БЫЙ гл. 24-32

ГЛАВА 24

[Вāдж. 24.20]

васантāйа капин̃джалāнāлабхате грӣщмāйа калавин̄кāн-варщāбхйаститтирӣн̃чхараде вартикā хемантāйа какарāн̃чхиширāйа викакарāнъ 20 

Весне рябчиков жертвует;

лету — воробьёв;

дождям — куропаток;

осени — перепелов;

зиме — какар {?};

оттепели— викакар {?}.

◇◇◇

Последних двух птиц словари не знают. Более того, этих слов, КАКАРА и ВИКАКАРА, я не нашёл ни в прочих книгах Веды, ни в «Шатапатхе». Что, однако, не сильно принципиально. Поскольку птицы эти таковыми не являются. Во всяком случае первые три — точно не птицы. Ибо под эпитетами «рябчик», «воробей» и «куропатка» имеются в виду три книги Веды, из которых уверенно соотношу лишь пару «воробей» — «Яджурведа». С двумя другими парами может быть и так, и этак.

Посему в яджусе говорится не о жертве той или иной птички тому или иному сезону, но что во время трёх первых сезонных ритуалов читаются то «Ригведа», то «Яджурведа», то «Самаведа», а во время трёх прочих, полагаю, — они же, но в ином порядке.

То есть тут усматривается параллель с ануломой-пратиломой, когда какой-либо стих Веды, в зависимости от месяца и фазы луны, читается то сверху вниз (АНУЛОМА), то обратно (ПРАТИЛОМА).

И вот пояснение к вышеизложенному из «Шатапатхи» (5.5.4.2―6), в личном подстрочном переводе.

Здесь тоже не сказано, что эти три птички — это три книги Веды. Однако это прямо вытекает из того, что Всевид-Вишварупа, сын Перуна-Твастера, был ни абы кем, но верховным брахманом у богов. Поскольку именно он творил богам их обряды, прославляющие Творца. И это соображение хоть неявно, но тем не менее однозначно вопиет, что Вишварупа был если не именно Триединой Ведой, то, как минимум, являлся её вместилищем.

Лишившись же голов те три книги и «выпорхнули» изо ртов Вишварупы.

Причина же, по которой Даждьбог-Индра возненавидел Всевида-Вишварупу заключалась в том, что именно Вишварупа тайком передавал обряды богов асурам. И те их повторяли во время своих богослужений. Добиваясь успеха в различных своих начинаниях. Включая победы над богами.

Вот Индра и осерчал, как прознал о том. Да и снёс Вишварупе три его головы.

За что и понёс опосля жестокое, но заслуженное наказание.

А покуда искупал тот грех, на что ушло очень много времени, в мире богов возник Враг (ШАТРУ) Индры, Змей (АХИ) Вритра (ВРIТРА). После чего, повторю уже говоренное, люди и перестали славить Индру по имени, дабы тем самым не усиливать его Врага. Ну и придумали Индре массу эпитетов. Самые известные из которых — ВАДЖРИНЪ, у славян Перунько, и МАГХАВАНЪ, у славян Даждьбог.

Ну да это так, к слову.

А теперь ещё раз вернусь к причине смерти Вишварупы, но уже посредством цитаты из «Чёрной Яджурведы», в переводе Кейта (ЧЯ 2.5.1.1): «Вишварупа, сын Тваштара, был домашним жрецом у богов, а сын сестры ― у асуров. Он имел три головы, одна из них пила сому, одна ― суру и одна, ела пищу. Он открыто обещал долю богам, тайно — асурам. Люди открыто обещают долю каждому; если они обещают кому-то тайно, его доля действительно обещана. Поэтому Индра испугался (подумав), «Такой как этот отнимает у меня власть». Он взял свою молнию и отрубил им головы. (Голова), пившая сому, превратилась в рябчика; (голова), пившая суру, превратилась в воробья; (голова), евшая пищу, - в куропатку. Он взял на себя вину за то, что убил его, и нес ее целый год. Существа кричали ему: «Ты ― убийца брахмана».» (Viçvarupa, son of Tvastr, was the domestic priest of the gods, and the sister’s son of the Asuras. He had three heads, one which drank Soma, one Sura, and one which ate food. He promised openly the share to the gods, secretly to the Asuras. Men promise openly the share to every one; if they promise any one secretly, his share is indeed promised. Therefore Indra was afraid (thinking), ‘‘Such an one is diverting the sovereignty (from me)’‘. He took his bolt and smote off his heads. (The head) which drank Soma [1] became a hazelcock; (the head) which drank Sura a sparrow; (the head) which ate food a partridge. He seized with his hand the guilt of slaying him, and bore it for a year. Creatures called out upon him, ‘‘Thou art a Brahman slayer’‘.).

Ну очень интересно, какие эмоции испытал читатель при знакомстве с причиной смерти Вишварупы. Полагаю, самые негативные в адрес Индры. Поскольку тот, как видим, боялся потерять своё царство, подумав: «Такой как этот отнимает власть (у меня)» (‘‘Such an one is diverting the sovereignty (from me)’‘).

Вот.

А теперь припомним, что Индра среди богов — царь. Т.е. кшатрий. А Вишварупа — мало того что брахман, так ещё — верховный брахман. Т.е. Вишварупа по своему брахманскому сословию и так выше Индры. Почему и отнять ничего у Индры не мог. Ибо стать царём для брахмана — то же самое, что мещанину добровольно стать крепостным.

Так что здесь мы прочли неточный перевод. Если, конечно, я правильно понял словосочетание «is diverting the sovereignty».

А вот как в оригинале ЧЯ излагает ту Индрову боязнь (БХАЙА):

Т.е. Индра испугался ни того, что Вишварупа у него царство (РАЩТРУ) отнимет, но того, что может его ПАРЙĀВАРТАЙАТИ[ть].

Вот и выходит, что не за себя страшился Индра, но за царство-раштру, за возможный переворот в оном, типа революции. Поскольку Вишварупа сливал асурам информацию совершенно секретную.

За что, в итоге, и поплатился головами.

Теперь глянем, что Словарь Кочергиной говорит о слове том, что Кейт перевёл посредством глагола «divert» (ДИВЕРТ, ДИ-ВЕРТ; и что Гугль и Яндух переводчики перевели как «Такой человек отнимает у меня власть» и «Такой человек отвлекает суверенитет (от меня)», соответственно). Словарь же говорит, что ПАРЙĀВАРТА — это «1) возвращение 2) обмен», а ĀВАРТА — «1) вращение; оборот; поворот 2) круговорот) водоворот», и что произошли оба слова от слоговицы ВАРТ — «вертеться».

Почему в ПАРЙĀВАРТЕ и усматривается родное «переворот» и буржуйское «революция».

Возможно и Кейт нечто этакое имел в виду под «is diverting». Но я его мысль так и не догнал.

Зато размышления и над цитатами из ШП и ЧЯ, и над их переводами породили следующее предположение: похоже, что всё описанное насчёт убийства Индрой Вишварупы — это аллегория, имеющая своей целью поведать, кто именно принёс Веду в мир людей.

Почему и к птичкам тем отношусь как к аллегории.

◈◈◈

∎∎∎

ГЛАВА 26

[Вāдж. 26.2]

йатхемāм̇вāчан̄калйāн̣ӣмāвадāни джанебхйах̣ | брахмарāджанйāбхйāм̐ шӯдрāйа чāрйāйа ча свāйа чāран̣āйа ча | прийо девāнāндакщин̣āйаи дāтуриха бхӯйāсамайанме кāмах̣ самрiдхйатāмупа мāдо намату 2

Когда это слово прекрасное да поведаю роду —

и священнику, и дворянну,

и простолюдину, и благородному,

и своему, и иному ―

дорогим для богов и Воздаянья Дателя тут да стану!

Это моё желание пусть исполнится!

Ко мне оный пусть склонится!

◇◇◇

О чём речь — не понимаю. Но догадываюсь, что «слово» (ВĀЧА) тут нужно понимать с заглавной буквы, также, как в названии «Слово о полку Игореве».

◈◈◈

∎∎∎

ГЛАВА 27

[Вāдж. 27.32]

вāйо йе те сахасрин̣о ратхāсастебхир-āгахи | нийутвāнтсомапӣтайе 32

Стрибог, какие у тебя от Тысячной [есть]

колесницы, на тех и прибудь,

о Управляющий упряжкой, для питья бузы:

◇◇◇

На слове СОМАПӢТАЙЕ яджус формально кончается, поскольку после него поставлен его порядковый номер «32». Однако ниже увидим, что по контексту в его конце нужно ставить не точку, а двоеточие.

◈◈◈

[Вāдж. 27.33]

екайā ча дашабхишча свабхӯте двāбхйāмищт̣айе вим̣шатӣ ча | тисрiбхишча вахасе трим̣шатā ча нийудбхирвāйавиха тā вимун̃ча 33

с одной и десятью, о Свасущий,

с двумя, до требы, и двадцатью;

с тремя едешь и тридцатью,

с упряжками, о Стрибог: здесь [лишь] те распрягай!

◇◇◇

Этот текст — продолжение темы приглашения Быем Стрибога-Ваю на сомопитье, начатой в предыдущем яджусе. При этом тут ни одно, но два отдельных предложения, по две строки в каждом, первое из которых является продолжением предыдущего яджуса, а второе — пояснение-резюме к нему же, поскольку «один и десять» и «два и двадцать» из первой части этого яджуса и есть «три и тридцать» из второй его части. И если не разделить эти четыре строки точкой или точкой с запятой, то тогда все эти числительные (1+10, 2+20 и 3+30) просятся просуммировать их. Чего тут делать нельзя.

Кто, когда и по какой причине разорвал единый некогда яджус, а потом склеил его по-новой в виде двух — не понятно. Зато понятно, что речь идёт о тридцати трёх буквах былой ведийской азбуки. Которые тут названы ниютами (НИЙУТЪ), что по Словарю Кочергиной означает «1) ряд, последовательное расположение чего-л. 2) мн. стихотворение 3) упряжка цугом». Откуда и эпитет Ваю-Стрибога Ниютвант (НИЙУТВАНТЪ) — «1) образующий ряд, последовательный 2) влекомый упряжкой лошадей (о повозке, колеснице)».

Произошли же слова «нийутъ» и «нийутвантъ», по Словарю Кочергиной, либо от слоговицы ЙУ — «1) надевать, натягивать 2) связывать; завязывать 3) брать себе 4) обладать чем-л.», либо от ЙУДЖ — «1) впрягать, запрягать 2) приводить в действие 3) укреплять; прикреплять 4) сосредоточивать (напр. мысли) на чём-л. (Мес.) 5) связывать; соединять кого-л., что-л. (Вин.) чем-л. (Тв.) 6) окружать себя кем-л. 7) быть участником чего-л. (Вин.) 8) делиться с кем-л. (Мес., Род.) чем-л. (Вин.) 9) представлять себе, воображать 10) поручать; приказывать». А скорее всего разницы между слоговицами ЙУ и ЙУДЖ нет, поскольку, подозреваю, ЙУДЖ родилась от союза ЙУ и ещё какой-то слоговицы, содержащей в себе ДЖ, и как их чадо вобрала в себя смыслы обоих родителей.

Откуда, кстати говоря, и старорусское слово ИГО, в смысле «ярмо» или «хомут», возникшее из ведийского ЙУГА, с тем же смыслом «ярмо».

Эти-то 33 ниюты, кои есть уже знакомые нам «трижды одиннадцать богов-богинь-божеств», Бый и просит Ваю-Стрибога-Ниютванта привезти к нему и распрячь. На чём моё понимание содержания этого яджуса заканчивается.

С учётом же сказанного в предыдущем яджусе, где Стрибог-Ваю приглашается Быем на сомопитье со всеми его «колесницами», тут уже можно, и даже нужно, поставить знак равенства между теми колесницами и этими тридцатью тремя царицами-богинями-буквами ведийской азбуки: колесница-упряжка (РАТХĀСА или НИЙУТЪ) = буква. Правда неясно пока, какие именно буквы Бый имеет в виду под колесницами: гласные ли, согласные ли или и те, и эти вместе. В пользу последнего говорит то, что в русской азбуке ныне именно 33 буквы. А в пользу согласных, что в нынешнем санскрите ровно 33 согласных. При этом не стоит исключать и того, что под колесницами разумеются именно гласные, коих вполне могло быть 33.

В любом случае пора читателя уже поближе познакомить с древней азбукой Слоговицы, осколки которой — это санскрит с одной стороны и церковнославянский язык с другой (а язык новгородской бересты — в уме).

Вот санскритская азбука из книги А. Ф. Гильфердинга «О сродстве языка славянского с санскритским», издания 1853 г., где в заголовке «Согласные» видим 4 полугласные согласные Й, В, Л, Р, 4 шипящие Ш, Щ, С, Х и 25 твёрдых, из которых: 5 — гортанные: К, КХ, Г, ГХ, Н̄; 5 — нёбные: Ч, ЧХ, ДЖ, ДЖХ, Н̃; 5 — язычные: Т̣, Т̣Х, Д̣, Д̣Х, Н̣; 5 — зубные: Т, ТХ, Д, ДХ, Н; 5 — губные: П, ПХ, Б, БХ, М. Всего — 33.

В последующие века эта азбука претерпела незначительную трансформацию, без потери содержания, после чего утвердился следующий её внешний вид. Которого и придерживаюсь.

Ниже привожу эти тридцать три ведийские согласные шрифтом деванагари и их названия по Слоговице.

1―2. Эти буквы в санскрите называются Ка и Кха. Вот их имена по Слоговице, как и ещё двух «к», отсутствующих в современном санскрите: Какошя (Какошiа), Керя (Керiа), Кий и Куд. Но какое имя какой форме соответствовало — непонятно. Зато понятно, что именно Какошя закрепилась в ц-с. азбуке под именем Како.

3—4. Это — Га и Гха. Их названия по Слоговице, вместе с парой отсутствующих в санскрите «г», — Га (вариант Го), Гласе, Гелий, Гуси. В ц-с. закрепился Гласе под именем Глагол. Это имя, что Гласе, что Глагол, связываю исключительно с «Самаведой», кою на Руси называли «Гласведой».

5―6. Это — Ча и Чха. Вместе с парой отсутствующих «ч» назывались: Часте, Чо, Чеша и Чя (Чiа). Что из того породило ц-с. Червь — непонятно.

7―8. Это — Джа и Джха. Вместе с парой отсутствующих «ж» назывались: Живе, Жерес, Жара, Жущя (Жущiа). В ц-с. закрепился Живе под именем Живот.

9―12. Это — Та, Тха, Т̣а и Т̣ха. Их имена по Слоговице: То, Теча, Тир, Туз. Тут, правда, не ясно, какой ведийской букве какое соответствует название. Как неясно, какой из них породил ц-с. Твёрдо.

13―16. Это — Да, Дха, Д̣а и Д̣ха. Их имена по Слоговице: Дай, Дед, Дасть, Дуб. Кто тут ц-с. Добро — остаётся лишь гадать.

18—20. Это — Н̄а, Н̃а, Н̣а и На. Их имена по Слоговице: Наш, Нарудо, Нос, Нет. В ц-с. закрепился Наш.

21―22. Это — Па и Пха. Их и ещё двух «п» имена по Слоговице: Пи, Пахота, Пой, Пуща. Кто из них породил ц-с. Покой — неясно. Пахота же скорее всего — это Пха. А вот Пуща (ПӮЩĀ) — это ведийское имя Велеса.

23―24. Это — Ба и Бха. Их и ещё двух «б» имена по Слоговице: Буки, Бо, Ба, Бисоу. В ц-с. закрепился Буки, который и в Слоговице не имел числового значения.

25. Это — Ма. Его и ещё четырёх имена по Слоговице: Мама, Мой, Меже, Митая и Муро. Откуда и по какой причине тут пять имён, а не четыре, как у прочих, остаётся лишь гадать.

26. Это — Йа. На Й имена отсутствуют. Причина не ясна.

27. Это — Ра. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Ра, Ройба, Рущя (Рущiа), Рече. Полагаю, Рече породил ц-с. Рцы.

28. Это — Ла. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Лаща, Лодия, Лете, Луще. С происхождением ц-с. Люди — вопрос.

29. Это — Ва. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Ваде, Весе, Воща, Васа. Видимо, здесь где-то присутствует ошибка. Ибо ц-с. Веди должен быть.

30. Это — Ша. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Шта, Шов, Шип, Шуя. В ц-с. закрепился Шта под именем Ша.

31. Это — Ща. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Щи (Щит), Що, Ща (Щта), Щур. В ц-с. закрепился Щта под именем Ща.

32. Это — Са. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Словы, Сол, Сияние, Сегоща. В ц-с. закрепился Словы под именем Слово.

33. Это — Ха. Его и ещё трёх имена по Слоговице: Хор, Хаз, Ход, Худ. В ц-с. Закрепился Хор под именем Хер.

Итого эти 33 санскритские согласные имеют 69 славянских названия (плюс в уме четыре неупомянутые на Й).

С чем всех и поздравляю! А особо тех, кто смыслом жизни видит расшифровку современных слов по «Буковнику» или ещё какой азбуке, включая азы Кириллицы. Ибо дело это практически бессмысленное. Поскольку, как видим, у каждой нынешней буквы было четыре разных формы. Более того, у каждой той формы, кои именую «азами», было по три содержания или смысла. Откуда и выходит, что у каждой нынешней русской буквы, с древних времён и поныне, имеется аж 12 разнообразных смыслов. Поэтому вероятность того, что те «читатели», при прочтении какой-либо буквы слова, точно попадут в один из 12-ти её смыслов — ничтожна.

Ну да это — лирика.

В завершение же выскажу ещё одно личное предположение, возникшее при осмыслении этих двух яджусов: слово СОМАПӢТАЙА, питьё сомы, отсутствующее, кстати говоря, в Словаре Кочергиной, да в привязке к этим 33-м ниютам-буквам, вдруг перестало казаться однозначным.

◈◈◈

[Вāдж. 27.34]

тава вāйаврiтаспате тващт̣урджāмāтарадбхута | авāм̐сйāврiн̣ӣмахе 34

Твою, Стрибог, Боже Прави,

зять Перунов, Невидимка,

благосклонность выбираем!

◇◇◇

Этим ричем из «Ригведы» (8-26-21) Бый заканчивает собственное приглашение Стриба-Ваю-Ниютванта и 33 его ниют-букв к... сомопитью. При этом сообщая своему слушателю, а затем и читателю, его эпитеты: Бог Прави (РIТАСПАТИ), Перунов зять (ТВАЩТ̣УХ̣ ДЖĀМĀТАРЪ) и неоднозначное АДБХУТА, имеющее, по словарю Кочергиной, значения: «1. 1) незаметный, невидимый 2) таинственный 3) удивительный 2. ср. чудо 3. м. 1) нечто удивительное», происхождение которого мне не понятно. Исходя же из начального А- в эпитете АДБХУТА, который при именах существительных означает отрицание, из приведённых в Словаре Кочергиной определений выбираю «невидимый». По причине того, что видеть ветер двуногим не дано. Откуда и «Невидимка» в переводе, ради сохранения ударений.

А вот «Зятем Перуновым» Бый смутил меня невероятно. Ибо у Перуна-Твастера, как гласит ЧЯ, и сын был, и дочь. И дети его, вангую, в отца пошли. О чём тут вкратце и поведаю своими словами.

Были у Перуна-Твастера сын и дочь. Сын был верховным брахманом у богов а дочь, предположительно, была верховным брахманом у асуров-ящеров. Правда тут есть и иное мнение, о чём я уже говорил и которое решил не поддерживать. По нескольким причинам. Главная из которых такая: почему-то очень хочется, чтобы верховным брахманом асуров была богиня.

А почему хочется — и сам не пойму.

Сын же Перуна-Твастера, у которого, напомню, было три головы, и чьё имя по этой причине было Всевид, а по-ведийски Вишварупа (имеющий в себе все формы), стал сливать асурам добытые, точнее «увиденные» богами обряды, ритуалы, гимны и прочее, тому подобное, кое те использовали для славления Творца. Причём сливал из самых наилучших, скорее всего, побуждений. Чтоб и те славили Творца не хуже их вечных и непримиримых... партнёров. Через сестрицу, скорее всего. Однако прямо о причастности к измене дочери Перуна-Твастера и жены, как теперь знаем, Стрибога-Ваю не говорится. Ибо жена цезаря, как помним из древних римлян, — вне подозрений. Как и дочь. В результате того слива среди богов поднялся ропот, мол, что за хрень творится? Мол, что не изобретём, так ящеры тут же следом повторяют... Осерчали, одним словом. После чего царь Индра-Даждьбог провёл расследование и личным сыском установил, что источником слива, то есть предательства, является их верховный брахман. И в сердцах покарал его. Снеся тому все три его головы. Чего, по прави, права не имел. Ибо судить брахмана, тем более карать его, могут только брахманы. Но никак не кшатрий, коим был Индра-Даждьбог. За что и понёс заслуженную тяжелейшую кару-ношу, как сказано, «греха брахманоубийства», или «брахмахатьи», по-ведийски. Головы же Всевида-Вишварупы превратились в трёх птичек. Чьи имена по-ведийски такие: КАПИН̃ДЖАЛА, КАЛАВИН̄КА и ТИТТИРИ, и которые есть наши рябчик, воробей и куропатка, соответственно. Под которыми, ещё раз повторюсь, подразумеваются три книги Веды: «Ригведа», «Самаведа» и «Яджурведа».

А так из трёх голов Всевида-Вишварупы и возникла Триединая Веда.

По одной из тех голов мы сейчас и скачем, прям как воробьи, в поисках крошек.

И это я к тому, что коль Всевид-Вишварупа был трёхголовым, т.е. вместилищем трех книг Веды, то и от его сестры можно ожидать чего-то подобного. Однако ни её имени, ни описания внешнего вида в Веде я не заметил. Поэтому можно гадать лишь, сколько у неё было голов и была ли там Веда.

Сестра Всевида-Вишварупы и дочь Перуна-Твастера и названа в этом яджусе супругой Стрибога-Ваю. Откуда и эпитет последнего — Твастеров Зять.

Относительно той сестры и дочери ещё можно гадать, имеет ли она отношение к корове, которая в русских легендах известна как Земунь и чьё имя в Веде — ДХЕНУМЪ. Плюс она может оказаться весьма почитаемой ариями богиней по имени Ида. И ещё много чего неожиданного может преподнести. Включая принесение на землю семени богов. И поры матриархата, как результат. Который в некоторых родах и поныне в той или иной форме существует. А ещё, возможно, она явилась главным побудительным моментом для реформы Быем былого ведизма и, как следствие, возникновения славянства. К таким предположениям подталкивает, среди прочего, и словосочетание «слово прекрасное» (ВĀЧАН̄-КАЛЙĀН̣ӢМЪ) из второго яджуса этой главы.

Впрочем, это, покуда, только лишь предположения.

◈◈◈

[Вāдж. 27.43]

пāхи но⁰агна⁰екайā пāхйута двитӣйайā | пāхи гӣрбхист̣исрiбхирӯрджāмпате пāхичатасрiбхирвасо 43

Опекай нас, Знич, одною!

Опекай же и второю!

Опекай же и в три буквы, Дюжи бог!

Опекай и четырьмя, о Васу!

◇◇◇

В этих числительных Гриффит вполне логично увидел гимны (hymns): «первый», «второй», «третий» и «четвёртый», поскольку в третьей строке есть существительное мн.ч. Тв.п. «гӣрбхи», кое транслитерирую в «гӣрм̲и», а перевожу... «буквами».

И дело тут в том, что я в упор не вижу гимнов с такими названиями ни в БЯ, ни в ЧЯ. Зато помню один из предыдущих яджусов, где Бый тоже перечисляет числа, причём как и здесь в женском роде: «с первой и десятью», «со второй и двадцатью», «с третьей и тридцатью», которые там оказались буквами азбуки. Почему и здесь первым делом прикинул эти числительные к азбуке. Да и порадовался получившейся двусмысленности. Поскольку увидел в этих четырёх, однозначно, богинях четыре буквы имени Агни: А, Г, Н, И. Плюс подозреваю, что эти же четыре имеют отношение и к эпитетам Знича-Агни ӮРДЖА (ДЖ — одна буква) и ВАСУ. Последний означает «Добрый», а первый — «Сильный» (по-старому — Дюжий).

После чего внимательно посмотрел в Словаре Кочергиной слова от слоговиц ГИ и ГӢ. С ГӢ нашёл лишь «ГӢРВĀН̣А — бог, божество», а с ГИ — ГИРЪ , означающее «1) голос 2) речь; крик 3) песня (тж. хвалебная) 4) хвала, восхваление». Из последнего Гриффит и извлёк для перевода «гимн». А я «букву», оттуда же. Глас имея в виду. А по-старому — глагол.

И мне моё понимание и слова того , и яджуса этого нравится больше.

Тем более, что размышления на сей счёт выдали на-гора следующее предположение касательно эпитетов Знича-Агни ӮРДЖА и ВАСУ: похоже, что имя Агни использовалось только для «земных» обрядов, т.е. тех, что предназначались живым.

Коль так, тогда ӮРДЖА — это имя священного огня в Ирии (мир предков), а ВАСУ — имя огня во Сварге (мир богов).

Что тянет за собой цепочку дальнейших умозаключений и следствий, которые, однако, могут показаться интересными только тому, кто, как говорится, в теме.

◈◈◈

∎∎∎

ГЛАВА 29

[Вāдж. 29.39]

дханванā гā дханванāджин̃джайема дханванā тӣврāх̣ самадо джайема | дханух̣ шатрорапакāман̄крiн̣оти дханванā сарвāх̣ прадишо джайема 39

Луком «Корова» атакующего [нас своим] луком да победим!

Луком в горячих схватках да победим!

Лук [наш] у Врага бессилие творит:

луком на все стороны света да победим [его]!

◇◇◇

Три последние строки этого яджуса Гриффит перевёл точно, а на первой подорвался, (если сам точно понял его мысль): «39. С Луком давайте победим коров, с Луком в битве...» (39. With Bow let us win kine, with Bow the battle...). Подобного рода провалы и Гриффита, и прочих переводчиков ведийских текстов — акцентирую, именно ведийских текстов, а не иных, также шрифтом деванагари записанных, — наглядно поясняют, что главное отличие между носителями аналитических языков и языков синтетических заключается в наличие\отсутствии у тех того, что у нас называется чуйкой, непредсказуемой с одной стороны, а с другой — помнящей, что такое совесть, и что послядняя на стыдливости произросла, кои и не позволяют нам, славянам, делать то, что немцу — «хорошо». А иной раз и думать. Ведь Гриффит не понаслышке знает о почтении ариев перед коровой, т.к. неоднократно сказано, что у неё нет врагов, что её одинаково уважительно почитают и девы, и асуры. Как и те, кто поддерживает этих непримиримыг противников. Почему арии и не приносили ту в жертву. Ибо нет никакого смысла в этой жертве. Как и в победе над коровой. Ведь знал же это. Не мог не знать. И всё-одно перевёл «давайте победим коров» (let us win kine). При этом как бы не замечая, что слово ГĀ, означающее коров, — это какой угодно падеж, только не винительный.

Тем самым говорю, что «коров» в этом ГĀ я, в отличие от Гриффита, увидеть не смог.

А вот «коровой» — сподобился.

После чего и связал воедино «лук» тот и «корову» эту. Можно даже сказать «запряг». Поняв и ещё одну Быеву аллегорию.

То есть в первых двух словах яджуса говорится о луке (ДХАНУ) под названием «Корова» (ГА), при этом оба слова находятся в творитеном падеже — «Луком «Коровой»», т.е. «Луком, именуемым «Корова»».

Лук же тот назван Быем «Коровой» потому, что слоговица ГĀ — это, с одной стороны, «движение к чему-л.» и «достижение чего-л.», с другой — «воспевание» и «восхваление». Откуда и перевод мой. Плюс повод в дальнейшем любую ведийскую «корову» первым делом прогонять через её потенциальное соотношение со словом «песня».

И также каждый «лук».

И «стрелу» каждую.

И «колчан» тоже.

В целом же стих гласит о противоборстве Быя и его жрецов, посредством лука-песни-коровы, с неким Врагом (ШАТРУ), в единственном числе, под которым усматривается Стена из начального яджуса ЯВ.

◈◈◈

∎∎∎

ГЛАВА 31

[Вāдж. 31.18]

ведāхаметампурущаммахāнтамāдитйаварн̣антамасах̣ парастāтъ | тамева видитвāти мрiтйумети нāнйах̣ пантхā видйатейанāйа 18

Видел я того Пурущу великого,

солнцеподобного, тьмы в конце:

того таким видевший — мимо смерти идёт;

а с иных путей не виден [он] идущему.

◇◇◇

Здесь Бый говорит не о путешествии, как понял последнее слово Гриффит (to travel), а всё остально он перевёл точно, но именно о вере; мол, с путей иных религий этот Пуруща не виден.

Тут, пользуясь случаем, хочу очень сильно похвалить Юлиуса Эггелинга, переводчика «Шатапатхи», за проницательность. Поскольку сам в ведийском слове ПУРУЩА не смог увидеть чего-либо знакомого. А вот Эггелинг в ПУРУЩЕ увидел известное каждому слово «персона», посредством которого и переводит. При этом, когда ПУРУЩА в ШП означает человека, тогда у Эггелинга «man», а когда ПУРУЩА означает вселенскую сущность, тогда — «Person». Что меня сначала позабавило, а опосля и порадовало. Ибо истина — всегда радостна. Даже горькая. Даже та, которую ни ты её открыл, а кто-то иной. Включая противника. Тем более предшественник или учитель. Как отношусь к Кейту, Гриффиту и Эггелингу. Хоть те того и не знают, что именно они учили меня, как нужно переводить ведийские тексты и как не нужно. Особо же отмечу Эггелинга. Хотя бы потому, что он творил раньше прочих двух. Да и достался ему труд в десять раз больший по объёму, нежели Гриффиту и Кейту. И как у него только здоровья хватило на четырнадцать тех книг, исполненных убийственным для любого европеоида языком, липким и тягучим как патока на ленте для мух.

И где бы самому тех сил набраться, чтобы повторить этот английский подвиг.

На этой позитивной нотке вернусь к ПУРУЩЕ и замечу, что слово это по-ведийски пишется через Щ, и что нет разницы между ведийским ПУРУЩА и английским Person, если оба латиницей записать — Puruṣa & Person.

Гриффит же, переводивший БЯ много позже Эггелинга, ПУРУЩУ транслитерирует в виде Purusha. Чтобы, полагаю, читателя своего излишне не напрягать надстрочными и подстрочными знаками. При этом иной раз переводит как «дух», точнее «Дух» (Spirit). Что, однако, не противоречит контексту тех яджусов. И наверное потому не противоречит, что Puruṣa и Spirit состоят из одних и тех же согласных: P:R:S и S:P:R(t).

Кейт же, занимаясь переводе ЧЯ уже много позже Эггелинга и Гриффита, с транслитерацией ведийской буквы Щ вообще не стал заморачитваться и везде прописал её через «s», без точки под буквой. Поэтому у него везде Tvastr, Visnu и Purusa. Чтобы англосакские его читатели из-за точек тех дискомфорта не испытывали. И те не испытывают. И по сию пору. Предпочитая чтению перевода Кейта, тем более Гриффита, тем более Эггелинга личные изыски касательно, например, соответствия сомы и мухомора. Что я лично только приветствую, да с пожеланием: флаг в руки! А мухоморы — по-над!

А вот что значит «тьмы в конце» (тамасах̣ парастāтъ), из второй строки, где Пуруша был увиден Быем, как и где именно располагается тьма, этого так и не понял.

◈◈◈

∎∎∎

ГЛАВА 32

[Вāдж. 32.15]

медхāмме варун̣о дадāту медхāмагних̣ праджāпатих̣ | медхāминдрашча вāйушча медхāндхāтā дадāту ме свāхā 15

Мудрость мне Купало даст пусть!

Мудрость — Зничь [, кой есть] Бог Род!

Мудрость — Даждьбог и Стрибог!

Мудрость даст пусть мне Творец!

Слава!

◇◇◇

С некоторых пор, десяти лет ещё не прошло, люблю озадачивать ближнего своего и дальнего шутливым, как бы, тестом. Причём самодельным. Слова которого вкраце таковы. Вот перед тобой четыре благости: сначала — долголетие со здоровьем, и аж до 127 лет; рядом — огромное, неиссякаемое и честно заработанное богатство, которого хватит и самому на боготворительность разнообразную, и праправнукам; затем — великая слава, превосходящаю славу всех великих царей и воинов, уровня Македонца, Деметрия и Чингизхана вместе; а с краю — великая божественная мудрость, с которой и самому не скучно, и тем кто рядом тоже. И что одно выберешь, друже?

Вот.

И никто из ответившик никогда не выбрал мудрость.

Горюю, прям!

По этому тесту я, балаболя в сети, определяю группу крови незримого собеседника. И весьма точно определяю, с результатом далеко за 80%. Особо интересно получается, когда тестируемый не знает её. Услышав же мой вариант при первой возможности сдаёт анализ и с величайшим удивлением потом рассматривает его. Поскольку в тех нескольких случаях, что имели место быть, все попадания были в десятку.

Этот тест имеет и иной вариант. Расскажу и о нём, коль уж заикнулся. Вот, уважаемый читатель, перед тобой четыре человека. Первый — столетний старец и при этом простой муж, ничем не примечательный, окромя возраста. Рядом с ним пятидесятилетний богатей-купец-бизнесмен, личными умом и трудами, и при этом совершенно честно, срубивший столько бабла, сколько ни каждое государство в бюджете имеет, причём не на Форексе каком-либо срубил, а разводя, например, лён. Рядом с тем — юный двадцатилетний царевич, завоевавший собственным воинским талантом, сиреч мечём, полмира, типа трёх Александров в одном флаконе — Македонского, Невского и Суворова, и уже покрытый, как говорится, неувядаемой славой. Возле которого стоит десятилетний школьник, который в свои годы изучил и науки разные, и богословские труды, и философские труды, да так, что прочие мудрые брахманы-священники почитают его, в лучшем для них, случае за ровню. Теперь вопрос: кого из тех ты поприветствуешь первым?

И все вопрошаемые, после весьма длительного зависания, ответили одно: «Старца!»

Уже и не горюю. Попривык!

Мудрый же муж должен ответить: «Пацана»! Ибо помнит Быем сказанное: «Десятилетний брахман старше столетнего царя!» Тем паче всех прочих.

А теперь вернусь к яджусу и откомментирую его довольно кратко. Причём опять же вопросом. Вот он: Почему Бый тут просит мудрости и у Купало-Варуны, и у Знича-Агни, кой есть Бог Род-Праджапати, и у Даждьбога-Индры, да со Стрибогом-Ваю, и у Творца-Дхатара, при этом не обращаясь к «Другу всех и всякого» Ладо-Митре?

Вот.

А ответ тут прост: именно Ладо-Митра и обучал Быя-Богумира-Ману азам божественной премудрости.

◈◈◈

∎∎∎