Нам то и дело рассказывают о гаввахе, о неких тёмных сущностях, питающихся смертью... а то, какой это ужас и как было бы хорошо от них избавиться, мы додумываем сами. Можно по-разному относиться к сущностям, но Парменид нам показал чётко: сущее есть, а не-сущего нет; и человеческая мысль не способна вместить чего-то, чего бы не существовало.
Ага, а что тут с гаввахом, с питанием смертью? А тут вдруг очевидно, что мы и есть существа, питающиеся смертью. Мы — то есть любые живые существа. Не важно, что мы возьмём для рациона — растительное или живое, мы непременно умерщвляем это, чтобы превратить в пищу. Смерть, как ни жутко, есть необходимое условие питания. Пища может быть только мёртвой, и — мёртвое с предельной вероятностью становится пищей. Смерть равна пище. И наоборот.
Когда-нибудь наше тело станет питать землю, бактерий и насекомых. И когда нам рассказывают, что служение другим — это единственный нормальный смысл жизни (а рассказывают прежде всего интуиция и совесть), то мы не всегда даже осознаём неизбежность нашего служения. Хочу я того или нет, а по итогу жизни всё равно отдам «себя» на прокорм.
Помните, мы говорили с вами, ребят, что текущий дискурс всегда как бы «провисает» меж двух идеалов? Идеал был раньше, и идеал будет потом, а сейчас что-то какая-то фигня... Вот тут то же самое. Мы помним, что несём в себе высшую любовь, дух и образ Бога (дети помнят, вижу прекрасно — помнят, пока мы не принимаемся их учить), и знаем, что «нет выше той любви, аще кто положит душу за други своя». Знаем, что и положим, и накормим, и без остатка себя отдадим: всё ж-ки душа-то хоть побольше тела, а и та суть не ты.
Но вот в насущном видимо-текущем — продолжаем искать смыслы. И что-то всё какая-то фигня. :-)
А может, оно потому, что и смыслы мы обучены потреблять в остывшем виде. Препарированном... Как думаете, друзья?
Мира вам, дорогие, света, любви и тепла
;-)
Оценили 2 человека
6 кармы