«Отжать», «подвал» и другие «непонятия»

«Отжать», «подвал» и другие «непонятия»

На войне проявляются не только герои. Увы, ею пользуются и негодяи. В лексикон дончан быстро вошло слово «отжать».

Это настолько позорное явление, что я не находила слов, как его объяснить тем, кто обращался за помощью по поводу угнанных автомобилей, занятых домов, офисов и прочей движимой и недвижимой частной собственности. Пострадавшие и не требовали объяснений, боясь лишними вопросами помешать мизерному шансу вернуть пропажу. И хотя моей вины за этот «побочный эффект» общественных потрясений не было, я чувствовала, что многие корень зла видят в новой местной власти – люди так устроены, всегда ищут крайних, и легче всего обвинить тех, кто рядом. А значит, в задачи нашего ведомства входило разъяснение причин резкого ухудшения криминогенной обстановки, что мы и делали, в основном в соцсетях.

Я помнила расхожую киношную фразу «Красные придут – грабят, белые придут – грабят», но она мне казалась ироничной гиперболой, а не прозой жизни при любых вооруженных конфликтах. Однако жизнь показала, что реальность гораздо хуже: находились люди, которые специально пользовались ситуацией безвластия. И такое явление приобрело в определенный промежуток времени настолько неконтролируемый характер, что я все чаще слышала сравнение нашей территории с Сомали.

Дмитрий Стешин в своей статье в «Комсомольской правде» в начале июня написал, как ему объяснил такую ситуацию один из местных командиров: «Ты даже не представляешь, сколько всякой сволоты вылезло в последний месяц. Называют себя «ополчением» и хапают, хапают. Машины отжимают, в магазины лезут, в квартиры. Киеву это на руку. Есть сомнения, что не вся милиция лояльна, а потому пассивна».

Верное объяснение, но частично. Конечно, записались в ополчение и те, кто хотел получить оружие и без ограничения заниматься мародерством, надеясь, что война все спишет. Но немало оказалось и таких, кто, сбиваясь в банды, рядясь под ополчение, занимался исключительно «отжимами». Уверена, сюда засылали из Украины уголовников со сроками, чтобы сделать нормой уголовный беспредел, опорочить «сепаратистов», оправдать клеймо «террористов». Если отбывающих срок по тяжелым статьям на Украине досрочно освобождали на условии дальнейшей службы в нацбатальонах, то догадаться отправить их в Донецк с полной индульгенцией на любые хищения и бесчинства – дело нехитрое.

Тем более к тому времени Совмин принял постановление, разрешающее конфискацию транспортных средств и прочего имущества для мобилизационных нужд под расписку. С одной стороны, такой документ в военное время необходим, с другой – он открывал «ящик Пандоры».

Как-то мне позвонил хороший знакомый, руководитель крупного предприятия в одном из отдаленных населенных пунктов Республики. Он ехал домой, когда его остановила группа ополченцев с ранеными товарищами – недалеко шел бой – и требовала отдать им автомобиль «по закону военного времени». Знакомый у меня просил содействия, чтобы машину не реквизировали, она была не его личная, а производственная, но при этом он выражал готовность отвезти ополченцев куда надо.

Мой собеседник передал трубку старшему группы. Я понимала, шанс, что меня послушают, невелик, но тем не менее решительно начала разговор:

– Здравствуйте, меня зовут Никитина Елена Николаевна, я министр информации ДНР. Водитель, машину которого вы остановили, – наш человек, абсолютно предан Республике. Он местный, быстро отвезет вас куда надо, только не забирайте автомобиль, он числится на предприятии, которое тоже оказывает нам содействие.

И затем совсем другим, неофициальным тоном добавила:

– Пожалуйста, ребятки, он вам максимально поможет.

Все, что я им сказала, было чистой правдой, и меня послушали – машину у товарища не отобрали. Согласитесь, сложившаяся ситуация действительно требовала принятия экстраординарных мер, так как речь шла о спасении боевых товарищей, о жизни раненых ополченцев.

А вот пример совсем противоположный. Некие казаки или рядившиеся под них взяли под охрану гаражный кооператив в одном из центральных районов Донецка. Знакомому ополченцу пожаловалась приятельница, что не может из своего гаража забрать автомобиль. Он подъехал узнать, в чем дело. С ним очень вежливо поговорили дежурившие казаки: мол, «охраняем, чтобы не разворовали, поэтому по доверенности не выдаем, только лично владельцам с документами». Назавтра товарищ подъехал с собственницей машины, которая открыла гараж, а он оказался пустым. Очевидно, что «охранники» оперативно позаботились об этом, но качать права не стоило: все были, как говорится, вооружены и опасны.

Таких историй насчитывалось десятки, а может, и сотни, недаром со всех дворов мигом исчезли автомобили. В момент написания этих строк перед каждым подъездом опять ночуют, тесно прижавшись друг к другу, машины самых различных марок и состояний, что без слов подтверждает: порядок наведен, а глагол «отжать» забывается как архаизм.

Что машины! Пропадали люди! На местном телеканале то и дело давали фото и сведения о тех, кто не вернулся домой, а на горячие линии, коих тогда действовало немало (их тоже обслуживали волонтеры), постоянно шли обращения о поиске пропавших.

У каждого отряда ополчения имелся свой «подвал». Разумеется, никакой централизованной базы данных не существовало, поэтому даже если кто-то попадал за дело – разгуливал в комендантский час, задержали в нетрезвом виде, под воздействием наркотиков, не говоря уже о мародерстве, – мог неделями сидеть в этих частных тюрьмах, а близкие сходили с ума. Стала нормой воспитательная мера для алкоголиков и наркоманов – рытье окопов за Донецком. Что интересно, она оказалась достаточно действенной – с улиц люди в нетрезвом виде исчезли. Правда, город и так пустел – приближающийся грохот канонады ускорял и без того срочную эвакуацию его жителей. В Доме правительства организовали централизованный выезд в Российскую Федерацию мам с детьми, этим занималась отдельная группа волонтеров.

Срок, когда Республика существовала фактически без правоохранительных органов, был недолгий, но последствия этого пришлось расхлебывать долго.

Лента новостей официального сайта ДНР, 8 июля 2014 г.:

Милиционеры приняли присягу Донецкой Народной Республике

Седьмого июля около 100 сотрудников патрульно-постовой службы

г. Донецка приняли присягу на верность Донецкой Народной Республике. Об этом сообщил представитель спецкомитета ополчения, командир добровольческого отряда «Варяг» Александр Матюшин.

По его словам, подразделение будет работать в штатном режиме, занимаясь охраной порядка на улицах Донецка.

Матюшин отметил, что присягу приняли все сотрудники, кроме командира. Последний отказался из соображений безопасности: его семья находится на территории одной из областей Украины.

Все чаще на появляющихся в большом количестве наших блокпостах стали задерживать иностранных журналистов, да и вообще любых людей с камерой или фотоаппаратом, даже при наличии аккредитации. Мне каждый раз приходилось посылать за ними кого-то из сотрудников, но не всегда такая возможность имелась, особенно оперативная.

Как-то пришел ко мне познакомиться Юрий Сивоконенко, он объединил вокруг себя ветеранов погранвойск, ВДВ, воинов-афганцев. Рассказал о патриотической работе, которую ведет их организация. Я же попросила о практической помощи: взять «шефство» над работающими у нас иностранными журналистами. Сотрудники пресс-центра подготовили памятку: что снимать можно, что нельзя, где вообще находиться не следует – и вручали ее под роспись при аккредитации представителям СМИ на двух языках – русском и английском – с номером телефона Службы безопасности для журналистов. Юрий Викторович, большая ему за это благодарность, выделил члена своей организации по имени Николай, взявшего на себя головную боль по вытаскиванию работавших у нас корреспондентов из всяческих передряг. А попадали они в них часто – в любом из фотографирующих или снимающих на камеру ополченцы видели шпиона, задерживали «до выяснения», невзирая на наличие аккредитации с печатями Министерства информации ДНР. Николай очень нас выручал: нельзя было допустить, чтобы иностранные граждане, тем более журналисты, пропали или даже на несколько часов попали «на подвал». Наш добровольный помощник очень хорошо справлялся с этой миссией, скоро ему стали звонить с блокпостов, если на нашу территорию с Украины заезжали новые иностранные журналисты, еще не имеющие аккредитационного удостоверения. Гостей передавали ему из рук в руки, и он доставлял их в пресс-центр.

Чуть позже, когда первой из всех правоохранительных структур заработала прокуратура, я во время знакомства с заместителем Генерального прокурора (тогда должность занимал Эдуард Николаевич Якубовский) эту функцию попросила взять на свое ведомство. И, несмотря на то что данная сфера никоим образом к прокуратуре не относилась, он пошел навстречу, понимая важность задачи. Все мы тогда действовали нестандартно, исходя из приоритетности проблем и здравого смысла, на должностные инструкции никто не смотрел, впрочем, они еще и не существовали. С появлением Министерства госбезопасности функция проверки въезжающих в ДНР иностранных граждан, в том числе журналистов, перешла, как и положено, к его сотрудникам, и только тогда я действительно облегченно вздохнула.