Каждый раз, мысленно обращая взор в сторону Запада, ловишь невольно возникающие ассоциации, связанные с высоким уровнем жизни, потребительским изобилием, всевозможными свободами, исключительно оформленными и защищенными частными правами. Но что за всем эти стоит? На чем зиждется все это видимое благополучие? Ответ очевиден – функциональной основой Западной системы (ее рабочей лошадкой) является предприниматель, который, собственно, и создает все эти многочисленные блага, оставаясь, при этом, где-то в стороне от беспечной праздности и торжества чревоугодия, постоянно жестко ограничивая себя из-за отсутствия какого-то внутреннего права на потребительское самовыражение, противоречащее его материалистической «религии» бесконечного обогащения.
Неутомимое рвение к этой заветной цели – пресловутой американской мечте, граничащее с какой-то одержимостью, по сути, является формой добровольного рабства. Человек становится психологически зависимым, так как все его жизненные силы сосредоточены исключительно на деятельности по извлечению прибыли, что, безусловно, не может не искажать морально-ценностную шкалу индивида, отодвигая далеко на задворки духовно-этический компонент личности. Может ли он, при этом сохранять адекватность, оставаясь надежным членом общества и полноценным гражданином?
В самом деле, если задаться вопросом – что собой представляет типичный предприниматель? Как правило, это, в первую очередь – глубоко несчастный человек, алчный фанатик с безумными глазами, поклоняющийся только своему «богу» – золотому тельцу, в угоду которому, подобно средневековым конкистадорам, готов на любые компромиссы с собственной совестью. Не обращая никакого внимания на истинные жизненные ценности, пребывая в состоянии измененного сознания, близкого к паранойе, современный искатель приключений безуспешно открывает один стартап за другим, но продолжает верить в свою удачу, пока не промотает все имеющиеся ресурсы.
Но дело в том, что именно в этих несчастных авантюристах – жадных, беспринципных и близоруких нуждается Западная (либерально-рыночная) экономическая модель. Они удивительным образом вписываются в устройство ее мотивационного механизма, который (судя по простоте исполнения) мог возникнуть только в социуме, обладающим исключительно примитивно-ущербной ценностной парадигмой, каковым, в полной мере, является Западное общество.
Другими словами, либерально-экономическая система зародилась в Западном ментальном пространстве не случайно. Но какие были предпосылки? И в чем секрет такого головокружительно успеха в текущем историческом периоде? Как вообще получилось, что такая, в каком-то смысле, неполноценная (по крайней мере, с точки зрения общечеловеческой морали) ментальная парадигма (функционирующая где-то на уровне примитивных пищевых цепочек) не просто возникла в человеческом сообществе, а добилась права на великую историю и глобальное доминирование?
Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо проследить процесс первоначального становления Западной цивилизация, которое, как известно, было связано с восточными миграциями, которые смогли дать мощный толчок развитию культуры и технологии на континенте. Восточный след прослеживается во всем, даже во внешнем обличии средневековых европейцев, например – викингов с их рогатыми шлемами, олицетворяющими силу быка, культ которого связывают с кровожадным богом Ваалом – явно Ближневосточного происхождения, то есть (по крайне мере логично предположить) – принесенным (вместе с генофондом гаплагруппы R1b) в Скандинавию (и не только в Скандинавию) явно откуда-то из Азии.
Да, кто-то возразит, что это – всего лишь дикие варвары, Что с них взять? Конечно, величайшие достижения Западной цивилизации, в первую очередь, ассоциируются с великолепием победоносного Рима. Но мало кто, знает, что в ранний период его граждане (кстати, изначально носители той же гаплагруппы R1b) по своему поведению, отнюдь, не было похоже на поздних развращенных римлян (так напоминающих современных представителей Западного общества). Изначально общественные ценности превозносились значительно выше частных интересов, что обеспечивало этой государственности безусловное доминирование и превосходство по сравнению с окружающими варварскими народами. Именно они создали те институты, которыми так гордятся сегодня потомки тех самых варваров – представители современной Западной цивилизации.
Вероятно, колонизаторы с Востока перекроили примитивное традиционное туземное общество, обучив местных дикарей военному делу, ремеслу, кораблестроению и т.д. Но, не смотря на их могущество, злую шутку, похоже, сыграла их малочисленность, которая привела к генетическому растворению в автохтонной женской среде. В этих условиях митохондриальный генофонд оказался тотально доминирующим, обеспечив быстрое поглощение первичных прогрессивных признаков (а затем и ментальных аспектов) в пользу местной кроманидной специфики.
Здесь важно отметить безотказность работы закона необратимости эволюции. Даже в условиях тотальной смены качества «личного состава», цивилизационное движение не остановилось. Система просто приспособилась к своему новому состоянию (ментальному наполнению), упростив все внутренние оснастку и мотивационные механизмы. Вероятно, первоначальный цивилизационный толчок оказался столь мощным, что обеспечил сложившейся уже системе колоссальную инерцию движения, остановить которую уже было не возможно.
Лишившись основной опоры в виде носителей прогрессивной ментальности, система оказалась в кризисном состоянии – практически на грани катастрофы и была вынуждена адоптироваться к ценностным аспектам, которые были в состоянии воспринимать ее новые носители – в массе своей, примитивные, жестокие и жадные существа (своего рода антропологический реликт), которые, бесспорно, перехватывали инициативу в общественных процессах, однозначно выигрывая по своим физическим данным, агрессивности, личной амбициозности у своих спокойных размеренных, но созидательных соплеменников. Прорываясь наверх, по законам жанра они перестраивали под себя базовые принципы работы системы.
Интересно, что развитие идеи такой самопроизвольной структурной трансформации (можно сказать – мутации), которую претерпело Западное общество на своем историческом пути, может помочь выявить причины парадоксального тысячелетнего застоя, проявившегося в раннем Средневековье и получившего название «темные века», когда машина прогрессивного развития как бы зависла. Это время вполне могло потребоваться системе на внутреннее переустройство.
В результате глубокой деградации систем поддержания общественной морали жесткой эксплуатации стали подвергаться самые низменные мотивы, животные инстинкты и первобытная энергетика дикарей, облекая все это в конкретные общественно-политические формации, выразившиеся в виде бурной экспансии еще на много десятков поколений. Но, к сожалению, при этом была утрачена платформа перспективного созидательного развития. Да, к сожалению, общепризнанные и канонизированные достижения позднего периода Западной цивилизации требуют пересмотра и справедливой переоценки.
Многие не согласятся, и это – ожидаемо. Ведь нельзя списать со счетов истории достижения промышленной революции. Да, но здесь вопрос стоит в несколько ином ключе – так уж принципиально далеко ушла Западная цивилизация в от своих античных предшественников с точки зрения познавательных подходов и фундаментальных основ? В действительности, нет. Все те базовые достижения, которые зародились в умах античных мыслителей-созерцателей просто были подхвачены, доработаны, приспособлены и жадно эксплуатировались их расторопными потомками.
Что принципиально нового появилось в науке и технологии за период расцвета капиталистических отношений (кроме, конечно, провозглашения идеологии консъюмеризма)? На ум, конечно, приходит интернет и всевозможные гаджеты. Невероятные достижения вселенского масштаба, не правда ли? При этом, такая основополагающая несопоставимо более важная отрасль, как энергетика – в глубоком застое.
В самом деле, то чем заняты умы «велики» ученых мужей современности, можно охарактеризовать как ориентированность на коммерческую успешность (востребованность на рынке и быструю окупаемость). В массе своей речь здесь идет о коммерциализации уже существующих научных открытий. Но эта бесконечная череда мелких усовершенствований, называемых сегодня прогрессом, уже не может обеспечить запросы планетарного масштаба. Динамика нарастания проблем значительно выше – перенаселение, климатические изменения, глобальные геополитические противостояния.
Философское осмысление и концептуальное обоснование ключевых подходов либеральной парадигмы как единственно верного учения происходило в период бурного развития производственных отношений в Западной Европе. Все достижения цивилизации были немедленно узурпированы Западными теоретиками и обусловлены исключительностью Западной модели, черты которой выявленные эмпирически, были немедленно постулированы и сакрализированы. За основу приняли идею рационального человека (по сути, вообще не человека, а животного), а в качестве фундаментальной движущей силы (мотивационного механизма) был постулирован принцип естественного отбора (закон джунглей) в виде конкуренции, получившей образное название «невидимой руки» рынка, которую принято ошибочно считать самым эффективным инструментом экономического прогресса.
Ломка системообразующих основ общественных отношений, вызванная последствиями мутационных изменений, привела образованию невероятных искажений и появлению уродливых мировоззренческих форм, как в виде религиозных еретических течений, так и однобоких общественных моделей, явившихся квинтэссенцией того хищнического экстенсивного типа цивилизации, который принес столько горя человечеству, и, наконец, исчерпав инерцию первоначального импульса развития, быстро увядает прямо на глазах современников.
В самом деле, какая-то мрачная безысходность царит сегодня буквально во всем, что касается перспектив человечества. Настроения в обществе – просто ни к черту. Угрожающие последствия просматривается в характере затянувшегося системного кризиса, что скрывать уже невозможно. Все громче раздаются голоса не просто о смене экономической модели, а о необходимости трансформации самой мировоззренческой парадигмы с отказом от изжившей себя философии потребления, которая, по сути, превратилась в целую идеологию консюмеризма – ментальной реализации модели рационального человека, которая была предложена еще на заре капитализма легендарным А. Смитом, рассматривавшим своих современников в крайне негативном свете, уподобляя их скотам (и вероятно совершенно справедливо), ориентированным исключительно на рост собственного потребления в качестве основной ценности своего бытия.
Но ведь по большому счету с точки зрения развития глобальных процессов такая идеология является крайне неблагоприятной. Что она может дать обществу в целом кроме хищнического разграбления природных ресурсов? Кто будет тратить время на бесполезные в таких условиях поиски скрытых истин, которые априори невозможно перевести в денежный эквивалент при жизни, так как это – слишком малый временной промежуток в рамках глобального цивилизационного движения.
Именно поэтому, так важно сегодня концентрировать публичное внимание и стягивать здоровые силы в направлении поиска ключевых черт новой перспективной социально-экономической парадигмы, которая бы позволила сменить все еще тлеющий в обществе, но явно безвозвратно устаревший «первобытный» формат отношений, к сожалению, до сих пор доминирующий во всех сферах человеческой деятельности. И это – уже не праздный интерес, а вынужденный порыв с исключительно благими целями, направленными на решение острых проблем современности.
Необходимая и давно назревшая работа над ошибками, заложенными в основу либерально-экономической модели, многообещающие возможности новой парадигмы, ее концептуальные очертания и внутренний образ с учетом мировоззренческих особенностей и специфики в условиях грядущих глобальных перемен будут предложены вниманию уважаемого читателя в следующем выпуске...
Оценил 1 человек
3 кармы