Парадоксально, но понятие «военный коммунизм» утвердилось в политическом лексиконе только после его отмены и провозглашения НЭПа. Термин «военный коммунизм» принадлежит А. А. Богданову, применившему его в 1918 г. для обозначения процессов «милитаризации» общества в странах — участницах Первой мировой войны 1914–1918 гг. Впервые он был использован в апреле 1921 г. В. И. Лениным, который противопоставил ему новую экономическую политику (НЭП). Но сегодня "военный коммунизм" толкуется сторонниками левой идеи как нечто извинительное, мол, рады были не внедрять, но война, интервенция и всё такое. Но в то же время порой пропагандируется как некий положительный опыт, который мог вполне подойти современным реалиям. Кассандры из «левых» оценили, например, назначение министром обороны экономиста Белоусова как яркое свидетельство того, что власть неминуемо пойдет под давлением обстоятельств на внедрение принципов «военного коммунизма» в экономику ибо иного не дано!
В действительности Ленин признавал, что политика «внедрения военного коммунизма была ошибочной»! И связывал он её не столько с «отчаянным положением на продовольственном фронте», сколько с желанием побыстрее внедрить «коммунистические отношения Ленин политик многослойный и лукавый, отчаянный популист. А без цинизма никакой популизм не возможен. А потому он умел "легендировать" свои действия требованием масс. Но в то же время по истечению определенного срока, достигнув результата не стремился скрыть правду, в отличие от нынешних левых.
Одно точно, пока у советской власти и у населения были запасы хлеба — экспериментировать с коммунизмом можно было сколько душе угодно, а к 1921 году ничего не осталось. Если верить всемирно известному ученому Н. Кондратьеву и его работе «Рынок хлебов во время войны и революции», большевикам достались от царской власти неплохие переходящие запасы хлеба. Накануне Февральской революции они составляли объем, позволяющий прокормить не менее 35 миллионов человек в течение года. Да и немалые запасы были у населения. В своих документах 1918 года большевики так и писали, что в то время, когда в Сибири на полях в деревнях стоят копны с необмолоченным хлебом урожая 16–17 годов, кулаки решили задушить советскую власть костлявой рукой голода, не спешат поставлять зерно на рынок.
Декретом ВЦИК от 9 мая 1918 года была подтверждена государственная хлебная монополия, начата организация «продотрядов» для принудительного сбора хлеба. В деревне началась разворачивание классовой борьбы. Доносившим о сокрытии " излишков" "беднякам" полагалось передавать до 40 процентов изъятого зерна. Премировались также члены продотрядов. Коммунизм - коммунизмом, а материальную заинтересованность никто не отменял.
Государственная монополия на хлеб, а вернее, «продовольственная диктатура», должна была утверждена на съезде Советов летом 1918 года. Случилось это только после ареста категорически возражавших против нее левых эсеров — «союзников» большевиков до этого момента. Они якобы организовали «мятеж», о существовании которого они узнали только после своего ареста.
Однако есть все основания полагать, что введение "продовольственной диктатуры" и разжигание классовой войны в деревне диктовалась и другими соображениями. Положение большевиков летом 1918 года было просто отчаянным. До этого Ленину и Троцкому как-то удавалось лавировать между Антантой и Германией, давая посулы и обещания всем. А тут немцы поставили вопрос ребром. И в складывающейся ситуации Ленину и Троцкому нужно было позарез обеспечить контроль над двумя столицами. А можно было это сделать, только взяв под полный контроль снабжение хлебом столичных городов Москвы и Питера.Для этого им и нужна была «продовольственная диктатура». Большевики запретили любую торговлю хлебом, даже попытка самообеспечения хлебом, при помощи того же "натурального обмена" части горожан жестоко каралась. " Мешочников" ловили и даже расстреливали. Даже подача милостыни считалась преступлением перед пролетарским государством. Зачем это нужно было? Ленин еще в 1917 году в преддверии октябрьского переворота писал в брошюре «Удержат ли большевики государственную власть», что хлебная карточка и принудительный труд лучше всякой гильотины поможет подавить всякое открытое сопротивление и самое страшное для большевиков — «пассивное».
К 1921 году благодаря продовольственной блокаде «Северная коммуна» под руководством двух патентованных палачей Зиновьева и Каменева обезлюдела больше, чем в немецко-финскую блокаду 1941–1944 годы. Их рекорд — 40 граммов хлеба на карточку для нетрудового элемента — так и не был побит советской властью даже в годы войны. Правда, рабочим разрешали мешочничать по окрестным деревням, но и их это не спасло. От многотысячного коллектива рабочих Путиловского завода осталось несколько сотен человек. Похожая ситуация была и в Москве.
Хлебная карточка помогла «мобилизовать» на службу советской власти огромное число людей, которые в иной ситуации в категорию друзей советской власти себя в жизни не записали. Достаточно сказать, что количество совслужащих в считанные месяцы увеличилось до 2,8 миллиона человек. Если царской администрации хватало для управления страной 500 тысяч казенных чиновников, то что можно сделать с армией колониальных администраторов на оккупированной территории — вопрос, конечно, риторический. И это не считая еще пятимиллионную красную армию,
Академики, писатели и прочая творческая интеллигенция, всю жизнь державшая фигу в кармане по отношению к монархии, жизнь, можно сказать, положившие на вечную фронду, стали как шелковые. Для их подкормки в Питере Горький создал столовую и беспрерывно ходатайствовал об увеличении пайков. Лишившись гарантированного жалования в 3000 тысячи рублей и бесплатных дров, седовласые академики, постоянно просят повелителей их судеб создать очередной научно-исследовательский институт и поставить на карточное довольствие ближайших сотрудников.
Но все хорошее рано или поздно кончается. Иссякли запасы, а полностью демотивированное население беспрерывными грабежами продотрядов не проявляло трудового рвения в пополнении их. И то и дело бралось за оружие.
В ПСС Ленина в томе, где собраны документы, статьи, речи, записки, относящиеся к 1921 году, видно, как лихорадочно искал Ленин выход из создавшегося положения, считая пайки красноармейцам, совслужащим, требовал их урезать, но все равно хлеба не было. Головной боли добавило восстание матросов Кронштадта и антоновский мятеж. И тогда последовал очередной ленинский «поворот», он объявил новую экономическую политику и призвал «учиться капиталистическим отношениям». Правда, пришлось принять превентивные меры, организовать заговор в Питере и расстрелять несколько десятков возможных критиканов, которые могли чесать языками о провале большевиков, а надо, чтобы это трактовалось как очередная победа и свершение. Среди расстрелянных был и поэт Н. Гумилев.
К чему я это все пишу? Не стоит писать про «военный коммунизм», не зная и не понимая, что это было. Как и уповать на него. Тем более , что наши геополитические противники много бы дали, что бы повторить ситуацию 1918 года с внедрением военного коммунизма. Они даже не скрывают этого.
Нынешняя ситуация мало имеет отношения к происходившему тогда и к той трагедии нашего народа. Ломать не строить! Ни «коммунизм», ни «антикоммунизм» нам не помогут в решении экономических задач и достижения победы. Не стоит паразитировать на этом!
Оценили 10 человек
16 кармы