На 27 ноября в этом году приходится День матери. Этот праздник в России традиционно отмечают в последнее воскресенье ноября. Официально учрежден президентским указом от 30 сентября 1998 года. Идею предложили члены комитета Госдумы по делам женщин, семьи и молодежи, чтобы поддержать семейные ценности и традиции бережного отношения к женщине.
Конечно, жизнь наша сложна и покрыта всевозможными препонами и препятствиями. Но в любом случае не надо забывать о женщине, давшей тебе жизнь и к ней душу в придачу...
Ниже приведена поэма о сыновьей любви к матери. Сын, к сожалению, едва не потерял ценный дар свой - любовь к маме. Так давайте стараться хранить в себе эту любовь вечно!
Она случайно уронила ложку. Звук был сильнее выстрела в тиши, И, испугавшись, вздрогнула немножко. Сын нервно бросил: «Мама, не спеши…»
И тут взвилась змеёй её невестка, Как будто наступила на иглу: «Я ж говорю, что ей у нас не место, На кухне вечно крошки на полу…
Ты знаешь, как она меня достала. Я, что, слугою быть в неё должна? Так вот, последний раз тебе сказала - Решай сегодня – я или она!»
Кричала нервно, громко, истерично, Совсем забыв о тормозах. Опять испорчен завтрак, как обычно, Застыла капелька в старушечьих глазах.
Сынок молчал, молчала рядом внучка, Тот ангелок, которого она Так много лет держала в ручках, Большая стала – ей нянька больше не нужна!
В невестку же как будто бес вселился – Кричит, бьёт в гневе кулаком об стол: «Чтоб завтра к ней переселился…». Сын молча встал, покинул стол.
Рыдания застыли в горле комом, Она не «мама – «бабка» и «свекровь» Дом стал чужим, жестоким, незнакомым, Когда же в доме умерла любовь?
Очередная ночь была бессонной, Подушка стала мокрою от слёз, И голова гудела медным звоном: «Зачем, сыночек, ты меня к себе привёз?»
А утром сын подсел к её постели, Боясь взглянуть в молящие глаза, С волнением справляясь еле-еле, Чуть слышн, шёпотом сказал:
«Ты, мам, пойми – мне тоже очень трудно… Я между вами, ка меж двух огней. А там к тому же многолюдно, Тебе с людьми там станет веселей.»
Да мне, сынок веселья-то не надо. Мне б рядом с вами – близкими людьми, Мне б помереть, сынок, с тобою рядом… «Да тяжко нам с тобой, пойми…
У нас и так семья, дела, забота. И жизнь у нас ведь далеко не рай Жене вон тоже отдохнуть охот, А тут тебе сготовь и постирай…»
«Ну чтож, сынок, коль я обузой стала, Вези меня в тот «Престарелый дом»… Глаза прикрыв платочком, зарыдала. А сын сглотнул застрявший в горле ком.
И через день нехитрые пожитки Лежали в узелочках на полу. Зачем-то дом припомнился, калитка… И дождь, стекал слезами по стеклу.
«Ну вот и все. Теперь-то им спокойней И легче будет без обузы жить… А я…я, видно, этого достойна»,
Но ноги не хотели уходить. И стали они ватными от горя, И сердцу места не было в груди. Сын, чтоб расставание ускорить
На дверь кивнув ей, прошелестел: «Иди…». Она, за грудь держась не понарошку, Как будто так ослабнет сердца боль: «Давай сынок, присядем на дорожку,
Чтоб легким путь туда был на с тобой.» Но что дадут короткие минуты, Коль расставанья обозначен срок? Опередив вдруг сына почему-то
Шагнула первой за порог… Казенный дом, Тяжелый спёртый запах Лекарств с едой и хлоркой пополам. Вон, на диване чей-то бывший папа,
В соседстве чьих-то бывших мам, Сын проводил с вещами до палаты, Прощаясь, сухо обронил: «А будет скучновато, Вот телефон –возьми и позвони».
Но на прощанье все-же обнял маму, Прижал к себе, как много лет назад, Когда была ещё любимой самой. Поцеловал и посмотрел в глаза.
В её глазах застыла боль разлуки, Её теперь ничем не исцелить. В своих руках морщинистые руки Он придержал, не в силах отпустить.
У мамы по щеке слеза скатилась. «Ты сам, сынок, хоть изредка звони». К плечу родному робко прислонилась: «Иди, сынок, Господь тебя благослови…»
И вслед перекрестила троекратно. И, опустившись тяжко на кровать, Вдруг поняла – ей теперь обратной Дороги к сыну больше не видать…
Дни потянулись чередою мрачной, Похожие, как братья-близнецы. За что конец ей был такой назначен?
За что здесь матери, за что отцы? В тоске по сыну таяла, как свечка, Молилась: «Господи, прости его, Кровиночку мою, моё сердечко!
Ведь больше мне не нужно ничего. Возьми, Господь, мою скорее душу, Коль не нужна я больше на Земле». Хранила фото сына под подушкой.
Казалось с ней ей было спать теплей. А сын, вернувшись из поездки дальней, Все вспоминал про мамины глаза, И помнил взгляд её печальный,
И как бежала по щеке слеза. Как мог забыть, что маме трудно было, Что ей пришлось снести и пережить, Когда она одна его растила,
И как пришлось ей о себе забыть? «Какой я после этого мужчина, Раз маму не сумел я защитить? С кем связан был прочнейшей пуповиной,
И кто теперь её мне сможет заменить?» На утро, не сказав жене ни слова, Поехал снова в "престарелый дом":
«Лишь только б мамочка была здорова И все пойдет отныне благим чередом. Теперь с неё сдувать пылинки буду, Не дам слезинке ни одной упасть,
Давать ей буду лучшую посуду, Еды кусочек лучший буду класть…» Вот, наконец знакомая палатка, На тумбочке остывшая еда,
Пустующая мамина кроватка… А мамы нет… Мелькнула мысль: «Беда»
И сжалось сердце в маленькую точку, И под ногами зашатался пол. Рукой держась за стенку, по шажочку По коридору медленно пошёл.
И чей-то голос вслед ему: «Послушай… А по спине стекал холодный пот, Но вдруг увидел, что настречу с кружкой По коридору мать его идёт!
И с разу с плеч упал гнетущий камень, И слезы счастья брызнули из глаз, Он маму крепко обхватил руками, А старая в рыданиях зашлась.
«Сынок»… «Я, мама, за тобой вернулся, Домой поедем, вещи собирай, - И, как бывало в детстве, улыбнулся: «Я так решил, а ты не возражай.
…Садись в машину, что ты в самом деле?» «Дай на прощанье им махну хоть раз…» А из окошек с завистью глядели Десятки старых грустных глаз…
Оценили 12 человек
16 кармы