В-восьмых, а как быть с флорой? Почему из нескольких десятков тысяч видов растений Австралии около 75% являются её эндемиками, т.е. не встречаются больше нигде, кроме самой Австралии и некоторых прилегающих островов? Как минимум, эта территория насчитывает 10 эндемичных семейств, 400 родов и множество видов. При этом там отсутствуют семейства Хвощёвые, Мириковые, Резедовые, Чайные, Бегониевые, Валериановые и совершенно не встречается подсемейство Яблоневые. [Флора Австралии.] Если на одном ареале сталкиваются два вида растений, то менее приспособленные особи не могут уйти в другие места, чтобы попытать счастья там. Поэтому гипотеза с вытеснением здесь не годится. Креационистам придётся выдумывать отдельные накрученные объяснения для животных и отдельные – для растений. В то время как эволюция сразу решает оба вопроса. Если даже допустить, что пыльца растений смогла как-то выжить во время потопа (хотя для многих растений это чушь), то почему эндемичные для Австралии растения не занесло в другие столь же подходящие природные зоны? Или их занесло, но они там были вытеснены более приспособленными видами? Тогда почему эти виды не занесло в Австралию, и они не вытеснили менее приспособленные виды там? И Австралия – это ведь только один из примеров.
Вообще, существование эндемиков (то есть видов, родов, семейств, отрядов или более крупных таксонов, обитающих только на данной изолированной территории – материке, острове, озере и т.д.) является свидетельством того, что эти виды, роды, семейства возникли в процессе эволюции на этом "острове" в изоляции от остальных. И чем крупнее таксон, тем выше убедительность. Например, если целый отряд встречается только на данной территории, и ни один из видов или родов этого отряда не встречается в других местах, то это достаточно убедительное свидетельство того, что весь этот отряд возник именно здесь, а не пришёл откуда-то. Вряд ли абсолютно все его представители могли вымереть в других местах, хоть кто-то где-то да остался бы. Тем более, если этот отряд не оставил нигде даже ископаемых следов.
Почему сухопутные игуаны встречаются как в континентальной Америке, так и на Галапагосских островах, а морская игуана встречается только на Галапагосских островах? Если она попала туда с континента, то почему она не встречается там? Была вытеснена более приспособленным конкурентом? Каким? И если он более приспособленный, то почему он не добрался до Галапагосских островов. Тем более удивительно, что сухопутные игуаны смогли добраться до Галапагосских островов, а этот конкурент, ведущий водный или полуводный образ жизни, не смог. Гораздо вероятнее, что морская игуана просто произошла от сухопутных игуан уже на Галапагосских островах, а в других местах никогда и не обитала.
То же самое справедливо для других континентов, островов и "островков" в широком смысле слова. Тот факт, что на Мадагаскаре отсутствуют африканские обезьяны, говорит о том, что, по крайней мере, на тот момент, когда обезьяны в Африке уже существовали, между Африкой и Мадагаскаром уже существовало труднопреодолимое водное препятствие. Следовательно, и сотня видов лемуров не могла переплыть Мозамбикский пролив, чтобы оказаться на Мадагаскаре. Тогда откуда они там взялись? По-видимому, несколько десятков миллионов лет назад несколько особей предков лемуров попали на Мадагаскар (что намного вероятнее, чем случайное попадание туда сотни видов), и там, в изоляции от остальных приматов, в ходе дальнейшей эволюции породили несколько семейств, десятки родов и порядка сотни видов лемуров. Вот почему целый инфраотряд лемуров есть только на Мадагаскаре, но при этом там нет ни узконосых африканских обезьян, ни других приматов. (Не могло быть так, чтобы на Мадагаскаре вымерли только все виды обезьян, а в Африке – только все виды лемуров.) Зато в Африке обитают ближайшие родственники лемуров – галаго и лори (последние встречаются также и в Азии). Если же предположить, что между Мадагаскаром и Африкой когда-то существовало удобное сухопутное сообщение, по которому перешли все лемуры, то придётся признать, что тогда не существовало африканских обезьян (иначе они заселили бы Мадагаскар вместе с лемурами), и они возникли позже в ходе эволюции.
Или здесь повторился маловероятный сценарий, который креационисты предлагают для австралийских сумчатых? Несколько семейств, пара десятков родов и сотня видов лемуров обогнали множество групп более приспособленных и сильных узконосых обезьян (пару десятков родов и полторы сотни видов семейства мартышковых, а также десяток родов и пару десятков видов семейств гиббоновых и гоминоидов), добежали до Мадагаскара, а потом удачненько так у них за спиной образовался Мозамбикский пролив, не дав пройти на Мадагаскар ни одной обезьяне, ни одному лори и галаго... Тогда получается, что этот неправдоподобный сценарий должен был реализоваться на Земле множество раз. И каждый раз по непонятной причине происходит одно и то же: множество более слабых видов (а также целых родов и семейств) обгоняет множество более сильных, после чего как раз в подходящий момент перед носом у более сильных видов образуется препятствие, которое пропускает множество слабых, но не даёт ни одному более сильному виду попасть в нужное место. Не проще ли признать эволюцию?.. (Да и есть ли какие-то доказательства, что лемуры – менее приспособленные, и при столкновении с обезьянами обязательно должны были бы вымереть или отступить?)
Кстати, если сумчатые везде обгоняли плацентарных, то почему сумчатые не добежали до Мадагаскара до того как Мозамбикский пролив "закрылся"? А если они добежали, то кто их там вытеснил? И где окаменелости кенгуру и сумчатого льва на Мадагаскаре? А почему лемуры, которых сзади гнали обезьяны, не побежали в Австралию? А если лемуры всё же добежали до Австралии, то кто их там вытеснил? И где палеонтологические следы? Столько вопросов без ответов... Если только не признать, что никто никого никуда не гнал. Просто богатая мадагаскарская фауна лемуров возникла уже на Мадагаскаре в изоляции от остального мира. А богатая фауна австралийских сумчатых (и не только сумчатых) возникла именно в Австралии после её отделения от остальной суши.
Если даже креационистам и удалось бы придумать какую-то модель, объясняющую, например, почему в Австралии живут только сумчатые, но при этом австралийские сумчатые не встречаются больше нигде в мире, это не спасло бы креационизм. Им тогда пришлось бы придумывать миллионы таких "костылей" для каждого отдельного случая на планете. В то время как признание эволюции одним махом отвечает на все вопросы. При этом креационистские схемы расселения обязательно будут противоречить друг другу. Например, можно предположить, что пингвины не могли остаться в Арктике, потому что она на тот момент была скована льдом вплоть до суши, а пингвинам нужно побережье, поскольку они питаются рыбой. Но тогда непонятно, как теплолюбивые южноамериканские эндемики – широконосые обезьяны, броненосцы, ленивцы, муравьеды и т.д. – попали в Южную Америку? Через ледник мигрировали? Скорее бы уж они заселили Евразию, Африку и Австралию. И так далее. Допустим даже, что на те или иные отдельные факты можно с натяжкой придумать какое-нибудь объяснение, обходящее эволюцию (хотя не на все). Но общая картина уверенно указывает на эволюцию.
В-девятых, даже миллионы "костылей" не спасли бы креационистские построения, потому что биогеографические свидетельства эволюции подкрепляются данными палеонтологии, сравнительной анатомии и молекулярной филогенетики. Примеры палеонтологических подтверждений приводились выше: ископаемые окаменелости показывают, что в каждом ареале виды менялись. Причём, древние вымершие представители того или иного ареала больше похожи на нынешних представителей этого ареала, чем на вымерших представителей из других ареалов Земного шара. А в других местах Земли они могут вообще не встречаться. Это соответствует именно эволюции, а не расселению из Ноева ковчега. Молекулярно-филогенетические подтверждения состоят в том, что виды, роды, семейства и отряды проживающие на одной территории, согласно анализу ДНК, чаще всего приходятся друг другу более близкими родственниками, чем проживающие на другом континенте. И чем больше преграды и расстояния между ареалами групп, тем дальше их генетическое родство (хотя, конечно, картина несколько смазана постоянными миграциями видов).
Например, как было сказано, весь отряд броненосцев (3 семейства, более 20 родов, включая вымершие), всё семейство муравьедовых (2 рода и несколько видов) и подотряд ленивцев (несколько семейств и множество родов, включая вымершие) обитают (и обитали) только в Южной и Центральной Америке. Говорите, их туда вытеснили после потопа, и они просто случайно оказались вместе на одной территории? Значит, просто совпадение, что анализ ДНК также показывает, что они приходятся друг другу более близкими родственниками, чем животным, проживающим в других уголках Земного шара? Так, молекулярно-генетические данные показывают, что линии броненосца и муравьеда разошлись между 70 и 60 млн лет назад, их общая линия и линия ленивца разошлись около 73 млн лет назад; в то время как их общая линия с линиями животных, проживающих в Старом Свете, разошлись более 100 млн лет назад. [Murphy W.J. et al. Using genomic data to unravel the root of the placental mammal phylogeny. Genome Res. 2007. 17:418. (см. рис. 6)] Как видно из этой же схемы, представители надотряда Afrotheria, такие как тенрек, златокрот, прыгунчиковые, трубкозуб, сирена, даман и слон, обитающие примерно на одной территории – в Африке и на Ближнем Востоке – в свою очередь и согласно ДНК-анализу приходятся друг другу более близкими родственниками, чем южноамериканским эндемикам.
Но с точки зрения эволюции было бы крайне трудно объяснить, если бы, например, в Южной Америке или Австралии обнаружился вид или род, близкородственный африканскому слону и, согласно молекулярным часам, разделившийся с ним совсем недавно. И если было бы точно известно, что он не завезён туда человеком. Это вызвало бы сложный вопрос: если они разделились совсем недавно, то как он туда попал? На льдине он вряд ли мог бы приплыть из Африки в Южную Америку или Австралию (это вам не Антарктида). Таким образом, случайная смесь животных (например, расселившаяся из Ноева ковчега) не согласовывалась бы с эволюцией. Причём, таких примеров было бы не несколько отдельных случаев (которые ещё как-то можно было бы объяснить), а огромное множество.
Лори и галаго приходятся друг другу более близкими родственниками, чем изолированным на Мадагаскаре лемурам. Все семейства широконосых обезьян Южной Америки, согласно молекулярной филогении, приходятся друг другу более близкими родственниками, чем любому семейству узконосых обезьян Старого Света. И наоборот, все узконосые приходятся друг другу более близкими родственниками, чем любому семейству широконосых. Так, общий предок всех обезьян Нового Света жил около 24 млн лет назад. Общий предок всех обезьян Старого Света жил около 35 млн лет назад. В то же время, филогенетические линии обезьян Старого и Нового Света разделились около 52 млн лет назад. [Хронограмма приматов.]
Хотя, конечно, эта картина не абсолютна. Понятно, что не вся фауна материка полностью произошла только от одного предка, когда-то в прошлом попавшего на этот материк. Понятно, что попадание тех или иных представителей древних видов животных на тот или иной материк в прошлом происходило неоднократно. И если, например, каждый из этих представителей на новом острове или материке дал начало новому подотряду (для примера), то представители этого подотряда будут приходиться друг другу более близкими родственниками, чем обитателям других материков, в том числе и "предкового" материка. Но всё же они будут более близкими родственниками представителям того же отряда на "предковом" материке, к которому принадлежал их общий предок, чем другим животным, обитающим на одном с ними материке, но произошедшим от другого общего предка, попавшего в прошлом на этот материк. Поэтому, например, парвотряд широконосых обезьян приходится уже более близким родственником парвотряду узконосых обезьян Старого Света, чем другим обитателям Южной Америки. Можно привести более очевидный пример: все млекопитающие Южной Америки приходятся более близкими родственниками млекопитающим Африки (и всего остального Земного шара), чем птицам Южной Америки. Чем крупнее таксон, тем дольше этот таксон существует, тем древнее его общий предок и тем шире этот таксон успел расселиться. Поэтому, чем крупнее таксон, тем слабее для него выполняется совпадение биогеографических и молекулярно-генетических данных. И это не противоречит эволюции. Но и уровня отрядов и ниже достаточно, чтобы доказать эволюцию. И чем крупнее тот или иной эндемичный таксон какого-то материка или острова, тем дольше этот материк или остров должен находиться в изоляции.
В огромном количестве случаев по всему Земному шару наблюдается закономерность: чем больше географическая преграда между ареалами распространения организмов, чем раньше эти ареалы обособились, тем больше различия между населяющими их организмами на генетическом и фенотипическом уровнях. То есть, биогеографическое распределение видов соответствует их филогенетическому древу. И, хотя, эта картина выполняется не строго и во многом смазана миграциями животных и дрейфом континентов и островов – особенно для крупных таксонов – для не слишком крупных таксонов она выполняется довольно хорошо. Если преграда между двумя ареалами не слишком большая и образовалась не слишком давно, то в этих близких ареалах обитают разные, но близкородственные виды животных, принадлежащие к одному роду. Например, шимпанзе и бонобо, обитающие на противоположных берегах реки Конго и разделившиеся на два вида относительно недавно, когда 2,5–1,5 млн лет назад русло реки Конго создало барьер между оказавшимися на разных берегах группами их предков [Боринская С. А. Расшифрован геном бонобо]. На близких островах из одной группы островов обитают близкородственные виды одного рода, каждый из которых приспособлен к условиям именно этого острова (например, галапагосские вьюрки). На более дальних дистанциях проживают представители близких родов, ещё дальше – близких семейств. А на разных континентах проживают разные отряды или парвотряды, принадлежащие к одному отряду. А на континентах, слишком долго находящихся в изоляции друг от друга, могут проживать и представители разных инфраклассов: на одном – сумчатые, на другом – плацентарные. Причём, степень родства между ними подтверждается не только сравнительной анатомией, но и молекулярной филогенетикой. И вся эта картина подтверждается палеонтологией: ископаемые виды больше похожи на современные виды этого же ареала, чем на представителей других ареалов. И это ещё одно из убедительных подтверждений эволюции. Никакое независимое сотворение видов (или даже родов или семейств) и заселение ими Земного шара или "гипотеза Ноева ковчега" не могут объяснить эту картину.
Например, "морские обитатели восточных и западных берегов Южной Америки различны, за исключением некоторых моллюсков, ракообразных и иглокожих, но на противоположных берегах Панамского перешейка живет около 30 % одних и тех же рыб, что объясняется недавним возникновением перешейка (около 3 миллионов лет назад)" ["Доказательства эволюции" под ред. А. В. Маркова. Раздел "Биогеографические доказательства"]. Ещё один пример: многие виды растений и животных, населяющих Галапагосские острова, специфичны для каждого острова. И при этом виды разных островов отличаются между собой гораздо слабее, чем с похожими видами континента. Именно так и должно быть с точки зрения эволюции: чем больше расстояния, тем меньше вероятность переселения представителей видов из одного места в другое, тем больше времени эти виды эволюционируют независимо друг от друга и тем больше различий между ними успело накопиться. [Подробнее – см.: Докинз Р. Самое грандиозное шоу на Земле. Доказательства эволюции. М.: Астрель: CORPUS, 2012. Глава 9 "Ковчег континентов".]
В то же время, как было сказано, если бы такой картины вообще не наблюдалось, если бы даже близкородственные виды и роды, согласно филогенетическому древу и молекулярным часам, разделившиеся совсем недавно, обитали бы совершенно в разных и удалённых участках Земного шара, откуда нельзя быстро мигрировать естественным путём (и было бы точно известно, что это не человек их туда завёз), и если это были бы не отдельные исключительные факты, а общая, глобальная картина, то это опровергло бы эволюцию.
"Каждому из Великих Африканских озёр присуща собственная ихтиофауна, в которой доминирует группа рыб, называемая цихлидами. Цихлиды из озёр Виктория, Танганьика и Малави (несколько сотен видов в каждом) сильно различаются..." [там же, стр. 284]. Этот случай, кстати, очень трудно объяснить с точки зрения "великого потопа". Почему все эти виды рыб не перемешались во время потопа, и почему в каждом озере не наблюдается одинаковая смесь видов? Единственное объяснение – набор видов каждого озера образовался именно в этом озере в ходе эволюции и видообразования.
А если бы "гипотеза Ноева ковчега" была верна, на разных континентах, морях, озёрах и т.д. наблюдалась бы смесь, причём не сильно отличающаяся между континентами. Не было бы уникальных флор и фаун, а тем более эндемиков. Особенно среди окаменелостей. Причём, самое большое разнообразие как ископаемых, так и ныне живущих организмов встречалось бы в Евразии (даже с учётом вымирания некоторых видов). Самые слабые животные не сохранились бы на изолированных островах и материках, их убили бы ещё по дороге туда или настигли бы там. Ну а пингвины, скорее всего, жили бы только в Арктике, но не в Антарктиде. Или, в крайнем случае, жили бы и там, и там.
Конвергенция также представляет собой ещё одно убедительное свидетельство эволюции. На разных континентах имеются сходные (между континентами) экологические ниши (степи, леса, пустыни, горы, пещеры и т.д.). Сходные ниши на разных континентах населены животными, сходными по строению и образу жизни. Например, степи (прерии) на разных континентах населены похожими крупными травоядными, как в настоящее время, так и в прошлом. Например, литоптерны (обитавшие в Южной Америке до образования Панамского перешейка) и лошади (возникшие в Северной Америке и затем попавшие в Евразию), или зубры Старого Света и бизоны Нового Света. В Австралии роль степных травоядных играют кенгуру. Сами травоядные представляют собой экологическую нишу для охотящихся на них хищников. Между хищниками на разных континентах тоже наблюдается конвергенция. Например, плацентарные волки Евразии и сумчатые волки Австралии; плацентарные тигры Старого Света и сумчатые саблезубые тигры Южной Америки. Почему же это доказывает эволюцию? Конвергенция объясняется тем, что сходные ниши требуют схожего строения и образа жизни, и поэтому естественный отбор, приспосабливая животных к этим нишам, делает их похожими. Но на генетическом уровне такие животные могут быть гораздо ближе к непохожим на них соседей по континенту, чем на похожие конвергентные виды с другого континента. Если бы они были изначально созданы каким-то творцом без всякой эволюции, то более похожие друг на друга виды с разных континентов должны были бы быть и больше похожи друг на друга по ДНК. Например, если творец решил сделать литоптерн и лошадей похожими для жизни в схожих условиях, можно было бы ожидать, что он взял бы за основу одинаковую ДНК (возможно, лишь с небольшими модификациями), а для плацентарных волков и сумчатого австралийского волка взял бы совсем другие последовательности нуклеотидов ДНК, но тоже похожие больше друг на друга, чем на лошадей и литоптерн. Но на самом деле, картина прямо противоположная. Вид чаще всего по генотипу больше похож на другие виды, составляющие фауну того же "острова" в широком смысле (даже если они на него очень не похожи по фенотипу), чем на похожие конвергентные виды с другого "острова". С точки зрения эволюции так и должно быть. Особи, проживающие на одном "острове" чаще всего приходятся более близкой роднёй друг к другу, чем особям с другого "острова" (являются потомками более поздних общих предков), поэтому по ДНК они более схожи. Но естественный отбор приспосабливает их к жизни в разных экологических нишах, у которых есть аналоги на других "островах". Поэтому по "поверхностным" адаптивным признакам тот или иной вид может быть более похож на вид другого "острова", обитающий в той же экологической нише, чем на свою родню со своего же "острова". (Но это не противоречит написанному выше о том, что филогенетические древа, составленные по генотипам и по фенотипам совпадают. Если рассматривать более глубокие фенотипические признаки, которые слабее связаны с приспособленностью к экологической нише, то по ним близкородственные виды одного "острова" будут всё же более похожи друг на друга. «Внешне (т.е. по "поверхностным" адаптивным признакам) сумчатая летяга больше похожа на обычную летягу, чем на сумчатого крота или сумчатого муравьеда. Однако по более "глубоким" (т.е. эволюционно древним) анатомическим и эмбриологическим признакам, а также по нуклеотидным последовательностям ДНК, она гораздо ближе к другим австралийским сумчатым. Поэтому ее и относят к отряду сумчатых, а белку-летягу - к отряду грызунов» [Обзор "Доказательства эволюции" под ред. Маркова А. В. Часть 7. Биогеографические доказательства].)
Кольцевые виды. Довольно распространено явление, когда в одном ареале обитают две репродуктивно изолированные популяции (являющиеся разными видами), которые, однако, связаны друг с другом цепочкой репродуктивно совместимых популяций, т.е. способных к скрещиванию и размножению. Часто эта цепочка образует кольцо, "намотанное" на какую-то гору или на сам земной шар (т.е. вокруг Северного полюса, например, если вид обитает на одной широте). Это объясняется тем, что при распространении популяции всё дальше и дальше генетические различия накапливаются постепенно, и при замыкании кольца их набирается столько, что особи уже генетически несовместимы. Вот вам переходные звенья между двумя видами.
Кстати, по признаку генетической совместимости-несовместимости между видами тоже нет чётких границ. Одни различные виды при скрещивании дают здоровое и плодовитое потомство; другие – здоровое, но не плодовитое; третьи пары видов дают больное и быстро погибающее потомство; у иных пар видов потомство погибает ещё в зародышевом состоянии, другие вообще не дают потомства; а остальные вообще отказываются скрещиваться. То есть и тут, в соответствии с предсказанием эволюционной теории, наблюдаются постепенные, плавные различия между видами, а не чёткое разделение.
Биогеографические с...
Продолжение. Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4.
Дополнительно:
Тимирязев о Дарвине и происхождении нравственности.
Еще раз о полистратных окаменелостях. И снова креационисты против науки.
Видеотека. Австралия: путешествие во времени.
Видеотека. Гений Чарльза Дарвина.
Теория эволюции. Урок 7. Концепции макроэволюции
Теория эволюции. Урок 8. Современные направления развития учения о макроэволюции
Виды мутаций. Генные мутации
Виды и причины мутаций | Биология 10 класс #33 | Инфоурок
Урок биологии №29. Нуклеиновые кислоты (ДНК и РНК).
Александр Соколов. Мифы о Синантропах
Оценили 17 человек
27 кармы