У Коллективного Разума (дискретного, как рой или муравейник мозга цивилизации) есть главная проблема, от решения которой зависит его выживание, и тем более, его развитие.
Это проблема количества и качества носителей. Коллективный Разум состоит из людей, которые поддерживают его содержание, и за это пользуются его (обобществлёнными для всего человечества) знаниями.
Поэтому Коллективному Разуму для того, чтобы просто выжить (а он, хоть и дискретный, да организм, и обладает инстинктом выживания) и тем более, чтобы развиваться – нужно много носителей в комфортных для их мышления условиях.
Вообразите коллекционера виниловых пластинок. При условии, что он страстно любит «винил» - он радуется росту коллекции. Чем больше пластинок, тем лучше! А как он хранит свои пластинки, при условии, что любит их? Наверное, в наилучших условиях, как вы думаете? Так, чтобы они не подмокли, не расплавились, плесенью не покрылись, и т.п.
Коллекционер не просто упорно увеличивает число своих пластинок, но и стремится обеспечить им наилучшие условия хранения.
То же самое делает Коллективный Разум с людьми. Люди – его носители, и, следовательно, основа его жизни. Чем их больше, тем мощнее, обширнее Коллективный Разум. Но если их много числом, но все они ноют от холода, голода, тоски, боли – то невелик со стада паршивых овец прибыток их пастырю!
Что нужно Коллективному Разуму? Вы и сами мне ответите: чтобы его носители ДУМАЛИ. Его жизнь, вопрос его существования – в этом и только в этом. Причём ему желательно, чтобы они думали не в духе «ой, как же мне больно, как плохо!», а т.н. «высокие мысли». Коллективный Разум потому и назвал эти, особенно лакомые для него мысли «высокими», чтобы подчеркнуть своё пристрастие, особую приязнь к ним.
Так проявляется основная задача и логика цивилизации. Что такое цивилизация? Это дом Коллективного Разума, его гнездо, очаг, материальное его вместилище. У вас есть жильё, и у Коллективного Разума есть жильё, которое нужно ему для того же, что и вам. Чтобы обеспечить благоприятный микроклимат для жильца – по сравнению с улицей, всем ветрам открытой…
Коллективному Разуму нужно – что? Правильно: ему нужно, чтобы люди думали. Чем их больше думает – тем ему лучше. И чем более высокие у них думы, чем качественнее мышление каждого носителя – тем ему тоже лучше.
Коллекционер пластинок хочет, чтобы у него было много пластинок с разной музыкой, и при этом хорошо бы, чтобы все пластинки несли бы записи хорошей музыки, а не скрипы, стоны или какофонию.
+++
Вся логика цивилизации, прогресса – определяется этим. Цивилизация последовательно отсекает всё, что мешает «высокому» человеческому мышлению: голод и обжорство с пресыщением, крайнюю бедность или крайнюю растлевающую роскошь, изнурительный чёрный труд и тунеядство, и т.п. Идеал цивилизации – это создание наилучших материальных условий для напряжённого, постоянного, качественного и глубокого человеческого мышления. Чтобы всё необходимое для этого у человека было, а всё лишнее, представляющее помеху «высоким думам» – нет.
Эта логика – относится только к Коллективному Разуму. Она и создаёт понятие о справедливости как о более равномерном распределении доходов в обществе. Чтобы каждому человеку «на подумать» хватало, а лишнее, растлевающее мозги воспалением животной доминации – удалялось.
В этой логике социализма, она же логика цивилизации (всю дорогу) – Коллективный Разум проявляет и отстаивает себя. Он говорит:
- Я главный, и что мне хорошо – то и вообще хорошо. А если что-то нравится отдельному моему носителю, то это ещё рассмотреть надо: не вредит ли это мне? И если вредит, то удалить, пресечь – даже если отдельному моему носителю это и «по кайфу». Потому что мои интересы важнее, чем его интересы…
+++
Такой логики нет ни в социал-дарвинизме, ни просто в дарвинизме, ни в гуляш-коммунизме, ни в буржуазном гуманизме. Например, ключевая идея дарвинизма – естественный отбор и борьба за существование. А более равномерное распределение богатств снижает их остроту и накал, качество их результата. Вначале боксёров на ринге одели в мягкие перчатки, а потом и вовсе посадили играть в шахматы. И закономерно, что человек, влюблённый в бокс, кричит возмущённо:
- Это не бокс, это не спарринг!
В дарвинизме нет места «высоким мыслям», которые «высокие» только для Коллективного Разума. В жестокой борьбе без правил наибольшей ценностью обладает наиболее конкретное, ситуативное мышление, максимально приближенное к реалиям схватки. Что же касается «высоких» мыслей – то они отвлечённые, обобщённые, вне локации времени и пространства, для всех – и оттого в логике борьбы ничьи. Если нечто в равной степени укрепляет меня с моим противником, то сами понимаете: что есть оно, что нет его, картина не меняется. Нет никакого смысла развивать в целом род человеческий – ибо, есть развитие твоих конкурентов идёт вровень с твоим, то никто из вас ничего не выигрывает.
+++
Буржуазный гуманизм рассматривает человека, как животное. А поскольку он добрый, то он придумал это животное кормить и холить, и даже идею «Безусловного Базового Дохода»: чтобы уложить человека на диван, накачать наркотиками, и регулярно на дом к нему доставлять средства существования биологического тела-«овоща». Такое отношение к человеку ужасает не только дарвинистов (их – потому что отключается всякий отбор и всякая борьба за существование). Материализм породил жуткое понимание милосердия к человека – только как милосердие к его телу, его клеточной массе. Отсюда идея обеспечить человеку выживание тела, ничего не спрашивая взамен (потому и назвали базовый доход – «безусловным», мол, в любом случае дадим, даже если человек говорить разучится и под себя ходить станет). Такая идея едва ли перспективнее социал-дарвинизма с его фашизмом…
+++
«Гуляш-коммунизм», который восторжествовал при Хрущеве (как идея, не как социальная реальность) – не только недостижимая, но и сущностно глупая утопия. Она напрямую связала качество человека, качество жизни с потребительским обжорством, и всё свела к объёмам потребления.
Кто потребляет больше – тот и живёт лучше, потому «догоним и перегоним Америку по молоку и мясу». Эта задача изначально нелепая, и даже если бы СССР выиграл гонку – это ни к чему хорошему бы ни привело.
В этой логике получается, что человек, скончавшийся от ожирения, или у которого пузо лопнуло от обжорства – самый счастливый на свете, самый ценный для цивилизации и высший идеал человека…
Разумеется, цивилизация ставит задачу избавить человека от боли, страданий, крайних форм нищеты – но мы уже поняли, что эта задача – прикладная, вспомогательная! Что цель её – открыть человеку простор для «высоких мыслей», а не в том, чтобы он, обожравшись блинчиками с икрой, умер «апоплексическим ударом»…
Между тем, единственной целью «гуляш-коммунизма» со времён Хрущева стало довести человека до инсульта от переедания, что у Хрущева не получилось, но даже если бы и получилось – что в этом перспективного?!
Те, кто, как я, жили в СССР помнят, как перед его крахом год от года нарастала в нём потребительская истерия, в сущности, единственное, что может породить материализм (не считая крайних форм психологической депрессии, которые другой его распространённый продукт).
На наших глазах все зачатки «разумного, доброго, вечного» слились в унитаз «перестройки», когда общество материалистов пришло к оголтелому рвачеству, исступлённой жажде чего-то «достать» (и процесс «доставания» стал уже важнее самой доставаемой вещи) на фоне крайнего депрессивного пессимизма советской культуры и философии 80-х…
Теперь, с грустью оглядываясь назад, я спрашиваю современников: а мог ли гуляш-коммунизм дать что-то иное? В Горбачёве ли дело, или просто к 1989 году мы все уже стали «горбачёвыми»?
Ведь неспроста же христианская цивилизация веками, тысячелетиями делала образцом человека и высшей формой жизни, высшим качеством её – монашество с его опрятным аскетизмом! То есть образцовой формой человеческой жизни было вовсе не демонстративное потребление, а нечто, прямо ему противоположное, с опорой на монастыри – источники науки, центры образованности, хранители грамотности и всей культуры.
Но любому материалисту такое отношение к качеству жизни покажется грубым обманом и бесчестным издевательством. Любой материалист в таком идеале человека заподозрит стремление обобрать и себе присвоить блага.
+++
Коллективный Разум цивилизации может погибнуть – но обладает потенциалом к бессмертию. Реализуя этот потенциал, он стремится увеличить количество своих носителей, улучшить их качество (со своей специфической точки зрения, не имеющей никакого отношения к биологическому качеству выживания), и сделать как можно больше тираж публикации каждой своей идеи, мысли. Расчёт понятен и прост: одна копия сгорит, другая сгниёт, третью порвут, но останется четвёртая, пятая, и т.п.
Органика, и даже, если можно так выразиться, инстинкт Коллективного Разума – в стремлении стать как можно шире, глубже, и долговечнее.
Этой цели подчинены и все его технические ухищрения: изначально вся прикладная наука и техника должны были обслуживать его расширение, углубление, преемственность в передаче знаний между людьми и поколениями. Другое дело, что наука и техника часто изменяют свою исходную задачу на прямо противоположную. И ныне грозят уже истребить род человеческий и духовно и физически.
То, что Коллективный Разум делает для себя – биологической особи, локальной во времени и пространстве, и непонятно, и нелепо (с точки зрения дарвинистких механизмов). Биологический алгоритм жизни настолько другой, что программу цивилизации он считывает, как безумие, как удел сумасшедших.
Например, рвачи приватизации ненавидят социализм только если он их «прессует». Если же он стал безопасен, потерял власть давить рвачей – рвачи предсказуемо и массово начинают над ним… смеяться. Люди, которые движут и продвигают повестку цивилизации, всеобщую и долгосрочную, с расчётом на вечность – представляются рвачам дурачками, «блаженными» (в светском смысле слова), совершенно не приспособленными к выживанию уродцами, ошибкой эволюции и её тупиком.
Программа цивилизации представляется рвачу хрематистики и слишком трудной, тяжёлой, и при этом слишком ненужной, чтобы её принять к действию.
Именно поэтому социалист-атеист никогда не может объяснить, почему, собственно, более равномерное распределение благ кажется ему более справедливым, откуда он вообще это взял. Социалист следует программе цивилизации (рассадить побольше людей по уютным гнёздышками, чтобы Коллективный Разум «накачивали», не отвлекаясь на бытовые трудности и прочие страдания). Но цивилизация – порождение религиозного культа, она выросла, как система, обслуживающая религиозный культ! Потому что вне храмовой культуры объяснить необходимость Коллективного Разума, и то, что его стремление пухнуть знаниями – высший приоритет жизни – решительно невозможно.
И первое, что делает зоология, восторжествовав (вытеснив регуляцию заповедями регуляцией инстинктами) – удаляет из головы приоритет Коллективного Разума, эмансипирует и секуляризирует индивидуальность особи. Ты живёшь для себя – и это аксиома биологии! Только свихнувшись, можно жить для каких-то, ещё даже не существующих, потомков, игнорируя собственные выгоды – говорит биология.
Справедливость борьба за существование в понимании материалистов – в том, что победитель получает всё (плюс – «победителей не судят», плюс «горе побеждённым»). Никакой иной справедливости социал-дарвинизм не имеет, да и не может иметь, в силу всей логики его сложения. Та же справедливость, о которой говорят (как об аксиоме!) социалисты – что более равномерное распределение благ более справедливо – родилась совсем в иной картине мира. Та, в которой человек рассматривается не как организм, а как орган единого организма, как клеточка единого мозга. Который (единый мозг) не хочет, чтобы одна клеточка пожирала другую, и понятно почему: такое в едином мозге называется «раком», онкологией ткани…
Но ведь для этого клеточка должна пройти школу смирения, то есть осознать себя именно клеточкой, а не отдельным, независимым индивидом, пребывающим в индивидуальной борьбе за собственное существование и личное удовольствие!
Ал. Берберов, команда ЭиМ
Оценили 4 человека
4 кармы