Система насилия как институт

Представьте (условно) экспериментальную модель изначального человеческого общества, в которой собраны абсолютно разные люди, между которыми не установлено никаких регуляторов отношений. Такая модель представляет собой изначальный хаос, где права делать что-то никак не регламентированы, и каждый может в отношении других делать всё, что захочет. Например, забрать у того, кто не может за себя постоять, всё его имущество, и жизнь в довесок.

Творить что угодно, не считаясь ни с чьим пониманием права, типично для паразитических элементов, которые ищут для себя самый лёгкий путь самообеспечения. Только злоупотреблять этим принципом могут лишь недалёкие паразиты; более дальновидные сообразят, что если забрать жизнь, то второй раз прийти и снова забрать нажитое уже не получится. Поэтому, злоупотребление этим принципом бесперспективно – такой «строй» быстро исчерпает ресурсы своего существования и коллапсирует. Поэтому первое правило прогресса насилия в обществе: без надобности жизнь не забирать.

Если захочется кого-то убить, то это всегда можно успеть сделать потом, а пока кем-то можно пользоваться, ему жизнь лучше сохранить. И ещё лучше ему что-то оставить, чтобы он выжил, и начал что-то накапливать снова. Не потому, что его жалко, а для того, чтобы суметь в общем счёте взять больше. Без надобности не забирать всё – второе правило прогресса насилия.

Если слишком часто злоупотреблять таким способом, жертва такого произвола может потерять стимул жить дальше. Она может наложить на себя руки от безысходности, или с отчаяния потерять страх и набросится на своего обидчика, а это не выгодно. И поэтому третье правило прогресса насилия – оставлять столько, чтобы у жертвы оставался хоть какой-то смысл жить дальше. Оставлять надежду на то, что что-то изменится, возможности иметь какие-то радости жизни, за которые можно было бы заставить уцепиться желание жить дальше. Не потому, что кто-то думает о гуманизме, а просто излишняя жадность нерентабельна. Третье правило прогресса насилия – не быть слишком жадным.

Грабить умеренно – принцип более жизнеспособный. Только проблема в том, что в хаосе оставлять что-то не взятым смысла мало: оставишь что-то ты – придут и заберут другие. И с этим трудно что-то поделать: с кем-то из них не справиться, а за кем-то просто не угнаться. А без этого предыдущие правила теряют смысл, и режим, снова получается обречённым. Нужна система, в рамках которой все соблюдали бы соответствующий порядок, позволяющий выжимать из своих жертв все соки стабильно, гарантированно и дисциплинированно. Т.е., порядок. Поэтому четвёртое правило прогресса насилия: хочешь грабить и угнетать, вводи квоты на грабёж и следи за их выполнением. Не потому, что кто-то любит умеренность, а потому, что без этого систему до жизнеспособного состояния не довести. Это законы природы диктуют свою волю творящим насилия: хочешь стабильности – плати самоограничением.

Когда формируется система угнетения, то более слабые грабители, не способные справиться с конкурентами, оказываются заинтересованными в договорённости о своей зоне влияния, на которую не будут лезть чужие. А тот, кто может справиться практически с любым – в распространении своего влияния на всю зону, куда он сможет/захочет дотянуться. Общая суммирующая противоборства интересов приводит к формированию системы, в рамках которой каждый может делать то, что не даст остальным резона пойти против него. У каждого баланс выдвигаемых/принимаемых условий соразмерно его возможностям.

Если кто-либо может доминировать, он становится верховным хозяином положения, и интересы всех остальных подгоняет под свои собственные. Если он распространяет свой контроль на такую зону влияния, на которой он бы в одиночку не угнался бы за всеми покушающимися на его монополию, значит, ему нужны помощники. Под его главенством они гоняют всех остальных с контролируемой территории, а взамен получают право на свою долю с тех ресурсов, которые не дали разграбить. И отдаёт её верховный не потому, что не жалко, а потому, что так рентабельнее. Пятое правило прогресса насилия: хочешь увеличить свою власть – пусти в оборот имеющуюся так, чтобы она принесла прибыль. Так хаос превращается в порядок. На место беззакония приходит закон. И в рамках этого закона хозяин, когда надо, будет защищать своего раба, если тот ему нужен.

Когда вся иерархия угнетения утрясается, формируется режим, условия существования в котором для некоторых порабощённых может показаться не такими плохими, как в изначальных условиях. Когда ты под хозяином, то воспротивься его воле, и умрёшь, но не воспротивься, и он даст тебе жить. Работай на него, корми его воинов, строй стены его крепости, и он оставит всегда тебе столько, чтобы жить и работать дальше. Что отличается от изначального хаоса тем, что там сразу заберут всё. Хозяин не позволит кому попало забрать у тебя что угодно, если ему это не выгодно. В хаосе тебя защищать не будет никто. Под хозяином участвуй в его обороне от нападений хозяев других иерархий, и может быть, останешься жив. В изначальном хаосе тебя либо убьют, либо оставят умирать от голода. В иерархии угнетения хозяин позаботится о том, чтобы ты выживал. В хаосе было множество мелких и частых конфликтов, и любой из них для тебя чреват фатальным исходом. И в мелком конфликте в хаосе, если ты слаб, ты не мог за себя постоять. В глобальном конфликте твой хозяин, может быть, перед своим противником окажется не таким слабаком, как ты перед своими, и это, соответственно, отразится и на твоём шансе выжить. Чем крупнее растут системы порабощения, тем реже между ними конфликты, а соответственно, меньше постоянной опасности. Можно и полжизни прожить, а то и целую жизнь, прежде, чем столкновение чьих-то интересов тебя раздавит. Плюс желание раба всеми правдами и неправдами за защитой хозяина видеть какую-то свою значимость. Плюс фактор привычки жить в условиях, к которым его приучили. И старый не захочет ничего под конец жизни менять, а молодому скажут, чтобы послушал старого. И т.д., целый список обезболивающих для рабской морали, на которой держится её конформистское мировоззрение. В таком режиме общество становится системой, и последнее правило прогресса насилия: понадёжнее зафиксировать мышление людей в направлении рабской морали.

Когда рабская мораль грамотным образом вложена в головы угнетённых, им может казаться, что развитие этой системы идёт к лучшему. Возникает вопрос: как можно, постоянно катившись вниз по наклонной, оказаться выше исходного места, на котором находился ранее? Да никак. Но если грамотно обрабатывать людям мозги, то у них в головах это окажется возможным. Но лечить болезнь труднее, чем её предотвратить. Свергать порабощение сложнее, чем его не допустить. Если ты позволял кому-то неуклонно увеличивать свои неправые возможности в отношении тебя, то твои права, соответственно, уменьшались. Чем меньше у тебя прав, тем хуже твоё положение. Но только такой системе не нужно, чтобы подконтрольные ей элементы думали, что это путь вниз. Ей выгодно наоборот, чтобы они думали, что это путь наверх. И она разрабатывает специальные методики убеждения в этом и закреплении таких убеждений. Вопрос к эрудитам: как предпочитает себя называть такая идеология: хаосизм, анархизм, или государственность?