В теории, хорошо было бы, если бы плодородие почв всё время росло. Представляете, каждый год они плодороднее, чем в предыдущий? То-то котам масленица! На практике плодородие почв, активно задействованных в рыночном хозяйстве, убывает, на чём буржуазные теоретики построили в своё время т.н. «Убывающего плодородия почвы закон»[1]. Особенно любят этот закон мальтузианцы, для обоснования своей теории перенаселения.
Уже в ХХ-м веке А. Маршалл, Дж. М. Кейнс, Дж. Б. Кларк трактовали «закон убывающего плодородие» отдельно от почвоведения, как универсальный закон убывающей производительности, действующий не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности. Следовательно, имеющий всеобъемлющее значение.
И Маркс, и Ленин проехались по этому «закону» с позиции простого здравого смысла.
Маркс назвал этот «закон» «плоским соображением», ибо плодородие почвы определяется не только естественными условиями, но и развитием науки и техники[2].
Ленин подчёркивал, что «закон» представляет «… бессодержательнейшую абстракцию, которая оставляет в стороне самое главное: уровень техники, состояние производительных сил»[3].
Собственно, и любой здравомыслящий человек скажет это, поскольку это очевидно: плодородие почвы, как и любой инфраструктуры, может КАК убывать, ТАК и возрастать, в зависимости от отношения к делу.
Конечно, примеры опустынивания чернозёмов обильны, Сахара – рассказывают, была сочной саванной, пока толпы скотоводов с бесчисленными стадами её не вытоптали. Однако, на заметку всем пессимистам от истории – есть и обратные примеры. Есть примеры возрастающего плодородия почв, превращения пустынных участков суши в цветущие сады.
Так кто же придумал именно «Закон», а не просто «угрозу» убывающего плодородия, причём и в промышленности, где слово «плодородие» применяется аллегорически? Этот закон придумали рыночники. И это – да, действительно, закон, но закон рынка. А не вообще бытия, как, скажем, гравитация.
+++
Никто бы не отказался от дара доброго волшебника, который с помощью волшебной палочки возвращал бы почве, и любой другой инфраструктуре амортизацию её хозяйственного использования. Но ключевое слово тут – «дар», то есть нечто безвозмездное, бесплатное (как земля и воздух для людей, изначально данные бесплатно, даром).
В реальной жизни обходимся без волшебных палочек, увы, и тут всякая рекультивация использованного (почвы или не почвы) – денег стоит. Причём простая рекультивация – дешевле, чем опережающая (на рост плодородия, а не на простое его воспроизводство).
Неважно, идёт ли речь о фермере, или о фабриканте, пошивающем тапочки: формула универсальна.
У хозяйствующего субъекта есть определённые затраты, издержки при извлечении продукта, которые покрываются из цены продукта, и являются его себестоимостью. Обозначим их буквой «S».
Расходы на простую рекультивацию (восстановление среды) обозначим буквой «P». А опережающую – буквой «D».
S < S + P < S + P + D.
Как говорил персонаж Калягина в фильме «Здравствуйте, я ваша тётя!» (с потрясающей интонацией, если помните): «какая непрятность!»…
+++
Всякий понимает, что возрастание плодородия хорошо, а убывание плохо. В теории. Но никто из рыночных игроков не понимает, почем хорошее должно оплачиваться из его личного кармана. Почему он должен терять значительную часть своей прибыли, отчисляя дань будущему, в котором даже и жить-то уже не будет?
Впрочем, дело не в желании: вздумай частный собственник строить будущее общества – у него резко вырастет себестоимость продукта, упадёт конкурентоспособность, и он обанкротится. А это процедура неприятная, бывает, что и до смерти (в прямом смысле слова).
То есть частник не может строить будущее – потому что его попросту съедят те, кто паразитирует на прошлом. Будущее может строить только государство в целом, которое для этого всех обкладывает налогами, а потом – вот ведь удивительно! – иногда не разворовывает их, а тратит на грядущее благоустройство будущих поколений.
Поэтому великий экономист А. Вагнер, главный советник Бисмарка, в 1892 году сформулировал закон о постоянном возрастании государственных расходов (закон Вагнера) как необходимость развития цивилизации. Цивилизация идёт вперёд – и госрасходы растут. Доля госсектора в экономике увеличивается. Если наоборот – то, по Вагнеру, цивилизация деградирует.
+++
В нищем обществе, в котором прошлое профукано, паразитировать не на чем – и потому такие общества, если не впали в дикость, приветствуют закон Вагнера и социализм. Им, скажем так, терять нечего: всё равно ж**а, высоки налоги или низки. Нищего не обрадуешь 1% налогов, как и не огорчишь 99%. От ноля что 1% ноль, что 99% - ноль…
Проблема с либералами начинается там, где есть на чём паразитировать: либо богатые природные ресурсы, климатическая рента, либо богатое инфраструктурное наследие предков.
Там как раз и всплывает тот очевидный факт, что уровень жизни у людей, строящих будущее ниже, чем у людей, паразитирующих на прошлом. Из чего делается вывод, что надо отречься от будущего ради текущего потребления (в чём живая душа либерализма).
Всякий понимает, что если он будет строить дом, то его расходы станут больше, чем если он просто живёт в уже построенном доме. В уже построенном только коммуналку платить, а в строящемся – на порядок выше. Всякий понимает, что ездить на уже имеющемся автомобиле экономнее, чем копить на покупку авто. Конечно, владелец авто что-то тратит на бензин, но ведь тому, кто копит на покупку, никто не выдаст бесплатного билета на автобус!
Если сравнивать перспективные расходы + текущие, то они всё время оказываются выше, чем просто текущие. Соответственно, если не думать о будущем, то в локации можно жить богаче и веселее, а ведь и вся жизнь человеческая – довольно узкая по времени локация, особенно для бездетных!
+++
Вот тут простая тенденция убывающего плодородия, констатирующая хищническое использование почв и инфраструктур превращается в непреложный закон экономики (рынка). Выходят «демократические политики» и говорят: зачем же напрягать людей, если их можно не напрягать?! Если не видно разницы – зачем платить больше?!
Вот мы использовали пример с фабрикантом, шьющим тапочки. У него-то, казалось бы, какое плодородие? Шил себе тапки, и шей дальше!
На самом деле (Кейнс не даст соврать!) – фабрикант тапок извлекает максимальную прибыль из тапок при минимальном вложении в будущее. Прежде всего, швеи тапок у него уже есть, а готовить новых – расходы, и немалые. Поэтому дешевле не учить, не воспроизводить кадры: на наш век и этих хватит.
Если платить швеям в обрез, на грани выживания – то это дешевле, чем платить им достойно. Если содержать соцкультбыт, детские садики для детей швей, пенсионное содержание пожилых, и т.п. – это тоже расходы.
Фабрикант тапок не то, чтобы жесток: он, может быть, сам по себе и добрый малый. Но как он будет конкурировать с другим фабрикантом, если не выжмет из дела максимум? У него же, с профтехобразованием, с соцкультбытом, с большими премиями швеям – тапочки получатся «золотые»! Отчего его и вынесут в «белых тапочках»…
Потому капиталистическое конкурентное хозяйствование истощает не только почвы в агропроме, но и всякую социальную среду, в том числе и сугубо городскую. Оно всё в себя вбирает, и ничего назад не выдаёт. И делает это не по злобе, а в силу закона убывающего плодородия, почв и не почв…
+++
А можно по-другому? Ну, чтобы двигаться не к катастрофе полного истощения всех сред, а наоборот, от неё? Ну, так чтобы плодородие почв/непочв не убывало, а возрастало?
Можно. И двигались. Госплан, «пятилетки»…
Но кое-кому не понравилось. Уровень жизни, говорят, не тот. Слишком, мол, много о будущем пеклись, маловато гуляли в текущем моменте! То ли дело вон на Западе: романтика! Украл – разорил – война! Украл-разорил-война! Джентельмены удачи! Конечно, инженеришки наши им и обзавидовались, на их романтику глядючи…
Но вся беда в том, что если будущего не строишь, затрат на себя миру не восполняешь – то будущее потом оборачивается настоящим. Кошмарным настоящим. Пришли мы из вчера в сегодня – батюшки-светы! Кадров нет, культуры нет, образования нет, фундаментальной науки нет, прикладная на ладан дышит, люди одичали на либеральной вольнице, содом и гоморра!
Потому что сегодня – оно «завтра» было только вчера.
А как бы вчера прошло – и теперь оно сегодня…
Кормовая база сжимается, борьба за жратву ожесточается, кругом одни войны и смуты… Так работает закон убывающего плодородия…
Эх, были бы люди разумными существами, легко бы его обошли!
Да ведь коли бы, да кабы – во рту бы выросли грибы…
Вазген Авагян, экономист, команда ЭиМ
------------------------------------------------
[1] Теория, согласно которой каждое дополнительное вложение капитала и труда в землю даёт меньший по сравнению с предыдущим вложением эффект, а после какого-то предела всякий дополнительный эффект становится невозможным. «Закон» убывающего плодородия почвы был впервые сформулирован в 18 в. французским экономистом А. Р. Ж. Тюрго и несколько позднее английским экономистом Э. Уэстом. Э. Уэст и Д. Рикардо пытались объяснить этим «законом» тенденцию падения нормы прибыли и опирались на него в обосновании теории дифференциальной ренты.
[2] см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 25, ч. 2, с. 342 и с. 330
[3] В. Ленин, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 5, с. 101
Оценили 10 человек
14 кармы