Мороз покусывал щеки, несколько бабушек и мам стояли кучкой, беседуя на разные темы. Над старой деревянной горкой раздавались детские крики и возгласы, которые сливались в единый радостный гул, то и дело разрезаемый звуком, который трудно правильно передать… Что-то вроде: «вжжжжжжююх!» Уверена, каждый из вас помнит этот звук, ведь вы тоже катались в детстве с горок. И вам тоже хотелось, чтобы горка была еще выше, еще больше, и чтобы звук скатывания с неё длился подольше.
Неожиданно одна из бабушек закричала:
- Собака бежит! – И показала рукой на большого черного пса, который бежал так, словно гнался за кем-то, но впереди него была только горка, дети, да бабушки с мамами.
Ну, тут все они закричали, запричитали, потому что собаку эту раньше тут не видели. А если она агрессивная? Бешеная?
Бабушка, которая первая заметила собаку, встала, словно футбольный вратарь, а остальные кинулись к детям. Дети толком ничего и не поняли. Кто-то из них шагал по ступенькам, кто-то в это время совершал очередной «вжжжжжжююх!»
Все это длилось какие-то мгновения, которые моментально растянулись во времени, как это бывает перед лицом опасности. То есть перед лохматой собачьей мордой, в данном случае.
Вратарь из бабушки не получился. Может, в детстве она неплохо стояла на воротах, во дворе, да вот только возраст подвел её. Собака ловко её обежала, пролетела, петляя, между ногами остальных мам и бабушек, и затормозила перед малышом, который только что завершил свой «вжжжжжжююх!». Рядом стояли еще два мальчика и одно девочка.
Взрослые – замерли… И только одна из мам попросила тихонько бабушку-вратаря:
- Не махайте руками, не отгоняйте её… Вдруг, укусит Вовку?
А собака уже вовсю виляла хвостом, и, схватив картонку, на которой Вовка катался с горки, пошла к лестнице.
- Отдай обратно! – закричал Вовка.
- Вова, не кричи, пойдем домой, - сказала ему мама.
- Не пойду, я еще кататься хочу…
- Тут собака!
Все дети уже были внизу, их расхватали мамы и бабушки, а собака стояла наверху, на горке, с картонкой в зубах, и смотрела на малышей так, словно приглашая продолжить веселье. Но мамы и бабушки их не пускали.
- Нагулялись, хватит, вечером еще покатаемся, - говорили взрослые.
- Не накатались! Еще хотим! Собака не злая! Аааа! Уууу! – это уже дети возражали им.
Не дождавшись ребенка, собака положила картонку, толкнула её лапой, и, наверное, хотела съехать на ней сама. Но у неё не получилось. Съехала она на животе, а картонку снова схватила зубами.
Дети засмеялись. Вовка сказал:
- Она дрессированная! Тоже покататься хочет!
И тут все они услышали грубый мужской голос:
- Зорг, ко мне!
В трех метрах от них стоял мужик, с двумя сумками, и одного взгляда было достаточно, чтобы сделать правильные выводы… Мужик этот – бомж.
- Уберите вашу собаку, - сказала одна из мам. – И вообще, вы обязаны на поводке его водить, с намордником.
Зорг, между тем, снова стоял на горке, с картонкой в зубах, весело виляя хвостом.
- Убери её, да и идите отсюда, - сказала бабушка-вратарь.
- Сейчас уберу, баба Шура, уйдем.
Баба Шура всмотрелась в лицо бомжа, словно пытаясь узнать, но память её подводила, да и лицо у мужика было темно-серым, заросшим полуседой бородой. Бабу Шуру встревожило то, что бомж знал её по имени. Она встревожилась. А вдруг, он плохое задумал? Вдруг, выследил и обворует?
- Я над вами жил, баба Шура, - ответил бомж, и снова крикнул: «Зорг, ко мне!»
Зорг послушался его, скатился с горки. Бомж потрепал его по морде грязной рукой, и они ушли…
Надо горкой снова стали раздаваться детские крики и возгласы, которые сливались в единый радостный гул, то и дело разрезаемый звуком, который трудно правильно передать… Что-то вроде: «вжжжжжжююх!»
- Кто это? – стали расспрашивать бабу Шуру мамы и бабушки.
- Мы думали, что он пропал, - ответила она, держась за сердце. – Жил над нами… Как де его звали? Романом его звали… И собаку я вспомнила, только она щенком была, и играла с детьми его, и в мячик играла… Ох…
- Это ведь надо было так опуститься! Правильно его жена прогнала, - сказала одна из женщин.
- Да не прогнала она его… Авария была, Ромка чудом почти цел остался. А они – нет. А потом, да. Все забросил. Пил. И исчез… Где он мотался?
- Город у нас большой, - ответила женщина. – И страна немаленькая. Мало ли их мотается?
А Ромка шел с Зоргом, и говорил ему:
- Хорошая у тебя память, хотя и собачья… Все помнишь? А я уже забыл почти… Вот зачем ты так сделал? Я даже забыл, что и жил здесь когда-то, давным-давно… А ведь даже бабку эту вспомнил.
На самом деле, Ромка лукавил. Да, он многое забыл, и его воспоминания, самые страшные, погрузились в какой-то вязкий, очень мутный туман. А за ними – и остальные стали пропадать. Жизнь стала простой. Единственное, о чем он вспомнил каждый раз, когда собирался поспать – это были мамины руки. Ощущения от рук, когда мама проверяла – нет ли у него температуры. Это были очень приятные воспоминания. А вот все остальное…
- Ты теперь не Зорг у меня, - сказал он собаке. – Я тебя теперь буду Собачьей Памятью называть… Вот зачем ты так?
-
-
- +1
-
Зачем поддерживать автора?
Зачем поддерживать автора?
- - Любой текст это труд, если вам понравилась статья, то поддерживая автора - вы показываете, что оценили то, что он потратил свое время и силы.
- - Автор получает небольшую финансовую помощь от вас, у него появляется больше стимула сделать еще лучше.
- - Статья, которую поддерживают пользователи попадет в рейтинг по поддержке на главной странице Конта, что принесет ей больше просмотров и откликов, а значит, поддерживая статью вы помогаете автору продвигать его точку зрения.
Оценили 18 человек
20 кармы