Почему агрессивные элементы любят сильную власть

    Есть два вида людей: одни живут по принципу «не делай другому того, чего не хочешь себе», другие по «нагибай другого так, как нив коем случае не дай нагнуть себя». Что движет вторыми – гордыня. Это такая установка на доминирование в отношении других, которая составляет основной смысл жизни таких элементов. Они должны побеждать, становиться лидерами, быть выше других, чтобы им было в жизни счастье.

Чтобы им стало лучшее, кому-то обязательно должно стать хуже, и сущность их в том, что им не может быть хорошо без того, чтобы другому стало плохо. Потому, что им не просто надо добиться чего-то большего, не мешая жить остальным; им именно надо побеждать вопреки чужой воле, забирая себе то, что принадлежит другим. Но в своё оправдание многие из них умудряются видеть определённую справедливость. Справедливость в их понимании означает примерно следующее ты себя любишь – ты себя заставляешь расти, становиться сильнее, преодолевать трудности, и в конечном итоге добиваться того, чем можно себя ублажить. Ты себя не любишь – ничего этого не делаешь и ничем себя не балуешь, и тогда приходят другие, кто себя любят, и используют тебя в своих целях, как сочтут нужным. Ты не можешь им сопротивляться, потому, что ты слабый, а слабый потому, что себя не любил, не заставлял расти, становиться сильнее и быть в состоянии постоять за себя. Не согласен – люби себя, заставляй становиться сильным, и, если сможешь им противостоять, значит, справедливость станет в этом.

В борьбе за своё счастье они готовы применять насилие, обман, и всё, что потребуется для победы, потому, что если кто не будет этого делать, то придёт тот, кто будет, и тогда у последнего будет преимущество, и первые не пройдёт естественного отбора. Так что, хотят они того или не хотят, добиваться своего при помощи насилия и обмана автоматически входит в их политику и свою философию им придётся под это подстраивать. А ещё из их философии следует иерархия власти, построенной по принципу пищевой цепи, где самый сильный жрёт права и свободы слабого, а тот отыгрываются на ещё более слабых.

Тот, кто находится на самом верху, по умолчанию, должен быть самым сильным (иначе ему просто не место на верху) – это следует и из природы их системы и того же самого чувства справедливости. Потому, что, если наверху окажется не самый сильный, это будет означать, что он недостаточно заслуживает того, чтобы быть на самом верху, и тогда это надо будет срочно исправить. Решается всё очень просто: тот, кто сильнее его, должен его сбросить, и встать на его место, и тогда снова будет справедливость, и снова все будут «довольны». И покуда наверху будет тот, кого никто не сбросил, это как бы означает, что он и есть самый сильный, а кто не согласен – вперёд, пробовать свои силы, и, если победит, значит, докажет своё, и все примут его справедливость, а если будет бит, значит, справедливость в том, что он замахнулся на то, что ему не по зубам (поставив себя выше себе подобных), и получил по заслугам.

В политически сложных системах самым сильным быть мало – надо ещё оказаться в нужное время в нужном месте. И иметь зачастую нужное происхождение, связи, блат и прочие козыри. Это не очень сочетается с понятием справедливости, но поскольку агрессивные от своего основного принципа оступаться не собираются, им просто ничего не остаётся, кроме как отвернуться от этого вопроса, и списать его на «допустимые издержки».

Так же, добившийся более высшего положения обычно не любит держать подле себя слишком умных/сильных, способных его подсидеть и скинуть с места. Для этого он убирает тех, в ком видит такую опасность, что ослабляет общую силу системы, за что так или иначе кому-то из её элементов приходится платить лишней кровью в её завоевательной и оборонительной деятельности. Т. о., чувство справедливости агрессивных элементов ведёт к умалению ихнего же собственного достоинства, но поскольку они предпочитают отворачиваться от неугодных соображений, им это приходится делать и тут.

Так же, по законам системы, находящийся на самом верху, в целях «безопасности», как они любят выражаться, (т.е. профилактики от угрозы для своей личной власти) должен показывать свою силу. Для чего требуется кого-то регулярно ставить на место, при этом ставить так, чтобы все «боялись и уважали». Поэтому одна из составляющих институтов власти в такой системе заключается в том, чтобы стабильно кого-то жёстко и показательно карать – показывать свою силу и решительность. Значит, любой в чём-то провинившийся в такие моменты жёстко попадёт на шишку, независимо от степени вины, если он подвернётся под руку, оказавшись в неудачное время в неудачном месте. А если никому не случится провиниться, то, наверное, будут изыскиваться виноватые среди не справившихся с какими-то капризами верховного, или они автоматически появятся в виде желающих попробовать свои силы в виде бунта.

В общем, верховный в системе обмана и насилия должен быть строгим, жёстким, грозно на всех смотреть, орать на подчинённых и т.п. атрибутика сильно власти (стиль зависит от цивилизованности общества), но общая направленность его политики – постоянно всех держать в узде. Т.о., у типичного резидента такой системы получается философия «Нам нужна сильная власть… Которая железным кулаком…. В ежовых рукавицах… А по-другому этот народ (мы) не понимает… А если кто к нам с уважением будет, да кто с нами, как с равными попробует, то мы такого быстро затопчем, и на его место поставим того, кто нас будет мордой в землю!».

В конечном итоге получается такой путь: вроде прут от гордыни, ради одной единственной цели – своему собственному возвеличиванию служить, а приходят к политическому мазохизму. Впрочем, по-другому и не бывает: кто выбирает путь насилия и обмана, поворачивается к истине задом, а кто идёт против истины, в конечном итоге завязывается узлом и своими же зубами в свой же собственный зад и упирается (впрочем, если для гордыни какие-то положения слишком язвительны, от внимания к ним всегда можно отвернуться).