США-Россия- Британия), по его замыслу, должны были вести долгую игру в геополитический преферанс. Таким образом в мире сохранялась бы стабильность.                                                                Она консервировала бы капитализм на Западе, но в то же время позволяла СССР идти по пути планомерного усиления государства и сворачивания товарно-денежных отношений.

Итогом такого неспешного пути должно было стать создание полностью управляемого общества, победившего мировой хаос как в национальном, так и в мировом масштабе. 

https://gtmarket.ru/library/ar...

Гейдар Джемаль, ярый противник сталинизма, весьма точно схватил суть внешней политики Сталина.                                                                                 В своей книге «Мировая контрреволюция» он справедливо замечает:                                                                                                                   «На наш взгляд, внутренней психологической доминантой Сталина было стремление войти в мировую систему, которая имеет гарантию существования завтра, послезавтра и далее. Войти её полноправным членом…                                                                                  Сталина характеризует своеобразный консерватизм — он строит модель отношений в своей стране и между государствами на политической карте мира таким образом, чтобы из этих схем невозможно было вырваться.                                                                          Такова структура режима полномасштабного сталинизма, сложившегося в 1949 году.                                                                              Таков «ялтинский» мировой порядок, образованный при участии Рузвельта и Черчилля.                                                                                         Именно Ялта раскрывает внутренний пафос сталинского проекта — триумвират, правящий миром, опираясь на неисчерпаемые человеческие и материальные ресурсы. Некий коллегиальный всемирный фараон».                                                                                       Сегодня мы наблюдаем подобную тенденцию, только на место Британии выходит Китай.

Если бы не происки врагов, Сталин вне всякого сомнения, реализовал бы свой план, вписав Россию в мировую систему на правах её важнейшего и неотъемлемого элемента.                                             Более того, он бы преобразовал саму систему, превратил бы её в нечто сверхустойчивое.

Но на Западе верх взяли совершенно иные силы, ориентирующиеся на хаотизацию мировых процессов, главным моментом которой стала «холодная война».                                                                                     И война эта привела к тому, что один из важнейших столпов ялтинского мира — СССР — уже пал.

Но даже в формате «холодной войны» Сталин продолжал позиционировать себя как стойкого консерватора, не желающего отвечать революцией на революцию.                                                               Так, например, он предложил коммунистам Франции и Италии проводить взвешенную и осторожную политику.

https://aif.ru/society/history...

Дело в том, что ещё в конце Второй мировой войны, Сталин встретился с лидером Французской компартии Морисом Торезом.                              Это произошло 19 ноября 1944 года.                                                                     Во время беседы Сталин покритиковал французских товарищей, поскольку те хотели сохранить свои вооружённые формирования, создававшиеся на основе партизанских отрядов «Маки».                               Но вождь им это решительно отсоветовал.                                                    Он указал недопустимость столкновений с Шарлем де Голлем и предложил Морису Торезу активно участвовать в восстановлении французской военной промышленности и вооружённых сил.

Какое-то время коммунисты Франции держалась указаний Сталина. Но склочная марксистская натура всё же не выдержала, и 4 мая 1947 года фракция коммунистов проголосовала в парламенте против политики правительства П. Рамадье, в которое, между прочим, входили представители КПФ.

Премьер-министр резонно обвинил коммунистов в нарушении принципа правительственной солидарности, и они потеряли важные министерские портфели.  Сделано это было без всякого согласования с Кремлём.                                                                                                                Тогда французским коммунистам-бунтарям ответил Жданов, который с раздражением отправил Морису телеграмму с таким текстом: «Многие думают, что французские коммунисты согласовали свои действия с ЦК ВКП(б). Вы сами знаете, что это неверно, что для ЦК ВКП(б) предпринятые вами шаги явились полной неожиданностью».

Историк М. Наринский, изучавший документы, связанные с вышеуказанными событиями, сделал следующий, весьма показательный вывод:                                                                                                   «В целом ставшие доступными документы подтверждают, что Сталин был деятелем геополитического мышления — территории, границы, сферы влияния, компартии стран Запада выступали для него как инструменты советской политики, как своеобразные и специфические участники разгоревшейся «холодной войны».               Ни о каком захвате ими власти вооружённым путём не было и речи».

Сталин предостерегал коммунистов Греции против обострения отношений с правительством. Но они вождя не послушали и подняли восстание.                                                                                                                      Тогда Сталин отказал в поддержке коммунистическим повстанцам. Более того, он упорно настаивал на прекращении ими вооружённой борьбы.

Справка: В январе 1942 года в Греции была создана регулярная партизанская Народно-освободительная армия (ЭЛАС), начавшая вооружённую борьбу против немецких, итальянских и болгарских оккупантов.                                                                                                                 В марте 1944 ЭАМ образовал Политический комитет национального освобождения (ПЕЕА). В ходе возглавлявшейся КПГ (численность 435 тыс. членов в октябре 1944) героической антифашистской борьбы греческого народа в стране закладывались основы для установления народно-демократической власти, однако этот процесс был прерван вооруженной интервенцией английских войск в декабре 1944.                                                                                               КПГ попыталась установить контроль над Афинами, но потерпела поражение.                                                                                                        

В феврале 1948 года на встрече с лидерами Югославии и Болгарии Сталин сказал прямо: «Восстание в Греции нужно свернуть как можно быстрее».                                                                                                         В конце апреля того же года повстанцы уступили и пошли на мирные переговоры с правительством.

https://rodina-history.ru/2019...

Именно Сталин не допустил создания коммунистической Балканской Федерации, вызвав тем самым упрёки И.Б. Тито, который обвинил генералиссимуса в измене большевистским идеалам.

Сталин был готов отказаться от идеи строительства социализма в Восточной Германии и предложил Западу создать единую и нейтральную Германию — по типу послевоенной Финляндии.                       В марте — апреле 1947 года на встрече четырёх министров иностранных дел (СССР, США, Англии, Франции) В.М. Молотов показал себя решительным поборником сохранения национального единства Германии.                                                       Он предложил сделать основой её государственного строительства положения конституции Веймарской республики.

Сталин советовал коммунистам Западной Германии отказаться от слова «коммунистическая» в названии своей партии и объединиться с социал-демократами (данные предложения зафиксированы в протоколе встречи с руководителями Восточной Германии В. Пиком и О. Гротеволем, состоявшейся 26 марта 1948 года).                                                                                                                                 И это несмотря на огромную нелюбовь вождя к социал-демократии во всех её проявлениях!

В странах Восточной Европы коммунисты тоже объединились с социал-демократами, но это объединение было направлено на то, чтобы обеспечить преобладание самим коммунистам.                                                    А в Западной Германии, контролируемой буржуазными странами, коммунисты были гораздо слабее социал-демократов, и объединение могло привести к совершенно непредсказуемым результатам.

И тем не менее Сталин готов был рискнуть западногерманской компартией ради объединения германских земель.                                Любопытно, что в западных зонах оккупации тамошние власти запретили коммунистам менять своё название.                                              Они даже запрещали совместные мероприятия коммунистов и социал-демократов.

Напротив, Сталин допускал возможность возобновления деятельности социал-демократов в Восточной Германии. Ранее произошло слияние коммунистов и социал-демократов в одну, Социалистическую единую партию Германии (СЕПГ).

Но 30 января 1947 года на встрече с лидерами СЕПГ Сталин предложил им обдумать идею воссоздания на востоке Социал-демократической партии, не разрушая при этом СЕПГ.                                                                 Такой гибкой мерой Сталин рассчитывал укрепить доверие немцев, многие из которых продолжали разделять идеи социал-демократов.             На удивлённый вопрос лидеров СЕПГ о том, как же удастся сохранить единство их партии, Сталин посоветовал больше внимания уделять пропаганде.

Порой Сталин вынужден был сдерживать левацкие загибы, присущие части лидеров СЕПГ. В руководстве этой партии очень многие не хотели воссоединяться с Западной Германией.                                                  Причины были весьма меркантильны: как же, ведь состояние раскола сулило им возможность остаться в роли хозяев, правителей!                                                                                                                А в единой Германии коммунисты вряд ли могли рассчитывать на монополию власти.

Весной 1947 года лидер СЕПГ В. Ульбрихт высказался против того, чтобы участвовать в общегерманском совещании министров-президентов всех немецких земель.                                                             Пришлось осадить не в меру «принципиального» товарища.

Сталин спустил на тормозах коммунизацию Финляндии, угроза которой была вполне реальной.                                                                       Тамошние коммунисты заняли ряд ключевых постов, в том числе и пост министра внутренних дел, и тихой сапой уже начали расправу над своими политическими противниками.                                                              Но из Москвы пришло указание прекратить «революционную активность».

Кстати сказать, Сталин далеко не сразу пошёл на установление коммунистического правления в странах Восточной Европы.                    В 1945–1946 годах он видел их будущее в создании особого типа демократии, отличающегося как от советской, так и от западной модели:                                                                                                Сталин надеялся, что социалистические преобразования в этих странах пройдут без экспроприации средних и мелких собственников.

В мае 1946-го на встрече с польскими лидерами вождь сказал:                «Строй, установленный в Польше, это демократия, это новый тип демократии. Он не имеет прецедента. Ни бельгийская, ни английская, ни французская демократия не могут браться вами в качестве примера и образца…                                                                    Демократия, которая установилась у вас в Польше, в Югославии и отчасти в Чехословакии, это демократия, которая приближает вас к социализму без необходимости установления диктатуры пролетариата и советского строя…                                                                   Вам не нужна диктатура пролетариата потому, что в нынешних условиях, когда крупная промышленность национализирована и с политической арены исчезли классы крупных капиталистов и помещиков, достаточно создать соответствующий режим в промышленности.                                                                                                Поднять её, снизить цены и дать населению больше товаров широкого потребления…».

Сталин надеялся на то, что демократия может стать народной, национальной и социалистической тогда, когда будет устранена крупная буржуазия, превращающая «свободные выборы» в фарс, основанный на подкупе политиков и избирателей.

По замыслу вождя, странам Восточной Европы вовсе не обязательно было идти к социализму под руководством коммунистических партий.

 Коммунисты рассматривались Сталиным в качестве важнейшего, но отнюдь не главного элемента восточноевропейской системы.                     Он решил сделать ставку на политиков-центристов, свободных от ориентации на марксизм.

https://dic.academic.ru/dic.ns...

Так, Сталин считал ключевой фигурой новой Чехословакии патриота-центриста Э. Бенеша, который ратовал за немарксистский вариант социализма («национальный социализм»).                    Аналогичное отношение у него было к таким немарксистским и не левым политикам, как О. Ланге (Польша), Г. Татареску (Румыния), З. Тильза (Венгрия), Ю. Паасикиви (Финляндия).

Но Запад оказался, сам того не ведая, ярым марксистом-склочником, усилив конфронтации с СССР и переманив на свою сторону многих несоциалистическими политиков Восточной Европы сугубо прозападной ориентации.                                                                                   Сталину пришлось взять курс на установление там господства коммунистических партий.

Кроме того, некоторые из восточноевропейских лидеров прямо-таки подталкивали советское руководство усилить политику безжалостного давления на политических оппонентов коммунизма, да и просто на представителей тех социальных слоёв, которые не очень вписывались в новый строй.

Так, лидер венгерских коммунистов М. Ракоши в апреле 1947 года рассказывал Молотову об очередном раскрытом «заговоре контрреволюционеров» и при этом сетовал:                                                «Жалко, что у заговорщиков не оказалось складов с оружием, тогда могли их крепче разоблачить…                                                                        Мы хотим разгромить реакцию и снова поставить вопрос о заговоре. Сейчас нам известно более 1500 фашистов…                                                   Это — расисты, профессора, представители интеллигенции. Мы должны их удалить».

Характерно, что Молотов пытался образумить Ракоши, выражая некий скепсис в отношении его левачества: «Значит, большая часть венгерской интеллигенции замешана в заговоре?                      Если вы пойдёте против всей венгерской интеллигенции, вам будет трудно».

О Матьяше Ракоши и его времени можно добавить, что это был самый ярый антимадьяр.                                                                                                В середине 40-х годов происходило утверждение Сталиным глав восточноевропейских компартий. Он лично принимал их перед избранием.                                                                                                           Сталин говорил с ними один на один. Обычно эти деятели затем заходили в отдел и рассказывали о беседе в Кремле.

Почти всем собеседникам Сталин советовал играть на националистических струнах.    

Матьяшу Ракоши, вождь указал на необходимость нажимать на национальный вопрос, поднять его значение для венгров:                         «Ведь совсем недавно в Австро-Венгрии, - говорил он, - господствующей нацией были австрийцы, венгры были ущемлены. Теперь они хозяева в стране, и это следует всячески подчеркивать».

 Но из утвержденной Сталиным пятерки руководителей венгерских коммунистов только один, Имре Надь, был венгром.

https://rabkrin.org/neskolko-s...

Расчет Сталина был прост. Развивая местный национализм, кремлевские назначенцы были вынуждены искать опору в еврейской диаспоре, привлекать ее членов на руководящие посты и тем самым еще больше усиливать ненависть к себе.

В результате никакого единства партии и народа в принципе образоваться не могло, и коммунистические лидеры Венгрии были вынуждены поминутно обращаться за помощью и поддержкой к Москве.                                                                                                                       Схема одинаково хорошо работала по всей Восточной Европе…

Весьма возможно, что Сталин несколько поторопился с коммунизацией Восточной Европы, однако это его решение диктовалось накалом геополитического противостояния.

Не желая посягать на европейские зоны влияния Запада, Сталин в то же время был непреклонен в решимости создать свою зону влияния на Востоке. 

  Он поддержал коммунистических повстанцев Мао Цзэдуна, доведя дело до провозглашения в 1949 году Китайской Народной Республики.

Но опять-таки поддержку оказали не сразу. Осенью 1945 года, пока ещё существовала возможность договориться с Западом, он приказал отозвать наших советников из Янани — провинции, контролируемой китайскими коммунистами.                                   Самим коммунистам было дано распоряжение «отгонять» свои вооружённые отряды от городов этого региона.

Весной 1946 года Сталин вывел советские войска из Маньчжурии, что противоречило пессимистическим прогнозам американских военных.                                                                                    Вообще, Сталин долгое время не хотел разрушать мосты с Западом даже после провокаторской речи Черчилля в Фултоне.

Какой-то период после этого советское руководство метало стрелы критики в «англо-американскую реакцию», противопоставляя её некоей прогрессивной тенденции, якобы существующей в западном истеблишменте.                                                                                                      Сталин лично вычёркивал из проектов речей любые упоминания об «англо-американском блоке».

И всё-таки его нельзя поставить в один ряд с такими никчёмными политиками как Горбачёв или Ельцин.                                                Последние хотели, чтобы Россия вписалась в мировую Систему на правах младшего партнёра, готового к лакейским позывам и раздаче по дешёвке народных ресурсов.                                                           Сталин же гнул линию (как делает это сегодня Путин с учётом новых реалий) на равноправие, на паритет.                                                        Он не ослаблял армии, не допускал в страну иностранного капитала, не распускал «пятые колонны» в лице компартий.

В принципе сталинская внешняя политика была почти идеальной. Любой шаг влево или вправо грозил либо впадением в троцкистский авантюризм, либо сдачей всех государственных позиций.                         Сталин не подчинялся Западу, но и не шёл с ним на революционный конфликт.                                                                         Он выступал за (как принято сегодня), многополярный мир…

 Об этом мы продолжим в следующей публикации…