Анатомия лжи

Чем меньше человек знает, тем увереннее заявляет то, что думает. Чем хуже человек соображает, тем легче им манипулировать. А когда кто-то не знает, что им манипулируют, он выступает уверенно. Поэтому именно за теми, кто увереннее всего от этого зарекаются, чаще всего и стоят кукловоды, о которых они не знают.

Если вы видите ложь, которую вам подсовывают, значит, вы умнее того, кто вас пытается обмануть. Если он умнее вас, вы её не увидите. По крайней мере, до того момента, в срок до которого она рассчитана. И если вы где-то не видите лжи, это ещё не значит, что её нет. Это значит только, что там нет лжецов, кто были бы не умнее вас.

Лжи в этом мире каждый видит столько, сколько ему хватает кругозора, а всего её столько, что она борется и с правдой, и с самой собой, и чаще всего побеждает. И борется потому, что настоящая правда всегда сойдётся с собой, а ложь не сойдётся ни с правдой, ни с другой ложью. А побеждает она потому, что её видов много, а правда одна, и для победы правде надо обойти их все, а для поражения уступить хоть кому-то.

Ложь кругом, и чтобы её увидеть всю, нужно иметь кругозор шире, чем, чтобы увидеть её только в одном месте. И стоит только повернуться к одной лжи лицом, к другой вы неизбежно подставите спину. А затаившаяся ложь только того и ждёт, чтобы вы посильнее шарахнулись от опасности, которую увидели, в сети той, которая поджидала с другой стороны.

Ложь работает по принципу «рука руку моет», и делает так, что не один, так другой её вид обязательно победит, но тот, который победит, станет сильнее. И если вы победите одну ложь во имя другой, вы будете думать, что убавили её количество в мире, а на самом деле только поспособствуете естественному её отбору.

Ложь как плесень – появляется то там, то тут, и пока с ней в одном месте борешься, она уже цветёт в другом месте буйным цветом. И её, думаешь, зачистил, а она снова появляется, и уже в новой версии, с иммунитетом к старым методам борьбы с ней. А потому правда, оставленная без нужной поддержки, имеет ограниченный срок годности. И если кто этого не понимает, он уже в сетях лжи.

Любую правду можно превратить в ложь, если приплести к ней ещё какие-то ухищрения, иммунитета против которых в ней не содержится. И если правда хочет оставаться правдой, она всегда должна подкрепляться всё новыми и новыми средствами разоблачения лжи, которая постоянно ищет обходной путь. Так же, как антивирусная база должна регулярно обновляться, чтобы поддерживать безопасность на должном уровне.

Ложь идет по спирали, и за одним витком следует другой, более всеохватывающий. И на смену отработавшим себя методам приходят новые, и каждый раз её жертвы оказываются опутанными всё более технологичными сетями. И каждый раз она сама же разоблачает методы своих предшественниц, чтобы, заручившись доверием, сменить их новыми, более актуальными для своего времени. И каждый раз людям кажется, что они умнее, чем были их предшественники, ибо знают теперь правду о том обмане, в котором те пребывали раньше. Но каждый раз видят его лишь изнутри другого обмана, в котором уже снова находятся.

Ложь будет упрощать всё там, где всё сложнее, и усложнять там, где всё просто. И там, где нужно очень много копаться, чтобы добраться до истины, ложь будет говорить, что всё просто, и подсовывать положения, которые лежат на поверхности. А там, где сама истина лежит на поверхности, ложь будет всё усложнять и запутывать, заставляя зарываться в раскопки всё глубже и глубже.

Ложь бывает глупая и умная. Глупая ложь строит свои позиции так, что куда не ткни, попадёшь в разоблачающее несоответствие. Умная смешивает правду с неправдой так, что как на неё не нападай, она каждый раз окажется повёрнутой таким боком, что все выпады против лжи окажутся выпадами против правды.

Неумелая ложь наврёт и тут, и там, и наплодит столько несоответствий, что, куда не ткнёшь, она на них попадётся, и будет изворачиваться, лепя новую ложь и новые несоответствия. Умелая наврёт только там, где ей надо, и элегантно вставит это среди правды так, что в её тени эта ложь заметна и не будет, но вся правда в конечном итоге в завязке с этой ложью будет намного опаснее тех гор несвязанной лжи, которые навалила неумелая.

Умная ложь борется с глупой, и при этом они используют друг друга, чтобы сосредоточить внимание остальных на противнике, и отвести его от себя. И глупая ложь будет бороться с умной везде, где не встретит; умная с глупой только там, где та ей мешает. И обе используют друг друга по-разному и с разными результатами, но та, которая умнее, использует более умно.

Когда ложь постоянно совершенствуется, то достигает такого уровня, что её жертвы оказываются потрясёнными под воздействием всех тех эффектов, которые были применены к их сознанию. И когда ложь используется системно, она строит одну позицию на базе другой, и используя одно, чтобы противопоставить ему другое, отбрасывает использованное и изобретает новое. И с этой позиции она делает новые старты, и берёт новые высоты. И сколько бы приёмов уже бы не было использовано и отброшено, всегда находятся возможности для новых, и всегда открываются перспективы в очередной раз удивить обывателя так, как ещё не удавалось раньше. И потому у лжи всегда открыты горизонты для новых рекордов, и её жертвы оказываются в очередной раз потрясены её новыми изобретениями. И когда системная ложь постоянно идёт по этому пути, она столько на нём испробует и столько использует, что простому обывателю даже и не придёт в голову подумать, сколько всего задействовано в рамках этого нагромождения, на вершине которого находится очередная преподносимая ему ложь. И потому более всего удивится не тот, кто поверит в очередную самую сильную ложь, а тот, кто узнает, каков масштаб всей её поднаготной. Поэтому в мире, построенном на лжи, чтобы больше всего удивить человека, не нужно изощряться и придумывать сверхсложные измышления. Достаточно просто раскрыть правду.